Недавно я получил на «мыло» письмо от человека, живущего в Харькове, с которым знаком много лет. Воспроизведу его здесь: «Харьков находится на границе с «ДНР». Поэтому постарайся в письмах ко мне говорить только о цветочках и бабочках».
Я, само собой, пообещал. Замечу, что этот же человек попросил не звонить ему на мобильный еще в июне (по сходным причинам).
Я не знаю, следует ли из этого, что в Харькове сейчас жить и разговаривать не «о цветочках» опасно? Или это просто индивидуальное психологическое состояние одного человека, из которого ровно ничего не следует, никаких выводов об окружающем его мире?
Раньше меня раздражало, что юзеры, живущие в Крыму, Москве, Туле, то есть в местах, где жизнь течет, как при царе Горохе (минус скачки в цене валют), говорят о своем страхе относительно политической ситуации, возможной войны. Или закупают продукты на случай блокады. Или присматриваются к бомбоубежищам. С какой стати я должен успокаивать неврастеника из Симферополя, который плещется в море и гладит киску в том момент, когда я слушаю реальные звуки взрывов и думаю о том, не отключат ли сейчас свет и интернет?
Потом привык. Люди остаются людьми, и мало кто может выйти за пределы своей небольшой скорлупы, оглядеться по сторонам, адекватно оценить ситуацию.
С другой стороны, страшно ли жить в Луганске? Как посмотреть. Еще важнее – кто именно будет смотреть. Те, кто очень боялись, уехали еще весной.
Возвращаясь к моей теме: насколько страшно жить в Луганске тем, кто все же остался? И от чего проистекают эти страхи?
Самый главный источник страха, конечно, боевые действия в «шаговой доступности». Тут комментировать нечего, тут все ясно.
Страшно, что война никогда не кончится. Вообще. Но, с другой стороны, чем дольше она идет, тем больше к ней привыкаешь.
Хотя вполне к войне привыкнуть, наверное, невозможно. Как бы там ни было, возобновляют свою деятельность, одно за другим, всякие довоенные учреждения. Все учатся жить при войне. Например, в Луганске сейчас работают три театра: Русский, Украинский и кукольный. И люди ходят смотреть спектакли. Открылись музеи. Начали открываться кинотеатры, библиотеки.
О страхе « подвалов». Летом я познакомился с одним молодым экстремалом. Он рассказал мне, что специально сделал так, чтобы его «взяли на подвал». Ему было интересно увидеть все своими глазами. Для этого пошел ночью по улице в нетрезвом виде, крича и привлекая внимание. Своего он добился, любопытство удовлетворил в полной мере. Делиться впечатлениями не стал.
Страх голодной смерти. Не больше и не меньше, чем в мирное время. Даже таракан склонен предпринимать какие-то действия, чтобы прокормиться. Так же ведет себя и царь природы. Каждый крутится в меру отпущенных ему сил и разума.
Каждое нововведение выводит из равновесия на сутки-двое. Потом начинается адаптация, придумывание новых стратегий. Так, например, полная транспортная блокада между «ЛНР» и Украиной, конечно, ведет к перекрытию потоков снабжения с Украины, осуществлявшихся прежде силами закупщиков. Как результат – усиливаются потоки снабжения со стороны российской границы. Теперь на базаре продают макароны, на которых написано не по-украински, а по-русски.
И даже – настоящие американские сигареты, на которых вместо жутких надписей вроде «Куріння вбиває!» красуется мягкое: «Smoking can kill».
Каково их происхождение? Про то не ведаю. Но от слова «smoking» веет джентльменами, и тайными агентами в смокингах.
Петр Иванов, психолог, город Луганск
