Кремль хочет снять санкции и восстановить товарооборот с Западом ценой минимальных уступок со своей стороны. Кроме того, ему любой ценой нужно сохранить связи с украинским ВПК.
Одним из итогов переговоров, которые прошли в Минске, Верховный представитель ЕС по вопросам внешней политики и политики безопасности Кэтрин Эштон назвала встречу Петра Порошенко с Владимиром Путиным. Учитывая осторожные комментарии самих участников, возможно, что на данном этапе это действительно один из самых удовлетворительных результатов.
Для России контекст переговоров во многом будет зависеть от позиции Европы и США. Уже сейчас очевидно, что ремарка Путина о том, что он «не знает, чем это все закончится» – прямой намек западным партнерам в преддверии саммита НАТО в Кардиффе, запланированного на 4–5 сентября, т.е. за неделю до второго раунда переговоров в Брюсселе.
Как известно, на предстоящем саммите Альянс планирует внести изменения в свою военную стратегию, приняв так называемый «План действий», с целью оперативно действовать в совершенно новых условиях безопасности в Европе. Однако ввиду изменившейся реальности военной угрозы, а также характера вооруженных конфликтов, НАТО потребуется нечто большее, чем просто высокомобильные и хорошо оснащенные Силы быстрого реагирования. Как минимум, возникнет необходимость в соответствующей инфраструктуре на местах или в регионе потенциального развертывания частей СБР.
Но усиление НАТО в Восточной Европе не может не беспокоить Путина, особенно на фоне возможности перенацеливания европейского компонента системы противоракетной обороны на РФ. И хотя само перенацеливание является, скорее всего, своеобразным стратегическим предупреждением Кремлю, усиление присутствия НАТО вблизи российских границ — уже почти неоспоримый факт.
В этом есть хорошие новости и для Украины – на саммите планируется согласовать меры для повышения безопасности Украины, модернизации ее вооруженных сил и содействия в противостоянии угрозе со стороны России.
Европа пытается компенсировать Путину эти политические и военные неудобства экономическими инструментами. Об этом недвусмысленно европейский комиссар по вопросам торговли Карел Де Гухт, назвав происходящее между Украиной и Россией «политическим конфликтом с торговыми последствиями». Одной из задач переговоров еврокомиссар видит поиск «решения для так называемых торговых последствий глубокой и всеобъемлющей зоны свободной торговли», как бы намекая Путину, что потерянные Россией, по словам последнего, 100 миллиардов рублей ($2,767 млрд.) – на самом деле восполнимы. Между строк также читается возможность смягчения санкций — при условии, естественно, что у Запада будут на это веские причины.
Путин, который хочет снять санкции и восстановить товарооборот с Западом ценой минимальных уступок со своей стороны, пока что заинтересован в продолжении диалога. Кроме того, ему любой ценой нужно сохранить связи с украинским ВПК, без которого боеспособность российской армии в обозримой перспективе окажется под вопросом.
Стартовые позиции для начала торгов Путин себе уже обеспечил – заявление о снаряжении на Донбасс очередного троянско-гуманитарного конвоя вполне может стать разменной монетой в политическом диалоге.
А продолжение снабжения террористов на Востоке оружием и подкреплениями регулярной российской армии гарантировано еще как минимум до того момента, пока анонсированные двусторонние «консультации пограничников» по закрытию границы не будут реализованы, что автоматически делает этот вопрос приоритетным для Украины на данном этапе. В противном случае это даст Кремлю дополнительные козыри.
Таким образом, успех продолжения трехстороннего диалога 12 сентября в Брюсселе будет напрямую зависеть от готовности российского руководства сбалансировать свою неоимперскую политическую логику по отношению к соседствующим странам с новыми политическим и экономическим условиями сосуществования с Западом.
Добавить комментарий
Для отправки комментария вам необходимо авторизоваться.