Где Донбасс граничит с Францией

Смешной вопрос, скажете вы. А на самом деле граничит. Правда, виртуально. Но вот эта самая виртуальная граница приносит президенту Франции очень много беспокойства. Иначе зачем бы он в Москву ездил на переговоры по поводу событий в Донбассе? Чтобы послушать очередные рассуждения Путина о том, что «обе стороны нарушают Минские договоренности»?

Франсуа Олланд – социалист «европейского разлива». То есть, как говорили во время перестройки, «с человеческим лицом». В Европе, в отличие от бывшего СССР, социализму все же удалось сохранить лицо, «человечность» которого в разных странах существенно различается.

Мать Франсуа Олланда работала в сфере социального обеспечения. Сам он получил экономическое образование – окончил Высшую коммерческую школу в Париже, затем – Школу политических наук и Национальную школу администрации. Олланд является автором восьми книг, посвященных проблемам экономики и внутренней политики. Вероятно, эти обстоятельства предопределяют приоритеты внутренней политики Олланда, направленной на поддержку малого и среднего бизнеса, снижение пенсионного возраста и развитие социальных программ. В области внешней политики Олланд принадлежит к «голубям».

Когда-то великий естествоиспытатель Бюффон сказал, что стиль – это человек. В русскоязычной традиции высказывание было перевернуто и превратилось в «человек – это стиль». Стиль Олланда в некоторых отношениях близок к стилю еще одного специалиста в области гражданских прав – Барака Обамы. Это стиль избегания и сглаживания конфликтов, который в Украине массовым сознанием воспринимается как конформизм, а порою – предательство западных, или европейских, ценностей. Но помимо ценностей духовных на Западе сконцентрированы также ценности материальные.

В Украине уже многие годы не соизмеряют расходы и доходы, что в итоге и привело к теперешнему плачевному состоянию бюджета. Украинский народ привык терпеть материальные невзгоды и эта привычка проецируется на Европу, которая «должна помочь». Скудость быта и ограниченность возможностей самореализации перенаправляют внимание людей с личных на общественные цели. Поскольку такая же ситуация десятилетиями существовала при советской власти, украинский народ в массе легко переключился на сверхзадачу – вхождение в Европу, ради чего готов идти на дальнейшие жертвы. Показательно, что наиболее богатая часть украинцев продолжает несмотря на войну заниматься стяжательством. Кроме Коломойского никто из олигархов не спешит растрясти кошелек даже с перспективой получить приличные дивиденды за патриотизм.

Люди Запада живут преимущественно личными, семейными, а не общественными интересами. Многовековое владение частной собственностью придает гражданам вес и положение в обществе, а их существованию – дополнительную стабильность. «Собственность обязывает» — для Европы это не пустой звук. Европейский прагматизм Олланда обусловлен его чувством ответственности за данные избирателям обещания, выполнение которых зависит от состояния французских финансов и обеспечения занятости. Можно с полной уверенностью сказать, что войну в Донбассе Франция ощущает кошельком.

Мы можем сколько угодно повторять, что в составе Франции есть самобытная Корсика, а также баски, говорящие на своем, непохожем на романо-германские, языке. Можем говорить о том, что Франция решительно пресекает все попытки сепаратизма и всеми способами защищает французский язык. Президент Франции просто вынужден считать деньги Франции, иначе избиратели его не поймут.

Однако наряду с эти создается впечатление, что европейские политики либо не совсем понимают, какой Путину видится «федерализация» Украины, либо просто делают вид, что не понимают. Едва ли Франсуа Олланд отдает себе отчет, что Путин хочет не «федерализации», а консервации на территории Украины «заповедника совка». За всеми разговорами европейцев о необходимости уважать «культурные особенности» Донбасса кроется просто элементарное невежество. Европейским политикам похоже невдомек, что эти самые «особенности» не что иное, как политическая отсталость и упорная приверженность самым одиозным мифам советского времени. Сохранение этих пресловутых «особенностей» — не что иное, как сохранение коммунистической идеологии для бедных и криминальных способов обогащения для богатых. Это равносильно легализации существования региона с феодальным строем и присваивающей экономикой на территории демократического индустриального государства.

Какой же выход? Сам факт, что визит Франсуа Олланда в Москву готовился в обстановке строгой секретности и был столь кратким, говорит о многом. Прежде всего, об усилении изоляции России. О том, что в Европе изоляцию России признают и поддерживают. Не случайно риторика Путина изменилась. Но Запад все еще готов принимать звериную морду «хозяина тайги» за лицо, которое можно и нужно сохранить.

София Украинцева