Критика — двигатель прогресса. Везде, но не в украинской армии. Оказывается, здесь зачастую руководству руководить, а командованию командовать мешает именно критика со стороны солдат. Тем более, если она становится делом огласки. В лучшем случае можно получить ярлык «предателя», в худшем — вылететь из военных лав.
InfoResist попробовал разобраться, как и за что наказывают тех, кто смеет объективно критиковать руководство. И почему подыгрыванием врагу в информационной войне является как раз молчание, а не критика.
Благодарность за верность
В 2014 году Игорь Руляк оказался в меньшинстве — львиная доля его сослуживцев и друзей отказалась покидать Крым и присягали на веру оккупировавшей его России. Он же в это время организовывал проукраинские митинги в родном Севастополе и помогал деблокировать крымские военные части. Однако вскоре попал в зрение российских спецслужб.
Игорь с семьей отправился на материковую Украину — защищать страну теперь на её Востоке. В 801 отряд ПДСС, в который он хотел попасть еще во время службы в Крыму, пошел «сдаваться» уже после аннексии родного Севастополя.
Всё лето 2014 года мы с друзьями провели в «Азове», даже имеем ведомственные награды за освобождение Мариуполя, — рассказывает Игорь. — Но мечта попасть на флот не покидала нас — в перерывах между боевыми действиями ездили и пытались пройти на «контракт». Но система бюрократии отменно работает и в военное время — для того, чтобы попасть на службу пришлось задействовать связи.
Далее мужчина воевал уже в составе спецназовского 801 отряда. Гром грянул, когда в одном из боев погибли сослуживцы Игоря. Все нюансы указывали на одну и ту же причину — смертей можно было бы избежать, если бы не халатное отношение руководства. На что спецназовцы и попытались указать этому самому руководству. После недлительного противостояния заключили мировую — с твердой верой в то, что вот теперь точно что-то изменится. Не тут-то было.
В глазах командования все наши предложения были ”недоцільними”, — вспоминает военный. — Было множество волонтеров, которые хотели нам помочь, однако спали мы все равно в кубриках, оружие и солярка воровались, хватало и «аватаров». Опять пошло кумовство, вместо мотивированных людей брали родственников, на самые хорошие курсы тоже отправляли только приблежённых людей!
Все злоключения — свои и своих сослуживцев — Игорь Руляк методично описывал в ФБ-сообществе «Тризуб Нептуна». Поначалу слишком болтливого бойца пытались наказать гривной — и лишали зарплаты. В итоге, его, опытного военного, не предавшего свою родину, когда от неё отвернулись почти все, на этой же родине уволили. Причем, уволили по НСС — неполное служебное соответствие, по которому зачастую выгоняют любителей приложится к бутылке.
Стоит ли молчать о некомпетентности руководства, тем более во время войны? Ведь немало современных онлайн-мыслителей часто выступают с лекциями на тему того, что критикующие действуют против интересов Украины в информационной войне. Однако Игорь, испытавший превратности системы на себе, утверждает — сейчас как раз самое время говорить:
Поверьте, мы всё пытались решать тет-а-тет, но тщетно. Руководство часто не желает слышать подчиненных из-за своих амбиций. Поэтому приходится поднимать резонанс, чтобы общественность видела, на что тратятся её налоги и как ими распоряжаются тупые командиры.
Запрещенный «Дневник»
«ЩОДЕННИК МОРПІХА. День 5. Змінили графік — тепер підйом о 5-й:) Зато, на обіді є пара годин відпочинку…»
Таких «страниц» дневника у Тараса Чмута уже более четырехста. Он — боец Одесского батальона морской пехоты. В своем дневнике практически ежедневно описывает быт военно-морских сил. Однажды дошло до критики.
К примеру, Тарас задался вопросом — а почему в условиях войны каждому бойцу выделяют всего 4 магазина к АК? Ведь в ходе активных боевых действий этого объективно недостаточно. С таким вопросом военнослужащие неоднократно обращались к командованию. Но получали ответ, что магазинов так мало, потому что больше — «не положено».
«Дневник морпеха» поднимал проблемы, которые у нас есть. Руководству это, конечно, не понравилось, особенно комбату и комбригу — делится Тарас. — Как результат, меня вывели из зоны АТО в тыл, неофициально — как раз из-за того, что я писал о проблемах.
Тарас четыре раз пытался перевестись в другой батальон, но получал неизменный отказ. Оказалось, что слова из его «Дневника» уже долетели до тогдашнего командующего ВМС Гайдука и тот лично хотел наказать бойца. В итоге, только через полгода Тарасу удалось перевестись. Потраченные нервы, время и силы не поменяли его мнения — молчать нельзя, потому что тихо решить проблемы как правило просто не удается.
Решить что-то можно только публично признав проблему, — считает Тарас Чмут. — Докладные, рапорты попросту не работают. Только публичная огласка в СМИ и соцсетях, чего очень боятся командующие, могут хоть как-то повлиять и на питание, и на обеспечение, и на вооружение бойцов. Командование же только и привыкло, что докладывать в Киев о том, как у нас всё прекрасно и хорошо, боясь докладывать о реальных проблемах. Хотя при этом позже какие-то матросы уже в ФБ пишут о том, как всё обстоит на самом деле.
«Агент Кремля» на передовой
Влад Якушев — легенда среди журналистов. Он один из тех, благодаря кому украинские зрители и читатели вообще могли видеть, слышать и читать о том, что происходит в одной из самых горячих точек АТО — Марьинке. Когда же Якушева попытались «свергнуть» с должности главы пресс-службы 14 бригады, восстали и военные, и другие пресс-офицеры, и журналисты.
А началось всё с того, что еще в феврале Влад Якушев попытался рассказать о проблемах в своей бригаде. Традиционно на «горячую линию» и запросы никто не реагировал, потому Влад написал целую статью — «Тысяча боевых и агенты Кремля», которую быстро подхватили в соцсетях. Военный честно заявил — «тысячу боевых», тысячу гривен премии, которую обещал всем бойцам Генштаб, никто так и не получил. Когда объявят мобилизацию его волны неизвестно — однако всё говорило о том, что сроки срываются. Да и чем и как платить за несданные вещи, потерянные в боях или банально сносившиеся?
Вопросы актуальные не только в феврале, но и сейчас. Но вот в высоких кабинетах их посчитали, не много, не мало, предательством. И решили изолировать мятежного пресс-офицера.
Меня забрали с передовой, отвезли в управление бригады, где я не занимался тем, чем должен был — не возил журналистские группы. Зато рисовал стенгазету, — рассказал Влад Якушев в специально записанном видеообращении. — Я знаю, что идея изолировать меня принадлежала не командованию бригады. Пришел приказ сверху — даже не из «сектора», а выше — из министерства. В самом министерстве идет борьба — между теми, кто готов делать реформы и предателями, о которых я писал в статье.
Тем временем флэшмоб в сети «Якушев, тримайся!» набирал и набирал обороты. Еще через несколько дней Министерству обороны пришлось таки разослать свои ковры перед Якушевым — под давлением журналистов и общественности. И оказалось, что после такой шумихи военных все-таки готовы слушать. Пресс-офицера в должности восстановили, вернули в Марьинку, а проблемам с финансовым обеспечением и материальной ответственностью даже посвятили несколько совещаний. В итоге чего свою «тысячу боевых» бойцы таки получили.
Однако борьба в МО, о которой говорил Якушев, продолжается и по сей день — между жаждущими реформ и жаждущими заставить молчать тех, кто жаждет реформ. И наверняка бОльшим предательством можно назвать воровство, халатность, некомпетентность во время войны, а не публичное признание этих проблем. Один из самых больших «совков» в головах командиров — это попытка делать хорошую мину при плохой игре, притворяясь будто бы украинская армия достигла пика своего развития и работать в ней больше не над чем.