Этот теракт может быть попыткой в очередной раз создать Путину пьедестал борца с терроризмом, пишет в блоге на «НВ» политолог, директор Центра политических исследований «Пента» Владимир Фесенко.
Взрыв в метро в Санкт-Петербурге – это очень непростая и деликатная ситуация. К сожалению, мы живем в мире, где теракты происходят едва ли не каждую неделю, в разных частях мира, в разных странах. В Западной Европе, отчасти и в России теракты чаще всего связывают с деятельностью исламских террористов. В последние годы чаще всего называют исламское государство, раньше вспоминали Аль-Каиду. В обобщенном плане речь идет об исламских террористах. Думаю, что это приоритетная версия и в данном случае, потому что для России это не есть что-то новое.
Мы знаем о терактах, в которых подозревали или обвиняли исламских террористов, причем не обязательно с Северного Кавказа, в нескольких случаях это были даже славяне по происхождению, принявшие ислам. В России Исламское государство официально запрещено, Россия воюет в Сирии, в том числе и с тем же Исламским государством, хотя реальной целью этой войны является спасение и укрепление позиций своего союзника – президента Сирии Асада.
Но так или иначе, российские власти даже формально находятся в конфликте с Исламским государством, поэтому версия об акте террора со стороны исламских фундаменталистов является приоритетной.
Откровенно говоря, есть опасения с нашей стороны, что могут прозвучать обвинения в адрес Украины. Понятно, что надо дождаться официальных версий, заявлений и т.д., но стоит учитывать, что отношения между нашими двумя странами накалены, а на украинских политиков и отдельные политические силы, используя жаргонный термин, вешают всех собак. Примером может служить недавнее решение суда в Ессентуках по заочному осуждению экс-премьера Украины Яценюка, обвиненного в участии в чеченской войне, в зверствах, преступлениях и т.д. В Украине над этим смеются, но это не только смешно, но и печально. Преступления такого рода иногда просто выдумывают, для того, чтобы усилить образ врага в лице Украины. К сожалению, риск того, что могут обвинить Украину, или каких-то отдельных украинских политиков, существуют и в данном случае.
Тем более, что некоторое время назад и российские официальные лица, и российские СМИ озвучивали версию, что якобы некие праворадикальные украинские силы готовятся к терактам на территории России. Увы, но к подобным обвинениям в наш адрес надо быть готовыми.
Нужно рассматривать все версии, вплоть до действий какого-то обиженного психопата-одиночки. В современном мире такое тоже иногда случается.
Но есть и еще одна версия
Я не очень люблю конспирологию, но в российской истории нечто подобное уже происходило. С учетом последних событий в России, эту версию нельзя сбрасывать со счетов.
С точки зрения законов пиара и политического процесса, российские власти сейчас очень заинтересованы в отвлечении внимания. В переключении внимания с недавних протестных акций в Москве и ряде других российских городов, с возникновения нового оппозиционного напряжения, на уже привычную тему, на которой Путин всегда поднимается, начиная с его избрания на пост президента в первый раз и заканчивая некоторыми другими ситуациями.
Я бы не исключал версию о причастности к этому теракту и самих российских спецслужб, которые таким образом могут отвлекать внимание от новых российских проблем и нового всплеска оппозиционной активности. Плюс этот теракт может быть попыткой в очередной раз создать Путину пьедестал борца с терроризмом.
Данная версия очень конспирологична и не может выступать в качестве основной, но стоит вспомнить историю со взрывами в Москве в начале 2000-х годов. Тогда многие российские наблюдатели винили в этом российские спецслужбы. В том числе и покойный полковник Литвиненко, бежавший из России после озвучивания этой версии.
Что касается российского общества, боюсь, что его значительная часть может легко поддаться на эту уловку и на новую волну «борьбы с терроризмом». Неважно кто будет назван террористом, но всем нужно подняться на борьбу с терроризмом, объединиться вокруг власти, вокруг президента.