В Генеральном штабе планируют запретить военнослужащим воинской службы по контракту общаться со СМИ. Об этом сообщают источники InfoResist в Генштабе.
О необходимости выработать решение на свободное общение военных с журналистами в Генштабе заговорили после критического комментария в адрес власти командира подразделения ВСУ Александра Старина, чьи бойцы вывозили из «ДНР» боевика Владимира Цемаха. Он в эфире программы «Свобода слова с Савиком Шустером» назвал выдачу Цемаха путем к капитуляции.
По факту его заявления было назначено служебное расследование.
Инициатором запрета общения с журналистами стал начальник Управления по связям с общественностью ВСУ Богдан Сеник. Он предлагает прописать в контракте запрет общения со СМИ (без разрешения командира).
На фоне чего появились запретные инициативы?
Сокращение штата пресс-служб
Примечательно, что эти запретительные инициативы происходят на фоне сокращения пресс-служб в бригадах и командованиях. Первый заместитель начальника Генштаба Игорь Колесник предлагает вместо пресс-служб оставить группы. Это прямо влечет не только сокращение штатов, но и снижение уровня зарплат у сотрудников. Снижается и уровень исполнителя — лейтенант, старший лейтенант.
Когда некоторые начальники пресс-служб выступили против этой инициативы, то Сеник не вступился за них и не отстоял их позицию перед вышестоящим начальством.
Ветер перемен подул, после того как Колесник отправился на военно-врачебную комиссию (он может уволиться, — ред.). В Генштабе теперь заговорили о реформе пресс-служб в другом ключе — расширение, переформатирование на стратегические коммуникации. То, чему уже лет пять учатся все сотрудники пресс-служб Минобороны и Генштаба, но ощутимого результата это так и не принесло.
Неработающая пресс-служба Генштаба
Работу пресс-службы Генерального штаба трудно назвать успешной. Ее попросту нет. В последнее время основными критериями оценки качества работы стало минимальное количество ответов на запросы СМИ.
Запросы журналистов заместитель Сеника Юзеф Венскович «отфутболивал» по малейшим причинам. Не хватает запятой, нет даты — до свидания. Если ранее в месяц пресс-служба обрабатывала по 400 сотни запросов, то в последнее время их всего несколько единиц. Снизился интерес общества к армии? Конечно нет. Но желание журналистов писать запросы — безусловно.
Старое правило пресс-службы «Через три дня скандал утихнет. Если нет — отреагируем» пришлось, судя по всему, по душе новому начальнику Генштаба Руслану Хомчаку. Кадровых перестановок в пресс-службе не произошло, как и не видно ее более качественной работы.
Спикеры Генштаба, как не ходили на эфиры, так не ходят и сейчас. Как крайне редко комментировали по телефону темы, так это и продолжают делать и сейчас. Обществу никто не доносит позицию армии в критических ситуациях, которые в последнее время случаются достаточно часто.
Свежим примером стала крайне запоздалая реакция на российскую провокацию, когда на ряде ведущих СМИ была размещена фейковая статья от имени американского подполковника Роберта Трейси с подобными заголовками: «Пьяные, жадные и ленивые. Американский полковник назвал украинских военных главной проблемой Яворовского учебного центра». Эти статьи прочитали десятки тысяч человек и собрали тысячи репостов. Через три дня после первых публикаций появилась реакция Генштаба. И то не по своей инициативе, а после того, как к начальнику пресс-службы обратились журналисты «Радио свобода».
Безусловно в этой ситуации пресс-служба должна была сработать оперативнее и связаться с ОТГ «Карантан» (она находилась на то время в Украине), командиром которой является Роберт Трейси и оперативно купировать распространение фейка, выпустив опровержение.
Примечательно, что англоязычная статья Трейси быстро была замечена отделом мониторинга и в Генштабе про нее знали в день выхода, 23 августа, но предпочли не реагировать. Официальное опровержение на странице «Караптана» появилось лишь 28 августа — 5 дней спустя.
Выходит так, что в этом случае репутационный удар по Вооруженным силам пресс-службу не волнует. А вот появление в эфире, еще и в не рабочее время, популярного ток-шоу бойца ВСУ взволновало да так, что решились и вовсе запретить общаться военным со СМИ.
Не первая запретительная инициатива пресс-службы Генштаба
Так, Юзеф Венскович в мае 2018 года, будучи откомандированным в пресс-службу ООС, решил не давать аккредитацию интернет-изданиям и продакшенам, объясняя это тем, что они не являются СМИ и что в законе нет ни слова об интернет-СМИ.
В августе 2019 года Венскович отличился снова. Он возмутился тем, что бригады поминают память погибших бойцов и предлагал писать о позитиве. Тогда он отметил, что пресс-службы не поминальные организации.
Запрет работы журналистов в ООС
Буквально день назад стало известно, что штаб ООС пытается скрыть истинные настроения украинских бойцов и жителей прифронтовых населенных пунктов. Командованию не понравились телевизионные сюжеты, которые рассказали о продвижении войск и о том, что местные жители против отвода сил в поселке Золотое.
Командующий ООС Владимир Кравченко закрыл доступ для СМИ в эти районы и постоянно отказывается общаться с журналистами.
Запреты в ДШВ
Стоит отметить, что запрет на общение с журналистами уже применялся в ВСУ многократно и после скандалов снимался. Но несмотря на это, некоторые командиры принимали единоличные решения о запрете общения со СМИ.
Так, командующий десантно-штурмовыми войсками генерал Михаил Забродский в устной форме запретил своим подчиненным общаться с журналистами. Командиры бригад и батальонов без письменного разрешения командующего не могли сказать ни слова. С личного разрешения Забродского комментарии давала и пресс-служба Командования.
Попытка изобрести велосипед
По словам волонтера и экс-морпеха Тараса Чмута, данный запрет не принесет никакой пользы при неработающей пресс-службе.
«Это тот случай, когда мы снова пытаемся придумать какой-то велосипед, уникальный украинский путь выхода из проблемы. Фактически, да, в Европе и в странах НАТО военные ограничены в коммуникации с прессой, но при этом эту функцию на себя берут либо командиры на всех уровнях, либо значительная часть пресс-офицеров тоже на всех уровнях. При этом, это не только пресс-офицеры, это люди, которые занимаются социальными сетями, люди, которые занимаются профессиональной фото- и видеосъемкой, то есть которые берут на себя вот эту коммуникационную составляющую, при этом они не занимаются пропагандой. Они занимаются коммуникациями. В наших же реалиях, мы сейчас уменьшаем количество пресс-офицеров, сокращаем пресс-службы в видах и родах войск, но при этом мы хотим запретить военным комментировать. Как-то парадоксально получается», — рассказывает он.
По мнению Чмута, бойцы ВСУ и «так, если будут хотеть, будут давать информацию, им ничего не мешает надеть балаклаву и давать комментарии. То есть фактически это будет нарушением каких-то нормативных актов, но, с другой стороны, привлечь к ответственности кого-то отдельного также будет невозможно».
Выиграть информационную войну
Во время предвыборной гонки президент Украины Владимир Зеленский отмечал, что необходимо «выиграть информационную войну сначала на временно оккупированных территориях. Давайте достучимся до населения, которое находится на территории «ДНР» и «ЛНР»».
«Им надо объяснить, им надо постоянно туда пушить, постоянные месседжи: «Мы украинцы и вы там, это временно. Вы наши»», – говорил тогда Зеленский.
Должна ли армия рассказывать о том, что она не враг жителям оккупированных территорий? Безусловно. Как собираются это делать спикеры, которые устранились от комментирования военных тем — не ясно. Добавит ли открытости запретительная политика Генштаба? Безусловно нет.
В этой истории показательно и то, что пресс-служба не понимает контекста.
Сейчас в войсках не самая лучшая морально-психологическая ситуация — многие бойцы до сих пор не могут отойти от поражения Петра Порошенко на выборах. Это все подогревается офицерами морально-психологического обеспечения, которые массово распространяют дезинформацию и фейки о первых шагах власти.
Подтверждает это и недавнее исследование «Медийной инициативы за права человека» в партнерстве с международной правозащитной организацией «Фридом Хаус», которое проводилось в конце августа — начале сентября.
Был проведен опрос фокус-групп и выявили неожиданные данные — абсолютное большинство опрошенных военных откровенно говорят, что боятся уголовного преследования в связи со сменой власти и привлечения к уголовной ответственности за участие в боевых действиях после ратификации Римского устава.
«Военнослужащие буквально транслируют мифы и стереотипы, распространенные в ходе избирательных кампаний, которые доносились им всеми возможными каналами», — говорится в статье.
Инициативу запрета общения военным с журналистами трудно назвать своевременной. Сейчас это лишь подогреет антипрезидентское настроение в армии и сыграет на руку, в первую очередь, России. Не исключено, что подобный запрет может быть продолжением практики Штаба ООС по недопущению СМИ в районы, где планируется отвод войск и где журналисты напрямую общаются с бойцами ВСУ и местными жителями.