Что прекрасно в нынешних трагичных временах – это скорость. Еще вчера заметная персона, человек-событие, очередь из желающих взять интервью, и вдруг – раз! – только мокрая лужица на полу, как от лопнувшего мыльного пузыря. А у лужи какое интервью? Вчера ты в раскладах и рейтингах, а сегодня внимания к фигуре сложно даже на шутку наскрести.
Очень характерен эпизод в Верховной Раде, случившийся на этой неделе, когда парламент откровенно смеялся над Юлией Тимошенко, — той, кто еще в дни Майдана считалась символическим лидером тогдашней оппозиции. Она неумело отбивалась от претензий по газовому соглашению с Путиным, а зал даже не пытался скрыть свое отношение к вчерашней властительнице дум и распорядительнице политического бала. Правда, есть стойкое ощущение, что многие из смеявшихся вскоре столкнутся с насмешками и скорым забвением, даже без захода в ранг исторически заметных фигур. Время такое, быстрое.
Коломойский, сумевший когда-то заключить с Юлией Владимировной гениальное соглашение о несменяемости руководства «Укрнефти», сейчас зачем-то пускает на ветер завоеванную в бытность губернатором Днепропетровщины если не любовь, то поощрительное уважение публики, как-то совсем неталантливо ввязываясь в противостояние с Саакашвили. У Миши еще, кто знает, как получится, а Игорь Валерьевич уже выглядит хреновато. Смысл?
До обидного предсказуемо сдулся грозный Ярош. Пока он воевал и по-детски обезоруживающе улыбался, визитки Правого сектора пользовались большим успехом. После побоища на Оболонской набережной, которому предшествовало Димино обещание остановить нашествие чуждых гей-ценностей, минимум одна ценность – его визиток – резко упала. К тому же «провіднику» не хватило духу взять ответственность за своих людей, отличившихся дикостью: дескать, сами участники Марша равенства виноваты. Но тут ведь так: либо ты держишь весь сектор, либо ты не «провідник».
Советский диссидент и украинский мыслитель Леонид Плющ, скончавшийся во Франции на минувшей неделе, говорил, что для советской, а, можно дополнить, еще пуще для совковой идеологии характерен комплекс старой девы. Очень страшно утратить свою самобытность как невинность. «Вот такой страх: если буржуазная, немецкая, французская или американская идея появится, мы утратим свою самоценность». За этим, конечно, кроется неосознаваемый комплекс неполноценности.
К сожалению, Леониду Плющу так и не нашлось места в Украине. Боязнь здешних деятелей, «старых дев», утратить свою надуманную самоценность рядом с независимо мыслящим человеком просто не пустила его сюда.
А в более угрожающих ситуациях «самобытные» становятся по-настоящему агрессивны. И нельзя сказать, что у них нет для этого оснований: инстинкт самосохранения.
В лесах Амазонки долгое время проживали десятки племен, сохранявших свой первобытный уклад. Беда пришла в 70-е-80-е годы XX века – они вошли в соприкосновение с цивилизованным миром. От 50 до 90 процентов племен погибло в результате этого контакта. И совсем не обязательно в этом были виноваты продавцы «огненной воды». Чаще нетренированная иммунная система туземцев просто не выдерживала простейших болезней. Сейчас ученые обеспокоены, как уберечь оставшиеся первобытные племена от вымирания, законсервировав их в нынешнем состоянии. Прогресс им противопоказан.
Сделать такие социальные консервы из Украины не получится никому. Мы слишком тесно переплетены связями с внешним миром, с каждым днем эти связи становятся прочнее и разнообразнее, не подавляя, а выявляя внутреннюю силу общества. «Старые девы» обречены не справляться с современным порядком вещей и выпадать из него – сначала в область насмешек, а затем и забвения.
Вот за скорость изменений давайте и выпьем. Она наш главный союзник.
Леонид Швец
