Мятеж Евгения Пригожина и то, каким образом был решен конфликт, стали унижением для российского диктатора Владимира Путина и могут привести к началу развала путинской системы власти, уверены западные аналитики. Пригожина же неудавшийся бунт может сделать народным героем, считают наблюдатели. Об этом пишет Агентство.
Так, обозреватель Bloomberg Леонид Бершидский считает, что объявив свой «Марш справедливости», Пригожин открыто поставил под сомнение мотивы нападения России на Украину. «Отсутствие народного возмущения по поводу мятежа во время контрнаступления врага стало неопровержимым доказательством того, что сердца россиян — не за братоубийственное вторжение в Украину. Это также показало усталость России от Путина. Несмотря на то, что Пригожин не победил, его анархический мятеж продемонстрировал хрупкость режима всем, кто хотел бы этим воспользоваться. Император голый», — пишет Бершидский, отмечая, что рано или поздно кто-то попробует занять место Путина.
О том, что мятеж показал слабость Путина, пишет и журналист The New York Times Антон Трояновский: «Непосредственная угроза была предотвращена. Но в процессе Путин потерял больше, чем свою репутацию гаранта стабильности: тот факт, что Пригожин и его силы не были наказаны, подорвал репутацию Путина как решительного лидера, который не потерпит нелояльности». Об этом же, как пишет NYT, говорят и многие другие наблюдатели: и западные, такие как госсекретарь США Энтони Блинкен, и российские, такие как прокремлевский политолог Сергей Марков.
«Конечно, это огромное унижение для Путина. Это очевидно, — сказал в разговоре с Financial Times российский олигарх, знакомый с Путиным с 1990-х годов. — Тысячи человек без всякого сопротивления едут из Ростова чуть ли не в Москву, и никто ничего не может сделать. Тогда [Путин] объявил, что они будут наказаны, и они не были наказаны. Это определенно признак слабости».
«Нанесенная власти Путина рана глубока, но насколько глубока — сейчас трудно оценить. … Путин все еще может попытаться скрыть этот позорный момент, эскалировав жестокость России в Украине. Но две вещи кажутся определенными. Во-первых, Путин получил огромный политический удар, и он выжил, заключив сделки как с Пригожиным, так и со своими подчиненными в Кремле, что в любом случае стало унижением. И во-вторых, Пригожин изменил политический дискурс России вокруг войны Путина в Украине», — развивает тему кризиса власти Путина колумнист The Atlantic Том Николс.
«Он и его режим никогда не оправятся. … Колоссальный провал Путина в Украине вполне может стать началом конца путинизма. Недавнее поведение российского президента говорит о том, что даже он может понимать этот факт», — считает бывший посол США в России Майкл Макфол.
Бывший американский военный Эллиот Акерман в The Atlantic пишет, что мятеж Пригожина может лишить Россию самых эффективных подразделений, участвовавших в войне: «В течение одних выходных Пригожин и Путин совместно сделали то, чего украинские военные и их союзники по НАТО не смогли достичь за 18 месяцев войны: они вывели единственную эффективную силу России с поля боя». «Потеря группы “Вагнера” значит, что Путину придется полностью полагаться [в Украине] на российских военных. Это снижает его способность ограждать российское население от издержек войны», — пишет он, отмечая, что у России из-за этого меньше возможностей добиться истощения Украины и ее союзников.
Многие аналитики сравнивают мятеж Пригожина с восстанием Емельяна Пугачева, отмечая его обреченность на неудачу. «Им достаточно стать царями на день, прожить свободно, а не подчиняться какой-либо власти», — пишет Бершидский. «Его легенда породила существительное “пугачевщина” для обозначения склонности русских к бессмысленному, обреченному бунту», — пишет Сергей Шмеман в колонке в The New York Times, отмечая, что Путин, несмотря на договоренность, вряд ли оставит Пригожина без наказания. «Какой бы ни была его судьба, Пригожин вряд ли будет забыт. … История русских восстаний имеет тенденцию делать из мятежников героев, какими бы они ни были», — продолжает он.
Колумнист Bloomberg Андреас Клут называет «когнитивным диссонансом» и «унижением Путина» роль Лукашенко в решении конфликта. «В последние годы … Лукашенко выглядел миньоном Кремля. Теперь роли поменялись», — пишет он.
