Глава киевского отделения Фонда имени Фридриха Эберта Штефан Мойзер (Stephan Meuser) рассказал в интервью Deutsche Welle, чего он ожидает от нового украинского парламента.
DW: Господин Мойзер, как вы оцениваете результаты парламентских выборов на Украине? Изменится ли под влиянием прошедших в Верховную раду партий европейская ориентация страны?
Штефан Мойзер: Выборы стали достаточно большим успехом для действующего премьер-министра Украины: согласно всевозможным опросам, партия Яценюка должна была получить не более 20 процентов голосов. Если смотреть на партийные списки — о кандидатах по одномандатным округам пока говорить нельзя, — то Блок Порошенко и «Народный фронт» Яценюка по сути уже в большинстве. Так что проевропейские силы однозначно будут иметь большинство в новом парламенте.
— Насколько сложно будет сформировать стабильную коалицию? Во время предвыборной гонки много говорилось о том, что и у Яценюка, и у Порошенко сильны личные амбиции. И что насчет других партий, которые также пройдут в Раду?
— В коалицию также могла бы войти «Самопомощь». Результат партии Садового также стал сюрпризом — для него, конечно, приятным. Ожидалось, что она лишь преодолеет 5-процентный барьер, а в итоге она набрала около 13-14 процентов голосов. Если сложить этот результат с результатом Блока Порошенко и партии Яценюка, то получится более 55 процентов.
Что касается внутреннего разделения власти, Яценюк однозначно будет предпринимать шаги, чтобы сохранить и дальше удерживать позицию премьер-министра. Я думаю, эта игра начнется сразу после выборов, и будет длиться где-то до Рождества. Дело в том, что по нынешней конституции за премьер-министра голосует парламент. Это уже совсем не как во времена Януковича, который, по большому счету, и решал, кто займет эту должность. Так что будет интересно.
— В нынешнем правительстве есть несколько человек из «Свободы», например, в министерствах сельского хозяйства и экологии. Этот факт часто критиковали в Европе, где эту партию рассматривают как националистическую. Сможет ли она принять участие в формировании нового правительства?
— Пока еще точно неизвестно, действительно ли она преодолела 5-процентный барьер. Если она все же прошла в парламент, то чисто с арифметической точки зрения в ней там больше не нуждаются. Я не вижу ее ни в правительстве, ни в следующей коалиции. Так что страхи европейцев должны уменьшится, потому что на Украине больше не будет министров от «Свободы». Но и для Европы не так уж и необычно иметь подобные партии в парламенте. Во Франции, в Австрии, в скандинавских странах также есть националисты, получившие по десять и более процентов голосов на европейских выборах. Так что «Свобода» сегодня — это стабильный фактор украинской политики, но ей не удалось достичь настолько хорошего результата, чтобы и дальше на эту политику влиять.
— В новом парламенте будут представлены как минимум две новые партии — «Самопомощь» и Радикальная партия Олега Ляшко. Там больше не будет коммунистов, но в то же время около 8-10 процентов мест, а возможно и больше, займут бывшие члены Партии регионов, представляющие теперь «Оппозиционный блок». Учитывая все это, какие перемены, на ваш взгляд, ожидают Верховную раду?
— Если посмотреть на партийные списки, в том числе и на список Блока Петра Порошенко, то вы увидите людей, которые уже были представлены в парламенте. Кроме того, многие из кандидатов по одномандатным округам представляют местные элиты, которые до последнего момента помогали бывшему украинскому президенту политически «выжить».
Парламент действительно частично обновлен, в частности за счет активистов Майдана. Это, безусловно, позитивный фактор. Но среди кандидатов по одномандатным округам в «Оппозиционном блоке» и частично также в Блоке Порошенко — все те же лица. Так что, говоря откровенно и серьезно, значительных перемен в работе Рады ожидать нельзя. Что касается «Оппозиционного блока», он мог бы получить еще больше голосов, но в Донбассе не все могли голосовать, а Крым не мог голосовать вообще. Так что я не разделяю мнение оптимистов, говорящих о переменах, потому что во многом в парламенте остались все те же люди.
— То есть, на ваш взгляд, работа парламента не сильно изменится?
— Что точно будет новым, это движение Майдана, благодаря которому многие люди попали в различные партийные списки и затем в парламент. Пока что мы не знаем, как они себя проявят, потому что они отказались формировать отдельный список, решив выдвигаться от нескольких партий. Тем не менее они хотят работать вместе. С точки зрения западноевропейской традиции парламентаризма это смешно: ты принадлежишь к определенной партии, но при этом с самого начала собираешься работать с людьми из другой и публично заявляешь об этом. Но это интересный подход, за которым надо будет понаблюдать: возможно, это действительно станет вкладом в новую форму парламентаризма.
Еще одно новшество — это то, что в парламент прошли бойцы, которые сражались на востоке Украины. Этот факт для Западной Европы выглядит несколько странным. В парламентах Франции, Великобритании, Германии, Испании едва ли можно найти представителей армии. То, что они попали в Раду, можно объяснить лишь популярностью этих людей на фоне войны. Но я не уверен, что они действительно окажутся талантливыми политиками. Так что, с одной стороны, у меня есть определенные надежды, я многого ожидаю от активистов Майдана. Но с другой, у меня есть большие сомнения в некоторых людях.