С этим докладом я выступил на Международном Экономическом Форуме в Кринице, Польша. Сразу поясню – этот текст был не для Украины, потому что тут и без меня все понимают ситуацию и тем паче не для России – тратить на них время я не хочу и не вижу смысла. Просто в какой-то момент в разговорах уже на форуме стало очевидно – просить о чем-то бесполезно.
Европа устала от наших грустных рассказов про агрессию и просьб помочь. Им скучно.
Это грустно, это обидно, но это факт. Им не интересно слушать про наши беды. Чтобы вызвать интерес у серьезных собеседников из Польши и других государств есть всего два варианта. Им нужно предложить вариант заработать миллионы долларов или напугать. Миллионов у меня нет. Так что я переработал первоначальный текст за ночь и с ним вышел к аудитории. На мой взгляд, получилось хорошо. Наметились предложения повторить в других местах, а польский профессор забрал текст для того, чтобы прочитать студентам. В общем, оригинал без правок на ваш суд.
Восточная граница Альянса. Гибридная война меняет привычные правила защиты
В самом названии моего выступления заложена интрига и противоречие. На первый взгляд все логично. Есть восточная граница Альянса. Есть восточная граница Европейского союза и демократического мира. И война Украины с Россией. Которая вас, европейцев, не касается. Война далеко. Очень далеко. В телевизоре. А телевизор всегда можно выключить. И тот же телевизор в другой программе говорит, что война там не такая уж и агрессивная, а местами гражданская. И серьезные представители наднациональных структур выразят глубокую озабоченность, после чего проблема исчезнет, а телеведущий перейдет к новостям спорта и моды.
Не обманывайте себя. Агрессия России в Украине – ваша война тоже. С отсрочкой. Не с различными вариантами развития событий, а просто с отсрочкой. В случае поражения Украины эта война придет к вам. Гибридная. С реальными жертвами. Варшава и Краков это не Донецк и Луганск. Сегодня – нет. А завтра? Вы даже представить себе не можете, как просто это делается.
Сначала СМИ создают альтернативную картинку, как в вашей стране притесняют, например, русскоязычное население. Или православных – не важно. Потом робкие акции протеста, требования дополнительных полномочий, особых прав и в финале – провокация с жертвами. Все, добро пожаловать в наш клуб. Вы даже не заметили, когда гибридная война пришла к вам в дом. Ведь новости о спорте и моде транслировали непрерывно, и ничего не предвещало беды. Скажите мне, в какой из стран Восточной Европы сегодня нет пророссийских групп, которые Кремль может использовать? Где нет российских СМИ, российского бизнеса, каналов для закачки денег и других инструментов влияния?
Гибридная война меняет привычные правила. Но главная цель гибридной войны менять не правила, а саму границу. И не обязательно на карте, вовсе нет. Формальная граница теряет смысл и территорией может управлять не государство, а внешние силы. Косвенно – даже без вооруженных столкновений. Напрямую – в результате организованных беспорядков с последующей неформальной оккупацией.
Это очень важный момент – сперва гибридная война создает не альтернативную реальность, не новые границы, а альтернативную картинку. Формально нет войны и нет военной агрессии. Есть внутренние конфликты, политическая борьба, кризис управления и отдельные случаи вооруженного противостояния. Агрессии и агрессора нет – есть озабоченные соседи и свобода слова, совести и попытка бюрократии привести правила игры в соответствии к реальной ситуации. Бюрократия вообще пытается выйти из непривычных ситуаций стандартными способами без новых решений. Она слишком консервативна и становится невольным союзником креативного агрессора с новыми инструментами.
Я не хочу вам рассказывать про украинские проблемы – вам это не интересно. Я расскажу вам о том, как и когда эти проблемы могут стать вашими. Те проблемы, от которых пока вас защищает Украина. О ваших интересах и о вашей выгоде. Пока Кремль бьется головой о стену украинской обороны, у вас все будет хорошо. Мир, бизнес, европейские ценности. Но если Украина не устоит? Вот тогда проблема станет вашей. В первую очередь в виде миллионов мигрантов из Украины, которые проломают границы, спасаясь с семьями от войны. Миллионов пятнадцать-двадцать в состоянии оказаться в Европе в течение суток, максимум двух на частном автотранспорте или пешком. Заборы не помогут, если люди бегут от войны. И это значит, что гибридная война против вашей страны уже идет.
А потом на границу придет агрессор. Сперва с гибридном войной, а потом с настоящей. Я не прошу поддержать Украину из жалости. Я говорю с вашим инстинктом самосохранения. Вы не хотите видеть российские танки на границе? Помогите нам остановить их. Других вариантов не существует. Нельзя отдать грабителю десять злотых – он хочет весь ваш бумажник и куртку и ботинки и кольцо. Нельзя отдать агрессору Украину или ее часть – он пойдет дальше.
Основные столпы, на которых стоит гибридная война это наличие агрессора, замороженные или просто потенциально возможные конфликты на территории государства-жертвы, активная вербовка агрессором агентов влияния и равнодушие бюрократии вокруг. За примерами далеко ходить не надо – они совсем рядом. Мы можем просто сейчас наблюдать за передвижением границы демократического и цивилизованного мира с восточной границы Украины на Запад.
Не буду углубляться в теорию. Только конкретика. Тем более, этот очень яркий и масштабный пример ведения гибридной войны в современной Европе касается не только Украины, но всего Евросоюза. Это его границы отодвигают сегодня. И если формальные пока не нарушены прямым вторжением, то в гибридную войну уже вовлечены практически все государства Евросоюза.
Гибридную войну в настоящий момент ведет Россия. Это факт и это необходимо говорить прямо, без намеков. Теперь подробнее о том, против кого направлена угроза. Россия ведет гибридную войну не против Украины, а против Европейского союза и США. То есть против демократического мира в целом. Это действительно конфликт мировоззрений, конфликт сценария развития общества. Экономическую конкуренцию Россия проиграла.
Остается использовать другие методы – подкуп, шантаж, терроризм, манипуляции, разжигание внутренних конфликтов, создание лояльных России групп из местного населения в странах ЕС или мигрантов. Разница в религии, национальности, социальном статусе – благодатная почва для спекуляций, вербовки и разжигания конфликта. Именно это мы сегодня и называем гибридной войной. За гибридной агрессией всегда приходят русские танки. Если Кремль не разобьет свою голову о мою Родину, об Украину – ждите его в гости. Он не может остановиться, просто потому что после падения цен на нефть не может нормально развиваться в мире и конкуренции. Он жизнеспособен только в агрессии.
Я подробно останавливаюсь на этом именно потому что это самый важный вопрос – кого касается Гибридная война. Понятно, что Украину в первую очередь, а также Эстонию, Латвию, Литву, Польшу… Она касается всех. Даже на выборы в США российские спецслужбы стараются влиять. Казалось бы, какое дело непрерывно встающей с колен России до выборов в сверхдержаве за океаном? Но в современном мире, переплетенном тысячами нитей горизонтальных связей это неизбежно – гибридная война касается всех. И гибридная угроза терроризмом, кибер-атаками, шантажом – это угроза всем. Всем государствам и межгосударственным объединениям.
Логика агрессора в данном случае продиктована желанием жить «не хуже других стран». Чтобы в глазах собственных граждан и потенциальных союзников выглядеть привлекательно. Но ради этого он не собирается реформировать свою экономику, создавать демократические институты, независимые СМИ и прочие необходимые инструменты. Агрессор прикладывает все усилия, чтобы опустить других до своего уровня или ниже. Или заставить поделиться материальными благами в виде донорской помощи, кредитов или созданием преференций на мировом рынке. В обмен, например, на прекращение терактов. Или на прекращение поддержки разного рода радикальных партий на территории страны, которая стала объектом гибридной агрессии. И вот тогда он сможет выиграть в сравнении.
Цели гибридной войны
Целью этой войны является создание зоны нестабильности и угроз в таких масштабах, чтобы Запад согласился на переговоры и уступки. На масштабные уступки. Такие как признание за Россией права диктовать правила жизни для стран, которые в Кремле считают своей зоной влияния. То есть фактически разрешить России отнять реальную независимость у нескольких государств. Следующей уступкой должен стать допуск России за стол переговоров по всем важным мировым вопросам в статусе равного или старшего партнера. И, конечно, материальная поддержка в виде кредитов и другой помощи в условиях падения цен на нефть и газ. Взамен Россия пообещает ограничиться контролем над теми территориями, которые Запад уступит и не идти дальше. На самом деле гибридная война не закончится. Кремль может ослабить давление на партнеров по переговорам, но руки с горла не уберет. Иначе нет гарантий в сохранении ситуации и нет шансов удачно ее развивать в благоприятных обстоятельствах.
Опыт подобных операций еще со времен Советского Союза огромный. Но сейчас РФ делает серьезный шаг от локальных операций к долгосрочному проекту, объединенному в единый сценарий. Все очень просто и для тех, кто еще помнит противостояние монстра СССР и цивилизованных стран тут нет принципиальной новизны.
В здоровой конкуренции диктаторский режим, построенный на сырьевой экономике обречен на проигрыш странам с экономикой рыночной и демократической формой правления. Проверено на многочисленных примерах. При этом компромиссного решения нет. Нельзя построить рыночную экономику при отсутствии свободных выборов, честных судов и независимых СМИ. Выбирая диктатуру Россия автоматически проигрывает экономическое соревнование. Поэтому война в любой форме ради сохранения правящего режима – неизбежный финал. Но воевать при такой разнице в экономическом потенциале тоже заведомый проигрыш. Так гибридная война. Война подлости, обмана и ударов в спину. Угрозы и подкуп, манипуляции информацией, ложь – ничего нового спецслужбы России не придумали. Но на методах остановимся немного подробнее.
Методы войны
Их можно разделить исключительно в теории – на практике они всегда применяются в комплексе. Нет смысла устраивать пикет и убивать из-за угла активиста, если эту картинку не раскрутят в СМИ. Так пропаганда переходит в работу прямой агентуры и наоборот. В результате они работают на раскачивание ситуации и обострение имеющихся конфликтных ситуаций в обществе.
1. Пропаганда. Создание обстановки нестабильности с помощью активного использования всех видов СМИ и коммуникаций. Картина альтернативной реальности. Где бандитов, провокаторов и агентов противника выдают за требующее справедливости гражданское население. Силы правопорядка превращаются в карателей. На месте вся лживость этой картинки очевидна – но она нужна не на месте, а для внешнего зрителя. Выдать вооруженную агрессию за гражданскую или освободительную борьбу – привычный стиль, калька по которой работали еще в КГБ.
2. Создание внутренних конфликтов в государстве с помощью своих агентов влияния. Также можно создавать конфликты государства, ставшего объектом агрессии, с его соседями. Это позволит позже провести вооруженную агрессию при меньшем сопротивлении и под видом миротворческой миссии.
3. Террор. Поддержка существующих радикальных организаций либо создание их с нуля. Именно они должны пролить кровь и создать атмосферу страха, растерянности и ослабить контроль власти. Террор может проявляться в отношении всего общества для создания атмосферы страха и нервозности, а может быть направлен на конкретную социальную, религиозную либо национальную группу – чтобы использовать эти факты в качестве основы для работы пропаганды. И на этой основе строить большой конфликт в государстве, ставшем жертвой агрессии.
Цель террора – запугать вас. Заставить принять любые условия агрессора, в обмен на прекращение терактов. При этом формально агрессор и террористы никак не связаны.
4. Экономическое давление. Это вспомогательный инструмент, который позволяет сделать граждан страны беднее, породить неуверенность в завтрашнем дне, кого-то оставить без работы и тем самым обострить социальное напряжение. Позже этим людям достаточно будет объяснить, что виноват в их бедах не агрессор, а недальновидное правительство собственной страны. Кому-то можно наоборот – создавать преференции, давать льготные кредиты или дешевое сырье. И агенты для акций протеста готовы.
5. Политическое давление и международная изоляция. То есть формирование такого негативного и даже токсичного имиджа у руководства государства – объекта нападения, при котором оно становится международным изгоем. Пример – скандал с убийством украинского журналиста Георгия Гонгадзе, в котором обвинили руководство Украины и непосредственно президента Леонида Кучму. После жесткой реакции Запада у него фактически не оставалось выбора – или ориентироваться на Кремль, или остаться в полном одиночестве. Агрессор очень любит становиться единственным другом своей жертвы. Потому что это не просто упрощает внедрение агентов влияния на всех уровнях, но и оставляет жертву без потенциальных союзников.
6. Главным инструментом современной гибридной войны становится создание точек опоры для агрессора внутри страны-жертвы. То есть важнейшей задачей становится поиск и формирование лояльных групп. Как правило это национальные, религиозные, территориальные или политические общности, которые по каким-либо причинам могут быть противопоставлены основной части населения. Их финансируют, настраивают, противопоставляют остальным с помощью пропаганды и провокаций. Создавать протестную к собственной стране, но лояльную к агрессору группу с нуля долго и дорого, поэтому как правило используют тлеющие или замороженные конфликты.
Преимущество отдают национальным и религиозным – их можно поддерживать очень долго с наименьшими затратами ресурсов. И именно на них легче строить пропаганду. Ключевой задачей при создании таких конфликтов является создание ситуации, в которой прольется кровь представителей лояльной группы по вине других или государственной власти. Конфликт, который удобрили кровью жертвы при правильном информационном сопровождении может сразу привести к пожару, а как минимум надолго станет тлеющим.
При этом агрессор должен постоянно свои действия заворачивать в обертку борьбы за мир и разрешения конфликта. Даже если этот конфликт он сам искусственно создал. И здесь наличие инструментов пропаганды – то есть подконтрольных СМИ и послушных гражданских активистов становится важнейшим фактором. Весь мир должен видеть не агрессию, а внутренний конфликт и желание нападающего помочь решить дело миром.
Ресурсы агрессора
Для ведения гибридной войны, в отличие от традиционных боевых действий, наличие мощной технологически развитой армии не является приоритетом. Безусловно, армия нужна в качестве фактора давления и постоянной угрозы жертве. Но ключевые задачи выполняет разведка, диверсанты, завербованные агенты влияния и подконтрольные СМИ.
Таким образом главными ресурсами для ведения гибридной войны являются деньги, которые позволяют обеспечить продвижение нужной агрессору позиции в СМИ и среди лидеров мнений в гражданском обществе. Кроме того за деньги и с помощью провокаций агентуры и правильной картинки в СМИ можно получить поддержку ряда политиков, которые без поддержки агрессора не имели бы шансов получить серьезное представительство во власти.
Способы защиты
Идеальным способом защиты от гибридной агрессии является отсутствие слабых мест. Внутренние противоречия, национальные и религиозные вялотекущие конфликты либо память о них, политики, которые готовы спекулировать на вопросах, раскалывающих общество – вот основные риски. Слабые места, которые будет активно использовать агрессор для обострения ситуации и возможного разжигания конфликта. Именно такие условия являются самыми удобными для вербовки сторонников, агентов, формирования активных групп для уличных акций или исполнителей для проведения терактов. Таким образом, страны которые потенциально могут быть или уже являются объектами гибридной агрессии, а не секрет, что агенты Кремля работают практически по всей Европе, в первую очередь заинтересованы в том, чтобы с болезненными внутренними вопросами разбираться самостоятельно.
Работающей защитой от гибридной агрессии может служить условная стена. Дипломатическая, пограничная, финансовая, медийная и мировоззренческая. Агрессор, даже потенциальный, должен быть лишен малейшей возможности финансировать политические партии, общественные организации, СМИ в вашей стране. Любая щель, через которую могут просочиться деньги агрессора и его пропаганда представляет угрозу.
Единой системой защиты должна быть взаимовыручка. Агрессор должен понимать, что общая реакция стран Альянса и Евросоюза будет жесткой и быстрой. Альянс демократических государств должен действовать синхронно и постоянно повышать цену агрессии для противника. Повышать настолько сильно, чтобы сама по себе затея теряла всякий смысл. Чтобы все приобретенные агрессором выгодны были слишком мелкими по масштабам в сравнении с финансовыми и политическими потерями. Гибридная война должна стать очень дорогим удовольствием, которое автоматически несет только убытки и изоляцию. Непозволительно дорогим удовольствием для государства-агрессора и приговором для политического режима.
В настоящий момент Евросоюз и США как раз проходят тестовое испытание, когда практически на их границах гибридная война прошла все стадии подготовки, развертывания и перешла в горячий конфликт с участием армии агрессора, которая опиралась на местных агентов влияния. Именно на этом наглядном примере можно не только изучить историю гибридной войны, ее методы и развитие. И этот конфликт дает Альянсу и Евросоюзу с помощью Украины надолго отбить у агрессора всякое желание вести любые войны. Любыми методами.
Главным условием для реализации этих действий является единая жесткая позиция и реальное понимание масштабов угрозы. Я напомню то, с чего начинал, объектом нападения является не Украина – просто она первая в списке. Объектом является вся Европа. Чтобы убедиться в этом достаточно посмотреть на то, какие силы и средства Кремль вкладывал и вкладывает в своих сторонников в разных странах. Это не благотворительность – это инвестиции. Если мы вместе не остановим Кремль в Украине – вы уже без нас будете останавливать его в Польше, в Литве – везде… с миллионами мигрантов на шее и врагом на границе…
