В последнее время все больше говорится о закрытии проекта «Новороссия», предполагавшего захват юга и востока Украины.
О крахе этой идеи и том, что Владимир Путин придумал взамен, — мнение Андрея Пионтковского.
Проект «Новороссия» закрыт. Нет большего такого термина. Проект провалился довольно быстро, хотя о нем самым серьезным образом думали в апреле и мае прошлого года. Если еще помните, план заключался в аннексии 10-12 областей Украины от Донбасса до Приднестровья. Опирался он на некогда царившую в Кремле иллюзию о том, что проект будет поддержан русскоязычным населением на юге и востоке Украине.
Но этого не случилось: идея так называемого «русского мира» не получила массовой поддержки. Даже в Донецкой и Луганской областях ее поддержало далеко не большинство. Но там все-таки российским спецслужбам удалось спровоцировать беспорядки с помощью внешнего давления, засылая бандитов, диверсантов, террористов, как, например, знаменитый отряд Гиркина (террориста Игоря Гиркина (Стрелкова), который захватил Славянск, а потом перебрался в Донецк, — ред.).
Те же попытки были предприняты и в Харькове, и в Одессе. Но там они провалились с треском, потому что поддержка со стороны русского населения была маргинальной. Русские граждане Украины в большинстве своем оказались патриотами украинского государства, а не сторонниками безумной идеи «русского мира».
На сегодняшний день в российской пропаганде не только «Новороссия», но и термин «русский мир» не употребляются вообще. Проект полностью провалился. Но Путин не отказался от своей стратегической цели: контроля над Украиной в целом, блокирования ее европейского вектора развития. Потому что успех Украины на европейском пути был бы слишком заразительным для российского общества, что ускорило бы падение путинского режима. В этом вся суть путинской агрессии по отношению к Украине: задача сохранения своей пожизненной власти в России важнее, чем желание территориальных приобретений.
Стратегия Путина после провала «Новороссии» заключается в том, чтобы втолкнуть «Лугандонию» (оккупированные боевиками и российскими военными районы Донецкой и Луганской областей, — ред.), управляемую террористами, в политическое поле Украины. Легализовать всех этих МоторЫл и Гиви, сделать их депутатами Рады, авторитетными украинскими политическими деятелями и, опираясь на них, блокировать европейский вектор развития Украины.
Посмотрите только, как Путин и Лавров каждый день повторяют, что они — за территориальную целостность Украины, пытаясь соблазнить украинцев иллюзией этой мнимой территориальной целостности. Но этот план тоже проваливается, украинское руководство и украинское общество довольно четко понимают эту нехитрую уловку и на внедрение «Лугандонии» в Украину не пойдут.
Я поддерживаю ту точку зрения на «Лугандонию», которая, наконец, восторжествовала в Украине. На эти территории, так же, как и на Крым, нужно смотреть как на временно оккупированные агрессором, и полную ответственность за то, что там происходит, должно нести государство-агрессор.
Сегодня силой Украина вернуть эти территории пока не может, так как российская армия, которая стоит за террористами, сильнее, чем украинская. Но и Москва не может пойти на дальнейшую военную эскалацию. Такие авантюры, как взятие Мариуполя или пробивание коридора к перешейку (ведущему в Крым, —ред.) исключены по трем причинам. Во-первых, Москва встретит очень серьезное сопротивление украинской армии, во-вторых, Запад очень четко сформулировал, какие жесткие меры с его стороны немедленно последуют при малейшем расширении зоны, занимаемой оккупантами. Ну и, может, самое главное — идея войны с Украиной абсолютно не вызывает поддержки у граждан России.
Российская пропаганда сейчас растеряна: потерпели поражение идеи «русского мира», «Новороссии», попытки ядерного шантажа Запада, испорчены отношения даже с Белоруссией. Послушайте только, что тот же «Батька» (Александр Лукашенко, — ред.) говорит о руководстве России. В московской политической верхушке растет ощущение крупного внешнеполитического провала. Все, что происходило за последние два года во взаимоотношениях России с остальным миром, это катастрофа по всем фронтам — и экономическим, и военно-политическим. Москва судорожно ищет варианты «нового мирного сосуществования» с Западом.
Не оправдались и надежды на то, что Запад будет давить на Киев, поддерживая московскую интерпретацию Минских соглашений, т.е. внедрение «Лугандонии» как раковой опухоли в тело Украины. Москва в результате своей авантюры оказалась у разбитого корыта с повисшими на ее бюджете двумя криминальными анклавами, не имеющими легального статуса.
