Российское общество приняло теракт в Париже близко к сердцу. Очень эмоционально.
И как всегда – много горячего сердца и мало холодной головы. И – увы – это не только внизу, но и наверху. Я имею в виду низ и верх интеллектуально-духовные. Реакции людей с более развитым интеллектом и нравственным чувством не так уж сильно отличаются от реакций тех, у кого и то, и другое развито слабее.
Злорадство, солидарность с террористами и попытки их оправдать естественны для сегодняшнего состояния нашего низа. Здесь царит озлобление. И диффузное – еще не отыскавшее предмет, на который ему вылиться. И вполне адресное – против Запада и всего того, что с ним связано. Беда на Западе – радость для нас.
Особенно дико в этом хоре звучат голоса «духовных» лидеров мусульман, обнаруживающие, что их понимание ислама того же рода, что и понимание христианства их коллегами по цеху. Дух Отдела ЦК КПСС по делам религий, а вовсе не Святой Дух парит над религиозными лидерами России. Как будто ислам (и особенно кавказский ислам) никогда не знал иного – не знал суфиев, не знал людей, умеющих читать в Коране, что это, прежде всего, религия любви. Любви, а не желания убивать, чем бы такое желание ни было вызвано.
«Ты меня обидел – я тебя убил» – это даже не уровень Ветхого Завета с его «око за око» (а не «два ока за одно око»). Это уровень дикости языческой, даже варварской. Еще полторы тысячи лет назад Мухаммед знал, что такое водится за его последователями. Поэтому в Коране и звучит постоянно – «не преступайте».
Но что Коран для тех, кто сам себе – Коран! Они вычитают где угодно то и только то, чем наполнены их сердца. А наполнены они не любовью. Не любовью к Богу, и не любовью к человеку. Так что в этом отношении сердца эти мало отличаются от сердец их сограждан-христиан. Поэтому неважно, что носит дама – платок или паранжу: если ее сердце напитано злобой, то она не мусульманка и не христианка, а дьволопоклонница. А чем иным напитаны сердца большинства наших дам (и наших джентельменов)?
Но разговор о низе не так интересен, как разговор о нашем верхе, о лидерах (духовно-интеллектуальных) нашего общества. Вот где можно услышать поистине интересные речи.
Например – про злых по своей природе мусульман, которых нужно немедленно всех выселить. Из Франции, из Европы, но и, конечно, и из Израиля, и из России. Пусть они прячутся за камнями в горах Афганистана. А наши будут их из дронов – тра-та-та-та-та-та! И люди, далеко не кровожадные, и даже не так давно возмущавшиеся призывами выселять мигрантов из России, этим призывам аплодируют.
Или – разговор о священном праве кого угодно говорить что угодно. Авторы, конечно, пытаются ограничить это право какими-то оговорками, но получается у них это плохо. Это так сказать либерально-наступательная позиция.
Противостоит ей позиция либералов-пораженцев, призыввающих свободу слова ограничить таким образом, чтобы она не нарушала права дураков оставаться дураками. Это уж я так огрубляю, чтобы вычленить суть идеи защищать «религиозные чувства», не щадя при этом ни нравственных, ни эстетических чувств антиклерикалов (не надо называть их атеистами): давайте чувства дураков будем щадить, а чувства умных не будем.
Ну, и так далее. И везде очень много чувства и полное отторжение любых попыток говорить о существе проблем. О причинах исламского терроризма. О том, какой должна быть свобода слова. О сути мультикультурности, ее причинах, ее неизбежности и ее правилах. Ну, и о многом другом, о чем можно и нужно было бы здесь говорить.
Полный паралич ума. И палитра самых разных чувств, самых разных отношений к случившемуся. Впрочем, чувства эти не такие уж и разные. Их роднит негатив неприятия, ненависть, роднит «поубивал бы!». Просто одни ненавидят насмешников-либералов, другие – врагов свободы слова, третьи – вообще всех мусульман, а четвертые – всех немусульман. Объекты ненависти разные. Но ненависть общая. И доминирующая. Не оставляющая места не то, что любви, но и простому сочувствию.
На языке психиатрии такое состояние называется психопатией. Мы – общество психопатов. И как таковое начисто лишены способности анализировать, делать выводы, извлекать уроки…
Что можно делать в таком состоянии? (Я имею в виду и общество в целом, и оппозицию.) А ничего нельзя. Только лечиться.
Александр Зеличенко, психолог, публицист
