За последние несколько лет Москва каждый раз, попадая в трудную ситуацию на «западном фронте», пыталась показать заинтересованность в расширении связей с Азиатско-Тихоокеанским регионом. За последние пару недель после безрезультатного заседания Совета Россия-НАТО последовали несколько рискованных перехватов и имитаций нападений со стороны российских истребителей над Балтийским морем, пишет политолог, профессор Института исследований мира (Осло) Павел Баев для jamestown.org.
Российское министерство иностранных дел представляет визит премьер-министра Японии Синдзо Абэ в Сочи в начале мая как победу над возражениями США, но ожидания Абэ и Путина от предстоящего тет-а-тет могут различаться. Японские власти предполагают, что углубление экономического кризиса в России заставит Путина стать более гибким в отношении зашедшего в тупик спора по поводу Южных Курил, и вынудит его договариваться о компромиссе. В Москве же распространено мнение, что Токио настолько обеспокоен углублением стратегического партнерства между Россией и Китаем, что готов отказаться от своей позиции в отношении потерянных островов и смягчить режим санкций. Но это маловероятно: японские компании не считают инвестиционный климат в России привлекательным, даже в энергетическом секторе, и поэтому, как правило, не особенно страдают от введения санкций.
Что Японию действительно беспокоит, так это серия ракетных испытаний, выполненных в Северной Корее. Но Россия может лишь выразить неодобрение такому безрассудному поведению и, судя по всему, не видит необходимости активно делать что-либо с КНДР, несмотря на очевидный риск для расположенного неподалеку Владивостока.
Некоторые российские эксперты утверждают, что антиамериканизм — не лучший фундамент для построения дружбы с Китаем. Но проблемы российско-китайских отношений намного глубже, чем неспособность выбрать правильный тон агрессивной риторики. Газпром продолжает настаивать, что работа по так называемому «$400-миллиардному» контракту, подписанному в мае 2014, продолжается, хотя ясно, что при нынешних ценах, во-первых, сумма контракта в три раза ниже, а во-вторых, требуемые затраты превышают возможную прибыль.
Кроме того, план компенсировать глубокий спад в двусторонней торговле путем расширения экспорта российского оружия в Китай столкнулся со сложностями из-за бюрократических проволочек: ни договор на современные истребители Су-35С, ни контракт на ракетные системы S-400 дальнего радиуса не были финализированы. В Пекине проигнорировали попытки Москвы убедить Саудовскую Аравию и другие страны-экспортеры Персидского залива «заморозить» добычу нефти, чтобы обеспечить повышение цен. И эти попытки были изначально обречены на неудачу, потому что Иран не желает сворачивать свои планы по расширению на глобальных нефтяных рынках. Таким образом, Китай стал все яснее осознавать, что его интересы на Ближнем Востоке противоречат интересам России.
Сам Путин на прошлой неделе пытался подать российский «поворот» на Восток в позитивном свете, «почтив своим присутствием» первый запуск космической ракеты Союз с недавно построенного Восточного космодрома в Амурской области.
Ему пришлось остаться на ночь, поскольку запуск был отложен на один день. Эта незначительная неудача пролила свет на такое количество проблем со строительством этого огромного (550 квадратных километров) космического центра, что вместо наград Путин сделал выговоры вице-премьеру Дмитрию Рогозину и ряду других высших должностных лиц. Этот проект сталкивался с бесконечными проблемами и огромным перерасходом бюджета; он остается недостроенным и слабо связан с региональной инфраструктурой. Действительно, при нынешнем уровне нефтяных доходов и учитывая уровень коррупции в путинской системе, Россия не может позволить себе таких проектов и не может добиться успеха в продвижении государственной программы развития Дальнего Востока.
Склонность российского президента к неожиданным ходам не приносит ему уважения даже в Китае, потому что слабость страны из-за экономического спада слишком очевидна.
Парадоксом поворота РФ на Восток является то, что он вызван конфронтацией с Западом, но эта конфронтация одновременно вредит ему, так как Москва должна отдавать основную часть своих ресурсов на это противостояние. Аннексировав Крым и начав войну в Донбассе, Путин определил, что будущее России решит исход конфликта с Украиной, и из этой геополитической катастрофы выхода для него больше нет.
Перевод НВ. Полная версия доступна на сайте nv.ua.