Рубрика: Статьи

«Донбасс – это регион, который однозначно унаследовал ту ценностную систему, которая существовала в Советском Союзе: махровый патернализм, доминирование коллективистских ценностей, историческая память, преимущественно ориентирующаяся на советское наследие», – начинает наш разговор социолог культуры Дмитрий Миронович, возглавляющий социологическую лабораторию при Донецком университете управления.

По мнению Мироновича, такие настроения были выгодны местной власти: экономика региона, создававшаяся при СССР, не изменилась. Следовательно, не поменялся и образ жизни жителей региона.

Все те же советские установки и мифы передавались из поколения в поколение. Доминирующим социальным запросом был запрос на стабильность, а не на перемены. Поэтому когда начался Майдан, жители восточных регионов просто не поняли и не приняли смысл этого протеста.

«Янукович был фактором, какой-никакой, но стабильности. После падения его режима в донецком обществе возник вакуум», – говорит профессор кафедры социологии Донецкого университета управления, социальный философ Ярослав Пасько.

Ярослав Пасько – автор книги «Гражданское общество и национальная идея. Украина на фоне европейских процессов. Компаративные очерки». Он считает: новая власть оказалась чуждой жителям Восточного региона на ценностном уровне. Их картина мира пошатнулась. Срочно понадобилась идея-заменитель.

Так возникли так называемые Донецкая и Луганская народные республики, «правительства» которых формировались из низов.

«Серьезной мировоззренческой базы у этих «республик» нет. Это просто резервуар, в котором аккумулируется энергия общественного раздражения», – говорит Ярослав Пасько.

И никого не смутил тот факт, что один из организаторов финансовой пирамиды МММ в Донецке Денис Пушилин стал «председателем Верховного совета» ДНР, технолог мясоперерабатывающего завода Николай Солнцев – членом «правительства» ДНР по идеологическому блоку, а Игорь «Бес» Безлер – представителем силового блока, «командиром ополчения Донбасса».

Шанс на самореализацию

«Формат «народной республики» был выбран не потому, что для этого были какие-то предпосылки, а потому что перед людьми уже был пример Крыма, – подтверждает Пасько. – Кроме того, все-таки ДНР и ЛНР – это, в общем-то, проект, поддержанный российскими властями и собственно Януковичем. Люди здесь особо не понимали, что означает формат «республики», они восприняли эти формирования просто как замену старой власти на новую, в которой нет олигархов, а все – «свои».

Владимир Подгорный – преподаватель Донецкого университета управления, недавно защитивший докторскую диссертацию, стал «министром экономики» ДНР. А еще часть коллектива университета включились в процесс написания республиканской «конституции».

Почему к этому процессу подключилась интеллигенция?

«Для них это стало способом самореализации, которую им не предоставляли условия, в которых они жили до революции: выстроенная вертикаль власти, отсутствие поддержки инициатив», – убежден Миронович.

Но найти толковую смысловую базу под свой проект они так и не смогли. Поэтому построили ее на антитезах: в Киеве Майдан – на Донбассе Антимайдан; в Киеве «фашисты» – на Донбассе георгиевские ленточки и культивирование победы во Второй мировой.

«Символы советской эпохи стали кровью и плотью жителей региона», – говорит Ярослав Пасько.

А ДНР и ЛНР стали эдакой машиной времени, которая забросила Донбасс примерно на полвека назад.

По мнению философа, Донбасс зашел в тупик, поскольку за весь период независимости в регионе не внедрялась практика самоуправления и не было оснований для развития низовых инициатив. Поэтому не появилось и базиса для модернизации, а вертикальная система, которую строила Партия регионов, развалилась как карточный домик.

Сделать шаг назад оказалось совсем несложно.

«Власть долгое время не обращала никакого внимания на личность, индивида. Собственно, индивид возникает там, где есть основания для гражданского общества и свобод. А здесь не было ни свободы слова, ни свободы вероисповедания, ни приватной инициативы, – размышляет Ярослав Пасько. – Мы сравнивали ценности западной и восточной Украины: в целом, на востоке нет ни нормального индивидуализма, ни стремления к активному взаимодействию сообществ. Ценности людей фрагментарны, нет противодействия активному сегменту».

Он уверен: ДНР поддерживает не более 20% населения. Однако, по его словам, это агрессивное меньшинство.

Когда на востоке страны завершится война, начнется процесс поиска новой идеи, способной развить регион. Славянск. Фото СЛАВЯНСК @Sloviansk

Тем не менее, для некоторых «народные республики» стали социальным лифтом.

Само собой, в условиях, когда регионом правят люди, чьим аргументом является оружие, невозможно развитие никаких общественных инициатив, кроме тех, что связаны с деятельностью «народных республик».

Дефицит активной позиции

По мнению главы Донецкого института социальных исследований и политического анализа Владимира Кипеня, сейчас жителей региона может объединить военное положение. Необходимость решать бытовые проблемы в стесненных условиях поможет консолидировать силы людей и создать новые сообщества.

Кипень знает, о чем говорит. Он – один из активных общественников в Донецкой области, доцент кафедры политологии Донецкого национального университета. Исследовал историю социализма и факторы формирования активной жизненной позиции личности.

«На переходный период военные формы организации могли бы заморозить конфликт, в котором находится общество. А потом, со временем, мы перешли бы к стадии развития низовых инициатив в более широкой плоскости», – считает социолог.

Власть в регионе, которая во многом развязала конфликт и поддержала его, по мнению Кипеня, не сможет стать той силой, которая способна достаточно активно повлиять на изменение ситуации.

«Ситуация очень сложная. И она должна быть разрешена с учетом интересов разных групп, в том числе – и тех, кто поддерживает сепаратистское движение. Придется действительно говорить со всеми. Местному правящему классу тоже придется идти на уступки. Ведь именно его страх перед событиями в Киеве, революцией и потерей преференций, ресурсов, влияния и бизнеса и стал чуть ли не основной причиной подпитки сепаратизма в Донбассе», – считает Кипень.

Жизнь после

Когда на востоке страны завершится война, начнется процесс поиска новой идеи, способной развить регион.

Философ Ярослав Пасько говорит, что создавая картину будущего, Донбассу обязательно придется учитывать советскую тематику.

«Жители Восточной Украины слишком долго находились в патерналистском положении, поэтому полностью разрушить ту картину мира, к которой они привыкли, опасно. Нужно действовать осторожно и не пытаться навязывать западные ценности. Но в любом случае, образ будущего для Донбасса не должен ассоциироваться с Россией как продолжателем Советского Союза», – считает Пасько.

Во многом этот процесс будет зависеть от того, насколько тепло Центральная и Западная Украина примут Восток страны, пытавшийся «уйти».

Понадобится не один год, чтобы выстроить новые отношения между регионами и внутри страны. Славянск. Фото СЛАВЯНСК @Sloviansk

Владимир Кипень считает, что ключевым фактором движения регионов на встречу, друг к другу будет общеукраинская идентичность. Она может звучать как: «Мы разные, но единые».

«Если удастся этого достичь, тогда мы будем выходить из кризиса с меньшими потерями, чем сейчас», – считает политолог.

Социолог Дмитрий Миронович предлагает искать решение в сфере образования и грамотной социальной политике в целом: «В Украине до сих пор не было попытки выработать точки соприкосновения двух частей страны. Никто еще не занялся, например, созданием учебника истории, который устроил бы и Запад, и Восток. Через образование можно было бы преодолеть многие противоречия, поскольку новые поколения воспитывались бы на иных ценностях.

Быстрых путей решения проблемы, увы, нет».

Понадобится не один год, чтобы выстроить новые отношения между регионами и внутри страны.

В истории есть примеры, когда общество сознательно преодолевало поляризацию мнений.

Подходящий пример – Испания периода генерала Франциско Франко, – считает социолог Миронович. Тогда общество разделилось на два лагеря: один поддерживал республику, другой – режим диктатора Франко. После войны, общество заключило пакт: «Мы забываем прошлые противоречия, не вспоминаем их в общественном дискурсе и строим все по-новой. Надо жить дальше».

На Донбассе такой пакт необходим, но это не быстрый процесс.

Прежде всего, мир.

Источник: Украинская правда

Русский еврей с украинскими корнями о том, почему он приехал на войну против российских наемников и сепаратистов Донбасса.

Мы познакомились с десантником Андреем (имя изменено) на передовой под Славянском на блокпосту 3-А («Восьмерка»). Приличного возраста, родом с Донбасса, гражданин Украины, но уже много лет живет в Москве и занимается бизнесом. Для родных и близких он не на войне, а в рабочей командировке. Но в отличие от российских боевиков, приехал воевать на стороне Украины. «Я — русский еврей, родился в Украине. Сначала передавал деньги на Майдан. Собственными глазами видел, как Россия каждый день опускалась в пропасть. Украинская революция — это мог быть шанс и для России стать человечной. Но теперь уже трудно об этом говорить. Русский стал синонимом убийцы и фашиста. Мне стыдно. Все знакомые в Москве озверели, ненавидят братскую Украину, весь мир ненавидят. Сам я потомственный офицер. Бывал в горячих точках за рубежом. Решил приехать и помочь опытом и способностями. Что хочу сказать Украине? Вы на правильно пути, не сворачивайте». Об этом и многом другом — в интервью ЛІГАБізнесІнформ после поездки корреспондентов в зону боевых действий. Первый материал о жизни на передовой читайте здесь — Десять эпизодов войны: репортаж с передовой под Славянском.

— Что самое сложное на войне? Расскажи какой-нибудь случай.

— Самое трудное — оставаться человеком. Мы были в патруле. Залегли в зеленку, попав под обстрел минометов осетин или кадыровцев. Их мы позже нашли и закатали в асфальт. Вместе с нами шли местные — девочка лет 18 и парень такого же возраста. Там получалось, что была одна дорога к поселку. Говорили с ними о том, какие красивые места вокруг Славянска. Обоих убило на месте. Когда зачищали минометный расчет, то нашли среди трупов одного тяжело раненого боевика. Хотели добить, но не стали. Опустился к нему и спросил: ты зачем детей убил, сволочь бородатая? А он только посмотрел на меня пустыми глазами и помер.

Я люблю Украину. Не только потому, что я здесь родился. Для меня это родина славянства. Воевать против Украины — это все равно что на отца руку поднять

— Что ты чувствовал?
— Горечь и обиду, наверное. Трудно передать. Мне стыдно, что для России эти боевики — герои. Путин от них отказался. Командование от них отказалось. Выходит, вся Россия гордится наемными убийцами. А в том, что Россия испытывает гордость за войну в Украине, за аннексию Крыма, за Путина — не сомневайтесь. Абсолютно больное общество, помешанное на войне и агрессии. Когда-то были наука, космос, культура. Сейчас — только оружие.

Сама Москва давно уже не принадлежит русским. У меня бизнес, который позволяет говорить об этом. Каждый день мы видим кого угодно, кроме русских. Нет такой страны — Россия. Вернее, народа русского больше нет. Есть несколько анклавов, где живут русские. А в остальном — это просто бензозаправка, как кто-то правильно высказался. Большой рынок с идеологией войны.

— Как тебе воевать против российских наемников?

— Не испытываю никаких эмоций. Для меня это просто мясо, которое бросили сюда выполнять грязную работу. Я не хочу их убивать, но они пришли сюда и убивают моих друзей. Я люблю Украину. Не только потому, что я здесь родился. Для меня это родина славянства. Воевать против Украины — это все равно что на отца руку поднять.
— Почему Россия воюет против Украины?

— Я думаю, что они там в Кремле обосрались от страха. Украинский пример мог изменить Россию. Пустить Россию по совершенно другому пути. Но в какой-то момент они поняли, что Украину больше не контролируют. Я думаю, что в какой-то момент сам Путин поддержал Майдан. Для него это была хорошая возможность попытаться уничтожить Украину. Но ничего не вышло. И не выйдет. Хотя попытка была сильная, это надо признать. Создавать горячие точки Путин научился.

Украинцы — воины. Только слишком смелые. Это и хорошо, и плохо. Нужно учиться осторожности, чтобы вернуться домой не победителем, а живым победителем

— Против кого вы воюете в Донбассе?

— С самого начала было много местных идиотов с автоматами, которым внушили, что на них идет армия хунты. Теперь в основном российские наемники. Сколько их сюда привезли — не скажу, не знаю. Но после работы артиллерии и авиации зеленка кишит двухсотыми, которых никто не забирает и не хоронит. Сколько пацанов не вернется в Россию из «командировки»? Россия из Афганистана несколько лет гробы вывозила. Ну, вот история и повторяется.

— Как моральный дух?

— На высоте. Все парни очень серьезно подходят к делу. После расстрела в Волновахе больше никто не позволяет себе клевать носом на посту. Едет машина — машешь рукой. Не тормозит — очередь в лобовое стекло. Без вариантов. Мы здесь с оружием не для красоты. Если кто-то не понимает, что идет война против боевиков, то пора уже понять. Было и такое, что своих же солдат подстрелили — бойцы нарушили устав и в результате попали под обстрел. Получили ранения, но выжили, потому что стреляли не на поражение. Такие вот уроки войны.

— Много ли убитых среди своих?

— Каждый день кто-то погибает. Мы общаемся с бойцами из других частей. В основном погибают по неосмотрительности. Но и предугадать, куда упадет мина из миномета, нельзя. Боевики воевать умеют только издалека. В прямом столкновении российские наемники не идут ни в какое сравнение с нашими бойцами. Раньше у меня не было возможностей оценить украинцев в бою, хотя я мельком сталкивался с ними в Ираке. В Донбассе я понял, что украинцы — воины. Только слишком смелые. Это и хорошо, и плохо. Нужно учиться осторожности, чтобы вернуться домой не победителем, а живым победителем.

— Чего не хватает на войне?

— Всю экипировку и снаряжение я привез с собой. Правда, здесь такие условия, что необходимо носить местную ужасную форму. Украинской армии нужно что-то думать с нормальной формой, чтобы не промокала, не плавилась и была комфортной для солдата. Пришлось повозиться с документами, чтобы разрешили носить все свое. Если бы не мои пацаны, я бы, наверное, пожалел, что не пошел в Нацгвардию. Там с этим проще. И бриться не заставляют. А не хватает здесь в основном женщин. Ну, это известная история. Вернусь в Москву — устрою вечеринку.

Есть проблемы со снабжением. Например, некоторые носят затасканные берцы с дырками или бронежилеты устарелого класса. Это никуда не годится. Но с другой стороны, здесь все понимают, что страна никогда не готовилась к войне. Здесь все мужики, даже те, кто еще совсем молодой. Никто не ноет и не жалуется. Все друг друга поддерживают и стараются помочь, чем могут. Спасибо, конечно, еще волонтерам, которые все время привозят разные классные и полезные штуки. Без них было бы тяжело. Передайте им всем большое спасибо.

— Что ждет Украину и Россию?

— Ну а что ждет? Сейчас мы тут всех гостей перебьем и сразу наступит у вас тишина и мир. Пойдете в свою Европу. Заживете как прибалты и поляки. А я вернусь в Москву. Там мой дом. Там мои дети. Война за Россию еще впереди и мои таланты там пригодятся. Да все будет хорошо! Я не переживаю по этому поводу.

Источник: ЛIГАБiзнесIнформ

Организаторы традиционного львовского фестиваля ретро-автомобилей Leopolis Grang Prix в связи событиями на Востоке Украины приняли тяжелое решение-отказаться от проведения фестиваля в этом году. Руководство фестиваля также приняло решение о финансовой помощи украинским военным за счет средств, накопленных на проведение фестиваля.

«Вынуждены сообщить, что тревожные события на Востоке Украины побудили нас принять непростое и правильное в современных обстоятельствах решение-отказаться от проведения фестиваля. Часть средств, которые планировалось потратить на проведение фестиваля, пойдут на покупку обмундирования для украинских военных, едущих воевать с сепаратистами. Кроме того, в субботу, 27 июня, на площади Рынок в течение дня будет выставлена ​​экспозиция ретро-автомобилей, возле которых будут стоять ящики-таким образом, каждый желающий сможет дополнительно приобщиться к нашей инициативе»,-говорится в заявлении устроителей фестиваля.

Следует отметить, что сложившаяся ситуация несколько напоминает многолетнюю историю фестиваля, когда в 30-х годах ХХ века, когда Леополис Гран При уже отменяли в силу социально-экономических проблем, и его потом еще долго не удавалось восстановить.

«Тем не менее, мы понимаем, что сейчас перед нами стоят другие вызовы, преодоление которых является первоочередной потребностью. Мы, прежде всего, хотим, чтобы образ Львова был приветливым и безопасным для всех гостей нашего города. И верим, что в следующем году нам удастся провести фестиваль, на который приедет еще больше гостей из Украины и из-за границы. Мы призываем автолюбителей и автомобильные клубы, которые должны были приехать на фестиваль, поддержать нашу инициативу и присоединиться к сбору средств на помощь украинским военным. Объединив усилия, мы можем сделать действительно хорошее дело »,-отметил Оргкомитет фестиваля Leopolis Grand Prix.

Игорь Галущак
Львов

Продление весны и молодости – задача, над которой ломало голову не одно поколение. Рецепт оказывается прост и не требует развития биотехнологий. Достаточно алхимии. Политической.
Весна может оказаться вечной, если это «русская весна». Правда, заряд позитива при таком раскладе достанется далеко не всем, а лишь самим алхимикам – идеологам и вдохновителям этого феномена внешнеполитической природы.

Сирийский кризис достиг точки кипения в сентябре 2013 года. Эта раздираемая гражданской войной страна столкнулась с угрозой внешнего военного вмешательства, которое было в последнюю минуту предотвращено усилиями российского лидера.

Целью вмешательства России в том случае, однако, была не стабилизация ситуации и возвращение к мирной жизни. Скорее, наоборот, речь шла о сохранении очага напряженности на Ближнем Востоке.
С тех пор прошел почти год. Сирия по-прежнему находится в состоянии гражданской войны, конец которой не виден. Выгоды России от поддержания огня в сирийском кризисе не очевидны внешнему наблюдателю, но вполне реальны.

Во-первых, продолжающийся кризис служит напоминанием странам Запада об их фиаско. Этакая заноза в не самом удобном месте.
Во-вторых, нестабильность на Ближнем Востоке выгодна производителям энергоносителей, а значит и России. Она «подпирает» мировые цены на нефть и газ.
В-третьих, у России сохраняется агент влияния на Ближнем Востоке. Пусть влияние этого агента в данный момент стремится к нулю, но на безрыбье и рак рыба.
Вслед за Сирией «вечная весна» по российскому сценарию принесена ветром с Востока в Донецкую и Луганскую области Украины.

Задачами России на данном этапе – после неудачи с реализацией проекта «Новороссия» – является не защита русскоязычного населения, об этом как-то забылось. Не присоединение указанных областей к России – после осознания цены включения Крыма в состав России и последствий этого включения для местного населения об этом тоже не говорят.
И даже не создание буферных государств-карликов по модели Приднестровья, Абхазии и Южной Осетии – недавние волнения в Абхазии по украинскому сценарию заставили отложить в долгий ящик даже этот план.

Так за что же воюют и гибнут «добровольцы» из ряда регионов России на Востоке Украины и ради чего российский лидер идет на риск поставок оружия этим «добровольцам» с российской территории?
Они воюют за поддержание нестабильности теперь уже в Украине.

С точки зрения российского руководства, огонь в этой стране не должен погаснуть как можно дольше – желательно никогда, но ведь как догадывался еще Ходжа Насреддин, в долгосрочном периоде мы все, в том числе и султан, умрем.

Какие же выгоды для российского руководство от продолжения «российской весны» в Украине? На самом деле их даже больше, чем в сирийском случае.

Во-первых, не дать новым украинским лидерам перейти к конструктивной деятельности по отстраиванию страны, борьбе с коррупцией и так далее.
Если это случится, то станет доказательством возможности и необходимости смены власти и в самой России. Ведь процветающая после Майдана Украина – это крест на многих «прагматических» аргументах в пользу сохранения российского статус-кво.

А сохранение власти – эта та константа, которой определяются действия российского руководства. Пока идут военные действия, о каком конструктиве может идти речь?

Во-вторых, сохранение нестабильности вблизи российских границ, а уж тем более в бывшей «братской» стране, позволяет поддерживать стабильность внутри самой России.
Действительный источник напряженности и проблем внутри России найден – это украинские националисты и «фашиствующие элементы». Рейтинги российских лидеров, противостоящих «бендеровцам» всеми душевными и телесными силами, сегодня близки к историческим максимумам.

Во-третьих, добавить еще одну, еще большую занозу в не самое удобное место западных лидеров. Как и в случае с Сирией, пока их вмешательство в украинский кризис не привело к его разрешению. Угрозы пальчиком и словесные порицания только раззадоривают российского лидера.
В-четвертых, доказать наконец всем, от «пятой колонны» – российских правозащитников – до мировой общественности, что действия России во время второй чеченской кампании, той самой, что и привела российского лидера к власти, были оправданы.

Ну, нельзя было по-другому. Вы же сами видите. А если украинцы все же не хотят помочь в получении доказательств данного тезиса, то сделаем это сами – с помощью переданных нами установок «Град» усилиями наших «добровольцев».

Дальнейшие попытки России, направленные на задержку любой ценой «российской весны» на востоке Украины не смотря на наступившее лето, достаточно легко просчитываемы.
Ни в коем случае не снижать давления по всем фронтам – от международных – командующие фронтами товарищам Лавров и Чуркин, до луганских – от первого до Н-го, ввиду длины списка командующих привести его не представляется возможным.

При достижении точки невозможности продолжать военное противостояние – в последний момент поставлять оружие и новые отряды «добровольцев» даже под риском ослабления позиций на вышеуказанных международных фронтах.

Избегать прямой конфронтации как с новыми украинскими властями, так и с Западом. Огонь весны должен тлеть, а не превращаться в открытое пламя.

В конце концов, русская весна – это не египетское лето. При этом не уставать напоминать, что руки новых украинских властей пока еще «не запятнаны кровью», то есть связывать эти самые руки как можно сильнее.
Развязывать руки «добровольцам» – ведь от них никто не ожидает исполнения законов, будь то российских, или украинских. Они получают право самим устанавливать законы и следить за их исполнением.
Словом, получают шанс почувствовать себя в положении российского лидера, пусть даже и в рамках отдельно взятого квартала или поселка.
Так что, пора подавать заявку на патент на «алхимию вечной весны» и в очередной раз утереть нос этим западным умникам, которые ставят на биотехнологии?

Источник: Украинская правда

По данным ООН, из Донбасса уже выехали более 10 тыс. человек. И число таких переселенцев постоянно растет.

Из Донбасса бегут целыми семьями, перебираясь подальше от земли, на которой идет война.

На лице луганского адвоката Игоря Чудовского, сидящего в киевском кафе,— свежий шрам в палец толщиной. “За проукраинскую позицию”,— говорит он. Пригубив кофе в компании журналиста НВ, адвокат размеренно перечисляет, чего еще ему в Луганске стоила эта “позиция”.

Вначале сожгли новый Lexus. Затем представители Луганской Народной Республики (ЛНР) много раз угрожали расправой. А чуть больше месяца назад двое автоматчиков расстреляли его в спину в центре города.

Вновь отхлебнув кофе, Чудовский с пугающей отрешенностью, как будто речь идет о другом человеке, рассказывает, как в него попало две пули: одна прошла в полутора сантиметрах от сердца, раздробив ключицу, другая — на сантиметр возле аорты, повредив часть лица.

“Что примечательно — лежу я на асфальте, подо мной растекается лужа крови, а рядом проходит зомбированная толпа из ЛНР. Женщины, видя подстреленного меня и стоящих рядом автоматчиков, кричат: “Молодцы, пацаны! Рассея! Рассея!”,— дрогнувшим голосом рассказывает Чудновский, сравнивая этих женщин с толпой орков из придуманного Джоном Толкином Мордора.

Адвокат несколько секунд молчит, а потом ставит точку: “Вот поэтому я и вынужден был уехать из Луганска”.

По самым консервативных подсчетам, озвученным Управлением верховного комиссара ООН по делам беженцев в Украине (УВКБ), за последние три месяца более 10 тыс. украинцев покинули свои дома в поисках убежища в других городах. Речь, как правило, идет о жителях Донбасса.

В начале апреля первыми начали паковать вещи проукраинские активисты из Краматорска и Славянска, затем — из Донецка и Луганска. Следом за активистами потянулись обитатели детских приютов, после — матери с детьми. Сегодня же подальше от кровоточащего региона уезжают целые семьи, а также мелкие предприниматели и работники крупных компаний, снимающиеся с насиженных мест целыми офисами.

Едут, как правило, в Киев и область, а также в Днепропетровск, на Харьковщину и на запад страны.

Юлия Красильникова, представительница общественной инициативы Восток-SOS, волонтеры которой помогают выезжающим с проживанием и переездом, рассказывает, что число желающих покинуть Донбасс растет в геометрической прогрессии. “Если за позапрошлую неделю через нас прошло 400 человек, то за четыре дня прошлой недели — уже 500. Это похоже на миграционную катастрофу”,— утверждает она.

Беженцы в своей стране
У центрального въезда в неработающий санаторий Тетерив, расположенный в Житомирской области, стоят разбитые деревянные лавочки. Слегка заваленный железный забор ограждает территорию. Справа от административного здания висит перекошенная табличка: “Дорожка здоровья”.

По этой дорожке сегодня ежедневно ходят более сотни человек. Они не местные — приехали сюда из Донецкой и Луганской областей. Спасать здоровье не намерены — желают спасти жизнь. На днях к ним присоединится еще пару сотен таких же вынужденных переселенцев с востока.

Среди нынешних постояльцев санатория есть самые разные люди. Например, Надежда Тимошенко, жительница Краматорска, которая участвовала во всех проукраинских акциях на своей малой родине. Но после того как на городском блокпосту у них с мужем отобрали автомобиль и мобильные телефоны, семья Тимошенко уехала подальше от родного Краматорска.

“Сейчас боевики за выезд из города просят от $500 до $1тыс. Но все равно люди бегут подальше от войны и беспредела”,— говорит Тимошенко.

А дальше она выдает небольшую лекцию о новейшей истории Краматорска и Славянска. Мол, из этих городов вначале, как только там появились вооруженные люди, особо никто не бежал.

Просто люди не думали, что начнется война. Но после первых перестрелок из обоих населенных пунктов потянулся ручеек беженцев, который становился все многолюдней после каждого боевого столкновения в Краматорске и Славянске, а также в их окрестностях. А вот из Донецка, по словам Тимошенко, люди стали массово выезжать после последнего проукраинского митинга, прошедшего 28 апреля и закончившегося массовым избиением активистов, а также после того, как в мае силы АТО провели операцию по зачистке городского аэропорта.

Живущая сейчас в этом же санатории Александра, не пожелавшая назвать свою фамилию, приехала из Славянска. Рассказывает, что в городе остались только те,у кого совсем нет денег для выезда, приверженцы “русского мира” или мужчины, которых не пропускают дээнэровцы, заставляя копать окопы или брать в руки оружие.

“Также остались те, кто говорит, что квартиру, дом жалко — вдруг ограбят. Или собачку свою жаль. Словом, те, кто пока не осознал, что находится на краю пропасти”,— говорит беглянка.

В тылу
Быт переселенцев лишен особого лоска — они проживают в маленьких номерах со старенькой мебелью и совмещенным санузлом. Питаются все в общей столовой.

Многие покинувшие свои дома не взяли с собой даже самого элементарного, говорит Иванна Короп, волонтер движения Эскадроны добра. Начав с помощи Евромайдану, активисты этого движения теперь поддерживают переселенцев с востока: собирают через Facebook вещи первой необходимости, одежду, еду, лекарства и даже игрушки для детей.

“У меня дома ступить некуда — все завалено товарами для помощи жителям Донбасса. А люди все дают и дают”,— рассказывает Короп.

О “дают и дают” говорит и Тимошенко: местные жители и активисты завалили донбасских беглецов вещами, каждый день они приносят в санаторий продукты. Наглядное доказательство этой сердобольности — на первом этаже главного корпуса: там целая комната наполнена вещами, которые принесли сочувствующие.

На войне как на войне: Вместе с сепаратистами в провинциальный Славянск пришла настоящая война со смертями и разрушениями Фото: Глеб Гаранич / Reuters

Бежавший из Луганска адвокат Игорь Чудовский демонстрирует шрам от пули — его дважды ранили боевики ЛНР. Фото: Наталия Кравчук / НВ

В игровую комнату санатория Тетерив на Житомирщине, где разместили группу беглецов из Донбасса, приходят целыми семьями Фото: Максим Бутченко / НВ

Братский прием: Краматорчанка Надежда Тимошенко (справа) стоит в комнате, под завязку забитой помощью, которую несут беженцам местные жители Фото: Максим Бутченко / НВ

Утечка мозгов
На киевском железнодорожном вокзале программиста Евгению Верес, приехавшую на поезде из Луганска, больше всего удивил развевающийся на ветру украинский флаг. Уже два месяца ее родной город лишен официальной украинской атрибутики, зато переполнен вооруженными людьми в камуфляже.

“Когда у обладминистрации раздались взрывы [в начале июня], я была недалеко. И в тот момент ударило так сильно, что у меня сердце в пятки ушло. Тогда же я решила, что оставаться в Луганске не просто некомфортно, а небезопасно”,— говорит Верес.

Она переехала в столицу со своим парнем, тоже программистом. К слову, вся его фирма перебралась в Киев в полном составе. Подобным образом поступили уже более 1 тыс. работников IT-сектора Донбасса — они выехали за пределы региона, утверждает портал сообщества программистов DOU.

Вслед за работниками “умных технологий” потянулись и представители других сфер. Владелец луганской стоматологической клиники Лайф Андрей Федоренко говорит, что уже половина стоматологов выехали из города, а остальные собираются сделать это в ближайшее время.
“Число посетителей упало более чем наполовину. Людей сейчас больше заботит спасение жизни, чем здоровье зубов”,— говорит Федоренко. Он со своей компанией также планирует выехать из Донбасса.

Напряженная ситуация во всем регионе и в Донецке в частности повлекла за собой изменения в организации работы компании, добавляет Антон Ковалишин, начальник отдела по региональной информационной политике компании ДТЭК, принадлежащей миллиардеру Ринату Ахметову.

Он поясняет, что безопасность работников является одним из ключевых приоритетов компании, поэтому работа офисов была выстроена таким образом, чтобы каждый мог выполнять ее в безопасных условиях. “Сотрудники донецких офисов работают дистанционно — из дома либо из офисов ДТЭК в других городах”,— поясняет Ковалишин.

О том, что закрываются сети аптек, усиливаются проблемы с работой банковской системы, а также мелких и средних предприятий, говорит кандидат экономических наук, преподаватель Донецкого национального университета Алексей Рябчин. Он сам недавно выехал в Киев, а потому готов рассуждать о нынешних донбасских делах с большой долей откровенности.

“Донбасским бизнесменам все равно, кто в Киеве у власти — красные, белые. Им нужно, чтобы сказали, куда занести деньги, и объяснили четкие правила игры. Когда вокруг царит хаос и махновщина, предприниматели выезжают, чтобы банально сохранить бизнес”,— говорит он.

Дорога из дома
Собственные граждане, покинувшие родные дома, мало заботят украинское государство. Харьковчанка Виктория Тяжкун, помогающая семьям-беглецам, утверждает, что на уровне властей нет ни плана помощи выезжающим, ни программ по их реабилитации.

“Позвонила по горячей линии для беженцев. Мне тыкнули список с адресами и телефонами бывших больниц и школ, жилых помещений, находящихся в далеких селах, где нет работы,— говорит Тяжкун.— А знаете, сколько остается людей в Донбассе именно из‑за страха безработицы и отсутствия места для жилья? Десятки тысяч. Стать бомжом пугает их больше, чем пули над головой”.

Представитель УВКБ ООН Олдрих Андрисек говорит, что из‑за отсутствия государственной централизованной системы регистрации тяжело оперативно помогать тем, кто нуждается в переезде или местах проживания.

О том, что в законодательстве нет норм, регулирующих помощь внутренним переселенцам, говорит и кандидат юридических наук Анна Маляр. Если крымчане могут отстаивать свои права, опираясь на закон об обеспечении прав и свобод граждан и правовой режим на временно оккупированной территории Украины, то приехавшие с востока страны, по ее словам, с правовой точки зрения абсолютно не защищены.

Выходом может стать закон, определяющий статус вынужденного переселенца. Он бы регламентировал также право на единовременную денежную помощь, на оплату государством стоимости проезда и провоза багажа к месту временного проживания. А еще — на бесплатное питание и медицинские услуги.

Елена Лобова, представитель Украинского медиацентра, констатирует, что пока государство бездействует, его обязанности взяли на себя активисты и неравнодушные люди. Хотя не обошлось без исключений, говорит она. К примеру, лучше всего чиновники работают в Одесской и Харьковской областях. “Наверное, это больше инициатива на местах, чем система от центра. Ведь в Киеве в Минсоцполитики с переселенцами обходятся ужасно и мало чем помогают”,— говорит Лобова.

Для социального психолога Олега Покальчука взаимопомощь украинцев — признак нового этапа в становлении нации. Украинцы почувствовали эффективность самоорганизации по изменению государственной системы. Таким образом, разрушается миф о гражданском расколе внутри страны, говорит Покальчук.

В конце беседы к каждому из собеседников журналист НВ обращался с вопросом: “Что будет дальше с Донбассом и переселенцами?” И ни один из них не верит в светлое будущее своей родины.

Четче всех это тотальное ожидание апокалипсиса описал адвокат Чудовский. “Те, кто был унижен, угнетен, ковырялся в копанке, кололся, не нашел себя в жизни, вдруг, получив автомат, почувствовал: он теперь — центр вселенной. Может обыскивать машины, вваливаться в дом, безнаказанно стрелять в спину”,— говорит юрист.

Все это, по его мнению, подталкивает с вещами на выход не люмпенов, а талантливых людей, профессионалов. Они уходят, и региону подписывается смертельный приговор — экономический и культурный упадок. Шансы избежать подобного будущего, по мнению Чудовского, минимальны: “Мы буквально в метре от точки невозврата”.

Источник: Новое время

В Кинологическом учебном центре (г. Великие Мосты на Львовщине) состоялся торжественный митинг, посвященный встрече и чествованию персонала Западного регионального управления Государственной пограничной службы Украины, который в течение нескольких месяцев в составе ІІІ объединенной мотоманевренной группы защищал восточную границу нашего государства. Мобильная группа в полном составе без потерь и ранений вернулась к постоянным местам прохождения службы.

По словам, начальника Западного регионального управления Государственной пограничной службы Украины Артура Горбенко, 311 добровольцев были отобраны из личного состава западного региона, а именно Львовской, Волынской, Ивано-Франковской и Черновицкой областей.

«Вы более трех месяцев с честью выполняли боевое задание по охране восточных рубежей государственной границы Украины. Личный состав подразделений Западного регионального управления Государственной пограничной службы Украины всегда отличался высоким боевым духом, моральными качествами и профессионализмом. И именно такие качества были проявлены в ходе выполнения поставленной перед вами задачи», — отметил на торжестве заместитель председателя Львовской облгосадминистрации Иосиф Сытник. Он также поблагодарил добровольцев-пограничников за весомый вклад в дело охраны государственной границы, добросовестное выполнение служебных обязанностей, мужество и героизм, проявленные во время вооруженного противостояния с террористами, и вручил многим часы «От председателя облгосадминистрации».

Отметим, что Западное региональное управление Госпогранслужбы сейчас активно участвует в усилении охраны украинско-российского участка Государственной границы Украины. Следовательно пограничное руководство приняло решение о проведении ротации персонала мотоманевренной группы Западного регионального управления, которая выполняет задачи на восточных границах Украины.

Игорь Галущак
Львов

К сожалению, вручение во Львове ежегодной Международной музыкальной премии им. Эдди Рознера Alfa Jazz Music Awards-одной из крупнейших музыкальных премий в джазовой музыке-превратилось в концерт-реквием по погибшим на борту военно-транспортного самолета Ил-76 в Луганске 49-и нашим воинам.

Обладателем премии стал выдающийся джазовый музыкант Чарльз Ллойд (Charles Lloyd), который вместе с мэром Андреем Садовым выразил соболезнования семьям героев.

 «Произошло очень печальное событие. Я приношу свои искренние и теплые соболезнования семьям, близким и всем вам за тех людей, которые погибли. Мы начнем наш концерт с реквиема по погибшим и надеюсь, что эта музыка коснется ваших сердец»,-отметил Чарльз Ллойд.

«Сегодня мы в трауре вместе с семьями всех, кто погиб. Вместе со всеми сознательными украинцами, людьми всего мира. Хочу поблагодарить всех вас, принявших эту беду как свою. Но за независимость нужно бороться каждый день. Только труд каждого из нас может дать жизнь нашему государству. Мы сейчас переживаем трагические месяцы в жизни нашей страны. Ведь много лет против Украины ведется информационная война, экономическая, энергетическая война. Сегодня это уже война откровенно военная, к тому же она новейшая-это государственный терроризм соседнего государства. Сегодня подло убивают людей, наших воинов, которые приходят на Восток Украины защищать мир. Это очень тяжело осознавать, очень тяжело переживать. В это время каждый из нас спрашивает-а что я могу сделать в этой ситуации? Я сегодня горд за всех наших львовян. Сегодня многие из них едут и покупают бронежилеты, каски, чтобы передать нашим воинам. За последние годы наши бывшие чиновники-предатели пытались уничтожить наши войска. Но они не уничтожили наш дух. Он остался, он есть»,-в свою очередь подчеркнул на реквиеме Андрей Садовый.

Впоследствии на площади Рынок на сцене Альфа Джаз Фест присутствующие молитвой и минутой молчания почтили память погибших в Луганске героев-военнослужащих. Также все желающие зажгли свечи.

А перед сценой фестиваля уже установлены специальные боксы. Теперь все желающие смогут пожертвовать на помощь семьям погибших на Луганщине деньги. Все деньги будут переданы непосредственно их семьям.

 Игорь Галущак
 фото-Олег Кохан
 Львов

Как выглядит война, что думают о ней ее учасники, чего они больше всего хотят? Репортаж из-под Славянска.

Журналисты ЛІГАБізнесІнформ побывали в самой горячей точке Украины, чтобы собственными глазами увидеть войну и попытаться понять, что чувствуют солдаты и гражданские, о чем переживают и чего хотят (первый фоторепортаж, второй фоторепортаж). Мы провели несколько дней рядом с этими людьми и посвящаем им цикл публикаций. Первая — десять эпизодов, запечатлившихся в памяти яркими вспышками. Изнанка войны глазами ее участников.

Мексика

«Мексика» — это условное название небольшой группы в составе одного из подразделений Национальной гвардии, расположившегося на передовом посту под Славянском. Почти все бойцы — добровольцы-киевляне в самой лучшей экипировке, собранной и доставленной волонтерами. Бойцы довольны всем. На войну против террористов и российских диверсантов пошли осознанно.

«Целый мешок и два ящика экипировки раздали десантникам — очень много всего передали», — рассказал один из бойцов с позывным «Зло», на гражданке — Артем. Камер бойцы не избегают: «Мы на своей земле. Нам нечего бояться». «Мы ничего против русских не имеем, — говорит «Зло». — Пусть в нас не стреляют, собирают манатки и валят к себе в Россию».

Киевляне все веселые. Собственными руками создали бетонное укрепление, где и воюют и спят. Все уверены в скорой победе. А Мексика — потому что добровольцы с Троещины (известный благодаря бандитам район в Киеве).

Чужаки

Говорим с учителем местной школы недалеко от Славянска. «К войне нельзя привыкнуть. Можно привыкнуть к выстрелам и взрывам. Ложимся спать и думаем — что нас ждет сегодня?». Женщина, как и все те, с кем удалось пообщаться здесь — украиноязычная.

«Я вижу, какими парни едут в одну сторону, а потом — в другую. Моя нервная система этого не выдерживает», — говорит она.

Чтобы не потерять собеседника, называю террористов привычным здесь «ополченцы» и спрашиваю, как местные жители к ним относятся. «Знаете… Мое личное мнение изменилось. В каком смысле? Раньше это было народное явление, а теперь здесь чужаки», — говорит женщина и добавляет, что речь идет о вторжении России, о боевиках из Осетии и Чечни.

«Сегодня в школе состоялся разговор с администрацией… Что нас ждет с ними (боевиками)? Разбитые дороги, разбитые фабрики и отсутствие работы? Люди устали. Все хотят, чтобы все прекратилось и чтобы все было как раньше», — сказала она.

Русские

«Что думаешь о русских?» — спрашиваю бойца украинской армии на блокпосту недалеко от Славянска. На вид ему около 45 лет. «Да ничего не думаю. Я сам — русский. На нас нападают не русские, а бандиты», — отвечает солдат и уверенным голосом обещает навести порядок в Украине.

В Славянске легко поверить в силу оружия. Здесь все выглядит как война. Но солдат не согласен с таким определением: «Это не война. Нам тут некого «побеждать». Мы тут просто наводим порядок — уничтожаем бандитов».

«Это лишь временные трудности нашей страны. Мы эту трудность ликвидируем и все будет нормально. Надо просто это пережить и каждому внести свой вклад. Мы делаем все четко и планомерно, уверенно и спокойно делаем свою работу. Так что все будет нормально, ребята», — говорит он.

Страх

Недалеко от зоны боевых действий заходим в магазин, забитый самым востребованным товаром среди солдат. Здесь вода, сигареты, плащи, камуфляж и многое другое. Сюда небольшими группами из округи приходят солдаты. Местные жители искоса поглядывают на журналистов, но угадать их мысли трудно.

— Как идет торговля?

— Каждый день какой-то мордобой. Мы уже не рады такой торговле, — говорит продавщица, едва сдерживая слезы. Убегает в подсобку. Тяготы войны поселились в людях.

Попытка сделать пару фотографий в магазине вызывает панику. «Нет, нет! Не нужно фотографий!» — испугано кричит вторая продавщица и прямо говорит: «Да, мы боимся мести». Магазин продает украинским солдатам множество необходимых вещей и продуктов. Террористы за это убивают без раздумий. В разговор вклинивается грузный мужчина лет под 60 — хозяин магазина. «Да чего мы боимся? Ничего мы не боимся», — подбадривает он продавщиц. «Мы здесь все на нервах», — объясняет первая продавщица, придя в себя.

Недалеко от магазина — Дом культуры. Украинский флаг здесь никто не снимает. Еще несколько флагов развешаны в частном секторе. И это всего в двух десятках километров от Славянска, где размещен один из штабов террористов.

Встреча с читателем

Проезжаем очередной блокпост. Машину остановил парень лет 30, попросил выйти и отойти в сторону. Рука — на автомате. За мешками с песком метрах в 40 наготове трое автоматчиков. Целятся. Мысль: если начнут стрелять — бронежилет спасет? Солдат внимательно изучает удостоверения и вдруг улыбается.

— Так вы из Лиги?! Читаем!

Напряжение улетучилось, автоматы опустились.

— Как служба?

— Да как в армии, — отвечает солдат.

Интересуемся, чего не хватает. Еда, вода — этого в достатке, говорит он. Предлагаем привезти завтра необходимое. Говорит — на посту будет ротация, но любой отряд будет рад прохладительным напиткам.

— Квас, например?

— Квас — это был бы просто праздник! — говорит солдат.

Прощаемся. Коллега Сергей Харченко протягивает через окно автомобиля двухлитровую бутылку холодного кваса, купленного полчаса назад. В будущем у нас всегда будет наготове гостинец для наших солдат. Изумлению бойца нет предела. За мешками — тоже улыбки до ушей. Машем рукой и едем дальше.

Таксисты о войне

«Раненых бойцов АТО сразу после перевязки отправляют в Харьков и дальше — на лечение. Здесь их не задерживают. Любой, кто увидит это множество раненых — ни к чему это, это паника».

«С самого начала войны был хаос. Народ вычистил в магазинах все — спички, крупы, сахар. Все к войне готовились. Потом, конечно, это прекратилось».

«Террористам дорога в остальные регионы заказана. На запад или юг им некуда идти. Их никто не ждет и нигде они не нужны. Украина уже насмотрелась на беженцев».

«Получается ли заработать деньги? Да ничего не изменилось. Разве что продовольственных заказов стало больше. Привез — получил за доставку 20-50 грн».

На базе

Проезжаем место расстрела армейской колонны. Инцидент произошел три недели назад. «Колонна шла в Изюм на гору. Серебристая «99-ая» обогнала конвой, через заднее стекло расстреляли КАМАЗ, развернулась и уехала обратно. В колонне даже отреагировать не успели», — рассказал один из местных жителей. С тех пор многое изменилось — солдаты быстро учатся воевать.

На въезде в опорный пункт АТО у Славянска ждем провожатого и инструкций по нашим возможностям в зоне боевых действий. Накануне стало известно, что журналистам запретили снимать на блок-постах. Почему? Как удалось выяснить по своим каналам, 10 июня прошло закрытое заседание Совета национальной безопасности и обороны Украины, на котором присутствовал новый глава Администрации президента Борис Ложкин. Но совещании, среди прочего, было принято решение передать всю информационную политику АТО в СНБО. По решению СНБО, журналистам запретили посещать штабы и вести съемку на блокпостах. Временно или нет — неизвестно. Тем не менее, продолжаем работать.

Пока ждали у базы, мимо по трассе два раза с криками «валите на…й, укры!» проезжали пьяные мужики на мотоцикле с коляской. Второй раз, обратив внимание на наклейки «Пресса», выдали целую матерную тираду. Это — исключение. В основном все местные приветливы и стараются помогать военным.

Командир и Крым

С командиром десантников общаемся недалеко от линии огня на блокпосту, который регулярно обстреливают боевики. Бойцы этого подразделения освобождали Красный Лиман. Теперь — снова на передовой, сопровождают колонны. Командир просит не фотографировать. «В Красном Лимане уничтожили много боевиков. Зачистили один из основных штабов», — рассказал офицер, опираясь на броню БТРа. Показывает кольцо на пальце. «Я сам из Луганска. Только женился. Супругу отправил в другой город», — говорит он.

Спросил о лжи в российской прессе и отношении к этому. «Не обращайте внимания. Боевиков нужно убивать. Вот мы всех и уничтожим», — заверил офицер. Один боец в его группе из Крыма. «Почему в Крыму тогда не отдали приказ? Мы бы всех покрошили». На аргумент о превосходящих силах противника — отрезает будничным «ну и что?». «Это уже моя задача и мои проблемы». Но на лицах все время улыбки. Бойцы спокойно делают свою работу.

Потом мы еще не раз видели этих ребят «на броне». Уверенных в себе, веселых и полных решимости довести АТО до логического завершения.

Уже в конце командировки в горячую точку встретили в Харькове бойцов «Айдара» в увольнительной. Один из солдат — коренной крымчанин. «Когда добьем п…ов на востоке — поедем освобождать Крым. Домой хочу. А там ФСБ бдит. Так что домой на броне поеду», — смеется боец.

Женщины

Женщин не хватает. С одной стороны — все рады их отсутствию, с другой стороны — солдаты безумно тоскуют. Появление журналистки одного из телеканалов на передовой вызвало бурю трудно скрываемых эмоций. Здесь все говорят о женах и подругах на гражданке. И именно своих женщин вспоминают, когда спрашиваешь о самом важном. Даже вся техника поголовно носит женские имена.

   «Катенька»

Среди бойцов есть женщина. Мы встретили ее на передовом рубеже. На вид — около 35-ти лет. С автоматом и в полной экипировке. На камеры не позирует и не фотографируется. В Украине такое зрелище выглядит экзотично. Но террористы не делают скидок по половому признаку, потому против боевиков воюют в том числе будущие матери.

Другая история — местные. Одна из них недалеко от расположения солдат по утрам выходит загорать в купальнике. Солдаты смеются: бинокль компенсирует зрительное расстояние до объекта, но не более того. «На гражданку очень хочется. Но первым делом — самолеты», — говорят бойцы.

Если их не остановить

«Завтра будет мой родной Днепропетровск, если мы не остановим ублюдков здесь и не закатаем их в асфальт. Они разрушат всю страну, если мы им это позволим. А мы не позволим», — говорит боец на передовой под Славянском.

Он не скрывает эмоций и искренне переживает за близких людей и страну в целом: «Посмотри, что они сделали в своих городах, где захватили власть. Повсюду мародеры, милиции нет, беззаконие, люди бегут. Не хочу, чтобы это повторилось еще где-то в Украине. Это моя страна. Пусть русские диверсанты убираются прочь».

Фото ЛІГАБізнесІнформ

Источник: ЛІГАБізнесІнформ

Юрий Фельштинский: Украина России больше ничего не должна

Юрий, приветствую, с возвращением! Круто – хватать Вас прямо «тепленьким», практически с самолёта. Что за причина Вашей поездки в Европу 5-10 июня с. г. Были в Париже? Встречались с Владимиром Путиным?

Я действительно был в Париже, но моя поездка была запланирована еще до того, как стало известно, что 5 июня туда прилетает Путин, и уж тем более – до аннексии Крыма и вторжения России в Восточную Украину. Но так сложилось, что в Париж я прилетел одновременно с Путиным. Буквально одновременно. Конечно, до города мы добрались быстрее официального и громоздкого президентского кортежа. Однако к тому времени, как мы на такси подъехали к гостинице «Бристоль», где был запланирован ужин, там всё уже было оцеплено полицией, а у входа в гостиницу стояли еще и сотрудники российской Федеральной службы охраны. Таксист не мог остановиться – ему просто не позволяли притормозить. Сначала мы крутились по соседним кварталам, которые тоже были оцеплены полицией. Мы были с вещами, высадиться где-то далеко от гостиницы нам было сложно. Сделали несколько кругов, и в конце концов остановились у входа в «Бристоль». Подбежавшие к нам на помощь служащие гостиницы убедили полицейских разрешить нам выгрузиться. Причем ровно в тот момент, когда мы, наконец, разгрузились и стояли с вещами у входа, вся улица, наполненная полицейскими в форме и сотрудниками российской президентской охраны в штатском, вдруг оживилась, и мимо нас проехала вереница официальных машин, из которых выделялся лимузин с российским государственным флагом. У входа в «Бристоль» кортеж не остановился, а проехал дальше. После этого оживление спало. Больше мы этих машин не видели.

В вестибюле гостиницы были десятки сотрудников ФСО, доминировал русский язык. Я такого количества охраны увидеть не предполагал. Второй раз я оказался в «Бристоле» одновременно с президентской охраной. В октябре 2000 года я вывозил из России Литвиненко, и мне понадобился личный самолет, который, разумеется, взять было не у кого, кроме как у Березовского: самолёт – вещь очень дорогая. Литвиненко уже ждал меня в Грузии, а из Грузии бегать от ФСБ по свету без самолета было сложно. Вот я и прилетел на встречу к Березовскому в «Бристоль» для согласования вопроса о самолете. Мы сидели в кафе, в правом отсеке на первом этаже, несколько в глубине зала. А человек десять из ФСО прибыли в «Бристоль» для согласования с администрацией гостиницы совсем другого вопроса: о визите в конце месяца в Париж (с остановкой в Бристоле) президента Путина.

5 июня 2014 года в «Бристоле» из ФСО было человек тридцать, а то и больше. Я сужу только по тем, кто сидел потом в ресторане (на двух уровнях) и ужинал. Кроме этого, сотрудники ФСО были на этажах самой гостиницы. Сколько их было там – не знаю. Но ощущение создавалось, что «Бристоль» сейчас аннексируют, как Крым, и французы останутся без «Бристоля», а я без ужина.

До столь крайних мер, однако, в Париже не дошло (всё-таки Франция – не Украина). Правда, в бристолевский ресторан «Epicure» нас не пустили, вежливо объяснив: «Сами видите, что у нас сегодня происходит; мы вас в другой ресторан посадим…» Так мы оказались в зале, где ужинали охрана и сопровождение Путина.

Я сидел, смотрел на эти постоянно пополняющиеся столы – потому что люди всё прибывали и прибывали – и на мгновение, мне стало Путина жалко: ведь это была последняя его поездка в Париж. Больше он никогда туда не приедет. Кто же пустит Путина в Париж на фоне войны в Европе?

Разве не пустят? Юрий, Вы такой дерзкий, и Ваша поездка напоминает спланированное исследование – видите, дважды все так «совпало», прямо не верится! Скажите честно, было такое? Любопытно было увидеть визит и «околовизит» Владимира Путина? Детали ведь историку – настоящий хлеб… А если нет, то зачем именно в этом время Вы прилетали в Париж? И – только в Париж или куда-то еще?

Я действительно планировал поездку в Париж, не зная о том, что 5 июня туда прибудет Путин. Потому что речь шла о поездке Путина в Нормандию 6 июня, а не в Париж 5-го. Разумеется, с какого-то момента стало ясно, что мы пересекаемся 5-го в Париже, а по аналогии с октябрем 2000-го года я знал, что Путин снова будет в «Бристоле». Понятно, что шансы «встретиться» у нас были стопроцентные. Но не стану же я менять расписание поездки из-за визита в Париж Путина? Я уехал из СССР в 1978 году, чтобы жить свободно. Частью этой свободы является право прилететь в Париж и поужинать в «Бристоле», несмотря на присутствие там офицеров ФСО или даже самого Путина.

А Вы часто бываете в Европе? Где именно? Любите поездки и дорогие глазам и сердцу места или есть какие-то дела?

Я люблю Европу, часто там бываю и достаточно хорошо ее знаю. Чаще всего я езжу туда для выступлений, встреч с прессой и издателями, на презентации уже вышедших книг. Особенно много времени я проводил в Европе в 2007-2009 годы, когда после убийства Литвиненко в примерно двадцати странах была опубликована наша книга «ФСБ взрывает Россию», а на презентации ездить мог только я, так как Сашу уже убили. Затем вышла книга «Корпорация: Россия и КГБ во времена президента Путина», написанная совместно с российским автором Владимиром Прибыловским. Понятно, что когда летишь через океан на презентацию книги, домой возвращаешься не на следующий день. Если есть повод задержаться в Европе, я всегда на несколько дней задерживаюсь, повидаться с друзьями. Их много во многих городах Европы.

Виктор Топаллер, который часто Вас цитирует, 2 июня в своей радиопередаче «Рикошет» опять говорил о Ваших выводах и текстах – в частности, о недавней заметке «Цена человеческой глупости». Ну, где Вы сообщаете, что Украина заплатила России первую часть долга за газ в сумме 786 млн долларов. Вы назвали это «первым российским счетом за оккупацию Крыма и вторжение в Восточную Украину». Помните, как Вы даже слегка сцепились с Топаллером в передаче по этому вопросу? Вы настаивали, что Украина не должна платить и должна прекратить всякое сотрудничество с Россией, и тогда придет реальная помощь союзников – ЕС и США. А Топаллер в корне с этим не соглашался: да как можно, мол, ведь тогда Россия сотрет Украину в порошок, и куда, мол, украинской армии воевать за свои рубежи и Крым, много же крови будет… Помните? Вы до сих пор стоите на своей позиции?

Экономическая и военная мощь России – это блеф, пиарный проект, успешно работающий с помощью нескольких российских телеканалов. Помните, в Советском Союзе извечно показывали в программе «Время», как советские трактора убирали поля, как транспортеры ссыпали пшеницу в грузовики, как затем из пшеницы выпекался хлеб, и как счастливо жили советские люди. Сегодня мы знаем, что ничего этого не было. Была одна кинокамера, один трактор, один двигающийся конвейер, один грузовик, и нанятые за деньги актеры, которые изображали счастливую советскую семью. А зерно покупали в Америке.

Так и сейчас. Я не знаю, сколько у России летающих самолетов и двигающихся танков. Я видел, как взлетал «Протон». Он недолго летел, меньше минуты. Российские самолеты далеко не улетят, танки долго не проедут, и всё это блеф, которым нас кормит Путин точно так же, как Гитлер кормил Европу в 1938 году – блефом. Но все боялись этого блефа и сдавались без боя.

Мы сейчас в 1938 году. До 1939-го мы еще не дошли. Я уехал на неделю в Европу, после того, как Украина проплатила «Газпрому» 786 млн. долларов. Я и до этой проплаты говорил, и позже, что российский газ в Украину больше не пойдет. Можно платить, можно не платить – газа не будет. Поэтому лучше не платить и не оплачивать российские расходы на войну в Украине – потому что у России денег нет. Не только оружия и армии нет, но и денег нет. Эти деньги России очень нужны. Вот Украина и пришла России на помощь – заплатила 786 миллионов. У меня слов нет – как этот поступок назвать… «Глупость или измена?» – была у П. Милюкова такая речь, произнесенная им в ноябре 1916 года в Государственной думе. И с этой речи Милюкова чуть ли ни Февральская революция началась (не буквально, конечно). Так вот, я не знаю, что такое проплата Украиной России 786 млн долларов – глупость или измена? Или и то, и другое. На эти деньги сегодня – 11 июня, когда я пишу эти строки – начаты боевые учения в Западном военном округе и Балтийском флоте; начата переброска войск в Калининградскую область. Я предупреждал и предупреждаю: не платите России деньги; все эти деньги идут на войну, только на войну. Не заплатили бы 786 млн. – не было бы сегодня этих учений и перебросок войск.

Разумеется, война – вещь дорогая, никаких денег не хватит, и никогда никому не хватает. Поэтому Россия требует еще и еще: заплатите! Пожалуйста, заплатите, дайте денег! (У них ведь денег, повторяю, нет!) Я вернулся из Европы 10 июня. Что я слышу? Новые призывы Путина, Медведева, Миллера: заплатите до 11-го. Не заплатили до 11-го? Возмутительно. Слов нет. Тогда заплатите до 16-го! Не заплатите до 16-го?..

Иначе как вымогательством и шантажом назвать это нельзя. Как только (и если) Украина заплатит эти деньги, Россия станет вымогать новые. Все эти деньги тоже пойдут на войну с Украиной. Это если Украина деньги заплатит.

А если она не проплатит… ничего не будет. У Украины останутся два-три миллиарда долларов, на которые она сможет закупить газ на мировом рынке, одновременно оставив Путина без денег на войну. Рынку придется пересчитать стоимость акций «Газпрома», которые, разумеется, пойдут вниз. За ним пойдет вниз вся российская биржа и российский рубль. И всё, что России останется делать, это продавать в ГУМе футболки с портретами Путина за 1200 руб. штука – еще один «мощный» пиарный проект, начатый сегодня, на полученные неделю назад 786 млн украинских долларов.

У России нет денег? Ой ли? Тогда вопрос: а что, деньги есть у США? У Европы? Имею в виду долги по кредитам, экономические кризисы, малые и большие, соответственно скрытую и открытую инфляцию, банкротство, коррупцию, безработицу и т.д. Ведь хоть как назови безденежье, богатство ли, стран от России до крайнего Запада, но реально, наличными, если можно так сказать, – Россия разве беднее Запада и США?

Да, Россия беднее Запада. Россия – большая бензоколонка. Если нефть и газ покупают – деньги есть. Если их не покупают, или покупают, но не у России, – денег нет. Это банальная истина. И, собственно, вся история газовой части войны России против Украины это доказывает. Если бы у России были деньги на войну против Украины, она бы не шантажировала Украину прекращением поставок газа, а просто остановила бы поставки, в день номер один, уже в марте. Не будем жить в плену иллюзий о том, что Россия заинтересована в процветании, благополучии и стабильности независимой Украины. Россия – путинская Россия, с которой мы столкнулись сегодня – заинтересована в прямо противоположном.

Западу, особенно Европе, важнее экономика, а не политика. Европа предпочитает не делать политических шагов, идущих в ущерб собственной экономике. Удивляться тут нечему. Но варианты отказа от российского газа и нефти есть. Сжиженный газ, который можно доставлять из США, стоит в два-три раза дороже, и потребуется два-три года, чтобы наладить поставки. Но это абсолютно реальный альтернативный вариант полного отказа от российского газа. Нефть подорожала с 2000 года в почти 10 раз, и никто не умер. Бензин в США за те же годы подорожал с доллара до четырех за галлон – все как ездили, так и ездят, только машины стали делать более экономными. Повышение цен на газ Европа тоже переживет, потому что войну пережить сложнее, чем рост цен.

Российская биржа зависит исключительно от западных инвестиций. Акции российских компаний – как и любые акции – это условность, зависящая от стабильности в экономике. Начнется война, и российская биржа рухнет в ноль. Долги российских компаний западным банкам – баснословны. Российский государственный долг Западу относительно невелик. Но корпорационные долги российский компаний – огромны. Отказ российским компаниям в новых кредитах приведет к их крушению. Участившиеся утверждения российских чиновников о том, что «санкции России только выгодны» – очередной блеф, к тому же неумный.

Теперь вернемся к Вашему вопросу о том, что Россия «сотрет Украину в порошок». Я советую украинцам посмотреть на карту. Украина – вторая по территории европейская страна, седьмая – по численности населения, еле-еле уступает Франции. Россия не может «стереть Украину в порошок». Нечем. А вот медленно душить Украину, область за областью, за украинские же деньги – может. Пока что Россия за счет украинских денег создала самоокупаемый проект по захвату Украины, и украинское правительство в этом ей помогает. На эти же деньги Путин имеет возможность покупать за взятки чиновников, особенно тех, от кого зависит вопрос проплачивать-не-проплачивать «долги за газ». Опираясь на агентуру КГБ-ФСБ в европейских структурах, Путин может оказывать на Украину давление с тем, чтобы Украина согласилась на российские цены за газ, на возврат «долгов» и на систему предоплаты.

Я беру слово «долги» в кавычки, потому что Украина России больше ничего не должна. После аннексии Крыма в марте 2014 года, после начала диверсионной войны России на востоке Украины ни по каким международным нормам Украина России ничего не должна. Более того, украинское правительство обязано предъявить России иск. Я не знаю размер нанесенного на данный момент ущерба, но я уверен, что он больше газовой задолженности Украины. В счет этого же иска можно, например, временно арестовать российский газопровод, проходящий через Украину. И оставить Европу на две трети без российского газа? Разумеется, в этом и задача. Вот тогда Россия окончательно останется без денег, потому что Европа перестанет платить России и встанет на сторону Украины. Выхода другого у Европы не будет. Приведет ли это к экономической напряженности в Европе? Безусловно, приведет. Но и это дешевле любой самой недорогой войны. И пусть Миллер вещает нам в телевизор, что в этом случае они пустят газ по другим газопроводам и быстренько новый построят. Пусть строят. Не построят они ничего. Денег у них нет.

Сама постановка вопроса о платежах Украины России – абсурдна. Сейчас весь день по российским каналам крутят «недоумевающего» Путина: никак он не может понять, на каком основании Украина отказывается платить газовый долг и на каком основании она просит о снижении цены на газ. И всё это с такой милой кгбешной ухмылочкой: если откажутся платить, мы «перейдем в какую-то другую стадию». То есть оккупация Крыма это не «другая стадия»; донецкая и луганская «народные республики» – не «другая стадия»…

Мне кажется, что «другая стадия» уже наступила. Это стадия необъявленной войны. Чем скорее украинское правительство это осознает, тем проще будет противостоять агрессии.

Но, на мой взгляд, Вы смешиваете «статьи расходов». Должна Украина России за газ? Должна. Должна Россия Украине за Крым? Ой-ой-ой как задолжала. Так вот пускай Украина заплатит за газ России, и Россия Украине – за Крым (вернет его, доплатит за «моральный и экономический ущерб»). А там уже видно будет, кто «в дамках» по деньгам. Вполне вероятно, что финансовый плюс будет на стороне Украины, и немалый. Но действовать по методу, подобному российской стороне, – забрать, не заплатить, и все, – на мой взгляд, – повторять стиль и законы агрессора. Разве не так? Нельзя уподобляться такому и уподоблять жизнь игре мускулов и хитрых обгонялок. Не права? Есть законы чести, – с чего вдруг сворачивать на сомнительную дорожку? Только оттого, что Россия с Крымом «первая начала» и задала правила игры?

У Путина всё рассчитано по дням. Ни один агрессор не планирует долгой осады – только блицкриг. Путин – не исключение (он и в этом от Гитлера ничем не отличается). Посмотрите, с какой скоростью Путин захватил Крым, провел референдум и объявил об аннексии! У нормального политика на это ушли бы месяцы мягкой политической игры. Но у Путина нет денег на долгую осаду. Только на блицкриг. На газовом фронте – свой блицкриг. Обратите внимание: счет всегда идет на дни. Путину важно действовать стремительно, пока враг (Украина) и союзники врага (Европа и США) не пришли в себя и не сообразили, что происходит и как всему этому противостоять. Вот, 786 млн уже получили. Сейчас Путин с Миллером устроят еще одну психическую атаку – до 16 июня, и еще что-нибудь получат. По крайней мере, в этом задача – получить новую порцию денег на войну.

Мы не о торговле говорим сейчас, не о бизнесе. Цель России – поглотить Украину. Это можно сделать с помощью танков, можно с помощью газа. Можно сочетать одно и другое. Но и танки, и газ стоят деньги. Эти деньги Россия планирует получить у Украины. Вот о чем идет речь. К «чести и истине» это отношения не имеет. На наших глазах разгорается война в центральной Европе. Нужно думать не о «чести», а о том, чтобы ее остановить. Агрессии может противостоять только сила. Толстовское «непротивление злу» здесь не работает. О «чести и истине» мы поговорим после победы.

Давайте я верну Вас в Париж. Какой он, Париж, сегодня?

Даже если бы французы не создали ничего, кроме Парижа, они уже заслужили бы звание великой нации. В Париже многие были, и в этом плане проще писать. Вы идете по улицам живого гармоничного города, где каждая улица или улочка по своему красива; где ходят красиво одетые люди, особенно женщины, при этом нет ощущения, что они долго наряжались и стояли перед зеркалом, а есть, наоборот, почти уверенность, что они выбежали на улицу, быстро одевшись, впопыхах схватив что-то первое попавшееся, и при этом все на подбор одеты с поразительным вкусом. Вокруг вас красивые витрины. Ну, про рестораны и кафе я писать не буду, потому что уже слюнки текут. Но главное, что в этих ресторанах и кафе с раннего утра до поздней ночи сидят французы и француженки, пожирают продукты французской кухни; и при этом все поразительно стройны. Как это им удается, с учетом всех съедаемых багетов и пирожных, – не понимаю.

Французам не нужно доказывать ни себе, ни другим, что они – великая держава. Они это знают. У них нет комплексов, как у граждан России. У французов 400 сортов сыра, тысячи марок вина, самая короткая рабочая неделя и самый длинный отпуск в мире. Время от времени они устраивают революции, потому что недовольны происходящим. Они имеют право на недовольство. Ведь они – великая держава.

Я гуляю по этому городу, и мою голову не покидает мысль… У французов хватило дерзости объявить войну Германии 1 сентября 1939 года из-за Польши, но не хватило смелости защитить Париж. Они сдали город Гитлеру – потому что иначе мы бы остались без Парижа. 5 июня 2014 года, почти попав у гостиницы «Бристоль» под колеса броневика Путина, сидя затем в одном ресторане с сотрудниками его охраны, а позже, летней ночью бродя по заполненным толпою проспектам, я ловил себя на мысли, что мудро поступили французы, сдав без боя Париж. И войну (с помощью союзников) выиграли, и Париж сохранили. «Париж стоит мессы».

И как визит Путина виделся из Парижа?

Сложнее всего было с формальностями, с этикетом. Сегодня Путин в европейском сообществе человек нерукопожатный. Это не нужно буквально понимать, потому что кто-то ему все-таки руку пожимает, по банальной человеческой привычке пожимать руку встречному. Гитлеру тоже руку протягивали, пока война не началась. Но за обеденный стол с Путиным уже никто не садится. Настроение у всех испорченное. С ним 14 лет общались, как с человеком, а он в 2014 году впервые после Второй мировой войны взял и отхватил от соседа кусок земли, как в средневековье. А французам теперь – мучиться: продавать России «Мистрали» или нет? И деньги не хочется возвращать, и наступательное оружие в руки агрессора отдавать тоже не хочется.

На днях в США обсуждали проект о покупке «Мистралей» у Франции, чтобы те не достались Путину. Американцы напряженно думают: как сделать так, чтобы агрессивной России не досталось наступательное вооружение. Интересно, почему Украина не думает на ту же тему? Выставили бы России счет за захват в Крыму украинского флота и прочей военно-морской собственности; подали бы иск во французский суд с требованием арестовать «Мистрали» и передать их Украине… И французам не надо мучиться – продавать, не продавать; и деньги Путину Франция возвращать в таком случае не должна – до судебного приговора (а это волынка на много лет). И американцам корабли выкупать не нужно. А расходов у украинской стороны – всего лишь на одного хорошего адвоката. Есть в стране один хороший адвокат?

Юрий, дайте, пожалуйста, Ваш мгновенный срез геополитической картинки на сегодня: куда несёт и ведёт Украину, Европу и мир в целом? Вас не напрягает совещание в Вене Черного интернационала – «святого союза» правых национальных сил Европы и России? А продолжающееся смертоубийство на Востоке Украины? Вы – за то, чтобы Национальная гвардия Украины продолжала отвечать ополченцам, и те этим, и кровь лилась рекой горной и неудержимой? Что надо теперь сделать? Только не локально – по мордасам России и спиной к ней и задницей, а самим на боковую или на Чемпионат мира по футболу, – а глобально, ответственно, чтобы все же и «Мировой чемпионат», даже и по футболу, был созвучен, и по звукам, и по сути, таким прекрасным понятиям, как «мировая», «мир», «жизнь»?

Как я уже сказал, мы сейчас на уровне 1938 года. В 1938 году в Европе почти победил фашизм. В СССР был Сталин, в Германии – Гитлер, в Италии – Муссолини. В Испании – Франко. Австрия была захвачена, Чехословакия расчленена. Венгрия, Португалия, Румыния, Болгария – где диктаторы, где короли… Места на карте не осталось для демократов. Да и в демократических странах фашистские и коммунистические партии пользовались солидной народной поддержкой. Означает ли это, что сегодня мы снова входим в черную полосу фашизма? Может быть. Следует ли из этого, что европейская цивилизация в том виде, в каком она существовала до 2014 года, будет уничтожена – зависит только от нас самих.

Война – это всегда кровопролитие. Война – это всегда разрушенные жизни. Это миллионы беженцев, спасающихся от грядущих катастроф. Будет ли происходить «смертоубийство», как Вы говорите, на Востоке Украины? Будет. В этом основная задача Путина – развязать на Востоке Украины «смертоубийство». Ради этого он входил в Крым – не для того, чтобы в Крыму был мир, а для того, чтобы в Европе началась война.

Самая большая ошибка – считать, что украинская армия (если она называется Национальная гвардия, пусть будет так) борется с «ополченцами». Нет никаких ополченцев в Украине. Это пропагандистский термин российского правительства, навязанный нам российским телевидением. Есть люди с оружием в руках, борющиеся против Украины. Часть из них заслана из России. Другая – набрана на местах. Разбираться, сколько одних, сколько других – будем после войны. И не имеет значения, взяли ли они в руки автоматы по глупости, за деньги или из убеждений. Они воюют за интересы России – враждебного (в контексте нынешнего военного конфликта) Украине государства. Большинству – всё равно, где воевать, лишь бы убивать в интересах России.

Как в любом военном конфликте, главным образом страдают непричастные. К ним относятся прежде всего женщины и дети. Можно часами показывать фотографии и кинохронику с их испуганными лицами, слезы и крики взбудораженной толпы, требующей мира, тишины и покоя. До самого недавнего времени на востоке Украины жители воспринимали всё это как должное и, соответственно, не ценили. Куда же делся внезапно этот покой? Кто всё это начал? Ведь на востоке Украины не было ни Майдана, ни «правого сектора»?

В Германии во время Второй мировой войны тоже гибли женщины и дети. И были кадры немецкой кинохроники, показывающие слезы и испуганные лица. Вина Гитлера, нацистов, германской армии, немцев – как угодно называйте тех, против кого шла война (потому что это были люди с автоматами, не ценившие покой прежних лет) – от этого не становилась меньшей.

Вы не найдете психически здоровых людей, которые скажут вам: «Я за то, чтобы кровь лилась рекой». По большей части все всегда призывают к миру. Гитлер со Сталиным тоже говорили о мире, а Черчилля называли поджигателем войны. Есть определенная категория людей, чьим словам нельзя верить. К сожалению, к этим людям относится Путин.

11 июня 2014 г.

Беседовала Наталья Голованова. Каспаров

Все о добровольческих батальонах, которые воюют на Донбассе: история формирования, численность, вооружение, командиры и боевые заслуги

Батальон «Донбасс»

О записи в батальон «Донбасс» и сбор средств на своей странице в Facebook в середине апреля заявил лейтенант запаса ВМС Украины Семен Семенченко. Однако руководство Донецкой области не поддержало инициативу создания добровольческого батальона территориальной защиты. «Мы столкнулись с серьезным противодействием в нашей области. Губернатор, соглашаясь на словах, ничего не сделал. Только в соседней области мы смогли сформироваться благодаря Коломойскому и его заместителям, Филатову и Корбану». В итоге «Донбасс» сформировался со статусом структурного подразделения полка территориальной защиты Днепропетровской области Днепр-1, который и предоставил коллегам казармы и питания.

Численность

По состоянию на 21 мая 2014 года, реальное количество участников батальона «Донбасс» не превышало 120 человек. Но уже к 6 июня в подразделение записалось более 800 добровольцев, что в два раза превышает необходимое количество. Более 75% личного состава батальона составляют жители Донбасса.

Командир

Батальоном командует Семен Семенченко, о котором достоверно известно лишь то, что зовут его на самом деле Константином и что когда-то он служил в военно-морских войсках Украины. Семен довольно молодой муж и отец 4-х детей. Он родился и вырос в Донбассе. «Я родом из Донецка. И я русский. До войны был мелким предпринимателем. Занимался охранными системами, видеонаблюдением и другим»,-рассказал он о себе.

Вооружение

Семенченко утверждает, что первую боевое оружие ему и его соратникам удалось добыть, напав 1 мая с «травматики» на блокпост, охраняемый активистами ДНР. Сейчас бойцы вооружены легким стрелковым оружием, РГД и снайперскими винтовками. Ведутся переговоры с силовыми ведомствами о получении тяжелого вооружения.

В каких боях принимали участие

15 мая батальон участвовал в рейде на райцентр Великая Новоселка, во время которого там был сорван флаг ДНР, водружен флаг Украины и проведена разъяснительная работа с местными милиционерами.

Вечером 22 мая Семенченко в своем Facebook сообщил, что добровольцы взяли под охрану админздания Володарского района Донецкой области, установив таким образом контроль украинских военных над всей западной частью Донецкой области и планируют продвижение в направлении Донецка.

 

Однако уже утром 23 мая батальон был обстрелян из БТР и крупнокалиберных пулеметов. По словам очевидцев, бой продолжался более часа. Бойцы «Донбасса» не могли добраться до украинского армейского блока и вынуждены были отбиваться. Вырываться из окружения добровольцам пришлось частями, не хватало патронов, и пропала связь. Командир батальона уверен, что маршрут передвижения «Донбасса» был заранее известен сепаратистам. По словам Семенченко, потери батальона «Донбасс» составили 4 убитых 1 боец ​​умер от ран, около 20 человек были ранены, несколько попали в плен. Через несколько дней командование батальона заявило о 11 погибших.

Недавно руководство батальона «Донбасс» заявило, что его бойцы готовы приступить к охране государственной границы Украины.

Сколько платят

Батальону «Донбасс» обещают зарплату нацгвардийцив (в Нацгвардии официально сообщают, что их солдаты-контрактники получают от 3 тыс. грн. Сами бойцы признаются, что на руки получают гораздо меньше-1300 грн.) «Пока есть счет, на котором чуть меньше 100 тысяч. Очень мало. Чтобы одеть, обуть и вооружить батальон, нужно 4,5 млн »,-говорит командир Семенченко. Он опровергает информацию о том, что его батальон финансирует Игорь Коломойский. По словам Семенченко организация содержится за счет пожертвований людей.

Батальон «Днепр»

Созданный при непосредственном участии днепропетровского губернатора и олигарха Игоря Коломойского. Запись добровольцев началась 14 апреля 2014 и сначала проходила в здании администрации Днепропетровской области. Формирование подразделения проходило на базе ранее созданного «полка национальной защиты» Днепропетровской области из добровольцев-мужчин в возрасте от 18 до 45 лет. Основными критериями отбора в спецбатальон «Днепр» были возраст, физическая подготовка и «проукраинская идеология».

Численность

На 15 апреля штатная численность была определена в 500 человек. 28 апреля ОСО ГУМВД в Днепропетровской области обратилось с призывом к жителям Днепропетровской области вступать в батальон «Днепр-1». Возрастной ценз для кандидатов был пересмотрен, в батальон приглашались мужчины в возрасте от 19 до 50 лет. По некоторым данным общая численность всех добровольческих формирований в Днепропетровской области составляет около 3000 бойцов.

Командир

Батальоном командует руководитель Штаба национальной защиты в Днепропетровской области Юрий Береза. «Мы построены по принципу швейцарской регулярной армии. Имея такого «брата» на востоке-без этой армии мы уже жить дальше сможем »,-считает Береза. «Сейчас нам нужно иметь здравый смысл, силу и возможности, чтобы защищать свою землю. Я думаю, что это один из тех аспектов, который все же где-то останавливает Путина от прямой агрессии. Пусть этот господин знает, что когда он зайдет в Днепропетровскую область-каждое окно, каждое здание будет баррикадой»,-подчеркнул Береза.

Вооружение

«Они увешаны оружием, как космонавты»,-с завистью говорит о бойцах «Днепра» командир «Донбасса». Личный состав батальона обмундирован в униформу черного цвета и вооружен стрелковым оружием, в том числе автоматами АКС-74У и АК-74. Недавно за рубежом были приобретены 50 винтовок М-16.

В каких боях принимали участие

Батальон контролирует все блокпосты на территории Днепропетровской области и периодически делает вылазки в Донецкую область. Бойцы батальона обеспечивали спокойствие во время президентских выборов в Красноармейске, взяв под охрану здание окружной избирательной комиссии.

Действия «Днепра» при этом привели к заочной пикировки двух губернаторов. Пока украинские СМИ восхищаются тем, как Коломойскому удалось удержать порядок в вверенном ему регионе, Сергей Тарута пошутил: «Легко советовать, как вылечить грипп, если у вас температура 36,6». В окружении донецкого губернатора считают, что главным фактором стабильности для Днепропетровска стало отсутствие границы с Россией.

Методы в днепропетровских батальонов жесткие. Например, во время столкновений в Мариуполе на майские праздники из Днепропетровска поступил приказ: сжечь все административные здания, где скрывались противники. «Когда начали гибнуть наши ребята, мы дали команду действовать более радикально по тем местам, где засели сепаратисты,-признается« правая рука »Коломойского Геннадий Корбан.-Здания были сожжены, чтобы нечего было охранять и негде было там сидеть. Эти здания ничего не стоят. Жизнь людей стоит дороже».

На прошлой неделе десять экипажей батальона «Днепр» начали осматривать пассажирские поезда на территории региона. «Сейчас на четырех станциях работает десять экипажей; в каждом экипаже по четыре человека. Задача проста-поддержание мира и спокойствия на станциях, чтобы люди знали, что их защищают, чтобы они не боялись пользоваться железной дорогой».

 Сколько платят

По словам Геннадия Корбана, зарплата рядового бойца этого элитного подразделения составляет не менее $ 1000, а командирского состава-от $ 3000 до $ 5000. Чтобы легально финансировать эти формирования, был открыт ряд благотворительных фондов, рассказывает Корбан. «Основатели этих фондов-общественные организации. Просто мы жертвуем свои средства в эти фонды. У фондов очень щепетильный подход к каждой закупаемой позиции»,-объясняет Корбан. Какие-то средства приходится напрямую передавать в Минобороны и МВД, например деньги за оружие.

По некоторым данным владелец группы «Приват» Игорь Коломойский тратит ежемесячно около $ 10 млн на зарплату 3000 бойцов добровольческих отрядов

Батальон «Киев»

Киевский батальон территориальной обороны создавался с целью охраны стратегических объектов столицы. 6 мая представитель самообороны Майдана, командир батальона Национальной гвардии Тарас Бородач сообщил об объявлении набора добровольцев в Национальную гвардию и батальоны территориальной обороны. А уже 10 июня теперь уже бывший глава КГГА Владимир Бондаренко заявил: «Сегодня наш батальон отправляется на Восток-там идет ротация, и ребята, которые прошли обучение, сегодня уезжают на войну». Предварительно батальон прошел подготовку на базе «Десна».

Численность

В состав батальона входят 430 рядовых и 32 офицера. «Это штатное расписание батальона. Они полностью экипированы, обучены и подготовлены, боеспособные»,-подчеркнул Бондаренко.

 Вооружение

На 462 военнослужащих батальона-всего 100 бронежилетов. «Из которых только 60 купленные на столичные деньги, а 40-это помощь небезразличных киевлян, которые, к сожалению, узнали о существующей проблеме только на прошлой неделе»,-заявил журналистам перед отправкой батальона на войну боец ​​подразделения, пожелавший остаться неназванным. По его словам, в аптечке солдат «элитного» Киевского батальона нет элементарных лекарств, необходимых в зоне ведения открытого военного конфликта.

Сколько платят

Батальон полностью подготовлен за счет благотворительных и спонсорских средств. Зарплата бойцов не разглашается

Батальон «Азов»

Спецподразделение МВД Украины был сформирован для борьбы с незаконными вооруженными бандформированиями в Донецкой области. Батальон базируется в Бердянске Запорожской области.

Укомплектован «украинскими патриотами, которые уже имеют опыт военной службы». Как сообщил заместитель командира батальона Ярослав Гончар, «основной костяк батальона составляют те же люди, которые вышли 21 ноября на Майдан. Это люди из разных сотен, с Автомайдана».

 Численность

Состоянию на 12 мая батальон насчитывал не менее 70 бойцов. 18 мая на Донбасс отправилась вторая группа добровольцев в количестве 45 человек. В ее состав вошли мужчины в возрасте от 20 до 46 лет, среди них украинцы родом из Донецка, Днепропетровска, Харькова, Луганска, также много киевлян, есть представители Западной Украины. Часть новобранцев составили члены партии «Братство» и организации «Патриот Украины», однако многие не относятся к каким-то общественным движениям.

3 июня присягу принесли еще 40 добровольцев в возрасте от 20 до 30 лет, до сих пор батальон насчитывал уже 250 человек. Бойцы отряда-выходцы из разных регионов Украины, а также один гражданин Италии. В составе батальона группа ультрас киевского футбольного клуба «Динамо».

Командир

Непосредственное командование осуществляет заместитель командира батальона Ярослав Гончар

 Вооружение

На вооружении батальона есть стрелковое оружие, в том числе автоматы АКС-74, снайперские винтовки СВД и пулемета ПКМ.

В каких боях принимали участие

Батальон принимал активное участие в противостоянии в Мариуполе. 6 мая в районе поселка Мангуш в ходе столкновения с террористами ДНР был ранен один боец ​​батальона «Азов», захваченный в плен «министр обороны» ДНР Игорь Какидзянов и застрелен еще один из нападавших.

В ночь с 7 на 8 мая батальон «Азов» был введен в Мариуполь, личный состав батальона участвовал в арестах сепаратистов, а затем занял здание городской администрации и начал разбирать баррикады в центре города.

Утром 9 мая батальон участвовал в боях в центре города, взял штурмом внутренний двор и первый этаж городского отдела милиции, однако затем несколько бойцов батальона были задержаны и разоружены военнослужащими прибывшего подразделения внутренних войск МВД Украины. В ходе боя был застрелен боец ​​батальона «Азов» Родион Добродомов, еще один-Александр Кондрашев-был ранен. Позже, заместитель командира батальона «Азов» Ярослав Гончар объявил сотрудников мариупольской милиции предателями.

26 мая бойцы батальона разбили базу террористов на территории дачи сына Януковича в поселке Урзуф, где обнаружили склад оружия.

 

Сколько платят

Батальон «Азов» живет на шефские деньги, хотя подотчетен МВД. «Должны получать зарплату сотрудников милиции (4600 грн), но пока этих выплат не было. Живем на помощь бизнесменов, нардепов и рядовых людей. Пока хватает только на текущие потребности и помощь, например, беременным женам. От государства получили лишь оружие »,-говорит Игорь Мосийчук, который сотрудничает с батальоном «Азов».

Батальон «Темур»

Спецподразделение, основным назначением которого была борьба с сепаратистски настроенными формированиями в Луганске получил название по имени командира: Темура Юлдашева. Он-профессиональный военный. До 1990-го служил в Южной группе войск в Венгрии; после распада блока Варшавского договора советские войска были выведены из стран Центральной Европы, и Темур осел в Луганске. Шесть лет назад вышел в отставку.

 

После захвата террористами Управления СБУ в Луганске вместе с единомышленниками начал создавать в городе отряд самообороны для того, чтобы можно было давать отпор боевикам сепаратистов, а после объявления о создании в структуре МВД спецподразделений получил предложение возглавить такой отряд на Луганщине.

Уже больше месяца террористы из Луганска держат его в заложниках. Юлдашев еще с апреля находится в захваченном вооруженными боевиками здания управления СБУ в Луганске. Террористам, которые взяли в плен руководителя «Темура», неоднократно предлагали выкуп за освобождение заложника, однако они ни на какие условия не соглашаются.

 

Батальон Донбасс-2

Для борьбы с террористами на Востоке Украины может появиться батальон Донбасс-2. Добровольцев уже набрали. Желающих пополнить ряды батальона записывали прямо на Майдане Независимости во время воскресного вече 9 июня.

Брали мужчин в возрасте от 20 до 50 лет-и тех, кто имеет подготовку, и добровольцев без особых умений. Семен Семенченко, командир батальона «Донбасс»: «Кто хочет защищать Родину-пожалуйста с нами. Подходят люди из действующих воинских частей. Вот только что подходил человек у-него несколько товарищей, они служат в Президентском полку. Хотят перевестись к нам. Поэтому очень просим Петра Алексеевича отпустить их с нами».

Источник: еспресо тв

Продолжение репортажа Коридор. День первый. «Таких городов на карте нет».

Разговоры о том, нужен ли «коридор» для вывода беженцев из Славянска, несколько запоздали. Люди УЖЕ бегут из осажденного города.

Это естественный процесс, повлиять на который правительство может только в том, чтобы придать вынужденной миграции упорядоченный вид.

При этом под «упорядоченностью» следует, видимо, понимать не только пути отхода из Славянска, но и дальнейшую судьбу перемещенных людей.

Святоргорск. Одиночество и неизвестность

В Святогорске, который из-за близости к Славянску выбрали местом временного проживания десятки тысяч человек, никакой системной заботой о судьбе беженцев не пахнет.

Люди предоставлены сами себе.

Заместитель донецкого губернатора Сергея Таруты, руководитель областного департамента здравоохранения Елена Петряева говорит, что организованно из Славянска вывозили только детей, беременных женщин и медиков.

Для этого чиновники расформированного «народной» властью славянского исполкома задействовали все многолетние личные связи. Государство не выделило на это ни копейки, но обошлись и так.

Все остальные выбирались самостоятельно. И обустраивались на новом месте сами. Никакого отдельного центра, никаких «горячих» телефонов, никаких пунктов учета и распределения.

Детей из Славянска и Краматорска приняли две здравницы – «Жемчужина Донбасса» и «Изумрудный город». Остальные пустуют.

— Просто только наши два учреждения работают круглогодично, и мы оказались готовы принимать детей «с колес». Остальные только-только готовились открываться, а тут – раз! – и уже бомбят, — объясняет директор «Жемчужины» Людмила Кравчук.

Впрочем, она заверяет, что другие летние лагеря готовы будут разместить новые группы маленьких беженцев.

Взрослые же остались со своими проблемами один на один.

— Вот, смотри, тоже беженец, — показывают кота с прижатыми ушами и широко раскрытыми глазами. Кажется, зверь навсегда разучился беззаботно щуриться на солнце, как его сородичи.

— А хозяин жив?

— Жив. Пятый день пьет и ни с кем не разговаривает…

Еще одна группа переселенцев обсуждает, не устроить ли в Славянске митинг против сепаратистов, чтобы от имени жителей потребовать от боевиков убираться из города. Авторов идеи вдохновляет пример городков и поселков, где это сработало (например, Артемовск, где мы своими глазами видели только брошенные блокпосты).

Оптимисты утверждают, что расстреливать многотысячную демонстрацию террористы не решатся. Скептики указывают, что: а) все-таки опасно; б) поздновато как-то, раньше надо было думать.

Других беспокоят более насущные дела:

— Здесь не только наши дети. Это еще наш товарищ семью оставил, а сам уехал в Харьков продавать машину и вообще все, что можно продать…

— Зачем?

— Да он только-только зернохранилище построил, загрузил в него несколько тонн чужого подсолнечника. Хранилище в Семеновке было. В общем, сгорело все. А подсолнечник пять миллионов стоит, деньги, небось, возвращать придется.

— Это не разве не форс-мажор?

— Да кто его знает? Потом встретится с людьми, будет разговаривать…

У многих понимания произошедших с ними событий нет до сих пор. Скажем, среди беженцев немало тех, кто 11 мая голосовал на псевдорефендуме за «республику».

— Выходит, вы сами голосовали за ДНР, которая потом от вашего имени отделилась от Украины и объявила войну?

— Нет! Мы не голосовали за отделение от Украины!

— А за что же тогда?

— Ну…

— Может, за федерализацию? – приходит на помощь корреспондент из Англии.

— Да, именно! За фе-де-ра-ли-за-цию!

При этом в Святогорске нет ни психологов, ни «политруков», которые от имени украинского государства помогали бы переселенцам из зоны конфликта пережить последствия душевного потрясения и привести свои мысли в порядок.

Есть только штатные специалисты в детских здравницах, и все.

Покой беженцев истово хранят только в Святогорской лавре. Здесь корреспондентов наотрез отказываются пропустить к «паломникам» из Славянска и Краматорска.

— Нельзя! – строго блеснул очками священник.

— Почему?

— Потому что они как раз от вас сюда сбежали!

Нет в Святогорске и юристов, которые могли бы квалифицированно ответить на самый распространенный вопрос: могут ли люди из Славянска получить официальный статус беженцев и что им это даст.

Многие также жалуются, что уже больше месяца не получают социальных выплат (банковские отделения закрыты, счета не обслуживаются).

Ну, и, наконец, тройку самых популярных вопросов без ответа замыкает следующий: как долго будет идти АТО в городе?

«Надо ли обстраиваться в Святогорске надолго? Или есть вероятность вскоре вернуться в свои дома?» — именно об этом, главным образом, рассуждают между собой беженцы.

Дырявая блокада

Снова колесим вокруг Славянска. Выезжаем на ту же дорогу, по которой прибыли в Святогорск.

Здесь уже вовсю кипит жизнь. Не только мы «нащупали» относительно спокойный путь. Навстречу идут вереницы грузовиков и даже рейсовые автобусы.

Хотя трасса, прямо скажем, не самая лучшая. Сильный дождь делает этот маршрут недоступным для большинства гражданских легковушек, кроме неприхотливой «Нивы» или трудяги «УАЗика».

…Старик Эйнштейн был тысячу раз прав. Все очень-очень относительно.

Снаружи зона АТО – маленький овал неправильной формы, крохотное пятно на карте. Изнутри – огромный театр военных действий, многокилометровое пространство.

Снаружи ситуация выглядит так, словно украинские военные взяли город в плотную блокаду и успешно наступают на окруженных боевиков.

Изнутри все выглядит ровно наоборот: силовики держат оборону на блокпостах, отбивая наскоки «республиканцев». Последние же чувствуют себя вольготно, и с помощью местных спокойно входят-выходят из города, пользуясь паутиной проселочных и условно асфальтированных периферийных дорог.

Сами же ДНРовцы постоянно расширяют сферу контроля, опутывая города сетью своих укреплений.

В Краматорске они чувствуют себя совершенно беззаботно, как будто и не было здесь никаких боев. Въезжаем в город. Несколько бородатых смуглых автоматчиков лениво покуривают на обочине, пока их товарищ в казачьей папахе меняет пробитое колесо.

Боевики здесь ведут себя так, словно они – в полной безопасности. В отличие от мирных жителей.

— Да они меня только двадцать минут назад отпустили из плена! – признается управляющий СТО. – Ехал к товарищу в Славянск. Он семью отсюда вывез, а сам уехать не успел. Попросил передать им вещи и денег немного. А меня на блокпосту за шпиона приняли. Решили, что сейчас поеду к украинским военным. Бабай, гад, два часа в славянском СБУ мозги полоскал…

Далее на всем пути до Донецка – только посты ДНР. Хотя несколькими неделями ранее «республиканцы» чередовались с Нацгвардией. Сейчас о том, что где-то там за линией фронта есть государство Украина и его силовые структуры, напоминают только выходящие на традиционный промысел ГАИшники.

Многие блокпосты непризнанной республики потихоньку разрастаются до полноценных военных лагерей – укрепленные позиции окружают ряды палаток, а в ботаническом саду на окраине Донецка все те же бородатые «добровольцы» уже несколько дней живут на природе.

Представить, что будет, когда (если?) сюда дойдут силы АТО, страшно. Впрочем, представлять и не надо – будет новый «Славянск». Скорее всего, не один.

По материалам: ZN.UA

Очередная командировка на восток Украины нарисовалась, как обычно, неожиданно. Брошенная в редакторской курилке идея побудила быстро купить авиабилеты, продумать логистику на месте, обзавестись бронежилетами и всем остальным, что в таких случаях полагается. Планировали сначала съездить в зону антитеррористической операции с украинской стороны, потом через Донецк попытаться добраться до Славянска, Краматорска и уже потом заскочить в Луганск. В среду решили, в четверг вылетели, в пятницу с утра были на месте.

Через блокпосты украинской армии проехать сложно, но можно. Видеоаппаратура, бронежилеты и каски вкупе с израильскими документами и отсутствием украинского акцента поначалу вызывают немало подозрений. Это потом, когда примелькаешься, к тебе привыкнут. Но ненадолго: ротация подразделений на блокпостах— и все по новой.

Вообще в зоне боев с блокпостами все непросто. Проще сказать, какие дороги силовики контролируют, чем пересчитать те, по которым ездить далеко небезопасно. Местные знают все объездные проселки — так что украинские военные зачастую охраняют лишь ту точку, где находятся.

Точку и себя заодно. В районе Славянска и Краматорска эти блокпосты обстреливаются ежедневно по нескольку раз. К ним впотную подходит «зеленка» — густой подлесок. Подойти через зеленку на расстояние метров ста и бить по блоку прямой наводкой никакого труда не составляет. Один из контрактников на ближайщем к Славянску блоке, показывая на густые заросли камыша рядом, грустно сказал: вот оттуда по нам и бьют, а мы в камыши не суемся — растяжки, видимости ноль. Стреляем, только когда вплотную подойдут. Для острастки периодически военные лупят из ПГС по открытым низинкам — по ним в «ответку» потом работают минометы и крупнокалиберные пулеметы. Все передвижение военных по трассам исключительно на бэтээрах — но именно броня притягивает больше всего огня.

На одном из блоков стоит якобы расформированный «Беркут». Майор, проверяя аппаратуру и документы, на полном серьезе и очень спокойно заявляет: будете снимать, увижу лицо хоть одного своего подчиненного — найду и морду разобью. Солдаты и офицеры рассказывают, что боятся «светиться» — их личные данные потом выкладываются в интернет с призывами к личной мести.

В субботу дважды попадаем под обстрел. В первый раз на так называемой восьмерке. Классическая «обратка» — с блока вели предупредительную стрельбу из автоматических гранатометов даже не по позициям дэнээровцев, а по низинкам, в ответ — накрывают блокпост. Нас запихивают в бэтээр и увозят. Не успеваем проехать километра, бэтээры разворачивают назад на подмогу. Мы остаемся на блоке «беркутов». Тут тоже стреляют, и тоже из «зеленки». По блоку бешено крутится БТР-4, но огня не открывает — не может определить, куда точно стрелять. Тут же блок попыталась прорвать «газелька» с надписью «Хлеб» — не остановилась на переднем рубеже и понеслась через блок. «Беркутовцы» из калашей изрешетили колеса. Вытащили водителя, положили лицом в землю. Не били. Не раздевали. Местные, кто здесь часто ездит, жалуются: если не везет и стрельба начинается, когда на блоке скапливаются машины, то по сути они становятся заложниками — выехать не могут, поскольку блок тут же закрывается, и спрятаться особо негде. Военные со своей стороны боятся выпускать непроверенные машины: а вдруг обстрел всего лишь отвлекающий маневр?

В субботу познакомились с военным оператором, молодой парень с какой-то грустной, извиняющейся улыбкой. В ночь с воскресенья на понедельник прыгнул на бэтээр и поехал с десантурой к Славянску — должны были через громкоговорители предложить вооруженным людям сдаться, а жителям объявить о гуманитарном коридоре. Свернули с блока поближе к городу. Сейчас в госпитале — четыре осколка в ногах. Из остальной группы — тринадцать раненых, один погибший. =Засада за камышами по ним отработала качественно.

Местные, кто смог выехать из городов и сел, говорить на камеру просто боятся. Рассказывают, что в Славянске те, кто ,якобы, защищает от «геноцида», вовсю конфискуют личный транспорт. Занимают здания детских садов, интернатов и роют окопы под домами. Есть, конечно, и те, кто до сих пор ополченцев-боевиков поддерживает. Из городов выехали — опасно, но со стороны поддерживают. Говорят, что просто не хотят жить под властью Киева. Под властью Москвы тоже особо не хотят, но Москва для них все же предпочтительнее, потому что «западенцы нас ненавидят и хотят всех убить». По поводу отобранных машин самое лучшее объяснение с точки зрения логики звучало так: да, забирают, но надо же им во время войны на чем-то ездить…. А вообще сейчас на востоке Украины самая выигрышная позиция — это ее отсутствие. Аргументация простая: по нынешним временам чью сторону ни прими — везде потом аукнется. Выскажешься хорошо про Украину — ополченцам ДНР это не понравится. Начнешь говорить хорошо про ДНР и открыто поддерживать — а вдруг еще чуть-чуть, и украинская армия возьмет города под свой контроль?

На востоке Украины сейчас война. Причем эта война приведет к огромному количеству жертв среди гражданского населения, если АТО будет проходить именно так, как проходит. По сути в районе Славянска и Краматорска идут позиционные бои. Армия защищает свои блокпосты и периодически пытается подавить огневые точки противника артиллерией. Про засады на трассах и говорить не стоит — любой местный таксист или водитель легко объезжает все блокпосты…. В частях катастрофически не хватает бронежилетов, тепловизоров, приборов ночного видения. На батальон приходится не больше пары снайперов. В штабе АТО работают с топографическими картами — о постоянно обновляемых аэрофотоснимках местности или прямом видеослежении речи вообще не идет. Солдаты используют китайские стометровые рации для переговоров, а приказы зачастую передаются по обычному мобильному телефону… Артиллерия — колесные гаубицы шестидесятых или семидесятых годов выпуска. Высокоточные ракеты с лазерным наведением для ВВС — несбыточная мечта. Пехоту, десант и нацгвардию никто и никогда не тренировал на ведение боевых действий в городской плотно заселенной местности. Это прерогатива местной «Альфы». Но, во-первых, сколько там той «Альфы», а во-вторых — она сейчас в основном занимается проведением разведки боем и перехватом мобильных групп противника. Стоит заметить и отношение местного населения — в зоне, контролируемой украинскими силовиками, прямого саботажа еще нет, но и прямой поддержки военным выказывается немного. Ополчение получает информацию о передвижении военных колонн именно от местного населения. Сейчас у солдат на блокпостах приказ: огонь отрывать только на ближней дистанции, в сторону жилых домов на окраинах по возможности не стрелять. Артиллерия дело другое — с Карачуна бьют по позициям противника в промзоне. Клянутся и божатся, что центр Славянска не обстреливают. У вооруженного ополчения противоположная версия. И оно, ополчение, предпочитает не упоминать, что ведет огонь, устанавливая минометы между жилых домов… В общем это и есть предпосылки того, что жертв будет много.

В районе Слявянска и Краматорска пробыли три дня — искали входы/выходы, чтобы попасть на ту сторону и вернуться невредимыми. Мы не российское ТВ, поэтому вопрос личной безопасности стоял остро. Даже местные жители в неформальных беседах советовали не соваться — в лучшем случае возьмут в заложники ради выкупа. Другие обещали провезти нас проселками за немалые деньги, но не могли сказать, сможем ли мы работать внутри города… Ехать в Донецк за аккредитацией ДНР? По плану намеревались сделать именно это — ехать собирались с понедельника на вторник.

На фото: Игорь Горелик и Андрей Кожинов (справа)

Не поехали. С утра получили звонок из редакции: ребята, срочно возвращайтесь — в местных соцсетях и на новостных сайтах Севастополя и Славянска вас обвиняют в шпионаже в пользу украинцев. Долго думать было бессмысленно: такой вброс сродни «ордеру на убийство», прямой дороги в подвал к людям Стрелка, или Беса, или еще кого из этой компании. Когда добрались до интернета, прочитали о себе в оригинале. И смешно и грустно .Это надо цитировать.

«После изучения материалов журналистов 9-го телеканала Израиля есть подозрение, журналисты 9-го телевизионного канала Израиля Андрей Кожинов, фотокорреспондент-оператор Игорь Горелик и военкор Сергей Гранкин собирают разведданные в пользу киевской хунты. По мнению бдительных граждан, этим корреспондентам нельзя доверять. Есть реальный риск того, что корреспонденты сольют развединформацию о бойцах самообороны украинским карателям. Данное предположение основывается на том, что военкор Кожинов имеет тёплые дружеские отношения с некоторыми офицерами армии карателей и нескрываемую антироссийскую и проукраинскую позицию. В качестве примера бдительные граждане приводят тот факт, что на сайте 9 канала публикуются статьи Шендеровича, статьи украинских фашистов и националистов. На 9 мая канал пригласил на интервью Божену Рынску. В эфире новостей и на официальном сайте телеканала ополченцев ДНР и ЛНР называют «боевиками» и «террористами»».

Больше всего порадовал последний абзац: «Вежливо, но твердо, гоните их прочь. И не обижайте — не нужен вам скандал с антисемитизмом. И помните — далеко не все Израильтяне сочувствуют фашистам. Среди них гораздо больше нормальных людей, противников коричневой мерзости».

Все это сопровождается нашими фотографиями. Позже в Сети появился и плакатик похожего содержания. А по различным форумам пошли ветки: «Кого надо, предупредили». После этого убедить руководство оставить нас «на земле» уже не представлялось возможным…. Уши «неравнодушных граждан», которые и являются, судя по всему, авторами первоначального вброса у этой публикации, кстати, растут, как оказалось, из Израиля. Эти граждане свои первоначальные посты в фейсбуке и Живом Журнале уже, конечно, потерли, исходя, надо полагать, из чувства глубокой уверенности в своих словах.

Вот и думаю: из выданных мне и оператору финотделом канала командировочных, на столе валяется купюра номиналом в одну гривну. Может, эта деталь поможет доказать «неравнодушным гражданам» факт осуществления мне финансового вознаграждения за шпионскую деятельность в пользу «украинской фашистской хунты»?ё

Ej.ru

Репортаж донецкого корреспондента ZN.UA о возможностях для мирных жителей Славянска покинуть зону боевых действий.

Пока украинские власти только готовятся открыть коридор для эвакуации мирных жителей из Славянска, жители сами бегут из осаженного войной города. Выбираются любыми путями.

Пути эти нелегки и небезопасны.

«Там вчера «градом» полоскали»

На войне информация устаревает очень быстро. Несколько дней назад Донецкая областная администрация предлагала трассу Горловка-Артемовск-Красный Лиман как наиболее безопасный маршрут для вывоза граждан (прежде всего — детей).

Однако сейчас эта дорога в районе Ямполя перекрыта настоящим укрепрайоном ДНР.

— Туда сейчас лучше не ехать, — по-дружески предупреждают на последнем перед укреплениями «республиканском» блокпосту. — Там вчера «градом» полоскали…

Так ли это, остается неизвестным. Боевики полностью остановили движение. Бойцы на последнем рубеже злы и несговорчивы.

— Кому сказал — сели в машину и свалили отсюда! — автоматчик на Ямполе передергивает затвор, давая понять, что дискуссия окончена.

После, не сдержавшись, стреляет одиночным в сторону отъезжающей машины.

— Не надо было с ним спорить! Делайте, что я вам говорю! — злится Гэрриэт, журналистка из Великобритании, один из участников нашей авантюры по поиску анонсированного украинским президентом «коридора».

Она считает себя вправе командовать. У нее есть на это причины.

Во-первых, у нее очень милые ямочки на щеках (когда она не сердится, а улыбается). С такими девушками тяжело спорить.

Во-вторых, в ее биографии есть опыт работы в Сербии.

Кривые глухие окольные тропы

Вторая попытка — к западу от Славянска. После Краматоска мы сворачиваем на узкую дорогу. Трасса часто виляет.

Дорожное покрытие в выбоинах и ямах. Впрочем, война тут ни при чем. Эти дроги были такими всегда.

Мы не жалуемся. При всех недостатках у этого направления есть одно неоспоримое преимущество — эта трасса безопасна. Теоретически.

Между последней позицией боевиков ДНР и первым блок постом украинской армии — вакуумная зона. У обочины время появляются указатели.

Никому не известные села, но, возможно, стратегически важные опорные точки будущего «коридора»: Черкасское, Новониколаевка, Адамовка…

Последний отрезок пути проходит по трассе Ростов-Харьков. Вместе с редкими гражданскими автомобилями здесь снуют мобильные группы украинских силовиков. Солдаты передвигаются на обычных автобусах, но с открытыми окнами и с оружием наготове. Выставленные наружу стволы автоматов бдительно «ощупывают» заросли по обе стороны дороги.

Поворот на Святогорск. Военные окапывают БМД.

Внезапно слышится высокий свист — минометный обстрел. Солдат за пулеметом нетерпеливо машет нам рукой: проезжайте, мол, не мешайте делом заниматься.

Странная ситуация. Для охраны безопасного «коридора» нужны армейские посты. Но эти же посты являются источником опасности — это потенциальная мишень для атак боевиков ДНР. Замкнутый круг.

Въезжаем в Святогорск…

Заложники войны

Население небольшого городка за последнюю неделю выросло многократно. По официальным данным, сюда из зоны боевых действий переселились около двадцати тысяч человек. При этом число постоянных жителей Святогорска — пять тысяч, даже меньше.

Беженцев бесплатно рас селят в четырех местах: два санатория, школа-интернат и Святогорская лавра.

Обеспечением беглецов пока занимаются только волонтеры из числа местных бизнесменов. Гуманитарные грузы из других мест сюда попадают эпизодически.

— Я могу вспомнить только партию помощи из Днепропетровска, — разводит руками директор школы-интерната Григорий Поух. — Все остальное собирали наши. Местная власть сразу создала координационный комитет и занимается этим…

На попечении Григория — сто вынужденных переселенцев. Перебирались сюда целыми семьями.

Беженцы пока ни в чем не нуждаются. Кроме точных сведений относительно своей дальнейшей судьбы.

— Мне сейчас даже жить не на что. Работы у меня пока нет. Еще я получала пенсию, потому что мой двухлетний сын — инвалид детства. Но срок банковской карты закончился, а новая пришла в отделение банка… 30 мая! — говорит Ирина Андрусенко. — То есть, как раз в тот день, когда я уехала из Славянска…

Ее второй сын — выпускник, весной окончил школу. Получить аттестат парень успел, а вот сдать ЗНО — нет. Все вузы, утверждает она, абитуриенту из Славянска отказывают сразу.

Многоэтажка, где жила Ирина, стоит как раз между передовыми позициями боевиков и горой Карачун, занятой украинской армией.

— Каждое утро, в четыре или пять, мы просыпались, потому что начинали бомбить. Когда это произошло впервые, Моего соседа убили у меня на глазах. Он бежал от остановки и кричал нам, чтобы мы уходили. Мы убежали, а он не успел…

Позже дом стали обстреливать регулярно, так как на крыше высотки «стрелковцы» устроили позиции для снайперов и артиллерийских корректировщиков.

— Мы хотим вернуться. Но куда нам возвращаться? Что будет с нашими квартирами? — риторические вопросы от Анжелы Чумак, еще одной беженки.

Но и оставаться было нельзя. К регулярным обстрелам добавились закрытые банки и магазины, потом пропали свет, вода, газ. Последние несколько дней в городе и окрестностях не работает мобильная связь.

На новом месте она пока не обнаружила желающих системно заняться проблемами беженцев.

— Я звонила на правительственную горячую линию, узнать, что делать людям в Славянске и Краматорске. Мне ответили: «таких городов на карте нет»…

Директор коммунального предприятия Андрей Воробьев временно остался без работы, как и семь десятков его подчиненных. Раньше Андрей руководил специалистами, которые спасали Славянск от подтопления. Сейчас болотистую береговую линию Северского Донца не укрепляет никто.

— Все, кто мог, уехал. Остались старики. И трупы. Впрочем, и дети еще есть, — рассуждает он. — Но куда людям ехать? У нас нет ни денег, ни продуктов…

Простой вопрос «кто виноват?» Становится поводом для горячей дискуссии.

— Это сепаратисты! Пока в городе не было Пономарева, все было спокойно! — уверена Ирина.

— Украинская армия стреляет в мирных жителей! — безапелляционно заявляет Анжела.

— Идет война. А мы, так сказать, заложники ситуации, — осторожно высказывается Андрей.

Многие беженцы не воспользовались услугами бесплатных пристанищ. Просто потому, что ничего о них не знали. Например, Светлана Полищук со своей мамой. Две женщины просто снимают квартиру в центре Святогорска.

В Славянске Светлана работала менеджером по продажам, и уже мечтала об открытии своего дела. Но сначала мина попала в офис, а после в зоне боев оказался и ее дом.

О том, что здесь таким, как она, кто-то помогает, девушка узнает от нас.

Но и после этого воспользоваться услугами не так-то легко. Местный исполком заперт, на дверях — два объявления. Первое предлагает больным и роженицам обращаться в больницы Изюма. Второе указывает, куда следует сдавать помощь для беженцев.

И все.

Еще 580 детей и 80 взрослых беженцев нашли приют в здравнице «Жемчужина Донбасса».

— Дети заехали сюда планово, по ранее выданным бесплатным путевкам. Но уедут они отсюда не 21 июня, как написано в путевках, а неизвестно когда. Потому что сейчас отправлять отсюда детей — самоубийство, — говорит директор здравницы Людмила Кравчук.

Во время нашей беседы дети осаждают ее приемную, потому что городской телефон есть только здесь. Мальчишки и девчонки пытаются дозвониться родным в Славянск и Краматорск.

Повод для беспокойства у ребятни есть: канонада со стороны Славянска отчетливо слышна в Святогорске, хотя эти два города разделяет тридцать километров.

Завтра нам предстоит пройти трассу в обратном направлении. Планировали выехать рано утром. Местные отговаривают:

— Не надо! У нас на рассвете как раз все и начинается. Безопасно становится только к одиннадцати, не раньше…

По материалам: ZN.UA

Харьковщина принимает беженцев из Донецкой и Луганской областей. Убегая от военных действий на Донбассе, они остаются совсем рядом с фронтовой зоной. Репортаж DW из Изюмского района.

Село Бугаевка на Харьковщине находится всего в 40 километрах от границы с Россией и в 60 километрах от «горячей точки» — Славянска. Жизнь Изюмского района кардинально изменилось после того, как здесь начали принимать беженцев с Донбасса. Днямы Бугаевка приняла две молодые семьи из Славянска. Женщины с четырьмя детьми прибыли рейсовым автобусом, мужчины на своих стареньких «Жигулях» с полным багажником детской одежды и вещами первой необходимости.
26-летняя мать двоих детей Евгения начинает плакать, вспоминая о последнем месяце жизни в Славянске. «Стреляли со всех сторон, все ближе к нашему дому. Это просто нельзя описать, какой это было ужас! Последние дни мы вообще из погреба ночью не выходили», — говорит Евгения. Ее кума-19-летняя Елена, держа на руках двухмесячного младенца, говорит, что хочет повести детей в церковь, чтобы немного снять стресс последних недель.

Их мужья Антон и Стас очень нервничают, рассказывая о родственниках, оставшихся на Донбассе. Вспоминают о том, как бросали дома и работу. «Я работал до последнего дня. Но вдруг стало ясно, что уже нет целых улиц, предприятий, больницы переполнены ранеными, среди которых много детей. Просто пришлось все бросить! Все наше имущество-ничего по сравнению с жизнью детей!», — Едва сдерживая эмоции говорит Антон. «Почему мы мирное население должны так страдать?» — Спрашивает Стас.

Мужчинам уже предложили работу водителями

Мир не без добрых людей

Эти семьи из Славянска приняла на Харьковщине родственница. Но ее дом для восьмерых человек явно маловат. Мужчины же пока начали искать работу, и им повезло. В Бугаевке действует крупное животноводческое предприятие, на котором работает треть полторы тысячного населения села. Новоприбывшим предложили не только водительскую работу, но и возможность поселиться в отдельном доме. Крестьяне охотно помогают новым соседям: приносят посуду, кровати, даже дали холодильник. «Я была потрясена! Никогда не видела таких людей, которые так помогают», — говорит Евгения.
В Бугаевке поселились еще три семьи из Славянска с похожими историями. Их тоже приютили родственники. Некоторые взял с собой из Донбасса еще и детей друзей и соседей. Такие семьи есть уже чуть ли не в каждом селе на границе Харьковской и Донецкой областей. «Примерно 300 человек. В основном это семьи, у которых здесь есть родственники. И вторая категория — это люди, которым не к кому идти, или денег хватило только на то, чтобы просто уехать», — говорит председатель Изюмской райгосадминистрации Любовь Шамрай.

Для таких беженцев местные власти подготовили 150 мест. Смогут искатели убежища найти работу, устроить детей в садик, школу? В аграрном Изюмском районе надежды возлагают на местных предпринимателей. «Мы будем стараться помогать всем, кто в этом нуждается. Но свободного жилья не так много. Не в каждой профессии у нас есть спрос. Вот на прошлой неделе отказали женщине — химику-технологу, но возьмем двух ребят-компьютерщиков», — рассказал DW директор сельского предприятия «Восток» Андрей Ровчак.

Объявления на вокзале

Национальный масштаб проблемы

Основной поток беженцев, как сообщила DW Любовь Шамрай, проходит мимо «прифронтовой» Изюм, в направлении Центральной и Западной Украины. Сотни людей сейчас обращаются за помощью к городской власти Харькова.

Губернатор области Игорь Балута на днях отчитался о возможности размещения до 2500 человек. Но, беженцев гораздо больше, говорят активисты Евромайдана и Автомайдана, которые помогают организовывать безопасный переезд и искать жилье. В социальных сетях Харькова, Киева, Львова, других городов сейчас создано много групп «SOS», где сотни людей предлагают свою помощь. «Мы видим, что часто чиновники отфутболивают людей к нам, что нет нормальной коммуникации беженцев с властью. Также мы видим, что наших возможностей уже не хватает, чтобы справиться с потоком людей», — сказал DW активист киевского Автомайдана Александр Кляшторный. Он призывает власти срочно начать решать проблемы беженцев на государственном уровне и обеспечить под эти нужды необходимое финансирование.

Источник: DW

Киев-Заложники должны знать, что их освободят обязательно и максимально стараться сохранить здоровым дух и тело. Переговоры об освобождении лучше доверить специалистам, так как родственники «подвергаются» эмоциональному давлению. Как правильно себя вести, если вам звонят и говорят, что взяли в заложники близкого вам человека? Как уберечься от плена боевиков и как выжить в плену вооруженных сепаратистов? Об этом Радио Свобода рассказал специалист по экстремальным переговоров группы компаний «АРМС-ГРУПП» Сергей М.

-Случаи захвата людей в заложники в Украине не афишировались. Их было больше, чем те, которые обсуждались в прессе, как, например, захват пиратами украинских моряков. На самом деле определенный опыт ведения переговоров у правительства, у чиновников, у уполномоченных лиц-членов областных администраций-есть.

Особенностью того, что происходит сейчас на Востоке Украины, является то, что можно назвать условным контролем над территорией. Поэтому освобождение заложников не может происходить по классической схеме. Здесь все смешивается с военными действиями, и в таких масштабах это действительно новый опыт для нашего государства.

-Несмотря на это, какие советы Вы можете дать родственникам и близким тех, кто стал заложником?

-По поводу того, как вести себя людям, которые попали в подобную ситуацию, а также их родственникам, есть ряд рекомендаций, разработанный специалистами по экстремальным переговоров. В своей практике я руководствуюсь рекомендациями британских специалистов, а также, как бы сейчас это не прозвучало, российских специалистов.

Российские специалисты имеют большой опыт ведения переговоров по поводу освобождения заложников. В России определенные правила и принципы по этой проблеме не только освещались в средствах массовой информации, а также распространялись через специальные программы среди детей школьного возраста. Когда в Российской Федерации активизировались проблемы с терроризмом, российское правительство прибегло к определенным шагам и провело программы «ликбеза» среди населения, о том, как вести себя в подобных ситуациях-если вы стали заложником, или если вам грозит ситуация стать заложником, или если кто-то из ваших близких попал в заложники.

-Как бы ни было парадоксально, но тот опыт, который имеет Российская Федерация по освобождению заложников-он ближайший к тому, что сейчас Украина имеет в Донбассе. Что Вы можете посоветовать семьям людей, которые попали в плен к боевикам на Востоке?

-Мы берем с Вами классическую ситуацию, когда человека похищают с целью получения выкупа или вымогательство определенных действий от членов семьи.

-Потому что в других случаях просто не звонят родным, не дают возможности позвонить и не сообщают, где человек?

-Совершенно верно. Мы не берем случаи политических увлечений, мы берем классическую ситуацию-похищение с целью выкупа, так называемый киднеппинг.

Первая рекомендация: переговоры по освобождению заложника должны вести люди, которые этим занимаются постоянно и профессионально.

Похитители, как правило, всегда говорят о том, чтобы люди ни в коем случае не обращались в правоохранительные или специальные органы, и делают они это именно потому, что понимают-обращение родственника в эти органы существенно снизит их шансы на успех в этой ситуации. При этом они действительно запугивают родственников.

Я бы посоветовал не поддаваться на эти запугивания, поскольку оставшись с похитителями наедине, человек без специальной психологической подготовки рискует непременно попасть под влияние похитителей и выполнять все по их сценарию. В классике, как правило, получив выкуп, похитители лишают жизни заложника, потому, что он во время похищения мог увидеть их особые приметы или автомобиль, мог слышать, о чем они говорили, рассмотреть место, где его прятали и получить любую другую информацию, которая поможет в будущем их идентифицировать и привлечь к ответственности.

-Очень надеюсь, что это не имеет прямого отношения к той ситуации, которая сейчас происходит на Востоке. По опыту тех, кому посчастливилось освободиться, их удерживали, требовали деньги и после получения выкупа-увольняли.

-На самом деле, то, что сейчас происходит на Востоке-это такое своеобразное поле игры по другим правилам. Те похищения, которые сейчас там происходят, преимущественно носят хаотический, фактически это нечто, что идет рядом с мародерством или ограблением. Те, кто берет заложников на Востоке Украины, меньше боятся, что они могут быть опознаны, что силы и мероприятия правоохранительных органов будут направлены на их идентификацию, понимая, что такая ситуация, которая сложилась сейчас в регионе, в последнюю очередь предполагает розыск преступников, захватили людей в заложники, поскольку ведутся боевые действия. Поэтому говорить о том, что там есть такой классический вариант, о котором мы начали с Вами разговор, было бы неверно.

-Если говорить о родных, то они находятся не в «классической» ситуации, они могут вообще не иметь возможности обратиться к специалистам, к сотрудникам Службы безопасности Украины или Министерства внутренних дел, но им нужно решать свою проблему сейчас, поскольку речь идет о жизни и здоровье их родных. Лучше, что бы с похитителями разговаривали именно родные или лучше все-таки отдать трубку кому-то, кто не такой эмоциональный и способный анализировать то, что ему говорят?

-Возможно, ведения переговоров можно поручить и родственникам, но с постоянным присутствием специалиста, который сможет правильно учесть все изменения ситуации и управлять переговорами, направляя их в правильное, конструктивное русло. Почему? Потому что для человека, родственник которого стал жертвой похищения, «цена вопроса» растет в тысячу раз.

Ситуация доходит до критического состояния из-за того, что близкий человек втянут в ситуацию эмоционально и перестает мыслить логически и уравновешенно. Нечего скрывать-это трудно и подготовленным людям, когда на кону-жизнь человека, однако когда эта жизнь не чужой для тебя человека-это труднее в сотни раз.

Переговоры нужно вести или специалисту, или родственнику под постоянным контролем специалиста, который будет помогать, направлять. Также часто возникает необходимость во время переговоров проверять ситуацию на реальность-то есть, мы еще торгуемся за живого человека, или торговать уже вообще нет смысла. То есть, вообще-те вещи, которые говорят похитители, являются реальными, или мы хотим выдавать их за реальные.

Следующее. В случае, если вам поступил звонок после исчезновения вашего близкого человека или вы еще не знаете, где этот человек, а вам уже поступил звонок о похищении, ни в коем случае не выполняйте никаких требований, прежде чем не убедитесь, что это действительно правда, что они действительно содержат этого человека.

Вы должны в режиме реального времени услышать его голос, узнать, как с ним обращаются и убедиться, что это-не запись, сделанная, например, сутки назад. Нужно проявить настойчивость и до начала любых переговоров с похитителями выяснить, по какому предмету вы проводите переговоры: действительно ли они удерживают в заложниках вашего родственника; или вам просто позвонили мошенники; или человек жив, а не погиб при попытке к бегству.

-Просить, чтобы заложнику дали трубку, чтобы услышать голос и задать несколько вопросов?

-Обязательно. Человек должен рассказать о ее состоянии здоровья, как он себя чувствует и как с ним обращаются. Нужно попытаться успокоить человека, попросить не волноваться, заверить в том, что его освободят и все будет хорошо. Вам нужно сразу дать понять похитителям, что вы готовы идти на переговоры и торговаться, но только по поводу живого человека. Они должны четко понять, что пока человек, которого они удерживают в заложниках, жив, они имеют шанс получить желаемое. После этого, как правило, они предъявляют свои требования. Их нужно записать дословно, слово в слово.

Я рекомендую обратиться если не в правоохранительные органы, то к компаниям, которые могут обеспечить необходимым специалистом по ведению переговоров. Такие компании есть заграницей, недавно появилась и в Украине такая компания. Там работают специалисты, которые это делали не раз, обучавшихся в государственных структурах, и которые смогут сделать это лучше родственника, который кроме переживаний за жизнь человека, находящегося в заложниках, ни о чем думать на тот момент не может.

-Сергей, а как должен вести себя человек, попавший в плен, чтобы вернуться живым и здоровым?

-Я рекомендую настроиться на долгий марафон, потому что, как правило, операции по освобождению заложников продолжаются от 24 до 48 часов. Это среднее время, хотя история знает и гораздо длиннее случаи. Вы должны быть настроены оптимистично, в случае, если есть такая необходимость, нужно стараться экономить силы, воду, даже воздух, если это герметичное помещение.

 Вас не освободят моментально, но в любом случае освободят и никто не прекратит поисков до тех пор, пока ваша судьба не станет известной. Если есть возможность двигаться, рекомендую проводить кратковременную разминку, для того, чтобы быть готовыми в любой момент подняться, сесть, пробежать, и если появится возможность для побега, чтобы вы смогли ее использовать полноценно. Старайтесь контролировать свое психологическое состояние, при этом те, кто знают молитвы-может молиться, можно решать простые арифметические задачи, повторять про себя стихи. Старайтесь не впадать в панику и сохранять сознание ясным. Вы должны твердо знать, что с похитителями ведутся переговоры и вас непременно освободят.

 -Если есть возможность контактировать с похитителями, как говорить с этими людьми и стоит ли вообще с ними говорить?

-Да, с ними стоит говорить. Рекомендую не создавать им никакого сопротивления, поскольку эти люди обычно лучше физически подготовлены и это может плохо закончиться для здоровья заложника. Ни в коем случае не пытайтесь вырвать оружие, потому ваша задача номер один-это выжить. Старайтесь установить нормальные отношения с похитителями, не обвиняйте их ни в чем, не увеличивает их агрессию, не пытайтесь апеллировать к их совести, потому что люди, которые пошли на такие шаги, со своей совестью уже все решили.

-Актуальным этот вопрос сейчас является для тех, кто живет на Востоке: как сделать так, чтобы не стать жертвой боевиков и не попасть в плен?

-Относительно пребывания на территории повышенного риска боевых действий или просто повышенной криминогенной обстановки, нужно соблюдать простые правила, которые помогут сохранить жизнь и не попасть в такую ​​ситуацию. Например, обязательно нужно знать, где вы сейчас находитесь, иметь с собой карту и четко себе представлять ситуацию на этой территории.

 Всегда будьте со связью, имейте с собой заряженный мобильный телефон для того, чтобы вас могли найти и предоставить помощь, не разыскивая. Будьте готовы к худшему, наблюдайте и сохраняйте инициативу. В случае опасности ни в коем случае не впадайте в пассивное состояние, продолжайте действовать. Не нужно бояться, если нужно-зовите на помощь, бегите. Даже если никто не сможет помочь Вам, это привлечет внимание, по крайней мере будут свидетели, которые смогут рассказать, в какой автомобиль вас толкнули, кто, что это были за люди и какие они имели особые приметы. Это сможет помочь людям, которые будут вас разыскивать.

-Имеет ли значение, человек сам или в компании с кем-то?

-Не рекомендуется выходить на прогулку одному в опасных частях даже мирных стран, не говоря уже о той ситуации, которая сложилась у нас на Востоке. По возможности следует ходить в компании из двух-трех человек, кто-то из близких всегда должен знать, где вы находитесь.

Часто люди, которые захватывают заложников, находящихся в измененном состоянии сознания-под воздействием наркотических средств или алкогольных напитков. Сама ситуация ведения боевых действий не способствует нормальному человеческому отношению друг к другу

-Как вы оцениваете работу наших специальных органов-Министерства внутренних дел, Службы безопасности Украины, по оказанию помощи людям, которые попали в плен? Что могла бы делать власть для того, чтобы реально помогать освобождать заложников?

О том, что сейчас происходит и каким образом действуют правоохранительные, специальные органы, другие государственные службы … оценку давать конечно не мне.

-Но такая работа ведется?

-Я уверен, что такая работа ведется. Поскольку для этого есть специально подготовленные люди на местах, в государственных администрациях, и, скажем, существовала специальная открытая программа, которая проводилась под эгидой Кабинета Министров, по подготовке специалистов для переговоров. К 2012 году определенное количество специалистов по этой программе было подготовлено ​​должным образом.

-То, что такая работа ведется, мы знаем, поскольку имеем прецеденты. Боевики использовали заложников для обмена на «своих». Это что-то новое в истории ведения таких конфликтов или это как раз «классический вариант»?

-Это классика. Требования террористов, которые похищали заложников, всегда делились на такие формы как уголовные, политические, религиозные. Чаще встречались случаи освобождения преступников из тюрем по требованию террористов, изменение политического курса государства, предоставления террористам средств и транспорта.
 
-Но если речь идет о бойцах «Альфы», которых захватили, понятно, что их товарищи прилагают усилия, чтобы их освободили. Если же речь идет о простых людях, то они не имеют возможности обратиться к специалистам или в правоохранительные органы. Милиция в тех регионах, если не открыто сотрудничает с сепаратистами, то просто дает им возможность реализовывать свои планы. По сути, человек остается один на один со своей бедой.
 

-Я не могу с Вами согласиться относительно того, что у нас как-то выборочно ведутся переговоры по освобождению заложников. На самом деле, специалисты, в полномочия и компетенцию которых входит проведение таких переговоров, выделяют людей по каким-то особым признакам. Разве что только возрастными и состоянием здоровья. Не секрет, что в первую очередь стараются освободить детей, женщин, пожилых людей, которым труднее переносить такие условия. Я уверен, что каждый человек, который обратится в правоохранительные органы, в случае, если похитители готовы идти на переговоры по освобождению заложника, получит адекватную помощь. Никто не откажется оказать такую ​​помощь и вести переговоры.

 Относительно развития ситуации на Востоке-трудно делать прогнозы. Мне кажется, что заложников может быть еще больше. Ситуация обостряется, и те, кого называем террористами, будут стараться использовать все возможности, чтобы удержать транспорт, иметь возможность покинуть территорию и использовать заложников как живой щит. Это опять классика, от которой мы никуда не денемся.

Все наверняка слышали о Стокгольмском синдроме? Это когда через некоторое время пребывания в плену, у человека возникает ощущение, что его бросили, что всем безразлично и его никогда не освободят, а потом заложник даже начинает симпатизировать тем, кто отнял у него свободу. Если кто-то из тех людей, которые меня сейчас слышат, попадут в такую ​​ситуацию, я хочу, чтобы они знали: их никто не покинет. За них будут бороться, вести переговоры, договариваться и делать все, чтобы они остались живыми и вернулись домой. Я в этом твердо уверен, потому что лично знаю тех людей, кто проводит переговоры, сам был одним из них. Это-те люди, которые по природе своей выступают против любого насилия и уверены, что большинство ситуаций в мире можно решить просто договорившись.

Источник: Радио Свобода

Жители Донбасса по-разному относятся к участникам антитеррористической операции, однако в основном жители запуганы из-за большого количества бандформирований.

Об этом николаевским журналистам сообщил прапорщик, главный старшина первого аэромобильно-десантного батальона 79-й отдельной аэромобильной бригады Андрей Квасов.

По его словам, жители, поддерживающие ту же Донецкую народную республику, хотят больше прав для своего родного региона, а основой конфликта является неприятие действующей власти, которую дончане невзлюбили ещё со времен президентства Виктора Ющенко.

– Мы когда установили блокпост на месте 51-й бригады, там переезд, четверная развязка дорог, железнодорожный переезд. Установили украинский флаг – мимо меня проезжала машина, остановились, открыли окно и сказали спасибо за флаг. В основном народ запуган. Они вроде бы за Украину, не против украинских военнослужащих, но просто люди запуганы, поскольку там бандформирования различные действуют. Даже люди, которые привозили нам воду, человек говорит: «Я сейчас от вас уеду, я не знаю, что меня ждет. Может быть, в селе моем меня уже ждут какие-то товарищи». Есть позитивно настроенные люди, есть негативно настроенные люди, есть те, кто за республику, которые открыто высказываются, что они за неё. Но в основном, я беседовал с одним из таких людей, они против старой киевской власти. В основном конфликт из-за этого идёт. Люди хотят больше полномочий для своего региона, каких-то реальных изменений жизни, — отметил он.

В основном народ запуган

Что касается террористов, николаевский десантник отметил, что никогда не стоит недооценивать противника, тем более, что чувствуется рука профессиональных инструкторов, которые натаскивали этих «ополченцев».

– Люди не просто такие, что легли – постреляли в колонну. Это всё хорошо планируется, и инструктора какие-то их натаскивают на это. Видна чья-то рука, кто всё это дело организовывает, показывает и рассказывает, как это правильно надо делать. Потому что с регулярной армией тоже не так просто сражаться. Профессиональные инструктора по любому присутствуют, — сказал Андрей Квасов.

По его словам, в числе боевиков есть не только жители Донецка и «товарищи из России», но также наемники из Николаева и области, потому нельзя исключать, что кто-то из ранее служивших в 79-й ОАЭМБ мог переметнуться за деньги на сторону противника. Основной мотив для боевиков – высокие заработки.

–Если бы прекратилось финансирование, я думаю, что этот конфликт быстро бы утих, — считает десантник.

Источник: «НикВести»