Национальная идея россиян – «Завоевать весь мир» ужалась до скромного «Как покорить Украину и присоединить Беларусь». Мешают этому, по мнению кремлёвских, три обстоятельства: НАТО, Лукашенко и сами украинцы. С НАТО всё понятно, от «крестного батька» освободить белорусов Москва опять обещает, трудности только с украинцами. Что делать с ними в Москве не знают.
В разное время она использовала три средства: переселение, голодомор и «мы один народ». Голодомор и переселение сейчас неприменимы, а ограниченный ядерный взрыв, как показал Чернобыль, может сдуть не только Воронеж, но и докатиться до Москвы. По этой причине актёр, играющий Путина, стал опять внушать: мы один народ.
Причём уже 21 февраля во второй серии интервью ТАСС «20 вопросов Владимиру Путину». Этот проект стартовал символично 20 февраля и как признались его авторы из ТАСС: всё не случайно – 2020 год, 20 лет правления Путина и поэтому 20 серий интервью с ним. От такого обилия символизма складывается впечатление: этот сериал – проводы Путина. Такая себе российская малобюджетная калька с сериала «Слуга народа». Очень символично, что уже вся вторая серия была полностью отведена Украине – это признание того мощного влияния, которое Украина оказывает на РФ. Начинать сериал с Украины было бы чересчур, поэтому ей отвели вторую, а не первую серию, чтобы не заслонила собой Путина.
Всё вторую серию этот российский «слуга народа» внушал: мы один народ, а два народа из него сделали поляки и австрийцы. Но экстрасенс из Путина никудышный. Он забыл сказать, что надо поставить перед экраном банку с водой, положить фотографию больного места и всё рассосётся. У Кашперовского с Чумаком получалось лучше. Лучше, чем у них, получалось только у коммунистов, – у тех всё рассасывалось. В итоге даже КПСС рассосалась. У Путина с его экстрасенсорными способностями скоро и Российская федерация рассосётся. Потомки так и будут отвечать на вопрос: «Что случилось с РФ? – Она рассосалась».
Если всё человечество сейчас решает вопрос: существуют инопланетяне или нет, то в Москве решают ребус: существуют украинцы или нет. Этот ребус они решают уже почти 300 лет, с тех пор, как царь Пётр I завоевал Украину и Дон и придумал в 1721 г. Россию. К 2021 г., когда исполнится 300 лет со дня рождения России, они может и придут к единому мнению. ТАСС и другим агентствам уже следует подумать о сериале «300 лет России – подведение итогов», а то могут и не успеть. В 1913 г. 300-летие дома Романовых отметить успели, и на этом всё. Как-то очень символично цифры складываются.
На России ребус об украинцах продолжают решать, вопреки тому, что ещё в 1627 г. украинский учёный и монах Памва Берында написал в послесловии к «Триоди постной» о том, что издана она «для Великороссов, Болгаров, Сербов и прочих подобных нам в православии». Жители Украины и тогда не считали себя одним народом с московитами, как и с болгарами и сербами. Это за сто лет до завоевания теми Украины.
После завоевания Петром I Украины вопрос о всесторонней её интеграции в имперское пространство приобрёл для Москвы высокую актуальность. В том числе и потому, что в Украине появилось огромное число российских гарнизонов, в отличие от Переяславского договора Богдана Хмельницкого с царём. Настолько большое, что Пылып Орлик в 1710 г. в своей «Конституции» специально прописал порядок их размещения. Первый пишущий украинский националист Орлик не был совсем категорически против союза с Московией, но требовал, чтобы москали в Украине вели себя по-человечески. Например, не отнимали у казаков места ловли рыбы, что и записал в «Конституции».
Объединить Украину с Московией в исторической ретроспективе пытались по образцу древней Греции, которая делилась на Малую Грецию вокруг Афин, и на Великую Грецию, включавшую в себя Сицилию и весь юг Италии. По этой схеме Украину переименовали в Малую Россию, а Московию в Великую Россию. При чём, это было встречное движение как части киевских церковных кругов – Стефан Яворский и Феофан Прокопович, так и администрации Петра I, но каждая из сторон вкладывала в него свой смысл.
Если для греков понятия Малой и Великой Греции были больше умозрительными, чем практическими, то в случае с Малой и Великой Россией всё было наоборот. Церковные круги видели в этой схеме не только официальное признание приоритета Киева перед Москвой в религиозном аспекте, но и основание для переноса в Киев столицу империи. У Петра I к этой схеме был свой интерес – имперская интеграция Украины и ликвидация должности патриарха и РПЦ как структуры оппозиционной ему. Отнюдь не случайно, что первыми обер-прокурорами Святейшего Синода стали поочерёдно украинцы Яворский и Прокопович.
Первым системным изложением схемы Малой и Великой России признают «Синопсис, албо Краткое собрание от различных летописцев о начале Славяно-Росіїськаго народа и первоначалии князей Богоспасаемого града Киева». «Славяно-русского» и «Славяно-российского» народа – это устойчивая формула, поскольку русы или русские никогда славянами не были и стали ими окончательно только в советской историографии.
«Синопсис» был издан в 1674 г. в Киеве и его автором признают Иннокентия Гизеля, уроженца Восточной Пруссии и экс-протестанта, перешедшего в православие. Поскольку пруссак у истоков российской истории смотрится неприлично, то были попытки взять под сомнение его авторство.
«Синопсис» выдержал около 30 изданий и до «Истории государства Российского» Карамзина фактически был учебником истории в империи. Примечательно, что Гизель в другом своём сочинении «О народе Роксоланском и его наречии» выводил украинцев-малороссов от роксоланов и считал их цивилизацией не ниже греческой. Империи идея Гизеля о роксоланах-малороссах, колонизировавших Великую Россию, не понравилась, и это его сочинение не переиздавали.
В 1829-1833 гг. Борис Полевой издал шесть своих томов «Истории русского народа» в противовес «Истории государства Российского» Карамзина. Дилемма: история народа или история государства на некоторое время оказалась в фокусе внимания, и историографы империи решили её в стиле Карамзина в пользу государства. Не только потому, что их финансировало государство, но и потому, что с самим великороссийским народом была проблема, – где его искать. До начала ХХ в. шёл спор, можно ли считать Архангельскую и соседние северные губернии великороссийскими или нет.
Советская историография решила это спор чисто по-имперски: историю СССР стали начинать с государства Урарту, как первого на его территории. Если бы Красная армия в 1920 г. не заняла бы Азербайджан, Армению и Грузию, то и историю СССР начинали бы не с Урарту, а с князя Кия и призыва варягов. Если бы заняла Ирак, то начинали бы с царя Хаммурапи.
Ребус с украинцами Полевой в своей «Истории» решал в пользу украинцев, а не одного народа, испорченного поляками и литовцами. В 1830 г. в большой статье «Малороссия, её обитатели и история» он прямо написал: «В сей народности видим только два основных элемента древней Руси: веру и язык, но и те были изменены временем. Всё остальное не наше: физиономия, нравы, жилища, быт, поэзия, одежда. Мы обрусили их аристократов, помаленьку устранили местные права, ввели свои законы, поверья … но за всем тем обрусить туземцев не успели, так же как Татар, Бурятов и Самоедов».
Большевики, видя в украинцах союзников в борьбе с самодержавием, решили ребус в пользу украинцев, чего Путин, Жириновский и вся московская братия не могут простить им до сих пор. Сталина, репрессии и всё остальное простили, а это – нет.
«Величайшая геополитическая катастрофа» – вопит Путин. С точки зрения лейтенанта КГБ, страдавшего ерундой в Дрездене, – это разумеется, геополитическая катастрофа. От немецкого пива отлучили, надбавки за загранкомандировку лишили, на родину вернули и заставили работать. Это даже не геополитическая, а полная катастрофа. Меркель только в 2000-ые стала баварское пиво передавать с оказией.
Ещё большая катастрофа началась с революционных волн Майданов 2005 и 2013 годов, когда стало ощущаться, что мы не только не один народ, но и политическая и социальная системы у нас тоже очень разные. В Украине развивающаяся демократия, а на России, что ни строят – получают самодержавие. Теперь сами гадают: у них уже 1937 год, или он ещё впереди.
На России под нытьё об одном народе и о полезных санкциях пошёл обратный отсчёт времени. Если судить по тому, как Шнур и другие артисты с писателями стали вступать в разные партии, то её власти решили повторить на упреждение манёвр 1906 года – выборы в первую Думу империи с обещанием потом конституции, если все будут хорошо себя вести. Заодно стали активно осуждать декабристов за антиконституционный переворот, хотя у декабристов не круглая дата, чтобы о них столь энергично вспоминать. Обвинение декабристам вообще нелогично, поскольку в государстве, где нет конституции, нельзя в принципе совершить антиконституционный переворот. Но это вопиющее противоречие ничуть не смущает российскую ментальность. В Кремле просто боятся восстания в армии и тренируются на декабристах.
Упражняться на декабристах под крики «Не дадим переписывать историю!» никто не может россиянам запретить, даже ООН. Путин в какой-то из 20 серий непременно о них ещё выскажется. Но Украина важнее декабристов, поскольку без неё им сложно ощущать себя империй и Россией. Вот и без сакрального Крыма они не ощущали себя полноценной Россией. Крым захватили, но всё равно полноты ощущений нет. Чего-то не достаёт: то ли Украины, то ли Беларуси, то ли Прибалтики. Сами не знают, – хочется всего и сразу, даже Грузии с Аляской хочется. Поэтому и стали ныть про один народ.
До 2014 г. украинцы были лишь братским народом, а после захвата Крыма в Москве решили, что он настолько братский, что и за народ его можно не считать, точно также, как и белорусов. Братский украинский народ стал постепенно исчезать из лексики Москвы и превращаться в один народ. Инкубационный период у вируса рашизма закончился, он встал с колен и стал выяснять: какие народы платили дань Рюриковичам. По мнению Кремля, этого вполне достаточно, чтобы говорить об одном народе, требовать дани и полного подчинения.
Актёр, исполняющий роль Путина, был уполномочен 21 февраля вместе с ТАСС окончательно заявить, что такого народа как украинцы не было и нет. Это только вторая серия. Ближе к концу сериала, вероятно, узнаем, что итальянцы с русскими тоже один народ через этрусков. Поскольку испанцы и французы платили дань Риму, то и они ветвь русского народа. Бедняга Муссолини до такой простой комбинации не додумался, иначе бы легко объяснил итальянцам зачем им идти в поход на Москву.
Кремлю «один народ» понадобился для объяснения россиянам, почему им надо воевать с Украиной, поскольку других аргументов у него нет. Тезис Лаврова о госперевороте 2014 г. слишком опасная мысль для самих россиян, почему Кремль и старается пользоваться им аккуратно – узурпатор Янукович не вызывает симпатий ни у кого. Если Путин и ТАСС заговорили об одном народе, то это означает лишь одно – Кремль разогревает российскую публику перед очередной военной вылазкой. Сериал «Украина» в российском телевизоре продолжается.
