Прошедшая предвыборная кампания в Соединенных Штатах запомнится многими особенностями, которые отличали ее от предыдущих сражений кандидатов на высший государственный пост. Но я бы хотел обратить внимание на одно отличие, совершенно поразительное – незримое присутствие России и полемику претендентов об этой стране и Владимире Путине.
Ничего подобного никогда раньше не было. Российско-американские отношения если и упоминались, то вскользь – они особо не интересовали ни избирателей, ни кандидатов на пост президента. Было ясно, что Россия, далекая страна в Евразии, которая так и не может оправиться от последствий краха Советского Союза, не представляет для Соединенных Штатов ни особой опасности, ни особого интереса. Да что там говорить! Даже Советский Союз никогда не был темой предвыборных кампаний. Да, конечно, президентским администрациям приходилось решать вопросы, связанные c взаимоотношениями с этой страной. Но относительно самого отношения к СССР в американском обществе сложился очевидный консенсус. Все понимали, что главный геополитический противник тогдашней Америки – самая настоящая «империя зла».
Да, у претендентов могли быть особенности в подходах к взаимоотношениям с этой империей, но определялись они уже после победы на выборах. Это была не та тема, которая могла бы заинтересовать избирателя. Не то что сейчас.
И в этом – еще одна странность. Ведь современная Россия – не чета Советскому Союзу. И с точки зрения территории, населения, военно-технического потенциала. И с точки зрения интегрированности в западный мир – Советский Союз был действительно обособленным государством, а Россия критично зависима от своих отношений с Западом и с Соединенными Штатами в частности – от поставок энергоносителей до банковских авуаров своих руководителей и «олигархов». И с точки зрения идеологии – Советский Союз в своих претензиях исходил из того, что защищает идею «пролетарского» или «народного» государства, а современная Россия – отвратительная карикатура на западный капитализм. Представить себе, что такая страна бросит вызов Соединенным Штатам и попытается вмешаться в предвыборную кампанию единственной сверхдержавы современного мира, было совершенно невозможно. Но, тем не менее, это произошло.
Об интересе самих российских политиков и СМИ к американской предвыборной кампании я не говорю. Это как раз – нормально.
И в Советском Союзе, и в Российской Федерации к президентским выборам в США всегда относились как к своим собственным – благо, своих альтернативных выборов в этих странах почти никогда и не было. Однако российский интерес – это всегда иллюзия, выдумка, попытка приписать кандидату несуществующий интерес к России. Именно для того чтобы этот интерес могли демонстрировать советские СМИ, Кремль содержал в Соединенных Штатах целую Коммунистическую партию и уделял предвыборным кампаниям Генри Уинстона, Гэса Хола или Анджелы Дэвис не меньше внимания, чем кампаниям настоящих – ну или если хотите, основных кандидатов на пост президента США. Американские коммунисты, естественно, говорили то, что от них хотели услышать. Рассказывали на камеры Центрального телевидения о государстве рабочих и крестьян, страданиях американского рабочего класса и прочих прелестях. Советские телезрители оставались в полной уверенности, что если бы не засилье буржуазии, то кандидаты от Коммунистической партии Соединенных Штатов победили бы уже завтра. А так – запуганные американские пролетарии в очередной раз голосуют за какого-нибудь Кеннеди, Картера или Рейгана. Наверное, потому что не смотрят советское телевидение.
Но фокус в том, что во время этой предвыборной кампании претенденты на пост президента США говорили о России и Путине на самом деле – и не раз. Ничего даже не нужно было придумывать и монтировать, не нужны были никакие американские коммунисты. И вопрос даже не в тональности упоминаний. Самое главное – их факт.
Так что, Россия действительно стала конкурентом США, как о том мечтает ее правитель? Действительно может вмешаться в ход предвыборной кампании? Действительно является той страной, которая представляет опасность для Америки?
Я бы этой опасности не преувеличивал. Собственно, именно понимания того, что весовые категории слишком уж разнятся, каждый раз удерживало президента Барака Обаму от жесткой реакции на действия Владимира Путина – той самой реакции, которую одобрили бы жители стран, затронутых беспардонным и жестоким российским вмешательством, украинцы или сирийцы. Обама исходил из того, что с Путиным нужно вести себя, как с нашкодившим хулиганом-подростком и с помощью мягкой силы – то есть санкций, давления и неформального общения – продемонстрировать всю беспомощность и анахроничность России, всю ее зависимость от цивилизованного мира, всю ничтожность ее государственной машины и деградацию общества. Нельзя сказать, что этот подход не оправдывает себя. Оправдывает и в длительной перспективе не может не привести к успеху. Более того, этот успех гарантирует, что пациент – путинский режим – умрет на операционном столе, так и не вспомнив, что мог бы нажать на ядерную кнопку и погубить наш мир. Для этого и избрана тактика медленной агонии, гниения, разложения Российской Федерации изнутри.
Но для Путина такой подход означает только одно – слабость противника. Если российский президент не сталкивается с жестким решительным отпором, он идет дальше.
Собственно, вся политика последних лет – доказательство именно такой реакции российского президента. Барак Обама пытался договориться с Владимиром Путиным об урегулировании в Сирии – и в результате кремлевский правитель решился на широкомасштабную силовую операцию в поддержку своего последнего союзника на Ближнем Востоке Башара Асада. Запад осторожно реагировал на действия Путина в Крыму – и в результате российский президент принял решение об оккупации восточных областей Украины. И, конечно, как у всякого выходца из спецслужб у Путина есть идея об их всесилии, тем более в нынешнем глобализированном мире. Почему бы тогда не попробовать повлиять на американские выборы? Какая разница, какой экономический и военный потенциал у США, а какой – у России. Ведь это никак не влияет на возможности кибератак.
Именно эта наивная вера, что ему все дозволено, и сделала Путина участником и объектом последней предвыборной кампании в Соединенных Штатах. Означает ли, что Россия стала угрозой для США? Нет, конечно. Но она стала для Америки помехой. Представьте себе, что вы великан, а наглый лилипут бегает со своей шпагой, которая кажется вам зубочисткой и все время норовит вас задеть, уколоть, порвать одежду, выставить вас в смешном свете, оскорбить. Да, лилипут остается при этом лилипутом. Но он вас раздражает.
Путин – именно такой лилипут, посмевший разозлить страну великанов.
И самое интересное – это, конечно, не предвыборная кампания. Самое интересное – так это то, хватит ли у нового президента Соединенных Штатов терпения Обамы и готовности с олимпийским спокойствием терпеть лилипутские выходки, зная, что ничего особенного обидчик сделать не сможет и все равно скоро испустит дух. Или все же захочется ускорить события, чтобы больше никогда не зависеть от дурацких уколов зубочисткой, наскоро перевязанной георгиевской ленточкой?
В ответе на этот вопрос – не только будущее российско-американских отношений, но и судьба самой России.
