За несколько недель до иловайской трагедии, в одном из эфиров, на вопрос ведущего, каким может быть дальнейшее развитие ситуации, автор заявил, что, несмотря на успешнее наступление украинской армии, нужно срочно искать компромисс с Путиным. Ведь чем дальше продвигались наши войска, тем выше становилась вероятность ввода в Украину регулярных российских войск.
Компромисс – не в смысле, как нам сдать Крым или иную часть территории Украины, а в смысле, как предложить Путину красиво выйти из игры «Новороссия» (игру «Крымнаш» пришлось бы вынести за рамки первой части диалога). Некоторые косвенные признаки указывали на то, что Путин к диалогу был готов.
Однако, украинское политическое руководство, не проведя глубокого анализа возможных сценариев развития событий на Востоке Украины и не принимая в расчет возможное вторжение российских войск, внимало победным реляциям Министра обороны Украины В. Гелетея и готовилось к проведению военного парада на День Независимости Украины.
Но Путин никоим образом не мог допустить позорного проигрыша так называемых ДНР и ЛНР – для него это было бы прямое политическое самоубийство, причем очень быстрое. Так что вопрос «введет/не введет войска» по сути, был риторическим: «Введет, когда увидит, что ситуация станет критичной».
Критичной, ситуация стала в середине августа, когда украинские войска вошли в Ясинуватую и начали наступление на Иловайск. Угроза окружения Донецка стала последней каплей для терпения Путина, и российские войска осуществили марш-бросок в Украину.
Ввод российских войск шокировал и Запад, и Украину. В случае их дальнейшего продвижения по территории Украины новая волна самых жестких санкций была бы неизбежной, и российское руководство понимало это. Поэтому, после унижения, нанесенного украинской армии и прекращения наступления на «ДНР», «ЛНР», Путин снова был готов идти на компромисс.
Таким компромиссом в итоге и стали «Минские соглашения». Были ли секретные протоколы (либо неформальные договоренности) помимо официально подписанного документа, сказать сложно. Однако, судя по намекам Министра иностранных дел Российской Федерации Сергея Лаврова, а также интервью бывшего губернатора Донецкой области Сергея Таруты, такие договоренности действительно имели место.
По большому счету, идя на «минские соглашения» Путин пытался привязать Украину на «короткую веревку», рассчитывая вывести на украинскую политическую арену своих людей (вроде В. Медведчука), которые бы получили значительное влияние на политическом Олимпе. Но после досрочных выборов в Верховную Раду Украины, на которых пророссийские силы получили незначительную поддержку, диалог с российской стороной резко ухудшился.
Более того, в коалиционное соглашение было включено положение о вступлении Украины в НАТО. А 23 декабря 2014 года, Верховная Рада Украины принимает Закон «О внесении изменений в некоторые законы Украины об отказе Украины от осуществления политики внеблоковости», что не могло не разозлить Россию.
Параллельно, происходил процесс восстановления боеготовности украинской армии, ремонта вооружений и усиления оборонных позиций. А, исходя из постоянной потребности человека в позитивной информации, социальные сети в итоге «нащупали» такой позитивный символ – оборона Донецкого аэропорта.
Со временем, оборона ДАПа, как феномен, стала насколько символической (и, соответственно, заполитизированной), что фактически восстановила баланс общественного восприятия успехов/поражений армии Украины и вооруженных формирований сепаратистов из ДНР/ЛНР (вместе с российскими наемниками и кадровыми военными). Более того, сепаратисты, неоднократно заявлявшие о взятии аэропорта, фактически превратились в посмешище. Поэтому Путину нужен был второй Иловайск, второе унижение Украины и на аэропорт были кинуты все необходимые для этого силы.
Благодаря массированной атаке на аэропорт, приведшей к уходу из него наших воинов, а также пленение части из них (и представление о «гневе» дончан на пленных, которых вывели на улицы Донецка), Путин восстановил репутацию российской армии и скорей всего готов сделать новую паузу для достижения компромисса.
Поэтому, выскажу непопулярное мнение, но украинские руководители должны прекратить браваду, прекратить рассказывать, сколько сотен новой техники передано в войска, и наконец-то, заняться поиском компромисса. Любая попытка решить вопрос военным путем будет только ухудшать ситуацию.
Даже если Украина начнет вооружаться новыми образцами иностранного оружия, военный потенциал России превышает потенциал Украины на порядки. И если когда-то, все с ужасом читали и пересказывали новость о том, что у террористов появилось пару «градов», то в случае необходимости в «военторг Донецка» завезут и истребители, и комплексы «Р-300», а число жертв пойдет на десятки, а может и сотни тысяч.
К сожалению, решение о том, как остановить «кровавую мясорубку», развязанную режимом Путина, может быть найдено только в политической плоскости.
К сожалению, Украина будет чувствовать себя проигравшей, а политик, который инициирует мирный процесс, может существенно подпортить свою репутацию. Но стоимость человеческих жизней лучших сынов и дочек Украины слишком велика, перемирие – слишком хрупкое, а противник – слишком предсказуем.
В первую очередь нужно добиться мира. Во вторую, начать восстановление экономики и инфраструктуры страны (благо, изобретать велосипед не надо, есть немецкий и корейский опыт). Надо, наконец-то, убрать из власти аферистов и проходимцев (независимо от их партийной принадлежности) и делегировать на должности адекватных профессионалов, в первую очередь, тех, кто прошел испытание войной и волонтерской работой. Надо, наконец-то, начать реальные реформы, а не говорить о них целый год. И возрожденная, сильная, процветающая Украина, не только сможет вернуть свои территории, но и станет примером подражания для адекватных россиян. Добру быть!
Михаил Дяденко