Сегодня впервые был в поликлинике, которые показывают по телевизору. Все как в кино — регистрационная стойка, электронное табло, евроремонт, чисто, аккуратно, культурно, врачи, техника на уровне — все супер-пупер. В общем, из пяти наших поликлиник в округе, по которым раскидали врачей и пациентов после реформирования — это первая, в которой видна и реформа, и нефть по сто пятьдесят. Ну, хоть что-то.
Но только мы туда не попали. Таджики-то, которых раньше в любой снегопад, в любое время суток, сотнями выгоняли на дороги — разъехались, вишь ты какое дело то, а зимой нежданно-негаданно — ну, как обычно — снегопады. В наш двор, например, за полторы недели только вчера пришла группа дворников — мало, человек пять всего, зато расово верных, все русские — и не то, чтоб вот прям уж совсем почистили, но в целом с середины на обочины откидали. Вообще, давненько такого не было, конечно.
Такая же ситуация и на дорогах. В итоге в поликлинику — которая после реформирования у нас теперь за десять километров, в соседнем районе — мы опоздали.
Ну, по крайней мере, у них деньги на этот их чертов реагент кончились. Ботинки чистые, машина чистая, дороги — беленькие, нечищенные, красивые. Хоть какая-то радость в этой говенной жизни.
На АЗС, когда называют сумму за полный бак, уже не матерюсь. Нефть упала в пять раз, бензин — ни фига.
Вообще, не успеваю я за этой жизнью, конечно. Вот совсем. Когда я начинал свою трудовую деятельность, хорошей зарплатой было тридцать тысяч рублей. Когда я стал зарабатывать тридцать тысяч, это была уже половина необходимой для Москвы суммы. Теперь — за бак бензина две тысячи.
Пока ехал, слушал Алексашенко, который как раз говорил, что среднегодовой уровень инфляции у нас — десять процентов, при том, что у развитых экономик считается пределом два процента, и когда наши великие экономисты, которые «при цене нефти ниже восьмидесяти рынок рухнет», говорят, что хотят свести инфляцию к трем процентам, на них смотрят, как на идиотов.
Ну, то, что нормально жить в этой стране я не буду никогда, я, в общем-то, уже понял. Стабильность, чего уж там.
После поликлиники навигатор повел какой-то новой трассой. У нас там всю дорогу пустырь был. Ну, то есть вот поликлиника заканчивается — и все. Какие-то там коттеджики, дачки, а дальше — лес и ничего.
Сейчас… Блин, друзья мои. Я реально офигел. Там город. Самый натуральный город. Они зафигачили туда самый натуральный город размером с райцентр нечерноземной полосы! Чертова туча многоэтажек, торговые центры, какие-то кинотеатры, дороги, развязки, толпы людей, и — строительство, строительство, строительство. Людей и так битком. А они все строят.
Я не знаю, куда они эти миллионы тащат. Я не знаю, что они с ними будут делать. Я не знаю, куда они все эти новые миллионы людей хотят девать. Садовое Кольцо не может вместить больше, чем оно может. Нельзя построить одну вроде как новую трехполосную дорогу для микрорайона, который в ней нуждается, а потом влепить туда еще пятнадцать таких же.
Ехал, смотрел по сторонам, подбирал челюсть… Ублюдки просто уничтожают город. «Я отменю точечную застройку»! Отменил. Не поспоришь. Отдельными домами больше не строит. Городами строить начал.
Десять процентов страны и так уже живет в этом городе. Десять процентов! А они все новым и новым впаривают дерьмовые квартиры под красивые грезы.
Интересно, когда нефть будет по десять и в бизнесе наступит полный коллапс и проваливание в черную дыру — куда они всех этих людей девать будут?
Эти ребята сами себе строят революцию. Вот в буквальном смысле — своими собственными руками. Башенными кранами. Тракторами. И бетономешалками. Именно строят. И именно революцию.
Притащить и в так задыхающийся город еще миллионы человек, подсадить их всех на кредиты и ипотеки, создать новую точку напряжения, дать им необоснованные ожидания, а потом взять и со всего разбегу хлопнуть им экономику об стену, оставив в долгах и с корытом, но без заработка.
Категорически поздравляю. Это просто гениальный ход. Гениальное стратегическое планирование. Я всегда в них верил. Молодцом.
Аркадий Бабченко, военный журналист
