Рубрика: Статьи

Есть мнение, что Крым послужил приманкой для Путина в операции, цель которой — заставить Россию повторить путь СССР, только в ускоренном темпе.

Противники России

Чтобы разобраться в ситуации, нужно разобраться в экономике. Мы же понимаем, что основой любой политики является экономика, не так ли?

Не секрет, что экономика России полностью зависит от экспорта нефти и газа. Доля нефтегазовых доходов в налоговых поступлениях в бюджет страны составляет около 57%, и 64% — их доля в экспортной валютной выручке.

При снижении цены нефти всего на 1 доллар за баррель федеральный бюджет в среднем теряет 2 млрд. долларов.

Главный конкурент России

Нефть и газ есть не только в России.

20 лет российские запасы газа практически не растут. В то же время новые запасы, разведанные в остальном мире только за 12 последних лет, превышают российские запасы в 2 раза.

Где же эти новые запасы? В Иране, Катаре и Туркменистане.

Иран является крупнейшей в мире страной по разведанным запасам природного газа. Иран обошел Россию по этому показателю еще 3 года назад.

Поэтому важнейший экономический противник России – это Иран.

Экономические санкции против Ирана со стороны США и Европы действуют до сих пор и полностью запрещают поставлять им продукцию иранского ТЭК, а также проводить платежи через иранские банки и страховые компании.

Основной покупатель иранской нефти — это Китай. Именно Китай и поддерживает шиитский Иран на плаву, в пику как Западу (и их суннитским друзьям из Саудовской Аравии, Кувейта и ОАЭ), так и России.

Россия является главным бенефициаром от экономических санкций в Иране. Благодаря им удерживается высокая цена на нефть и газ, а Иран, несмотря на фантастические запасы газа, не может начать строительство газопроводов в европейском направлении.

Несмотря на это, за последние 10 лет добыча газа в Иране увеличилась в 2 раза, тогда как в РФ – только на 3%. То есть несмотря на экономические санкции и по сути без газопроводов в третьи страны Иран смог нарастить добычу газа на 100 млрд. куб. м, или почти на столько, сколько сегодня Россия поставляет в ЕС.

Всего за два-три года Иран сможет нарастить добычу до 130 млрд. куб м, а это сопоставимо с объемом российского газа, который импортирует Европейский Союз.

Для России это само по себе плохо. Но гораздо хуже, что Иран взял уверенный курс на Запад.

Нынешний президент Ирана Хасан Рухани является прозападным человеком, которому близка западная культура. В 1995 в Каледонском университете в Великобритании он защитил магистерскую диссертацию и получил ученую степень доктора философии. Владеет русским, арабским, французским, немецким и английским языками.

В своей избирательной кампании Рухани говорил на запретные прежде темы: о противостоянии с мировым сообществом по ядерной проблеме, международной изоляции страны и разрушительном воздействии международных санкций, тяжелом положении в экономике.

А 1 марта 2014 года Президент Ирана Хасан Рухани заявил, что его страна отказалась от производства ядерного оружия. На следующий день, 2 марта 2014 года, российские войска без опознавательных знаков появились в Крыму.

Хотя Иран и является главным соперником России, кроме него есть еще и другие, не менее сильные — Катар, Туркменистан… И это еще не все.

Сланцевый газ

Несмотря на то, что первые опыты добычи состоялись почти 100 лет назад, только сейчас американские технологии позволили добывать его в промышленных масштабах. Запасы сланцевого газа в США оцениваются в 24 трлн куб. м., или более 10% от мировых.

В результате цены на газ в США резко упали с $500-$600 до $140.

По объемам газодобычи США сразу выходят на первое место в мире, а катарский газ теперь в США не нужен — им теперь свой-то девать некуда. Поэтому Катар вынужден искать новые рынки сбыта для своего газа, а самый лучший рынок для этого — европейский.

США теперь не только главный идеологический противник России, но и экономический.

Но мало добыть газ — нужно еще доставить его до потребителя. На сегодняшний день 26% мировых и 35% европейских поставок газа по газопроводам обеспечивает Россия.

Российские газопроводы — самые мощные в мире. Они также являются для России основным инструментом экономического и политического влияния во всех странах, по территории которых эти газопроводы проходят.

Газотранспортная система Украины является второй в Европе и четвертой в мире. Именно с этой системой и связан основной стратегический интерес России.

101,1 млрд. куб.м — таков объем транзита российского газа в Европу через территорию Украины в 2011 году. 142.5 млрд. куб.м газа — такова исходящая пропускная мощность газотранспортной системы Украины со странами ЕС.

Поэтому еще один важный момент, связанный со сланцевым газом, заключается в том, что его добычу можно проводить практически где угодно (значительные запасы сланцевого газа существуют в Европе, в частности, в Польше и Украине). В результате значение газопроводов резко уменьшается, а вместе с этим — и влияние России.

Китай

Китай является единственным государством, всерьез претендующим на российскую территорию. Конфликты между СССР и Китаем были постоянно, одним из наиболее известных является конфликт на острове Даманский, который был с боем захвачен Китаем в марте 1969 года.

28 марта Ангела Меркель во время визита в Германию председателя КНР Си Цзиньпина сделала ему необычный подарок — древнюю карту Китая. На этой карте очень многие территории в настоящее время не принадлежат Китаю, большинство из них являются частью России.

Интересы Китая относительно российских территорий вполне очевидны. Китаю нужна сырьевая база и возможность создания новых рабочих мест.

Население России — это 10% населения Китая. Экономика Китая по сравнению с российской стремительно растет. Противостоять Китаю Россия не может ни в экономическом, ни в военном отношении.

Китай постоянно и неустанно разрушает монополию России на контроль над газовыми запасами Средней Азии. Туркменский газ всегда шел на север, и был заложником ценовой политики “Газпрома”. Теперь он идет на восток. Президент Си самолично явился в сентябре 2013 на открытие 1800-км газопровода в Китай с месторождения Галкиниш, второго по объемам в мире (26 триллионов кубометров).

Тот факт, что Китай воздержался при голосовании Совбеза ООН по вопросу референдума в Крыму, был очень оптимистично воспринят Россией.

Однако, исходя из реальных интересов Китая, было бы логично предположить, что Китай прямо заинтересован в обострении противостояния между Россией и Украиной. На данном этапе он может поощрять Россию в ее претензиях к Украине, прекрасно понимая, что в результате все военные и экономические ресурсы России окажутся связанными в Украине, в то время как Дальний Восток останется без прикрытия.

В то же время, в глазах мирового сообщества Россия выглядит как безусловный агрессор, к ней уже применяются различные экономические санкции, и при обострении конфликта Китай может реализовать свои планы максимально быстро и эффективно.

В Китае тоже есть сланцевый газ, и он активно занимается его добычей.

В 2012 году в Китае было извлечено 30 миллионов кубометров сланцевого газа. А в 2013 году Китай нарастил добычу сланцевого газа до 200 миллионов кубометров.Таким образом, за год КНР увеличила производство газа из нетрадиционных источников почти в семь раз.

Добыча нефти и газа из традиционных источников в Китае в 2013 году также оказалась на рекордном уровне. За прошлый год в КНР было произведено 210 миллионов тонн нефти и 117,7 миллиарда кубометров газа. Для сравнения, в России в 2013 году добыча нефти превысила 523 миллиона тонн, а газа — 668 миллиардов кубометров.

В июне 2013 года американское Управление энергетической информации (EIA) оценило запасы сланцевой нефти в Китае в 32 миллиарда баррелей. По этому показателю КНР уступает только США и России.

Друзья России

Кто же может считаться партнерами и союзниками России?

27 марта 2014 года Генеральная Ассамблея Организации Объединенных Наций (ООН) признала незаконным референдум по присоединению Автономной Республики Крым к Российской Федерации, который состоялся 16 марта 2014 г.

Позицию России поддержали лишь 10 государств – Армения, Белоруссия, Боливия, Куба, Северная Корея, Никарагуа, Судан, Сирия, Венесуэла и Зимбабве. Это, скажем так, идеологические союзники.

Список говорит сам за себя.

Разумеется, намного важнее понимать экономические взаимосвязи. Кто же является главным экономическим партнером России?

“Наши западные партнеры”

Несмотря на многолетнюю риторику российских СМИ, направленную против ЕС, с экономической точки зрения — ЕС главный партнер России, без которого ей просто некуда будет девать свои нефть и газ. Особенно это касается таких стран ЕС, как Германия и Италия.

На сегодняшний день Россия обеспечивает около 30% поставок газа в Европу.

“Газпром” экспортирует газ в европейские страны преимущественно в рамках долгосрочных контрактов сроком до 25 лет, заключенных, как правило, на базе межправительственных соглашений.

Долгосрочные контракты с основными покупателями содержат условие «бери или плати». Таким образом, в контрактах определен минимальный объем газа, который потребитель обязан оплатить даже в том случае, если фактически возьмет меньший объем.

Поэтому просто так альтернативный поставщик на европейский рынок зайти не может, так как это повлечет за собой судебные иски со стороны Газпрома, которые будут вполне правомерны. Для разрыва контрактов нужен форс-мажор. Например, санкции.

Само собой, ЕС можно считать российским партнером лишь постольку, поскольку ЕС зависит от поставок российского газа. В Европе уже давно ищут способы диверсифицировать поставки газа. Особенно в этом заинтересованы Чехия, Германия и Польша, и в настоящее время для этого созданы все предпосылки.

Сила и слабость Путина

Путин находится у власти в России с 1999 года, то есть уже 15 лет. Все это время, несмотря на серьезные проблемы, возникавшие в различные периоды, его авторитет оставался на высоком уровне.

Успеху Путина в значительной степени способствовал непрерывный рост цен на нефть за весь период (мы уже знаем, что для понимания экономической ситуации России достаточно посмотреть график цены на нефть).

С 1999 года цена на нефть выросла с $20 за баррель до $140 (2008), после чего случился кратковременный кризис и рост цены возобновился до $110 за баррель в настоящее время.

Нет слабого Ельцина и сильного Путина — есть просто цена на нефть…

В последнее время мы видим, что несмотря на высокие цены на нефть, экономический рост России практически остановился. Это понятно: экономика, базирующаяся на продаже сырья, гораздо менее эффективна, чем экономика производства (Китай) и в разы менее эффективна экономики информационной (США).

Чтобы убедиться в этом, достаточно посмотреть, какую долю в стоимости, например, iPhone занимает сырье, из которого он изготовлен и стоимость его производства.

Несмотря на то, что iPhone производится в Китае, львиную долю прибыли получает американская компания Apple, которая вообще ничего не добывает и не производит. Мозги стоят гораздо дороже любого сырья и производства, вместе взятых.

В то же время, угрозы доминированию России на европейском газовом рынке становятся все более серьезными. В первую очередь, это отказ Ирана от ядерной программы и вероятное снятие с него санкций, рост добычи сланцевого газа, интересы Катара…

Очевидно, что в такой ситуации Путину нужно что-то делать, как-то отвечать на полученные вызовы. Война всегда является одним из путей решения в такой ситуации.

Но здесь возникает вопрос.

Самоубийство или подстава?

Почему Путин решился аннексировать Крым именно сейчас? Почему он пошел на такой огромный риск, когда у него еще есть и время, и ресурсы для поддержки экономики, и нет никаких проблем с удержанием власти внутри страны?

Наиболее популярным объяснением его действий является мнение, что Путин сознательно пошел на риск, прекрасно понимая последствия такого шага и руководствуясь имперскими идеями о “собирании русских земель”.

В пользу этой версии говорит значительное усиление шовинистических настроений в России в последние годы, “закручивание гаек”, борьба со свободой слова, усиление фашистских организаций и резкое увеличение пропаганды в России.

Все это так, но мы в это не поверим. Просто потому, что чудес не бывает. Уж слишком высоки риски, и слишком незначительны выгоды, чтобы верить в эту версию.

Что дает России аннексия Крыма? Помогает ли это решить экономические проблемы России? Нет. Более того, аннексия Крыма резко увеличивает экономические проблемы России, даже безо всяких санкций со стороны Запада.

А что в активе? Рост рейтинга Путина, и без того немалого? Рост рейтинга возможен только при успешных действиях, а в ситуации с Крымом рассчитывать на успех не приходится.

Справедливости ради следует упомянуть о таком проекте «Гапрома», как Южный Поток. Планируемая мощность Южного потока — 63 млрд кубометров газа в год. Оценочная стоимость проекта — 16 млрд евро.

Львиную часть бюджета «Южного потока» должна поглотить 900-километровая подводная часть мегастройки. Труба должна пролегать через глубоководную часть Черного моря, поэтому стоимость и технические сложности будут значительными. Кроме того, необходимо построить самую мощную в мире газоперекачивающую станцию, способную прокачать газ почти на тысячу километров. Эту станцию уже начали строить в Краснодарском крае. В 2014 по плану должно было начаться сооружение подводной части газопровода.

Возможно, захват Крыма имел в том числе целью получить более выгодный маршрут для Южного Потока. Это может дать очень серьезную экономию и снимает необходимость прокладывать трубу на глубине.

Идея здравая. Но только при одном условии: если Запад признает законным референдум в Крыму и включение Крыма в состав РФ. Поэтому данную версию можно принять только как лишнее доказательство того, что Путин был уверен в одобрении его действий Западом.

Если мы примем эту версию и согласимся, что Путин сознательно подставил Россию (и себя лично) под удар, тогда нам придется признать, что либо он действительно неадекватен, либо просто плохо информирован.

Оснований сомневаться в адекватности Путина нет. Остается одно: он плохо информирован. А это значит, что его подставили.

Капкан для Путина

Чтобы совершить аннексию Крыма и планировать захват всей Украины, Путин должен был иметь ответы на два главных вопроса:

1. Какова реальная ситуация в Украине

2. Какова будет реакция Запада на его действия

Мог ли Путин решиться на аннексию Крыма, не владея информацией о состоянии дел в Украине и не согласовав свои действия с Западом? Очевидно, что нет.

Следовательно, можно с большой долей вероятности предполагать, что ответы на эти вопросы он получил, и они были оптимистичными. Но неправильными.

Ситуация в Украине

О том, как Путин представлял себе ситуацию в Украине, можно рассуждать долго. Мы же будем смотреть только на конкретные факты, которые не подлежат сомнению.

Итак, мы знаем, что после отказа Януковича подписывать ассоциацию с ЕС в Киеве появился Майдан. Это случилось 30 ноября 2013 года. Есть мнение, что Майдан не возник сам по себе, а был спровоцирован действиями властей, в частности, неоправданно жестоким разгоном студентов “Беркутом”.

В дальнейшем Майдан неоднократно подпитывался теми или иными событиями, инициируемыми именно властью. В частности, принятие “драконовских законов” 16 декабря.

Нет никаких сомнений, что вместо попыток нормализовать ситуацию и решить вопрос мирным путем именно власть предпринимала шаги, направленные на эскалацию насилия и разжиганию протестных настроений среди населения.

Многие методы, использованные в противостоянии со стороны украинских властей, не имеют прецедентов в украинской практике: ни похищения и убийства людей, ни “драконовские законы”, ни стрельба. За 22 года независимости Украины такого не случалось, хотя Майдан был, и противостояния случались не раз. Многие аналитики не могли понять, почему Янукович действует таким образом.

Сейчас ни у кого не вызывает сомнений тот факт, что вся верхушка украинской власти (“Семья”) была фактически марионетками Кремля и действовала в интересах Москвы. Это объясняет самоубийственные действия этих людей: они действовали не по своей инициативе, а по указаниям сверху.

Пока неизвестно, как именно происходило давление на ключевые фигуры, но это не имеет принципиального значения. В методах давления Москва всегда знала толк.

Также известно, что Янукович готовился к бегству за три дня до событий на Институтской улице, в ходе которых снайперами было убито около сотни людей. Он знал, что будет уезжать, еще до расстрела на Институтской.

Это говорит об одном — не Майдан победил Януковича. У Януковича в тот момент не было никаких причин для бегства, связанных с Майданом. Противостояние продолжалось так же, как и три месяца до этого. У властей оставались под контролем все силовые структуры, суды, финансы, армия. В регионах также не было причин для паники, особенно на Юго-Востоке. Партия регионов оставалась практически монолитной. Тимошенко находилась в тюрьме.

Почему же сбежал Янукович, а вместе с ним и все ключевые фигуры, носители Государственной тайны и всех секретов, в том числе министр Обороны и министр Внутренних дел? И где оказался сбежавший Янукович?

А может быть, никто и не бежал? Может быть, просто закончилась Олимпиада в Сочи, и Путин перешел ко второй части своего сценария?

Его план достаточно очевиден: убрать всех высших чиновников, после чего происходит расстрел людей на Институтской, вероятнее всего снайперами русского спецназа. Расстрел, проявляя потрясающее хладнокровие, снимают русские журналисты.

http://youtu.be/aD4YyNTx1Bg
Это повергает страну в хаос и гражданское противостояние, неразбериху и панику. Используя это, Россия может ввести свои войска с “миротворческой” миссией, и вернуть Януковича, попутно осуществив полную зачистку оппозиции и Майдана.

Этот план озвучил Жириновский в в своем интервью.
http://youtu.be/wmweLBzWcHM

Дальше Украина входит в состав РФ, и уже в спокойной обстановке происходит террор и репрессии по отношению ко всем инакомыслящим и прочим “бендеровцам”.

План простой, и очень эффективный. Именно такой сценарий обычно использовал СССР, решая свои задачи по расширению числа республик — в Болгарии, Венгрии, Чехословакии… Ничего не поменялось, да и как могло поменяться, если у власти в России находятся те же люди, а сам Путин — выходец из самой одиозной советской организации — КГБ?

Но откуда такая уверенность в успехе? Откуда уверенность, что в Украине существует противостояние между Востоком и Западом, есть проблемы с русским языком и значительная часть населения мечтает оказаться в России?

И вот здесь уже можно говорить о том, что Путин не владел реальной информацией по Украине. Он действительно не понимал, как обстоят дела. Иначе не стал бы реализовывать план, заведомо обреченный на провал.

Потому что в Украине нет и не было серьезного противостояния Востока и Запада, русскоязычное население не притеснялось, а подавляющее большинство населения предпочитает независимость объединению с Россией.

В то же время все попытки разжигания сепаратизма в Украине не дали ожидаемого результата. Возвращение Януковича потеряло всякий смысл, так как даже его собственная партия не желает его видеть.

С момента его первой пресс-конференции в Ростове-на-Дону нет никаких свидетельств, что он жив. Ничто не мешало спецслужбам записать несколько “пресс-конференций”, на каждой из которых Янукович говорит что он жив и общие фразы, по которым невозможно определить, владеет ли он текущей ситуацией.

Скорее всего, Янукович был убит. Никакой пользы принести он уже не мог, в то же время оставлять его в живых очень опасно для Путина, так как Янукович может выступить ключевым свидетелем.

Вряд ли Путин получает информацию из новостных каналов. И даже не из интернета. Значит, кто-то, кому Путин доверяет, предоставил ему именно такую информацию. Это значит, что кто-то сознательно дезинформировал Путина относительно ситуации в Украине.

Других разумных объяснений его действиям нет.

Реакция Запада

Даже будучи уверенным в успехе операции по дестабилизации ситуации в Украине и широкой поддержке народных масс на ее территории, Путин не стал бы действовать без оглядки на Запад. Причем не на Запад вообще, а на конкретных западных партнеров, в первую очередь, Германию.

Так же, как Европа зависит от русского газа, Россия зависит от Европы. Но газ есть не только у России, а вот если ЕС вдруг перестанет платить России, ей придется намного сложнее.

Если с США у России точек пересечения относительно мало, то с Европой связи очень тесные. Там находятся активы русской элиты, там учатся их дети, там находится их недвижимость…

Поэтому Путин должен был получить определенные гарантии со стороны Запада. Существует множество различных каналов, по которым можно подать тот или иной сигнал.

Сейчас, конечно, неизвестно, кто и каким образом дал понять Путину, что Запад посмотрит сквозь пальцы на его действия в Украине. Можно сказать только одно — такой сигнал был.

Да, конечно, Европа могла высказать свою “глубокую озабоченность”, осудить действия Путина, но захват Украины предполагался бескровным, без военных действий, по тому же сценарию, как это было сделано в Крыму.

Поэтому Путин мог рассчитывать, что кроме порицания конкретных жестких мер по отношению к нему применено не будет. Так же, как в случае с Грузией или Приднестровьем. Были же прецеденты, и ничего страшного не случилось. Почему сейчас должно быть иначе?

И здесь нужно признать, что Путина снова ввели в заблуждение. Потому что реакция Запада оказалась совсем не такой, на которую он рассчитывал.

Как только Крым вошел в состав РФ, риторика западных дипломатов резко изменилась. Последовали вполне конкретные и очень болезненные санкции. Россия осталась одна против всего мира.

Причем события развивались не просто быстро, а можно сказать стремительно, чего никто не мог ждать от инертного и слабого Евросоюза и мягкотелого Обамы.

И самое главное, что откатиться назад Путину уже нельзя. Нельзя отдать Крым обратно и сказать, что просто пошутили. Нельзя отдать часть РФ, потому что тогда рухнет не только рейтинг Путина, но и вся Россия.

Капкан захлопнулся.

Россия — наследник СССР

После развала Советского Союза Россия стала его наследником. Унаследован был не только Кремль, но и все принципы и ценности СССР, в том числе идея о мировой экспансии путем присоединения земель.

Сейчас Россия повторяет путь СССР, только в ускоренном темпе. И финал ее ждет точно такой же.

Многие аналитики выдвигают версии, что будет дальше. Но не надо быть аналитиком, чтобы понимать дальнейшее развитие событий. Вполне достаточно здравого смысла и нескольких цифр, известных всем.

Так, население России составляет 2% от мирового. Сосредоточено он преимущественно в европейской части России. ВВП России составлчет 1,5% от мирового, в то время как ВВП США и Европы — 50%.

Фактически, Россия представляет собой огромную практически пустую территорию (например, население Бангладеш больше, чем население России, и составляет 160 млн. чел.). При этом благополучие России полностью зависит от продажи нефти и газа (200 млрд. долларов в год)

При этом страна обладает ядерным оружием, а ее лидеры и население настроены крайне воинственно и агрессивно. Россия обладает третьей в мире армией, и колоссальной агентурной сетью. Три четверти населения России готово воевать с Украиной.

Вопрос не в том, сможет ли противостоять Россия всему цивилизованному миру. Конечно нет. Вопрос только в том, заинтересован ли цивилизованный мир в существовании России?

Современный мир стал маленьким, а население постоянно растет. Еще 100 лет назад все население нашей планеты составляло 1,5 млрд. человек. Сейчас — более 7 млрд. Любые события в одной из стран немедленно отражаются на остальных в той или иной степени.

Кому хочется в таких условиях иметь неадекватного соседа, вооруженного до зубов, в том числе ядерным оружием и не демонстративно не обращающего внимания на законы и предупреждения? Да еще вторгающегося без спросу к одним соседям и не скрывающего своих планов по вторжению к другим?

Человечество уже имело возможность убедиться, к чему может привести тоталитаризм. Советский Союз достаточно наглядно продемонстрировал свои возможности и теперь люди, принимающие решения, не хотят рисковать.

Есть все основания предполагать, что решение относительно России уже принято. Путину дали возможность захватить Крым, подтолкнули его к этому, и теперь начинается процесс выдавливания России за пределы правового и экономического поля.

Кому выгоден распад России

Прагматичные капиталисты (не только на Западе, но и на Востоке) всегда действуют в своих интересах. Никому по большому счету не интересно, что будет с той или иной страной и с ее населением. Примеров тому достаточно — Югославия, Грузия, Сирия, Ливия, Египет, Ирак… список большой.

Для капиталистов важно понимать, что будет выгодно населению их собственных стран. И трудно их в этом упрекать.

Кто же выиграет от ослабления, а затем и распада России?

Бенефициары распада России очевидны. В первую очередь это США. Они смогут расширить свое влияние в Европе и в мире, причем различными способами: это могут быть прямые поставки сланцевого газа, продажа технологий для его добычи, но скорее всего это будет комбинация из продажи технологий и продаж готовых изделий. Как мы знаем, прибыль от продажи готового изделия гораздо выше, чем от продажи самого сырья.

Благодаря санкциям ЕС сможет вполне легально разорвать долгосрочные контракты с “Газпромом” и получит возможность диверсифицировать закупки газа. Благодаря конкуренции стоимость газа в Европе заметно снизится.

Китай получит возможность присоединить территории, которые давно считает своими. Китай легко сможет внедрить современные технологии добычи и транспортировки полезных ископаемых, что благотворно отразится как на Сибири и Дальнем Востоке, так и на самом Китае. У Китая появится простор для экспансии и развития.

Украина наконец избавится от влияния северного соседа и сможет построить современную демократическую страну, которая займет достойное место в Европе, а возможно и в ЕС.

Кроме Украины, от российского влияния избавятся все ее соседи, ранее входившие в СССР или находившиеся под его влиянием.

Кроме того, значительно снизится градус напряженности в мире. Исчезнет множество “горячих точек”, финансируемых Россией, сократятся потоки оружия и боеприпасов, направляемые различным повстанцам. Это позволит странам, в которых сейчас идут гражданские войны и происходят мятежи, заняться построением нормальной экономики и своим развитием.

Россия, даже в случае распада, избавится от режима Путина и пройдя через кризис, сможет попробовать интегрироваться в мировое сообщество на общих для всех цивилизованных стран демократических принципах. Экономика России получит шанс избавиться от нефтегазовой иглы и стать полноценной. Все необходимые для этого предпосылки у России есть.

Так как армию, флот и ядерное оружие скорее всего Россия иметь уже не сможет, можно будет значительно сократить бюджет и направить его в инфраструктуру и максимальное улучшение инвестиционного климата.

В конечном итоге, цивилизованное человечество получит возможность ускорить процессы интеграции и глобализации, а это позволит адекватно отвечать на те вызовы, которые ставит перед ним современный мир.

ELISE

Юрий Фельштинский

Империи долго строятся, но стремительно распадаются

Когда закончилась Первая мировая война и обсуждались условия мирного договора, американский президент Вильсон предложил для Германии достаточно мягкие условия капитуляции. Но Франция и в несколько меньшей степени Англия категорически настаивали (и настояли) на очень жестких условиях, гарантирующих, как тогда всем казалось, что Германия никогда не сможет воспрять экономически и стать источником новой войны в Европе. Так появился Версальский мирный договор в том виде, в котором мы его знаем. Пройдут годы. Тома будут написаны о том, что Вторая мировая война началась именно из-за унизительного для Германии Версальского договора и безудержного аппетита Франции, ставившей своей задачей любой ценой предотвратить возрождение Германии. Думается, что авторы этих книг во многом были правы.

Так что первая предпосылка для прихода к власти в Германии Гитлера — унизительный для Германии Версальский договор, создавший почву для роста национализма и прихода к власти национал-социалистов. Вторая предпосылка — абсолютная уверенность правой, консервативной части населения и армии в том, что Германия проиграла войну из-за «удара в спину» — такой тогда появился в Германии термин, причем удар этот был нанесен в спину германской армии революционерами, коммунистами. Сторонники этой версии в чем-то были правы. Революционные восстания в Германии осенью 1918 г., приведшие к немецкой «ноябрьской революции», конечно же, ослабили позиции германской армии и правительства, и без того не слишком сильные к концу 1918 г.

Здесь следует добавить, что германские социал-демократы извлекли некоторые уроки из истории русской революции 1917 г. Там, где в России социал-демократы — меньшевики и эсеры — объединились с большевиками для борьбы не столько с реальной, сколько с ими же придуманной «контрреволюцией», и в результате отдали власть большевикам, там в Германии социал-демократы объединились с армией, т.е. с контрреволюцией, и подавили спартаковцев-коммунистов. В результате к власти в Германии на волне разгромленной революции 1918 г. пришли немецкие социал-демократы.

На долю демократического правительства Веймарской республики 1919—1932 гг. пришелся (из-за проигранной войны и ее последствий и из-за невыполнимых финансово-экономических условий Версальского мира) тяжелый период. В результате — при наличии абсолютной свободы прессы в Германии в 1920-е годы — демократия оказалась скомпрометированной самими же социал-демократами, которых население, имевшее полную свободу слова, сделало ответственными за все экономические неурядицы.

Но самой главной предпосылкой прихода нацистов к власти стала третья причина — национальный вопрос. Применительно к Германии его можно разбить на два течения: первое — возрождение германской нации, объединение всех немцев в границах одной империи, и второе — борьба с мировым еврейством, прежде всего с евреями Германии. Когда, разжигая антисемитизм, нацисты указывали на «засилье» евреев в Германии и в Австрии, аргументы они находили. Интеллектуальная элита Германии и Австрии (врачи, юристы, финансисты, бизнесмены, творческая интеллигенция) в очень большой степени состояла из евреев.

Были и предпосылки второго порядка, способствовавшие приходу нацистов к власти. По линии Коминтерна Сталин провозгласил главным идеологическим врагом международного коммунистического движения германских социал-демократов. Вдумаемся: германские социал-демократы в Веймарской республике еле-еле стоят на ногах под давлением финансово-экономических условий Версальского договора. Советскому Союзу вроде бы естественно поддерживать это слабое демократическое правительство с учетом новой надвигающейся опасности — крайнего национализма в Германии. Опасности, кстати, не теоретической, а вполне реальной. В Италии у власти уже фашисты. Так что основания считать, что фашизм — реальная угроза — есть. Согласно коммунистическим догмам Маркса и Ленина национализм является главным врагом международного коммунизма. Тем не менее Сталин заставляет германских коммунистов вместе с нацистами выступать в совместных акциях против социал-демократического германского правительства. Если бы коммунисты поддерживали социал-демократов, они имели бы большинство в Рейхстаге (немецком парламенте), и Гитлер никогда не смог бы прийти к власти, потому что к власти он пришел не в результате революции или переворота, а легальным путем. Но Сталин дал немецким коммунистам прямо противоположные указания: они должны были всеми силами поддерживать нацистов и вместе с ними выступать против социал-демократического правительства Германии.

Стратегия Сталина в отношении революции в Германии отличалась и от прямолинейного подхода Маркса и Троцкого, рассчитывавших на восстание германского рабочего класса; и от антифранцузских планов Ленина, стремившегося толкнуть немцев на создание «фронта на Рейне». Сталин хотел уничтожить все центристские политические группы и оставить противостоящими друг другу нацизм и большевизм. Он справедливо считал, что основной силой мировой революции является СССР, и остальные иностранные компартии выполняют вспомогательные функции. В рамках такой программы в 1929—1939 гг. все силы советской коминтерновской и внешней политики в отношении Германии были направлены на подрыв Веймарской республики, на прямую поддержку нацистских забастовок, на провоцирование вооруженных столкновений с демократией. По мысли Сталина, Гитлер в Германии, да и во всей Европе, должен был сыграть роль «ледокола революции», расчищающего дорогу коммунистам. Поэтому, начиная с 1933 г. задачей Сталина было заключение союза с немецкими милитаристами и Гитлером, а тактика «единого фронта» в Европе в 1934—1939 гг. для Сталина была лишь прикрытием политики подготовки соглашения с нацистами.

Если бы Сталин планировал заключить союз с Англией и Францией против Германии, он вел бы открытые переговоры с Германией и тайные — с Францией и Англией. Но Сталин рассчитывал заключить соглашение именно с Гитлером. Поэтому он вел открытые переговоры с Англией и Францией и тайные — с нацистским правительством. На этом фоне Европу потряс удар, который позже историки будут сравнивать только с началом Второй мировой войны: «мюнхенский сговор».

«Мюнхенское соглашение» было подписано Францией и Англией для того, чтобы предотвратить войну. Это была последняя отчаянная попытка пацифистски настроенных Франции и Англии, принеся в жертву часть Чехословакии, умиротворить Гитлера и сохранить любой ценой мир в Европе. К 1938 г. ситуация в Европе для западных демократий сложилась катастрофическая. В Италии у власти был Муссолини. В Германии — Гитлер. В Испании — Франко. Австрии уже не было: в результате «аншлюса» она стала частью германской империи. В Португалии и Венгрии у власти были диктаторы.

Формально говоря, существовал договор между Францией, Чехословакией и СССР. В случае нападения Германии на Чехословакию чехословацкое правительство должно было официально обратиться к Франции и СССР с просьбой об оказании военной помощи. И во всех советских книгах подробно описано, как именно Советский Союз готов был эту помощь оказать, сколько дивизий СССР имел, сколько самолетов и танков стояло наготове… Но в сентябре 1938 г. из-за Чехословакии никто не хотел и не готов был воевать: ни Франция, ни Англия, ни Советский Союз, ни даже сама Чехословакия. Президент Чехословакии Эдуард Бенеш в критический момент действительно послал Сталину телеграмму, формально прося Советский Союз оказать помощь, предусмотренную договором. Но ответа на эту телеграмму Бенеш вовремя не получил. Советское правительство тянуло с ответом. Вскоре Бенеш прислал новую телеграмму, извещающую Сталина, что Чехословакия приняла условия капитуляции и от военной помощи Красной армии отказывается.

Понятно, что советское правительство в тот период воевать с Гитлером из-за Чехословакии не планировало. Переговоры о советской военной помощи Чехословакии велись Сталиным исключительно для того, чтобы получить разрешение Польши на проход к чехословацкой границе. Оккупация Польши вообще была комплексом Сталина. Антипольский комплекс Сталина можно было сравнить только с антисемитским комплексом Гитлера. Поляки это хорошо понимали и согласия на проход советских войск через Польшу не давали, так как полякам было очевидно, что Красная армия, однажды войдя в Польшу, из нее уже никогда не уйдет. На это указывали уроки российско-польских отношений.

На поляков давили Франция, Англия, Чехословакия и Советский Союз, но поляки впустить советские войска не согласились. (То же самое, только уже без Чехословакии, повторится в 1939 г. при переговорах советского правительства с Францией и Англией о пакте о взаимопомощи на случай агрессии Германии. Советский Союз снова готов будет подписать договор с Францией и Англией, но при условии согласия Польши на проход советских войск через ее территорию.)

Советский Союз действительно не граничил с Германией, Францией и Чехословакией. Но почему, собственно, Франция и Англия, настаивавшие на соблюдении условий Версальского договора все 1920-е годы, не готовы были объявить войну Гитлеру в 1938 г. в связи с требованием нацистов отдать Германии Судетскую часть Чехословакии, населенную в существенной части этническими немцами? Почему нужно было соглашаться на «раздел» Чехословакии? Прежде всего потому, что Англия и Франция не были готовы предстать перед своими избирателями, как мы бы сегодня сказали, агрессорами. Из-за судетских немцев, т.е. этнических немцев, живших в Чехословакии и желавших присоединения к Германии, начинать Вторую мировую войну в 1938 г. Европа была не готова. Впрочем, и в марте 1939 г. из-за оккупации Гитлером оставшейся части Чехословакии Европа тоже не была готова начать войну. Что воевать, если сама Чехословакия сдается без сопротивления!

Тут самое время вернуться к внешнеполитическим планам Сталина и к «ледоколу революции» Гитлеру. В марте 1939 г. Гитлер не рисковал большой войной. Он знал, что из-за огрызков Чехословакии большую войну начинать никто не будет. Он вообще не верил уже в большую войну. С оккупацией Чехословакии в марте 1939 г. он решил все внешнеполитические задачи, стоявшие перед рейхом. Кроме одной: уничтожение европейского и мирового еврейства. Этнические немцы были объединены в границах империи. Экономика Германии была на подъеме. Все ограничительные статьи Версальского договора были аннулированы временем (Гитлер просто перестал их выполнять). Собственность немецких евреев была экспроприирована. Сами они лишены были всех прав, изгнаны из рейха, либо арестованы и отправлены в лагеря. Именно в этот момент, когда малой кровью Гитлер добился для Германии всего, чего хотел, Сталин пригласил Гитлера к столу переговоров. Это приглашение было открытым и демонстративным. 3 мая 1939 г. председатель Совнаркома В.М. Молотов, русский по национальности, сменил на посту наркома иностранных дел еврея М.М. Литвинова, с которым Гитлер никогда не сел бы за стол переговоров в силу физиологического антисемитизма.

Замена еврея Литвинова на русского Молотова была сигналом Сталина о готовности начать серьезные переговоры с германским правительством. Этот сигнал был услышан, приглашение было принято. Гитлер, конечно, знал о польском комплексе Сталина и бесконечных требованиях советского правительства к полякам разрешить Красной армии проход через польскую территорию. Гитлер понимал, что Сталин хочет получить Польшу. Поэтому напасть на Польшу без предварительного соглашения со Сталиным о разделе польской территории Гитлер не мог.

Смысл августовских соглашений 1939 г. между Гитлером и Сталиным, если иметь в виду Польшу, заключался в том, что советские и германские войска одновременно атакуют польские границы и сотрут польское государство с лица земли, причем Германия в очередной раз избежит большой войны, так как при соучастии СССР в разделе Польши Франция и Англия не рискнут выполнить условия договора о взаимопомощи, не придут Польше на помощь, а пойдут по чехословацкому сценарию.

В августе 1939 г., в тот момент, когда после оккупации Чехословакии в марте 1939 г. Европе показалось, что большая война с Гитлером может и не начаться, Сталин развязал Вторую мировую войну. Я пишу «Сталин развязал», потому что Сталин очень хорошо знал, зачем он подписывает с Гитлером советско-германский пакт о ненападении вместе с секретным протоколом, оговаривающим, какие страны входят в сферу влияния СССР.

К августу 1939 г. у советского правительства был выбор. Сталин мог подписать соглашение с Францией и Англией о взаимопомощи. Согласно такому соглашению в случае нападения Германии на Францию — а это единственная великая держава, на которую могла напасть Германия, так как с Англией и СССР она не имела границ, СССР и Англия должны были бы прийти на помощь Франции. При отсутствии разрешения Польши на проход Красной армии через польскую территорию Советский Союз реально не мог ничем помочь Франции и Англии. Правда, Советский Союз мог соблюдать благожелательный нейтралитет. Но это всё, что он мог сделать. Подписание такого договора между СССР, Францией и Англией привело бы к тому, что Гитлер не стал бы нападать ни на Францию, ни на Польшу. Потому что при существовании договора между Францией и Советским Союзом Сталин должен был бы объявить Германии войну. На такой риск в августе-сентябре 1939 г. Гитлер пойти не мог.

Разумеется, Сталин рисковал тем, что Советский Союз уже в сентябре 1939 г. мог быть втянут в нежелательную тогда войну с гитлеровской Германией. Поэтому у Сталина был другой вариант внешнеполитической игры. Абсолютно спокойный вариант. Он мог не подписывать договора с Францией и Англией и не подписывать соглашений с Гитлером. В этом случае сценарий сентября 1939 г. выглядел бы для Гитлера несколько лучше. В первом случае Советский Союз оказывался в состоянии войны с Германией в случае нападения Гитлера на Польшу и Францию. Во втором — Советский Союз оставался нейтральным. Тогда Гитлер должен был бы оккупировать всю Польшу и выйти к советским границам августа 1939 г., что создало бы для Гитлера риск нового витка военных столкновений, теперь уже с Красной армией, и начала войны на два фронта. Трудно предполагать, что сталинский Советский Союз и гитлеровская Германия — два агрессивных государства, возглавляемые иррациональными параноиками, — смогут долго прожить в мире. Чтобы не иметь общей границы с СССР, Гитлер мог оккупировать только западную Польшу, сделав из восточной Польши буферную зону. Насколько долго могло просуществовать такое «буферное» состояние не ясно. Но по крайней мере и в случае появления общей границы с Германией, и в случае создания буферной Восточной Польши Советский Союз какое-то время мог не участвовать в большой европейской войне и наблюдать со стороны, как Гитлер расправляется с остальной Европой.

Конечно, главный риск для Сталина заключался в том, что Гитлер мог не начать большую войну в Европе. Вообще не начать. Он мог в сентябре 1939 г. ограничиться в отношении Польши решением одной «данцигской проблемы». Суть «данцигской проблемы» заключалась в том, что в районе Данцига проживали этнические немцы. Гитлер ставил вопрос об их воссоединении с Германией. Для этого требовалось не только передать Германии Данциг, но и создать «коридор» — его называли «данцигский коридор» — для связи Данцига и остальной Германии. Понятно, что для передачи этих польских территорий Германии требовалось согласие Польши. Но у Гитлера уже был удачный для него мюнхенский опыт, и с Данцигом он планировал разыграть тот же сценарий, что и с Судетской частью Чехословакии, населенной этническими немцами: сначала, шантажируя Францию, Англию и Польшу угрозой большой войны, получить Данциг и коридор; а затем, обвиняя поляков в несоблюдении каких-то условий соглашения, войти в Польшу под предлогом защиты интересов этнических немцев в Польше и оккупировать западную Польшу. В конечном итоге сентябрь 1939 г. для Польши все равно наступил бы, но произошло бы это не в сентябре 1939 г., а позже, например, в 1940—41 гг. Западную Польшу Гитлер рассчитывал оккупировать без большой войны. В конце концов, позволили же ему Англия, Франция и Советский Союз оккупировать в 1938—39 гг. Чехословакию. Чем Польша лучше?

Так зачем все-таки при таком развитии событий Гитлеру нужен был договор о ненападении со Сталиным? Гитлер опасался, что Сталин, несмотря на отсутствие договора о взаимопомощи с Францией, вступит в войну, пересечет границу Польши (с согласия или без согласия поляков) и откроет Восточный фронт против германской армии. Такой сценарий для Гитлера был крайне невыгоден и опасен. Соответственно, Гитлер не мог идти на столь огромный риск в сентябре 1939 г. Не подписав со Сталиным договора о ненападении, Гитлер не мог начать войну против Польши. Гитлер мог начать войну только в одном случае — если Сталин, со своей стороны, давал обязательства не поддерживать Францию и Англию и не открывать против Германии второй Восточный фронт. Для этого немцам было абсолютно необходимо подписать с Советским Союзом договор о ненападении до начала наступательных операций против Польши.

Понятно, что платой за такой выгодный и необходимый Гитлеру договор было согласие Германии на оккупацию Советским Союзом ряда восточно-европейских стран. 20 августа 1939 г. торопившийся с решением польского вопроса Гитлер написал письмо Сталину, в котором открыто сообщил, что планирует нападение на Польшу и поэтому заинтересован в скорейшем подписании договора о ненападении. Гитлер просил у Сталина разрешения срочно прислать для переговоров в Москву Риббентропа для подписания пакта о ненападении и секретного протокола о разделе сфер влияния в Восточной Европе. Сталин ответил согласием.

Я еще раз хочу подчеркнуть, что при всех минусах Мюнхенского соглашения 1938 г., при справедливости всех эпитетов, которыми мы это соглашение награждаем как трусливое, предательское и прочее, Мюнхенское соглашение подписывалось Англией и Францией для того, чтобы сохранить мир, в то время как советско-германский договор подписывался Гитлером и Сталиным для того, чтобы начать войну. Именно поэтому торопился Гитлер. Именно для того, чтобы помочь Гитлеру поскорее начать войну в Европе, Сталин согласился срочно принять Риббентропа в Москве.

23 августа в Москву прилетел Риббентроп. В тот же день были подписаны советско-германский договор о ненападении и секретный дополнительный протокол. Упрощенно говоря, по протоколу Россия получала Прибалтику, Восточную Польшу, Финляндию и Бессарабию. Обратим внимание на то, что Гитлер не просил Сталина дать согласие, например, на оккупацию Франции, Бельгии, Голландии и других европейских государств. Гитлеру нужно было лишь согласие Сталина на войну с Польшей. Гитлер и в этот период всё еще надеялся избежать большой войны. Эта тема обсуждалась Гитлером во время встречи с Муссолини 15—16 апреля 1939 г., т.е. вскоре после оккупации Чехословакии. Тогда руководители двух государств согласовали сроки начала большой войны: не ранее 1943 года. Пока что на календаре был август 1939 г.

31 августа Молотов выступил с длинной внешнеполитической речью перед Верховным Советом СССР. 1 сентября, в день, когда Германия напала на Польшу, речь была опубликована в «Правде». Смысл речи был в том, что вчера еще фашистская Германия была врагом. Сегодня она стала другом.

Итак, Сталин мог остановить Вторую мировую войну. Все, что он должен был для этого сделать, это подписать с Францией и Англией пакт о взаимопомощи и отказаться от собственных планов по захвату Польши или Восточной Польши. Всё. Больше ничего Сталин не должен был делать для того, чтобы предотвратить агрессию Гитлера и большую войну в Европе. Но у Сталина были прямо противоположные задачи — развязать Вторую мировую войну, заставить Гитлера влезть в большую войну и на этой троянской лошади въехать в Европу, и Восточную, и Западную, и захватить ее. Глупый Гитлер попал в западню, устроенную Сталиным. 1 сентября Гитлер атаковал Польшу. 3 сентября, днем, сначала Англия, затем Франция объявили Германии войну. Вечером 3 сентября германское правительство послало первую спешную сверхсекретную телеграмму в Москву с просьбой как можно скорее начать военные действия против Польши. Почему?

Во-первых, немцы несли потери. Конечно, эти потери, как потом выяснилось, были несоизмеримо малы по сравнению с потерями польской армии, но все-таки, впервые за всю историю гитлеровской агрессии в Европе немцы несли потери, исчисляемые тысячами. Во-вторых, немцам важно было предотвратить ситуацию, когда польская армия отступает на восток в советскую сферу влияния, куда по договору о ненападении с СССР не могут входить немцы. В-третьих, Гитлер хотел продемонстрировать и Польше, и Англии с Францией, что Сталин в этой войне является союзником Германии, а не союзником демократической Европы.

Но вот что еще очень важно. Если бы Сталин напал на Польшу 1-го или 2 сентября, кто знает, Англия и Франция, может быть, не объявили бы войну Германии, а пошли бы по чехословацкой схеме. Но это тоже означало бы, что большая война в Европе не началась бы. А Германия и СССР вышли бы на общую границу в оккупированной ими Польше. Понятно, что в этом случае следующей большой войной стала бы советско-германская, а не Вторая мировая. Поэтому Сталин сделал то, что он сделал. Он выждал, пока Германия нападет на Польшу. Это во-первых. Он выждал, пока Франция и Англия объявят Германии войну. Это во-вторых. Он выждал, пока германское правительство дважды обратится к нему с настоятельной просьбой атаковать Польшу. И только после этого любезно согласился начать военные действия.

3 сентября 1939 г. мир еще не понимал, что такое Вторая мировая война и как она развернется. Первую мировую войну все хорошо помнили. Она закончилась всего 20 лет назад, и были живы практически все участники этой войны (ну, кто не погиб, разумеется). Тем, кому было 30 лет в 1918-м, в 1939-м был 51 год.

В Первую мировую войну Великобритания потеряла около миллиона человек убитыми; Франция — 1,7 миллиона. Потери французов были катастрофическими. Второй раз побеждать такой ценой Франция была не в состоянии. История Второй мировой войны показала, что Франция готова была капитулировать, но не воевать. В 1939 г. перед Францией стояла только одна задача: не потерять людей в новой войне. Эта задача отчасти была выполнена успешно. Французы во второй войне потеряли меньше, чем в первой: примерно 568 тысяч человек или 1,35% населения (против 4,3% в первой войне).

Положение Англии было лучше. Англия была островом, недосягаемым для Германии. Франция знала, что не может и не будет воевать одна, потому и ждала с объявлением войны до того часа, когда войну Германии первой объявит Англия. Англия объявила войну Германии в первой половине дня 3 сентября. Франция — во второй. Но и Англия, объявив войну, реально не собиралась воевать. У нее тоже не было задачи победить любой ценой. Кстати, и Великобритания эту задачу успешно для себя решила. Она тоже потеряла во второй войне в два раза меньше, чем в первой: примерно 450 тысяч человек.

К вечеру 3 сентября 1939 г. перед Сталиным открылись потрясающие возможности. Он мог, как в августе, просто ничего не делать и отказаться от вторжения в Восточную Польшу. В этом случае он оставлял Гитлера один на один с поляками, французами и англичанами. Конечно, с учетом того, что мы сейчас знаем о людоеде Гитлере и его живодерских планах в отношении всего человечества, это было бы со стороны Сталина неблагородно, но, с точки зрения интересов советского государства и даже внешнеполитических планов лично Сталина, такое решение было бы выгодно. Гитлеру пришлось бы, неся многотысячные потери, воевать со всей Польшей. Военная кампания против Польши заняла бы какое-то время. Франция не смогла бы долго смотреть на истребление поляков, не начав военных действий против Германии. После этого Англия тоже вынуждена была бы вмешаться, как могла. Правда, в тот момент Англия не на многое была способна, так как сухопутной армии для вторжения у нее не было, а авиация была в зачаточном состоянии. Но на море британский флот господствовал. Это было не мало.

Если не идеализировать Сталина, а считать его достойным Гитлера злодеем, то и при таком подходе невмешательство Сталина приводило к выгодным для СССР результатам. Сталин втягивал Европу во Вторую мировую войну, т.е. реализовывал свой коварный план о «ледоколе революции». Он получал всё, кроме Восточной Польши, так как рисковал, что Восточная Польша будет из-за военной необходимости занята немцами. Однажды захватив территорию Восточной Польши, немцы могли ее уже не покинуть, и новая советско-германская граница проходила бы по старой советско-польской границе 1939 г. Платой за возможную — только возможную, а не очевидную — отдачу Восточной Польши Германии было неучастие Советского Союза в польской кампании Гитлера и действительный нейтралитет СССР в начинающейся войне в Европе.

Были и другие варианты. Сталин мог заявить, что объявление Францией и Англией войны Германии меняет международную ситуацию, при которой подписывался пакт о ненападении между Германией и Советским Союзом, и советское правительство аннулирует это соглашение вместе с его секретным протоколом. Разумеется, этот шаг Гитлер обязан был рассматривать как враждебный в отношении Германии со всеми последствиями. Такое заявление означало бы, что Советский Союз уже в 1939 г. вступает в мировую войну на стороне Польши, Англии и Франции. Но это же заявление могло заставить Гитлера отказаться от планов оккупации всей или Западной Польши и искать возможности для скорейшего урегулирования через посредничество, например, Италии, начавшегося конфликта. Иными словами, Сталин мог предотвратить Вторую мировую войну даже после 3 сентября 1939 г.

Но Сталин не планировал останавливать германское вторжение в Польшу и начавшийся пожар Второй мировой войны. 5 сентября 1939 г. в ответ на запрос Риббентропа Сталин подтвердил, что оставляет за собой права на Восточную Польшу, но пока что нападать не будет, даже если немцам и придется в ходе военной кампании и в связи с военной необходимостью то тут, то там вторгнуться в советскую зону влияния.

Почему Сталин принял именно такое решение? Во-первых, потому что в случае советского вторжения в Польшу и быстрой советско-германской оккупации этой страны Вторая мировая войне могла затухнуть, не разгоревшись, и ограничиться исчезновением Польши с карты мира. Собственно, именно на это рассчитывал Гитлер. Во-вторых, Сталин принял решение не нападать пока на Польшу, чтобы поляки дольше и лучше сопротивлялись немцам и, соответственно, несли как можно большие потери. Чем дольше поляки воюют с немцами, тем слабее они будут сопротивляться советской агрессии. В-третьих, если бы Польша была поглощена СССР и Германией уже в первые дни сентября, стоило бы ради нее начинать большую войну? Наконец, Сталин не торопился вступать в войну, чтобы и немцы несли как можно большие потери в Европе и втянулись в мировую войну в рамках генеральной линии Сталина на превращение Германии в «ледокол революции».

Сталин планировал начать выдвижение в Восточную Польшу только после того, как немецкие войска захватят Варшаву. Тогда Советское правительство заявит, что Польша — это «уродливое детище Версальского договора» — как назовет Польшу в своей речи Молотов — распалась, и Красная армия вступает в Польшу для защиты живущих там украинцев и белорусов. 14 сентября Молотов потребовал захвата немцами Варшавы как предварительного условия для начала военных действий Красной армии против Польши. Но был один деликатный момент — угроза того, что Германия, захватив Варшаву и Западную Польшу, заключит с польским правительством соглашение о перемирии. И тогда перед Сталиным снова возникнет старая угроза — угроза того, что Вторая мировая война затухнет, не разгоревшись. Поэтому 10 сентября советское правительство сообщило в Берлин, что начнет военные действия против Польши, если немцы, со своей стороны, пообещают не заключать с поляками перемирия. 13 сентября Риббентроп заверил Сталина, что «вопрос о необходимости заключения перемирия с Польшей» германским правительством «не ставится».

В сентябре 1939 г. Гитлер надеялся, что фитиль войны будет тихо тлеть до тех пор, пока он сам не будет готов к новым активным наступательным операциям на Западе. Эта надежда Гитлера оправдалась полностью. Франция и Англия ни в военном отношении, ни в политическом, ни в психологическом не были готовы начинать большую войну из-за Польши. Они готовы были декларировать войну, но не вести ее. Сталин надеялся, что обе стороны увязнут в войне на Западе и Советский Союз сможет тем временем решать свои внешнеполитические задачи в рамках подписанного с Германией секретного протокола. Этот расчет тоже оказался правильным. Французское и английское правительства рассчитывали, что после оккупации Польши следующим агрессивным шагом Гитлера будет поход на Восток, а не на Запад. Эта надежда оправдалась, правда, с задержкой в почти два года, 22 июня 1941 г. Таким образом, внешнеполитические расчеты всех великих европейских держав оправдались. Но из этих реализованных выигрышных расчетов политиков сложилась максимально невыгодная для всех участников событий ситуация.

Про принесенную в жертву этой комбинации Польшу говорить не будем. Польша просто перестала существовать. Франция и Англия, максимально оттягивавшие вступление в войну и рассчитывавшие выиграть время, в результате предоставили Германии и Италии фору во времени на подготовку к серьезной военной кампании 1939—1941 годов, которую Гитлер повел против всей демократической Европы. С военной точки зрения проведенные германской армией операции сентября 1939 — лета 1941 гг. следует назвать блестящими. Континентальная Европа к лету 1941 г. была полностью захвачена Германией и Советским Союзом. Британская империя могла рассчитывать только на свой военно-морской флот и на крутые берега Ла-Манша. Сил для активного сопротивления на суше не было никаких. Во всей этой комбинации Гитлером и Сталиным был допущен один геополитический прокол, ставший одновременно единственной удачей Англии: в ходе военных действий в Европе была создана общая граница между Германской империей и Советским Союзом. Теперь Гитлер столкнулся с проблемой, которую обязан был предвидеть и избежать, потому что она не могла не привести к военному столкновению двух государств, двух режимов, двух диктатур.

В ноябре 1940 г. в Берлин для новой фазы переговоров прибыл Молотов. Переговоры были тяжелыми. Молотов требовал согласия Германии на захват Финляндии (которая отстояла свою независимость в зимней войне 1939—1940 гг.); на оккупацию Советским Союзом Болгарии, на «строительство базы для сухопутных и военно-морских сил СССР в районе Босфора и Дарданелл на условиях долгосрочной аренды» и даже, при определенных условиях, на совместную советско-итальянскую войну с Турцией. Кроме этого советское правительство настаивало, чтобы Япония отказалась от нефтяных и угольных концессий на северном Сахалине.

В ответ Гитлер предложил Советскому Союзу присоединиться к Тройственному пакту Германии, Италии и Японии, заключенному в Берлине 27 сентября 1940 г. Проект соглашения между державами Тройственного пакта и СССР был составлен немцами. Он предусматривал два секретных протокола с длинным перечнем агрессивных намерений СССР и Германии. В частности, Гитлер соглашался с тем, что «основные территориальные интересы» СССР « лежат к югу от территории Совет­ского Союза в направлении Индийского океана» и что «Германия, Италия и Советский Союз будут совме­стно работать над заменой ныне действующей конвенции о проливах, заключенной в Монтрё, новой конвенцией. По этой конвенции Советский Союз получит неограниченное право прохода через проливы в любое время для своего военно-морского флота, тогда как все прочие дер­жавы, за исключением черноморских держав, а также Германии и Италии, в принципе, откажутся от права про­хода через проливы своих военных судов».

Требования Молотова уступить Финляндию, Болгарию и базу в Босфоре и Дарданеллах были Гитлером проигнорированы. Вечером 25 ноября 1940 г. Молотов пригласил к себе германского посла Шуленбурга и дал ответ на германское предложение. Советское правительство готово было «принять проект пакта четырех держав о политическом сотрудничестве и эконо­мической взаимопомощи», но с серьезными поправками. Германские войска должны были немед­ленно покинуть «Финляндию, которая по договору 1939 г. входит в советскую зону влияния»; в советскую зону влияния должна была быть включена Болгария. «В течение ближайших месяцев безопасность Советского Союза со стороны про­ливов» должна была быть гарантирована… строитель­ством базы для сухопутных и военно-морских сил СССР в районе Босфора и Дарданелл на условиях долгосроч­ной аренды». Германия обязывалась также признать, что «зона к югу от Батуми и Баку в общем направлении в сторону Персидского зали­ва» является «центром территориальных устремлений Советского Союза», а Япония — отказаться от своих прав на угольные и нефтяные концессии на северном Сахалине. Советское правительство также настаивало на присоединении Турции к пакту четырех держав, причем в случае отказа «Италия и СССР совместно» на основании нового отдельного соглашения должны были применить против Турции «военные и дипломатические санкции».

Гитлер предлагал подписать два секретных протокола. Сталин предложил подписать пять секретных протоколов: третий секретный протокол между Германией и Советским Союзом относительно Финляндии; четвертый секретный протокол между Японией и Советским Союзом об отказе Японии от нефтяных и угольных концессий на северном Сахалине; пятый секретный протокол между Германией, Со­ветским Союзом и Италией с признанием того факта, что Болгария географически расположена внутри зоны безопасности черноморских границ СССР и что заключение советско-болгарского договора о взаимопомощи явля­ется политической необходимостью.

Более красноречивого ответа, чем тот, который дал Гитлер на советские требования от 25 ноября 1940 г., он дать не мог: 18 декабря он подписал директиву № 21, план «Барбаросса», о начале войны против Советского Союза. Разумеется, советское правительство о подписании директивы не знало. Но об отклонении Гитлером требований от 25 ноября было, конечно же, известно. Советско-германские отношения зашли в тупик. Немецкие войска находились в Финляндии, Болгарии и Румынии, т.е. в зоне, которую Сталин считал своей. Военное столкновение между СССР и Германией было неизбежно. Но готова ли была Германия к войне с Советским Союзом?

Мы знаем, что к этой войне Германия готова не была (потому что войну Германия проиграла). В 1938—1939 фи­нансовом году Германия тратила на во­оружения 15% своего национального до­хода — примерно столько же, сколько Англия. Гит­лер не хотел вооружаться за счет благо­состояния германского народа. Это могло привести к падению его попу­лярности. В Советском Союзе на военные нужды в третьей пятилетке (1938—42 гг.) было выделено 26,4% бюджетных ассигнований, но в действительности из года в год тратилось всё больше и больше. В 1940 г. было потрачено 32,6% бюджета, а в 1941 г. было запланировано потратить 43,4%.

С высоты сегодняшнего дня мы привыкли смотреть на 22 июня 1941 г. как на величайшую ошибку Гит­лера. Но очевидно, что наступательные операции лета 1941 г. стали высшей точкой его военной карьеры. Война Германии против СССР была тактической, а не стратегической операцией Гитлера. Гитлер не считал Советский Союз серьезным противником. Он планировал разгромить Красную армию за несколько месяцев и с военной точки зрения выполнил задачу. Он не прибег к помощи важного потенциального союзника — Японии. При общем напряжении в советско-японских отношениях все 1930-е годы можно было ожидать, что Гитлер сумеет убедить японцев напасть на СССР с востока. Но этого не произошло, и второй японский фронт против Советского Союза открыт не был.

Разумеется, Гитлер просчитался. Он недооценил Сталина и Советский Союз. Операция по разжиганию войны в Европе руками Гитлера была столь крупномасштабна, что переломить ее наступательного победоносного духа не смогли даже величайшие поражения Красной армии летом и осенью 1941 г. Советские войска все равно вошли в Берлин и утвер­дили коммунистическую систему правления в Восточной Европе. Толь­ко произошло это четырьмя годами позже. И поскольку Сталину не нужно было, как Франции и Англии, побеждать «малой кровью», а важна была победа «любой ценой», советские потери во Второй мировой войне даже не стали подсчитывать.

9 мая 2014 года — в день победы над гитлеровской Германией, мы оказались на пороге Третьей мировой войны. Я хочу напомнить первую фразу речи Молотова 22 июня 1941 г.:

«Сегодня, в 4 часа утра, без предъявления каких-либо претензий к Советскому Союзу, без объявления войны, германские войска напали на нашу страну, атаковали наши границы во многих местах и подвергли бомбежке со своих самолетов наши города — Житомир, Киев, Севастополь, Каунас и некоторые другие».

Империи долго строятся, но стремительно распадаются. Ни один из этих городов после 1991 года не принадлежал России. Эти территории победивший в войне Советский Союз потерял, когда распалась созданная Сталиным империя. После всего, сталинская политика в отношении Германии и Европы в 1939—1941 гг. обернулась катастрофой для самого СССР, павшего под тяжестью невыполнимых имперских задач. И это главный урок истории, который следует помнить Путину, втягивающему мир в Третью мировую.

     С Юрием Фельштинским давно хочу сделать какой-то максимально личностный материал, «залезть» в его творческую мастерскую, — сама его судьба, пересечения с другими людьми, его человеческий «почерк» и метод работы как ученого любопытны. Тем более нас уже немного связывает сотрудничество с разными медиа и журналистами. Неистово работающий человек, прямо скажем. Но время не терпит и не дает места промедлению и раскачке, — случились события в Украине, и уникальный опыт Юрия как историка и практика сейчас очень важен. Ведь мало сказать, что он доктор исторических наук, автор книг «ФСБ взрывает Россию» и «Корпорация: Россия и КГБ во времена президента Путина». Он хоть и «сидит» в Бостоне, но всегда в гуще событий, он, если можно так сказать, на прямой связи с событиями, о которых пишет, непрерывно, ежесекундно анализирует их. Уже вышли его статья «Третья мировая»,  интервью «Почему Путин решил пойти в Крым?», — и вот рвется быть обнародованным, по пятам за происходящим, новое интервью. 

Юрий, мир сошел с ума? Или это мне только кажется? Я имею в виду геополитические устремления Путина.

Мир с ума не сошел. С ума сошла (с точки зрения Европы и США) одна отдельно взятая страна — Россия. При ближайшем рассмотрении с ума сошла не вся Россия, а только относительно небольшая группа людей, которая этой страной управляет. Затем, конечно же, если всё происходящее анализировать спокойно и объективно, то и эта группа людей с ума не сошла. В медицинском смысле слова эти люди абсолютно здоровы. Проблема в том, что они живут в другом мире, которого больше нет. Но они об этом не знают и пытаются вернуться в ушедшую эпоху. Отчасти, они в этом не виноваты. Дело в том, что эпоха эта ушла стремительно, без объяснений, в 1991 году. Все те люди, которые сегодня управляют Россией, выросли и сформировались до 1991 года. Почти все были членами КПСС, кто-то был номенклатурой комсомола, кто-то работал в КГБ или ГРУ. А это достаточно специфические структуры. Туда и отбор был определенный, и работа в этих учреждениях оставляла глубокий отпечаток на личности человека. Эти люди так и не поняли, почему Советский Союз это «плохо». Они искренне считали, что Советский Союз это — «хорошо», и какая-то злая сила (ну, наверное, Америка) в 1989-1991 гг. эту систему развалила.

С 1991 года было предпринято несколько попыток вернуть Россию туда, где она оказалась сегодня. Собственно, августовский путч 1991 года и есть первая попытка возврата. Вторая — 1993 год, когда прокоммунистический парламент пытался скинуть Ельцина. Третья — 1996 год, когда Коржаков-Барсуков-Сосковец пытались отменить или перенести президентские выборы, введя чрезвычайное положение. Чрезвычайное положение вводилось, потому что по опросам должен был победить кандидат от коммунистов Зюганов. Чтобы не потерять власть в 1996 году, заблаговременно была спровоцирована первая чеченская война — чтобы был предлог ввести чрезвычайное положение и отменить выборы. В 1996 году выбор был между победой коммунистов (Зюганова) и победой спецслужб (Коржаков- Барсуков), — потому что Коржаков в случае победы Ельцина должен был в скором времени оттеснить Ельцина от власти, заменить его Сосковцом и создать сегодняшнего типа Россию.

Но в 1996 году не сложилось: Ельцин с его поразительным чутьем на власть интуитивно понял, что Коржаков представляет угрозу и нужно принять руку помощи, протянутую олигархами во главе с Березовским. Тогда, в 1996 году, Ельцин пошел на выборы, отозвал указ о введении чрезвычайного положения, подготовленный, но еще не обнародованный, уволил Коржакова-Барсукова-Сосковца; честно или нечестно, но формально он победил Зюганова с перевесом «в один голос» и в благодарность отдал Россию в управление олигархам — до следующих президентских выборов.

В 1999 году начался новый штурм кремлевского бастиона спецслужбами России. В этой битве победил Путин. Мог победить Примаков. Мог — Степашин. Все они были из спецслужб. На шахматной политической доске в Кремле в 1999 году фигуры были расставлены так, что куда ни ходи — мат: во всех случаях следующим президентом становится человек из КГБ. И когда президентом стал Путин, обратите внимание: многие были недовольны тем, что он — человек Ельцина, или — человек Абрамовича-Березовского-Волошина, или — ставленник олигархов. Но не было слышно людей, недовольных назначением Путина, потому что Путин — из КГБ. А ведь это было самое главное. 

И когда Путин стал (с помощью Волошина) создавать вертикаль власти, ликвидировать Совет Федерации, приручать парламент, менять конституцию, вводить жесткую централизацию, ликвидировать систему не хочу сказать свободных, но, по крайней мере, не контролируемых центром местных выборов и уничтожать независимые СМИ, все никак не могли понять: зачем ему это нужно. В марте 2014-го поняли: для нового витка в истории, для возрождения империи. Потому что нельзя было броситься в этот виток, не став предварительно диктатором.

«Расширение» и захват территорий — это нормальное явление в XXI веке? 

Это давно забытое старое. До 1945 года в Европе постоянно перекраивались границы. Очень важно уточнить, что они не перекраивались в плане объединений или расколов государств, а перекраивались между государствами в пользу одного из соседей. Не буду сейчас приводить многочисленные примеры. Но и в 1918 году, и в 1938-1945-м карта Европы видоизменялась глобально и многократно. С 1946-го по 1991-й никаких переделов границ не было. И даже после 1991 года, до марта 2014-го, мы являлись свидетелями образования новых европейских и азиатских государств, но мы не были ни разу свидетелями аннексий. Именно по этой причине Меркель и сказала про Путина, что он живет в другом мире. Не в том смысле, что он сумасшедший, а в том, что мир, в который он пытается вернуть Европу, ушел в 1945 году, т.е. почти 70 лет назад. 

Почему журналисты России двигают фишку «возвращение подаренных крымских земель», а не вспоминают Киевскую Русь, например?

Российские журналисты сегодня — это нанятые властью пропагандисты, которые выполняют заказ Кремля. Удивительно, что людей, готовых заниматься столь нечистоплотной работой, оказалось так много. Но это факт — их много. Ни одного не контролируемого российской властью репортера в эфир и на страницы газет сегодня «в этот критический для родины момент» не пускают. Кто-то работает за деньги, кто-то еще и из убеждений. Крым, в общем-то, оказался лишь мелким предлогом, первым шагом. То, что сейчас происходит, не имеет отношения ни к объективности, ни к справедливости, ни к историческим реалиям. До марта 2014 года можно было дискутировать на тему, является ли Крым «исконно русской землей» или нет. После оккупации Крыма и проведения там референдума с 97 % результатом Крым стал исконной украинской землей, оккупированной Россией. И эту землю, конечно же, придется вернуть. Вопрос только в том, когда именно это будет сделано. 

Почему тоска по национальной идее, возврат к СССР в представлении Путина легко уживается с фашизмом?

Как раз Путин параллели с фашизмом не видит или делает вид, что не видит. Все остальные — видят, потому что эта аналогия слишком очевидна. Видит Меркель, видит Хиллари Клинтон, вижу я. В марте 1938 года Гитлер ввел войска в Австрию, через несколько дней провел референдум, получил 97 % поддержки и поглотил Австрию. В сентябре 1938 года он ввел войска в Судеты, провел референдум, получил 99 % голосов и аннексировал Судеты. Это ничем не отличается от оккупации Крыма Россией в марте 2014 года. Должен отметить, что и «аншлюс» Австрии и присоединение Судет на Нюрнбергском процессе инкриминировались нацистским лидерам как преступления, хотя обе аннексии были произведены в целом без жертв и при согласии большинства населения присоединенных территорий.

Путин и его окружение считают народ быдлом. В демократию (во всех смыслах этого слова) они, разумеется, не верят. Соответственно, много сил было потрачено на то, чтобы создать для «этого быдла» идеологию, потому что как же «быдлом» управлять без идеологии? В частности, с этой идеей носился главный кремлевский идеолог и технолог Сурков. Придумать он ничего нового не смог, хотя очень старался. Когда стали продвигать Рогозина, я загрустил, потому что Рогозин — откровенный русский фашист. И действительно, с назначением Рогозина на должность вице-премьера, курирующего российский ВПК, и вооружаться всерьез стали, и идеология сформировалась: русского фашизма. Понятное дело, что слово это непопулярно и в положительном смысле его не используют, только в ругательном, причем применительно к другим (к украинцам, например). Но наци — в России вполне используют, причем быть националистом или быть за национальные интересы — это хорошо и правильно. И даже сам президент не стесняется в многонациональной стране, каковой является Российская Федерация, говорить, что он русский националист — обратите внимание, не патриот, а именно националист.

Так что национальная идея президентом была сформулирована — русский национализм. Наложив эту национальную идею на еще одно признание Путина — что самая большая личная его трагедия это распад СССР в 1991 году — получаем март-апрель 2014-го. Столетие начала Первой мировой войны мы отметили началом Третьей. Ну, если не в августе-сентябре 2014-го, то в августе-сентябре 2015-го мы точно в эту войну окунемся. Потому что Путин — отморозок, в классическом общепринятом смысле этого слова. Он всех «видит в гробу», и ему плевать на последствия. И вовсе не потому, что он сумасшедший. Ни в коем случае. Просто в КГБ все были такие. И люди, которые вокруг него: Сергей и Виктор Ивановы, Сечин — точно такие же. У них у всех, вместе с Путиным, только сейчас и удалась жизнь; только теперь они понимают, ради чего они жили, ради чего много лет лизали задницу то демократам типа Собчака и Ельцина (потому что Ельцин в душе был популист, т.е. всё-таки демократ), то олигархам типа Березовского-Абрамовича-Фридмана. Весна 2014-го — их звёздный час. Смотрите, как обалдели от выходки Путина США и Европа, как все замолкли в России — из тех, кто против. А если не замолкли, то заглохли в том смысле, что их заглушили и не слышно. Зато громко орет российское телевидение, по всем каналам, и на русском и на английском. (А простодушные американцы, поверив в нормальность России, за те же годы не только свое телевидение на Россию не создали, но и старые радиостанции угробили.) 

Правда, мы пока что на первой стадии воссоздания — не СССР, нет, конечно, но чего-то, что справедливее всего было бы назвать Российской империей. Весь мир сегодня этого слова стесняется — империя сегодня звучит гордо, но глупо. А Россия этим словом гордится. «Назад, в империю» — вот лозунг первого периода Третьей мировой войны, битвы за Украину.   

Литература, искусство тоже иррациональны, но писатели и художники не идут ведь убивать прототипов своих творений? Как Вам работа журналистов России, Украины и других стран этой весной? Кто из журналистов, какие медиа все же адекватны, на Ваш взгляд? 

Если судить по российскому телевидению, то Восточная Украина — это российские территории, временно оккупированные врагом, а деятели культуры, писатели, журналисты вполне готовы убивать «украинских оккупантов». Оруэлловские пятиминутки ненависти (из романа «1984») — это детский лепет по сравнению с российскими репортажами об Украине. А ведь слова, льющиеся с экрана, произносят реальные конкретные люди, «художники», «мастера своего жанра». Первый приз я бы вручил писателю Александру Проханову за его программу «Реплика» (канал «Россия 24»), где он выразительно описал, как украинцы, если их не завоевать, будут «вспарывать животы русским беременным женщинам» (это цитата). Если б у Геббельса было телевидение, а у Гиммлера — фейсбук и твиттер, никакой бы Чарли Чаплин со своим «Диктатором» не был бы страшен. Рассказали бы, как чехи с поляками вспарывают животы беременным немкам, — и конец истории.

Я подключен ко всем российским каналам. Там идет война. Если ничего не знать о происходящем в мире и судить обо всем только по российскому телевидению, то есть такая гнусная страна Украина, где правит хунта, и мерзкое самозванное правительство этой гадкой страны издевается над угнетенным русским населением. Есть еще одна страна, Америка, и какое-то странное сообщество ЕС, которые хоть и не такие гадкие, как Украина, но тоже мерзкие и подлые, всё время вредят доброй и безропотной России — соседнему государству, у которого душа болит и за русских, живущих в Украине, и за нерадивых глупых украинцев, попавших под власть хунты и «фашистов», называемых то «бандеровцами», то «бендеровцами»; и эти украинцы (которых Россия еще и кормит на уровне миллиардов долларов в год) никак не хотят понять, что лучше им лечь под Россию и не рыпаться больше. Это передается 24 часа в сутки, 7 дней в неделю. Российский новостной канал «Россия 24» вещает только про Украину и Крым, ни про что больше. Russian TV (для конспирации названное RT, чтоб сразу понятно не было) вещает еще и на английском. 

Перебегаем на украинские каналы. Там дети песенки поют, хозяйки борщ варят, как если бы всё было мирно и хорошо. Конечно, в определенные часы показывают новости. В общем, телевидение — как телевидение. Но если в России всем очевидно, что идет российско-украинская война, то украинская сторона до сих пор считает, что это «Зарница» какая-то, что всё «понарошку». Вместо российской армии — «зеленые человечки»; вместо спецподразделений ФСБ и ГРУ — «вежливые люди»; вместо хорошо спланированной и организованной Россией гражданской войны в Восточной Украине — «террористы, федералисты, сепаратисты, ополченцы, захватившие здания». Да какие ж они террористы, когда вовлечены офицеры ФСБ и МО России? Сказали бы, хотя бы, что это российские диверсанты. Где вы видели, чтобы «ополченцы» сбивали вертолеты? Как же можно воевать против агрессора, не назвав вещи своими именами? Народ же должен понимать, что происходит. 

А вот кому «подвезло», так это американцам. Сначала самолет малазийский пропал (до сих пор найти не можем — и пока бились на Майдане, CNN 24 часа в сутки искало самолет), потом южнокорейский паром затонул с детьми (до сих пор трупы считаем), а теперь вот смерч в центральных штатах Америки. Так что на Украину только бегущая строка приходится — читайте, кто успевает. 

Кто воинствует — один Путин? Кто его реальная команда в этом вопросе? Кто им пособничает вне России? Что себе «думают» США, Западная Европа, мир в целом? Именно — не что они говорят, а что на самом деле думают? Каков геополитический каркас в мире: роли, цели?

К сожалению, воинствует не один Путин. Он 14 лет подбирал, собирал вокруг себя подобных себе людей, так же, как он, мыслящих, в основном — из КГБ-ФСБ. Их много на всех уровнях. Ближайшие соратники Путина — два Иванова, Сечин, Патрушев — эти из КГБ; Шойгу (человек не самостоятельный, но послушный), силовые генералы (многие из которых в тени) — они тоже целиком на стороне Путина. Фронт борьбы за границей держат Лавров и Чуркин. Идеологический фундамент в России — Сурков, Рогозин, все фашисты, все коммунисты — они в мгновение простили Путину все его грехи, ради шанса возродить империю и повоевать с миром. Есть десятки средних и мелких помощников (карьеристов), чиновников (все взяточники), многочисленная агентура ФСБ, которая вся запущена в ход, потому что сейчас такой критический период для Путина (так он это видит), что начинают «сжигать агентов», т.е. идут на риск их «засвечивания». Самая большая проблема украинцев — это российская агентура в Украине. Из-за этого и Америка, и ЕС не понимают, на кого (конкретно) опираться, кому можно доверять, прежде всего в военном и силовых ведомствах. Непонятно, какими секретами и какой информацией в отношении России можно делиться с украинской стороной. Неясно, с кем садиться за стол обсуждений, когда не избран президент и не сформировано правительство. Неясно, кому в такой ситуации давать деньги, кто за эти деньги будет отвечать. Давать деньги на разворовывание никто не будет.

Удивительно, что, в отличие от 1938-1939 гг., все всё понимают — и Обама, которого многие критикуют за нерешительность и мягкость, и европейские лидеры, пытающиеся, понятное дело, избежать экономических неурядиц в своих странах из-за санкций против России. В отличие от Путина, вещающего часами, западные лидеры немногословны. Но абсолютно всем понятно, что происходит неприкрытая агрессия России против соседнего слабого государства, похожая, как две капли воды, на гитлеровские и сталинские операции 1938—1940 годов. Все понимают, что «восстание» в Восточной Украине организовано Россией. Никогда не будет признано мировой общественностью мелкое жульничество с Крымом, причем Россию даже в плане крымской аннексии не поддержало ни одно государство. А уж про оккупацию Восточной Украины и говорить не приходится. Так что понимание и в США и в Европе абсолютное: происходящее не про Украину, и суть не в том, хорошая Украина или плохая, коррумпированное там правительство или нет, и хотел ли Крым стать составной частью России или же хотел остаться в составе Украины. Суть происходящего — в России и нынешнем ее правительстве. И все претензии будут предъявлены только России.

Каков расклад событий на сегодняшний день? В статье «Третья мировая» Вы предрекли со временем распад Российской Федерации и суд в Севастополе над Путиным и другими инициаторами войны. В апрельском интервью Вы сделали прогноз о захвате Украины, Беларуси и Приднестровья, а далее везде: Прибалтика, Польша… Каждый новый день уточняет прогнозы. 

Понимание того, что Россия затевает Третью мировую войну постепенно ко всем начинает приходить. 7 марта 2014 г. Андрей Илларионов в статье «Мюнхенский сговор — 2014» написал: «Третья мировая сегодня ночью стала неизбежной». 21 марта я опубликовал статью «Третья мировая» на сайте Kasparov.org (Kasparov.Ru).25 апреля о том же говорил Арсений Яценюк. Немецкий «Шпигель» уже вышел с обложкой «Война в Европе» — правда, с вопросительным знаком. Посмотрим, сколько народу будет говорить о Третьей мировой к 25 мая. Руководители США и Европы, конечно же, о Третьей мировой упоминать не могут (все биржи обвалятся), но и они из опыта 1938-1939 гг. знают, что от победоносных блицкригов агрессора до затяжной войны против агрессора — дистанция короткая, год-два максимум. Здравый смысл подсказывает, что противостоять российской агрессии правильнее уже сейчас, на территории Украины, имея Украину союзником, а не после захвата Украины Россией, когда Россия подомнет под себя и весь военно-промышленный комплекс Восточной Украины (ради которого теперь Россия бьется под прикрытием лозунга защиты этнических русских). Противостоять агрессии России в Украине проще еще и потому, что Украина — не член НАТО, и нет необходимости формально объявлять России войну. Конечно, с военной точки зрения правильнее всего было бы наносить превентивный удар по сосредоточенным Шойгу вдоль украинской границы войскам противника, но для этого надо быть израильтянами, а не украинцами.

При этом НАТО не может помогать Украине в военном отношении, если сами украинцы не сопротивляются агрессии с оружием в руках. А они пока не сопротивляются еще и потому, что нет боеспособной армии, нет надежных командиров и жесткого политического руководства — еще не избранного. Это всё займет какое-то время. Время работает сейчас на Украину, как это ни странно звучит. Но события в Восточной Украине — прямой результат сдачи Крыма без боя. Крымская капитуляция — это государственная измена, которая, уверен, украинским правительством еще будет расследоваться. Если бы Украина отстаивала Крым с оружием в руках, Крым все равно отошел бы к России (слишком не равны были бы силы), но «восстания» в Восточной Украине не начались бы. Как Финляндия в 1940-м, как Грузия в 2008-м, Украина потеряла бы часть территории, но сохранила бы независимость и мир на материке.

Теперь ситуация принципиально другая. Мой прогноз о безудержных аппетитах Путина основан на здравом смысле. Стоило ли нарушать мировой порядок ради Крыма? Разумеется, нет. А ради Украины? Тоже нет. А ради еще и Приднестровья и Белоруссии? Может быть, да, если расценивать все эти территории как программу-минимум. Но по жизни у диктаторов так не получается. По жизни Путин не минималист. Программа-минимум, когда она будет реализована, его не устроит. Да он и забудет в этот момент, что была когда-то идея не идти дальше Белоруссии. Если у него возникло головокружение от успехов после Крыма, можете себе представить, что с ним будет после присоединения Белоруссии и каким он сам себе будет казаться великим и гениальным к лету 2015-го. Вот здесь мы и встанем перед угрозой войны России с НАТО, причем Путин будет уверен в том, что НАТО не начнет войну из-за Прибалтики, не пойдет на риск атомной катастрофы. Точно так же и Гитлер считал, что Франция и Англия не объявят из-за Польши войну Германии, которую поддерживали в тот момент Италия, Япония и СССР. Хотя Гитлер прекрасно знал, что есть англо-франко-польский договор о взаимопомощи в случае агрессии против одной из стран. И Путин знает, что между членами НАТО есть договор о взаимопомощи. Но, как и Гитлер, он будет считать, что западные демократии струсят. А они не струсят (о чем западные демократии, как и Путин, еще не знают).

В краткосрочном плане, в мае 2014-го, основная задача России — сорвать украинские президентские выборы. Для этого есть много возможностей: дальнейшая дестабилизация ситуации в Восточной Украине и отказ Восточной Украины от участия в выборах; убийство «пророссийского» кандидата и заявление России, что по этой причине выборы не могут считаться легитимными; проведение референдумов о независимости в восточно-украинских городах до президентских выборов и сообщение о том, что на референдумах победили сепаратисты. После выборов останутся только отказ признать выборы легитимными и заявление о том, что Восточная Украина в выборах не участвовала (или не была представлена своим кандидатом), а потому не считает себя под властью Киева. И во всех случаях — и до 25 мая, и после — остается вариант с вводом российских войск в Восточную Украину.

Скажите, как так происходит: есть элита в мире — вот, например, историки Вашего уровня. Есть и практики. Почему не элита управляет? Вообще — кто управляет? 

Демократический мир устроен так, что управляют политические партии через свое руководство. Понятно, что это как опрокинутое вниз дерево — на руководство пытаются влиять и часто влияют самые разные люди: жены, дети, спонсоры, друзья, священнослужители, общественное мнение, пресса. Есть законы, адвокаты и Верховные суды. Есть парламенты и даже короли с королевами. Есть международное сообщество. Есть союзные соглашения. Есть международные организации. И на вершину всего этого Вы планируете посадить людей моего типа и надеетесь, что мы справимся с задачей лучше, чем избранный народом руководитель? Не очевидно. 

В диктатурах всё проще. Соберется вместе хунта (кстати, в России правит сейчас именно хунта — офицеры КГБ-ФСБ: Путин, Ивановы, Сечин, Патрушев), наметит операцию; аппарату даст задание сформулировать задачи для исполнителей; парламенту прикажут проголосовать «за»; Лаврову с Чуркиным дадут инструкции сказать, что положено, да голосом пожестче. И дело с концом. Элита не может управлять при диктатуре. Тогда это придворная камарилья, а не элита. И какая же диктатура, с другой стороны, позволит, чтобы элита принимала участие в управлении государством? Тогда это не диктатура.

Что бы Вы сделали для урегулирования ситуации вокруг событий Украина- Россия, будь Вы во главе мирового правительства? Какие заповеди Вы бы напомнили, подсказали политикам высшего уровня разных стран как непреложные? 

Я считаю, что сегодня есть возможность избежать начала большой войны через жесткое противостояние Путину в Украине. Сегодня, повторяю, эта возможность есть. Через год ее не будет. Сегодня есть много способов задушить режим Путина без единого выстрела, через санкции. Разумеется, это должны быть санкции другого уровня, не те, которые вводятся сейчас. Понятно, эти санкции приведут в том числе к перебоям в поставках российского газа в Европу, например. Но поверьте, через год экономические сложности, вызванные введением санкций против России, покажутся нам копеечными по сравнению с будущими проблемами весны-лета 2015-го. Мы в другом измерении окажемся в 2015 году, в другой плоскости. Цены на нефть и газ нас вообще уже не будут волновать, как и уровень мировых биржевых индексов или курсы валют — потому что придется начинать большую войну. И если Вы сейчас думаете, что это невозможно, Вы не одиноки: в 1938 году именно так считал весь мир. 

Как бы нынешнюю ситуацию, на Ваш взгляд, разложил Березовский-математик? 

Если бы Березовский знал, что в марте 2014 года Путин войдет в Крым, ни за что не повесился бы (это — если он сам повесился, что под вопросом). Выждал бы год. Выждал бы для того, чтобы полностью поддержать Украину или, наоборот, полностью встать на сторону Путина и под это что-нибудь выторговать для себя — на этот вопрос мне трудно ответить. 

Каким Вам запомнился БАБ — чисто по-человечески?

Он очень разный был, и не только со мною, со всеми. Объективно он сделал для меня много хорошего и полезного (я для него тоже, впрочем). Но была у него такая уникальная особенность. Он делал много хорошего (объективно говоря), но умудрялся это всегда делать так, что под конец всех тошнило. И я думаю, что именно по этой причине людей, которые бескорыстно его любили и искренне сожалели о его смерти крайне мало. Не говоря уже о том, что кроме хорошего он делал и плохое. 

Вы не жалеете, что Вас свела судьба с ним, с Литвиненко?

Нет, конечно. Это был один из интереснейших этапов в моей жизни. Собственно, он теперь никогда и не кончится. Я добился того, на что исходно рассчитывал: через знакомство с Березовским перепрыгнуть из истории рухнувшей к тому времени советской империи в жизнь современной России. Перепрыгнул.

Почему Вашу книгу «ФСБ взрывает Россию» некоторые люди называют фантазией и даже «бредом»? Мол, не взрывало ФСБ дома… А история выхода к зрителю фильма «Покушение на Россию» — вообще триллер… Что Вам самому важно было сказать читателю и зрителю, какой бы реакции с их стороны Вам бы хотелось?

Я вообще-то не слышал, чтобы эту книгу называли фантазией или бредом. Кроме официальных лиц в России и агентуры ФСБ, такого мнения никто не высказывает. Не все в это верят — это другой вопрос, но это скорее психологический момент, а не фактологический…

          Не слышали? Читайте комменты – под Вашими статьями и под статьями других авторов в онлайн-медиа… 

Повторяю, это психологический момент. Людям не хочется верить, что они живут в стране, правительство которой убивает своих граждан. Мне и самому изначально не хотелось в это верить. Но факты, как известно, вещь упрямая. Когда я передавал замглавреду «Новой газеты» Юрию Щекочихину в Загребе рукопись «ФСБ взрывает Россию», Щекочихин спросил:

— Юрий, а что, собственно, вы хотите от меня?

Я ответил:

— Спецвыпуск «Новой газеты», т.е. чтобы вы опубликовали эту книгу спецвыпуском, 100-тысячным тиражом, или какой там у вас тираж?

Щекочихин только улыбнулся:

— Юра, я к вам хорошо отношусь и считаю вас серьезным историком. У меня на этой теме три месяца сидела вся редакция. Я даже представить себе не могу, что должно быть в этой рукописи, чтобы мы согласились сделать спецвыпуск. Это невозможно.

— Юрий Петрович, — ответил я, — зачем нам зря время терять. Сейчас 7 вечера. До утра ведь вы успеете с рукописью ознакомиться? Давайте завтра встретимся здесь же за завтраком, в десять утра, и вы мне скажете, что вы обо всем этом думаете.

В десять утра мы встретились. Щекочихин сказал:

— Я вас недооценил. Спецвыпуск я вам обещаю. Что еще вы хотите?

— Расследование Думским комитетом по безопасности, который вы возглавляете, информации о возможной причастности спецслужб России к взрывам домов.

— А вот этого я вам обещать не могу. Если бы это только от меня зависело, тогда — конечно. Но ведь я там не один в Госдуме и Комитете.

Спецвыпуск вышел в августе 2001 года. Попытка поставить в ГД вопрос о расследовании причастности спецслужб к взрывам домов была заблокирована. 

Это ответ на Ваш вопрос, чего я ждал от публикации: от публикации я ждал расследования и отставки Путина.

Вы хорошо чувствуете Россию? Вы ведь уехали оттуда, когда Вам было чуть за двадцать. Что дала эмиграция? Почему случилась эмиграция в столь раннем возрасте? 

Я уехал в январе 1978 года, мне был 21 год. Я уехал после третьего курса института, один, без семьи. Родители мои к тому времени умерли. В СССР я занимался советской историей, и моя несовместимость с советской властью была абсолютной. Мне бессмысленно было оставаться в СССР, меня бы там посадили. Я это понимал и выбрал эмиграцию. Это тоже было не банально — пытаться уехать из СССР в 1977 году. И я рисковал, что мне не разрешат выехать и всё равно посадят. Но в этом случае шанс на свободу у меня был, а в другом — не было. 

То, что я, несмотря на эмиграцию, «чувствую Россию», как Вы говорите, доказало время. Где-то в апреле 1999 года, когда я узнал (от самого Березовского), что Березовский — Абрамович — Волошин решили сделать следующим президентом Путина, я написал Березовскому меморандум о том, что он, Березовский, сошел с ума, и что Путин, как только придет к власти, его посадит. Меморандум был аргументированный. В ответ Борис перестал со мною общаться. В самом начале июня я сообщил ему, что покидаю Москву (где прожил девять месяцев), и в ночь перед вылетом Борис вызвал меня к себе для разговора. Разговор был теплым по форме, но Борис сказал:

— Юра, ты слишком долго прожил в США и не понимаешь, что Россия изменилась за эти годы. Это не твоя вина. Ты просто России не чувствуешь.

Я говорю: 

— Борис, у меня всегда были плохие отношения с философией. Ты можешь конкретно привести мне один вопиющий пример того, как я не чувствую Россию?

— Один, вопиющий, могу. Ты помнишь свой меморандум про Путина?

— Помню, наизусть. Могу повторить.

— Не надо. Ты помнишь, что ты мне там написал, что Путин, когда к власти придет, меня посадит? Юра, это мой друг. Я знаю его десять лет. Ты мне про моего друга написал, что он меня посадит? Я должен еще приводить примеры непонимания тобою российской действительности?

То, что я в ответ Борису говорил в ту ночь, не имеет сейчас значения. Что потом было с Березовским, — все знают. Так что Россию, как оказалось, я вполне адекватно ощущал, по крайней мере, адекватнее Березовского.

— Юра, да если бы я знал, что так будет, я бы костьми лег, и Путин бы президентом не стал. Но ведь я же не знал! — говорил мне Борис уже в Лондоне.

Он — не знал. А я знал. Меня к этому обязывает моя профессия.

C Юрием Фельштинским беседовала Наталья Голованова, 2 мая 2014 г.

InfoResist