Уровень доверия россиян к телевидению постепенно падает. Такой вывод сделали социологи «Левада-центра», проведя исследование «Новостные источники и доверие к ним», опубликованное 16 декабря. Там все ожидаемо: для 85 процентов россиян телевидение по-прежнему остается основным источником информации. Но за последний год, если верить социологам, российские телеканалы потеряли почти 10 процентов доверия зрителей, пишет журналист Любовь Чижова для Радио Свобода.
По наблюдениям социологов, эта тенденция началась еще в 2009 году. Тогда теленовостям доверяли 79% опрошенных, в прошлом году таких было 50%, а в этом в доверии к российским теленовостям признался лишь 41% опрошенных.
При этом 18% участников исследования сказали, что доверяют интернет-изданиям, а 13% россиян узнают новости из социальных сетей. Наименее востребованным источником информации являются журналы – из них узнают новости только 2% респондентов.
О том, почему российское телевидение постепенно теряет уровень влияния на зрителей, рассуждает социолог, директор «Левада-центра» Лев Гудков:
– Несмотря на эту тенденцию, телевидение, конечно, остается главным источником информации. Особенно для провинции, для людей, живущих в сельской местности, в малых городах: там телевидение – главное окно в мир. Потому что местные СМИ дают только локальную информацию, освещают только региональные новости и события. А доверие к телевидению, в общем, падает постоянно. Если брать последние 5–6 лет, то доверие упало с 79% в 2009 году до нынешнего 41%. То есть почти вдвое.
– Это связано с появлением новых источников информации или телевидение становится смотреть все невыносимее?
– Действительно, наступает усталость от психологического давления, которое мы видим в последние годы.
Такая резкая пропагандистская кампания началась после массовых демонстраций протеста, то есть в конце 2012 года. Мы наблюдали за появлением антилиберальных, антизападных, а потом и антиукраинских телевизионных кампаний. И практически больше ничего на телевидении не осталось. То есть структура нынешнего телевидения такова: либо развлечения, либо пропагандистские прокремлевские передачи с очень суженным диапазоном интерпретации и очень агрессивным тоном. Поэтому оценка качества информации все время падает. Но у людей особого выбора нет. Тут, конечно, растет значимость интернет-ресурсов, но не слишком сильно.
– В вашем исследовании я прочитала о том, что 13 процентов россиян сейчас узнают новости из социальных сетей, являются активными интернет-пользователями. Что это за люди?
– Это прежде всего молодые образованные горожане. Молодежь, особенно городская. Практически 90–95 процентов этой группы пользуются интернетом. Но интернет все равно не в состоянии конкурировать с телевидением, потому что телевидение дает имитацию достоверной картинки, почти документальности. Но с подавлением публичного поля, с уничтожением дискуссии, вытеснением политической оппозиции, в общем, люди оказываются в состоянии дезориентированности, прострации, и их явно не удовлетворяет равномерное освещение событий, которое дается телевизионным официозом, – полагает Лев Гудков.
Телекритик Юрий Богомолов склонен согласиться с социологами: по его мнению, за последний год пропагандистская машина российского телевидения, у которой явно наблюдается «кризис жанра», слегка сдала обороты:
– Я могу попробовать объяснить это с точки зрения человека, который должен смотреть телевидение в силу профессии. Всплеск интереса к телевидению возник, конечно, с началом гибридной войны, которую Россия вела в Украине. Появились спецвыпуски так называемых дискуссионных программ, а на самом деле это были не дискуссии, а тупое пропагандистское шоу. Например, «Воскресный вечер с Соловьевым», «Вести недели с Дмитрием Киселевым», «Политика на Первом канале с Петром Толстым и Александром Гордоном». Этого показалось мало на Первом канале, и решили в дневное время, которое считается временем для домохозяек, пустить программу «Время покажет», где обсуждались в течение двух лет исключительно украинские коллизии.
Конечно же, это не могло не надоесть. Эти программы стали рутиной.
– А тенденция к снижению популярности телевидения как источника новостей с 2014 года – что могло случиться такого на телевидении, что оно вдруг стало менее популярным у россиян?
– Ну невозможно же все время слушать одно и то же! Конечно, мое личное ощущение ничего не доказывает и не объясняет, но мне неинтересно слушать их новостные выпуски, потому что я знаю, что там все время одно и то же. Это как в советское время так называемая информационная программа «Время» – это же была не информационная, а директивная программа, она не столько поставляла информацию, сколько давала указания, как ее понимать. Информации было ноль, а отношения к тому или иному событию было как раз очень много.
– То есть у них какой-то кризис жанра?
– Да. Не случайно возникла идея создать отдельный федеральный общедоступный спортивный канал под названием «Матч-ТВ». Во-первых, под грядущий футбольный чемпионат и Олимпийские игры, а во-вторых, спорт – это все-таки игровая модель войны, и если война повышает рейтинг, то предполагается, что спорт может поддержать некоторый патриотический накал. Но в спорте не каждый день происходят олимпиады, и спорт не гарантирует побед, – полагает Юрий Богомолов.
При этом российское телевидение не зря ест свой хлеб. В начале декабря социологи зафиксировали резкий подъем патриотизма у россиян, который начался в 2014 году, после аннексии Крыма, и стал еще более явным после того, как российские ВВС начали проводить воздушную операцию в Сирии. Более 68% опрошенных заметили рост политического влияния России в мире и испытали за это гордость. Подавляющее большинство опрошенных (85%) уверены, что лучше быть гражданином РФ, чем любой другой страны. Годом ранее так считали 78%.
Copyright © 2015 RFE / RL, Inc. Перепечатывается с разрешения Радио Свободная Европа / Радио Свобода