Германия сегодня играет в нападении команды Запада в попытках договориться с президентом России Владимиром Путиным и разрешить «украинский кризис», как там называют войну на востоке Украины. Канцлер Ангела Меркель в этих попытках — на передовой.
О том, почему Европа так медлила с введением серьезных санкций в отношении России, почему Германия против вступления Украины в НАТО, остановят ли Путина санкции — в интервью с депутатом Европарламента с почти 35-летним стажем, председателем Комитета иностранных дел ЕП и соратником Ангелы Меркель Эльмаром Броком.
— Господин Брок, украинцы довольно скептически отнеслись к реакции Европы на аннексию Крыма Россией и на разжигание ею сепаратистских настроений, а впоследствии и войны на востоке Украины. Не только украинцы, но даже и немцы называли санкции первых двух ступеней против России «санкцийками». Если бы Европа сразу реагировала решительнее, можно было бы избежать жертв?
— Мы пытались действовать ступенями и это называется ответственной политикой. Мы сделали все возможное, чтобы достичь политического и дипломатического решения. Поэтому мы постепенно шли к экономическим санкциям. И мы уже видим их действие — отток капитала, отсутствие новых инвестиций. Россия находится в глубоком экономическом кризисе. И сейчас в России идет дискуссия, может ли политика Путина продолжаться дальше. Кое-кто из советников Путина обеспокоен таким развитием, и это показывает, что политика санкций действует.
— Некоторые российские эксперты считают, что Россия способна пережить и третью ступень санкций, мол, она просто будет больше опираться на свои силы. По вашему мнению, будет ли иметь действенный эффект третья волна санкций?
— Ситуация уже сейчас драматическая. Такие заверения делаются для внутреннего потребителя, чтобы успокоить людей. Мы знаем из разговоров с ответственными людьми из России, что санкции больно бьют по стране, и дальнейшее экономическое развитие в России невозможно. Например, в некоторых случаях в России больше не смогут добывать нефть, потому что у них не будет нужного технического оснащения. Потому что из банков идет отток капитала. Это драматические последствия для российской экономики.
— Что санкции означают для Германии и для немецкой экономики? Насколько сложно вам было согласиться на санкции?
— Германия готова понести серьезные экономические последствия для промышленности. Речь идет о 25-100 тысяч рабочих мест, которые сейчас попали в зону риска. Великобритании будет также непросто. Для многих стран (Евросоюза — ред.) санкции обернутся бумерангом. Но мы единодушны, что международное право должно действовать. И нужно понимать, что негативные экономические последствия для Европы куда более серьезные, чем для США. Там они почти не имеют негативных последствий от санкций против России.
— Есть ли недовольство среди Ваших избирателей, когда они испытывают какие-то последствия санкций? Означает ли это, что поддержка Украины немецкими политиками может стоить им снижения рейтингов дома?
— Нам постоянно надо говорить людям, что на первом месте должно оставаться соблюдение права. Когда я разговариваю с инженером в моем избирательном округе, который потерял из-за санкции немало заказов, то, конечно, он не в восторге. Но все больше люди понимают, что нам надо мириться с последствиями. Даже Восточный комитет немецкой экономики, который был против санкций, изменил свою позицию. А сбитый малайзийский «Боинг» стал большим эмоциональным переломным моментом. Люди поняли, что эта политика Путина, которая презирает людей, неприемлема.
— Как вы считаете, санкции остановят Путина?
— Ему надо доказать, что его политика дорого ему обойдется. И это цель санкций. Если он перестанет поддерживать сепаратистов и Киев сможет установить центральную власть по всей украинской территории, мы готовы быстро отменить санкции полностью или частично.
— Ангела Меркель сказала, что украинское правительство должно вести переговоры с сепаратистами о будущем страны. Почему она так говорит? Какой смысл в переговорах с марионетками Кремля?
— Смотрите, мы критикуем Россию и Путина, мы принимаем против них санкции, однако мы продолжаем с ним говорить. Когда мы говорим о переговорах, то мы имеем в виду все украинское общество. Мы не говорим о российских генералах, которые сейчас являются главарями сепаратистов на Востоке. Они не могут быть переговорщиками, это очевидно. Говорить надо с украинцами, с русскоязычными украинцами о том, какой должна быть Конституция страны. Украина должна пройти объединительный процесс и восстановить единство. Мы в свое время вели переговоры с лидерами ГДР, которые также находились под влиянием Москвы.
— Может ли Украина надеяться на военную поддержку из Европы?
— Я не думаю, что правильно было бы сейчас говорить на эту тему. Цель европейцев и Америки — достичь политического и дипломатического решения. Военное противостояние закрыло бы путь к переговорам. Однако мы считаем, и Ангела Меркель сама на этом настаивает, что Украине стоит помочь с техникой, чтобы она имела возможность эффективно контролировать границу с Россией и прекратить поставки оружия и боевиков. Немецкий канцлер активно приобщается к вопросам, чтобы помочь Украине техническим оснащением, чтобы увеличить количество международных наблюдателей ОБСЕ. Но мы ни в коем случае не хотим, чтобы этот конфликт стал международным и привел к такому результату, как в Приднестровье. Украина такого не хочет, украинское правительство этого не хочет. Авторитет над всей украинской территорией, включительно с контролем границ, должен оставаться в руках украинского правительства.
— Почему Германия решительно отсекает вопрос членства Украины в НАТО?
— Сейчас говорить о расширении НАТО означало бы лить масло в огонь. Мы хотим достичь дипломатического решения. Потому что по статье 5 Вашингтонского договора это (принятие Украины в НАТО — ред.) означало бы, что НАТО вступило в войну с Россией. И этого никто в мире не может хотеть. Потому что это может привести к конфронтации с участием ядерного оружия. Поэтому сейчас это вопрос времени. И украинское правительство также объявило, что вступление в НАТО пока не рассматривается.
— Как вы наблюдаете и комментируете внутриполитический процесс в Украине?
— Я думаю, что Яценюк прекрасно справляется со своими задачами, что он первоклассный премьер-министр. Сейчас было бы правильно избрать парламент, который способен осуществить реформы. Европейский Союз и МВФ выделили для Украины 20 миллиардов евро. И эти деньги надо выдавать под условия. Странам Европейского союза сейчас приходится отказываться от больших денег из-за нарушенных торговых отношений с Россией. Европейский Союз выделяет 11 миллиардов евро, вместе с МВФ это 20 миллиардов, поэтому мы ожидаем проведения структурных реформ в Украине, чтобы экономика выросла и имела будущее. Поэтому парламент должен быть в состоянии провести соответствующие программы, как это, например, сделала Польша в 90-х годах. Я убежден, что и премьер Яценюк, и президент Порошенко видят ситуацию так же. Но это также показывает, что Европейский Союз и с точки зрения санкций, и с точки зрения финансовой поддержки гораздо больше помогает Украине, чем Соединенные Штаты.
Источник: ТСН
