Уже неделю в Киеве обсуждают Крестный ход, организованный Украинской православной церковью Московского патриархата (УПЦ МП). Он стартовал 3 июля: верующие из разных городов идут в столицу и по графику должны добраться до Киева 27 июля. По словам организаторов, главная идея мероприятия – «молитва за мир в Украине». Но это объяснение многих не устраивает и потому к крестному ходу приковано внимание как общественников, так и правоохранителей.
Дело в том, что УПЦ МП последние два года находится в довольно двусмысленной ситуации. Она воздерживается от любых комментариев по поводу аннексии Крыма и войны на Донбассе. Вдобавок глава церкви УПЦ МП митрополит Онуфрий в прошлом году отказался вставать в тот момент, когда в украинском парламенте зачитывали имена солдат, награжденных званием Героя Украины.
Все это – равно как и формальная подчиненность УПЦ МП Русской православной церкви – стало причиной дискуссии о том, что и кто является сегодня проводником политики Москвы в Украине.
И эта дискуссия имеет все права на существование.
Soft power и hard power
С 1991 по 2013 год Россия использовала традиционные методы влияния на украинскую политику. Она подчиняла интересы своей экономики интересам своей же политики: использовала цены на газ как рычаг давления, вводила эмбарго на импорт ряда украинских товаров, закрывала и открывала границы для взаимной торговли. В итоге, официальный Киев нередко был вынужден в ответ подчинять свою политику интересам своей экономики. Любой премьер-министр страны регулярно летал на переговоры в Кремль и пытался выбивать уступки по газу и общему рынку.
Вдобавок Москва поддерживала те украинские политические партии, которые раз за разом эксплуатировали просоветскую ностальгию. Социал-демократы, коммунисты, Партия регионов – Москва диверсифицировала риски и «подкармливала» разных политиков. Но всех их объединяло одно: в своей программе они поддерживали идеи евразийской интеграции, вступления Украины в Таможенный союз и ОДКБ, агитировали против сближения Киева с НАТО и ЕС.
Все это стало невозможным после аннексии Крыма и вторжения на Донбасс. Публичный пророссийский дискурс в Украине оказался скомпрометирован. Идея евразийской интеграции стала немыслимой в условиях агрессии Москвы против Украины. Впервые с 1991 года число сторонников вступления Украины в НАТО (46%) превысило число противников (38%). А ведь еще недавно подавляющее большинство населения страны отвергало любую идею сближения с североатлантическим альянсом.
Москва утратила прежние рычаги воздействия – никакие разговоры о «многовекторности», «развороте на восток» и «восстановлении двусторонних связей» в условиях войны невозможны.
Но это не значит, что Кремль отказался от попыток влиять на украинскую политику. Просто его методы работы с настроениями украинского обывателя изменились.
Минские разночтения
Сегодня война на Донбассе вошла в изнурительную фазу взаимного изматывания. Полномасштабные боевые действия не идут, но ежедневные обстрелы вдоль линии фронта не прекращаются. Каждый день украинские СМИ публикуют новые списки погибших на Донбассе солдат и офицеров. При этом Минские соглашения сами по себе мир принести не способны. Они создавались не для долгого мира, а для перемирия, в них не прописаны точные сроки выполнения пунктов и ответственность за срыв. Вдобавок, от очередности выполнения этих соглашений напрямую зависит то, кто именно выйдет из войны победителем.
Москва настаивает на том, что сперва Киев должен объявить амнистию боевикам, затем – провести выборы на оккупированной территории (в которых смогут принять участие амнистированные боевики), и только потом Кремль готов обсуждать передачу контроля над российско-украинским участком границы. По сути, это означает полную легализацию пророссийских боевиков – и именно они в данном случае станут контролировать границу между двумя странами.
В итоге, Москва хочет заставить Киев взять на содержание оккупированные территории, но при этом политическое влияние в Донецке и Луганске останется у Кремля.
Так Кремль надеется затормозить процесс дрейфа Украины на запад, превратив страну в несубъектное государственное образование, раздираемое внутренними противоречиями.
В свою очередь Киев считает, что Минские соглашения должны выполняться в другой очередности. Сперва – передача контроля над границей украинской армии, что сделает невозможным снабжение боевиков оружием и боеприпасами, а только затем – выборы на Донбассе (причем по украинским законам и с участием украинских политических партий).
В данной ситуации никакой компромисс невозможен. Просто потому, что очередность выполнения Минских соглашений поставит точку во всей нынешней войне. И на кону вопрос о том, кто именно выйдет победителем из противостояния – Киев или Москва.
Полезные дураки
Единственный шанс Москвы на победу в нынешней войне – это добиться внутреннего разбалансирования Украины. Экономический кризис и девальвация гривны привели к ухудшению уровня жизни населения, что порождает недовольство в обществе. Бедность – самая подходящая среда для популизма: сегодня в Украине есть немало политиков, эксплуатирующих веру людей в одномоментные перемены к лучшему. Проблема лишь в том, что их рецепты не работают.
Сегодня украинская макроэкономическая стабильность критически зависит от западной финансовой поддержки. При этом тот же МВФ готов давать кредиты лишь под выполнение четкой программы действий, один из пунктов которой состоял в установлении рыночных тарифов на услуги ЖКХ.
После того, как нынешний украинский кабинет министров выполнил это требование, ряд украинских политиков стали эксплуатировать идею снижения тарифов.
При этом они не хотят обсуждать те последствия, которыми чреват такой шаг – как, например, прекращение международного кредитования украинской экономики.
Кроме того, немало популистов эксплуатируют идею неэффективности Минских соглашений. Они предлагают разорвать их и начать военное наступление на позиции боевиков. Тот факт, что в этом случае у Москвы будет возможность обвинить Украину в нарушении договоренностей и требовать снятия с России санкций – их, видимо, не смущает.
А если учесть, что на Донбассе украинской армии противостоят российские войска – то никакого блицкрига не получится. Зато получится убедить весь мир в принципиальной недоговороспособности Киева.
Третий способ давления Москвы на Киев – это усиление тех голосов, что требуют абстрактного мира. И тут есть важный нюанс. С учетом того, что Россия выступает в роли агрессора, любой антивоенный марш в Москве проходит под условным лозунгом «хватит воевать с Украиной». А любой аналогичный митинг в Киеве станет неофициальным призывом «хватит защищать Украину».
В конце концов, мир в войне не бывает абстрактным – он всегда достигается за счет уступок. Если это совместные уступки, то получается компромисс. Если уступки односторонние – то правильно называть такой мир капитуляцией.
Ставка на глупость
Пророссийский дискурс в Украине сегодня принципиально изменился. Тем политикам, которые отрабатывают прокремлевскую повестку, нет нужды говорить о сближении Киева с Москвой. Вместо этого им достаточно предлагать простые решения для сложных проблем. Которые – в случае своего воплощения в жизнь – способны Украину обрушить.
Например, предлагать шаги, которые подорвут доверие к Украине со стороны западных партнеров. Критиковать Минские договоренности и требовать немедленного военного наступления на позиции боевиков. Настаивать на скорейшем проведении досрочных парламентских выборов – ведь, по результатам социологических исследований, в следующем парламенте окажется немало популистов и бывших однопартийцев экс-президента Виктора Януковича. И в этом же ряду – любая эксплуатация тезиса о том, что «Украине нужен мир любой ценой».
Потому что по факту это будет означать создание общественного запроса на капитуляцию.
Особенность ситуации в том, что далеко не обязательно любой, кто отрабатывает эту повестку, находится на содержании у Москвы. Напротив, Кремлю сегодня достаточно делать ставку на так называемых «полезных дураков». Речь о тех украинских политиках и общественных деятелях, что по глупости или из-за политических амбиций готовы разменять будущее Украины на собственную карьеру. Они могут быть искренне проукраински настроенными и не менее искренне верить в действенность своих рецептов для страны.
Но эти рецепты похоронят украинское государство куда быстрее, чем это сделают российские снаряды.
украинский журналист
