После освобождения села Катюжанка Киевской области в школе начали находить то, что оставили захватчики. Кроме окопов, заброшенной техники, уничтоженной инфраструктуры – в школьных кабинетах можно встретить литературу о «Великой отечественной войне», советские энциклопедии, портреты Ленина и даже дневники российских оккупантов. Об этом пишут «Схемы».
Один из таких дневников – оказался в распоряжении журналистов. В нем военный рф записывает свои экзистенциальные размышления – о том, откуда и зачем россияне приехали в Украину, анализирует военную стратегию РФ и рассказывает, как проводил в Катюжанке допросы украинцев.
«Наш учитель, моя жена нашла дневник в одном из кабинетов, который вел, скорее всего, один из офицеров. И, притом, скорее всего – юрист или представитель Федеральной службы безопасности (ФСБ) РФ. Там это по контексту можно понять», – рассказал директор школы Николай Микитчик.
Идентифицировать его пока не удалось: оккупант только один раз на страницах дневника называет свое имя – Константин. Он пишет, что 24 февраля вместе с армейцами пересек границу Украины, а уже 28 февраля – прибыл в Катюжанку. Свои размышления он начал записывать с 13 марта.
«Ехали на учения, а попали на войну… а война ли…» – начинает свой дневник россиянин.
Российский захватчик описывает, как его подразделение выехало из города Смоленск через Беларусь на территорию Украины.
«Сижу в Катюжанке, это такое село. Изучаю школьную документацию. До сих пор не смирился с тем, что я нахожусь в чужом государстве, до сих пор не верю в войну. До сих пор не знаю, правильно ли все это», — пишет он.
Оккупант даже критикует командование, потому что «никто не говорит правду о потерях, о реальности боевых действий, только и слышу, что «Дело наше верное, победа будет за нами».
«Хотели блиц-криг, а в результате… сели на пятую точку. Есть ощущение, что история назовет наши действия вторым гитлеризмом и устроит очередной «Нюрнберг», я вихлять не стану, виноват, был, воевал, сожалею!», — пишет он.
На страницах дневника военный также рассказывает о потерях среди «своих».
«Артиллерия «мажет», БПЛА тупят… войска не слаженные, трехсотых и двухсотых достаточно, а командование в докладах говорит лишь о мнимом успехе… Путину скоро 70 (столько ему исполнится в октябре 2022 – ред.), если он умрет начав войну, будет что-то!»
Через несколько дней он выражает опасения в поражении: «В воздухе витают слухи о контрнаступлении укр. Якобы страны помогают личным составом и техникой. Но это только слухи». Правда, после этого же хвастается, что российские войска обнаружили «хранилище техники».
Позже захватчик описывает, как проводил допрос «нацистов»: «Совместными усилиями вашего покорного слуги и сотрудника были допрошены лица в составе 12 человек, все – нацисты. Я был безжалостен, распинал их перекрестными, индивидуальными и ночными допросами».
«Очередной раз пришлось допрашивать священника, не могу сказать, что был мягок, отнюдь – строгость и профессионализм мной были проявлены с самоотдачей, что повлекло восхищение спецов из ФСБ. Допросы идут успешно, информативно, обещают предоставить для допроса протестантского пастора, если ему есть что скрывать, я выясню это, как бы он не хитрил, на таких товарищах я, как говорится, собаку съел».
После своих «успешных» допросов он пожаловался, что его не берут «в бой»: «Обещали взять на боевую задачу, долго я оббивал пороги, чтобы добиться разрешения – в ответ убеждают, что это опасно, а мою голову надо беречь, что у каждого своя война, и не всегда она на поле, в перестрелке, что моя роль не менее важна, что мной уже многое сделано для победы русского оружия».
Также он фантазирует на тему карьерной перспективы: «Коллеги выше рангом, которые служат в сфере безопасности, предвещают мне успешное будущее сотрудника контрразведки и обещают помощь в подготовке и пребывании в академии».
На остальных страницах дневника оккупант рассказывает, что мечтает стать судьей и размышляет над тем, какие проблемы есть в судебной системе и как ее реформировать.
Последнее сообщение в дневнике захватчика датировано 19 марта.
По словам бывшего украинского военного, допросы в Катюжанке проводил военный с позывным «Немец». Такая надпись была замечена на дверях одного из школьных кабинетов.