Народная артистка Мария Бурмака, которая являлась членом нацжюри от Украины на песенном конкурсе «Евровидение-2016», где победила крымскотатарская певица Джамала, заявила, что на нее обрушилась масса звонков и смс с угрозами из-за проигрыша российского певца Сергея Лазарева. Об этом певица написала в Facebook.
«Вот такие сейчас крики из России, если бы не национальное жюри, Лазарев бы победил! Вы даже не представляете себе, что мне пишут… Здесь посты, смски (трубку я не беру), контакты же в свободном доступе на сайте «Евровидения», это как мне выдержать?!!» ― отметила Бурмака.
В то же время она попыталась объяснить разъяренным поклонникам Лазарева, что у украинского жюри не было цели преднамеренно засудить представителя РФ.
«Друзья! Голосование жюри этого года происходило абсолютно так же, как и во время предыдущих конкурсов, но изменился регламент, оно стало публичным. И по протоколу это не было 0 баллов, члены жюри выставляли баллы от 1 до 25, просто объявляли только первые 10 мест. Моя оценка была 21. Были и более низкие оценки и выше. Средний балл ― 22. (Российское жюри ставило Джамале низкие баллы, 25-ки!!) У меня нет какого-то особого предубеждения к Сергею Лазареву, он не делал антиукраинских заявлений и достойно воспринял результат, это действительно достойно уважения. Но по песни — было яркое шоу, но песня меня не впечатлила. Затем смотрела на сайте «Евровидения» оценки жюри других стран ― Сергей Лазарев не вошел в 10-ку по результатам голосования жюри Франции, Бельгии, Голландии, Великобритании, Испании, Германии и еще 10 стран… Ну а по поводу 12 баллов зрительских — здесь причин может быть много и разных, включая особую любовь многих наших соотечественников к российскому поп-продукту», — подчеркнула Мария Бурмака.
Также она отметила шквал звонков негативного характера, которые очень огорчили певицу: «Что еще хочется добавить, так это то, что до самого конкурса мне неоднократно звонили, очевидно, пранкеры с какими-то провокационными текстами. И характерный акцент выдавал родину тех, кто звонил. Это вполне можно расценивать как моральное давление, и это было очень неприятно».