Очередной всплеск непорочных Марий Терез в белых польтах в ленте, как я погляжу. Может ли журналист стрелять на войне при защите своей страны…
Я вот все никак не могу понять — почему к сантехникам таких вопросов не применяют.
Все эти разговоры о том, что теперь орки будут убивать журналистов, потому что они будут думать, что журналисты стреляют из пушек… А до этого-то орки журналистов в попку целовали, соблюдали по отношению к некомбатантам нормы международного права и препровождали их в офис ООН и ОБСЕ с чаем и пряниками.
Нигде. Никогда. Ни разу. Никого. Ни одного журналиста. Никакая пресс-карта еще ни от чего не защитила.
Нарвешься на адекватных — тебе повезло.
Нарвешься не неадекватных, или в состоянии аффекта, или только что вышедших из боя, или потерявших друзей — будь ты хоть сто раз безоружным журналистом, тебе жопа.
Спросите хоть Станислава Асеева, хоть Романа Сущенко хоть кого угодно.
Уедешь на подвал на раз два.
Я вот был абсолютно безоружным, в гражданской одежде, гарматы обходил за сто километров — и все равно был отпи*жен до состояния переломанных костей, засунут в мешок и выкинут голым в серую зону подыхать, откуда выползал долго и кинематографически красиво.
Если ты журналист — ты априори шпион.
Ты априори вынюхиваешь, снимаешь расположение, ставишь ГПС-маячки, сливаешь данные, подставляешь наших воинов, пиаришься на чужой крови и прочая, и прочая, и прочая. Причем, для обеих сторон.
Ты всегда будешь инородным телом.
Нынешний кейс с Юрием Бутусовым — отличный тому пример.
Минобороны уже выпустило заявление, что этим роликом журналист Бутусов подставил наших воинов.
Как? Каким образом? Начнется обострение? Разве для обострения ИПСО в виде распятого мальчика в трусиках уже не достаточно? Обязательно нужен Бутусов? Разве им для обострения вообще хоть когда-то было нужно хоть что-то? К чему это притягивание за уши высосанного из пальца…
И реальность — она такова.
Едешь журналистом на войну?
Готовься выгребать. Зачастую — от обеих сторон.
Что бы ты ни сделал. Как бы себя не вел.
Повод найдется всегда.
Вот лично мне, как журналисту — то есть, респонденту в этом опросе абсолютно релевантному, в этом случае я сейчас эксперт, я знаю, о чем говорю — совершенно плевать, стрелял ли Юрій Бутусов из гарматы, не стрелял ли Юрий Бутусов из гарматы… Я знаю, что моя безопасность в этой войне зависит не от этого. Я знаю, что моя безопасность от этого не зависит совершенно. Я знаю, что я выгребу в любом случае — существует ли Юрий Бутусов на свете вообще, или не существует.
Не Бутусов является источником моих проблем на войне, как журналиста.
Вот вообще не он.
Поэтому все эти разговоры — подставил, теперь будет плохо, остальных будут сразу расстреливать — это все из сферического вакуума про гипотетического коня. Всегда расстреливали. За сто лет и сто войн до Бутусова. И через сто лет и сто войн после.
И вопрос здесь только в одном — зачем? Для чего это делать? С какой целью?
Мне стрелять предлагали неоднократно. То есть, не то, что неоднократно — а каждый раз. Ты людям интересен. К тебе повышенное внимание. Они хотят завязать разговор, знакомство, скрасить быт войны. О, журналист? Хочешь стрельнуть?
В том числе и из гарматы. На том же самом Карачуне. Подошло пьяное аватарское тело из артиллеристов — о, журналисты, пошли, дам вам из пушки бабахнуть.
Нет. Не пойдем. Не дашь.
Потому что мы — журналисты.
И у нас попросту совершенно другая задача.
У нас нет сейчас задачи убивать противника.
Убивать — это сейчас твоя работа.
Делать фарш из тех, кто пришел на твою землю с оружием убивать тебя — это твоя обязанность сейчас.
А наша — писать об этом.
Вот и все.
И подойти дернуть за веревочку, чтобы выложить селфи — мне это не нужно. И тебе это не нужно. Я от этого артиллеристом не стану. И ветераном не стану. И солдатом не стану. А вот твою работу это нивелирует. Это не селфи-парк.
Я вот тебе не дам свою камеру снимать все подряд, не понимая, что ты делаешь.
Так зачем ты мне даешь свою пушку?
Ты профессионал, тебя этому учили, у тебя есть таблицы, ориентиры, азимуты, скорость и направление ветра, баллистические данные — делай свою работу профессионально.
А я буду делать свою.
Но. Вопроса «может ли журналист в принципе брать оружие ин дженерал, в целом» — для меня больше не существует. Вообще. Если начался жопорез, половина расчета ранена, а в ложбинке сосредотачивается штурмовая группа для прорыва — бросай к чертям свою камеру, становись к орудию и ебень.
Журналист ты. Сантехник. Провизор ли в аптеке.
Становись и ебень.
Твой долг противостоять агрессии важнее, чем твой долг снимать это на камеру.
Снимаешь бой, пулеметчику прилетело в ключицу, его унесли в тыл и рядом больше никого? Засунь камеру с журналисткой пресс-картой себе… в вещмешок, становись к пулемету и ебень.
Здесь и сейчас важнее стрелять, чем снимать.
А все остальное — потом.
Потом достанешь камеру. Потом будешь снимать.
После боя.
Лично у меня таких ситуаций не было. Пока еще не было. Я знаю людей, у которых были. Но меня, слава богу, жизнь к этой развилке еще не подводила. И, даст бог, не подведёт.
Но если вдруг подведет — я для себя все решил.
И все эти стоны про журналистскую этику и мораль — все это для белошвеек в киевском кафе во время гипотетических разговоров под пиво как было бы правильно жить в идеальном сферическом вакууме.
А мы не живем. Мир говенней, чем нам хотелось бы.
Сорри.
И все эти разговоры — ах, журналист, как он может… Может. Иногда даже — обязан. Бывает, что наступают такие моменты. Когда сантехник обязан. Учитель обязан. Экскурсовод музея изобразительных искусств обязан. И журналист обязан.
Может ли журналист быть гражданином, или он может быть только подставкой под микрофон в белом пальто и порхать над схваткой по стандартам БиБиСи…
Ах, ох, господа, вы звери, господа…
Единственный вопрос, повторюсь, в этом случае — зачем?
Требуют ли того обстоятельства?
Если требуют — вопросов больше нет.
И, честно говоря, все эти разговоры на восьмом году войны — они выглядят странновато, если честно.
По-моему, тут давным-давно уже нечего обсуждать.
Как бы вы не относились к Юрию Бутусову лично. И как бы вы не относились к этому его видео в частности.
Но.
Когда тебя начинает смешивать с дерьмом свое же собственное государство — это травля, друзья мои.
Вот тут со мной можете не спорить. Вот в этом я эксперт.
Когда следственные органы заводят на тебя уголовное дело — да, де-юре по факту, но на самом деле всем все понятно, на меня в Мордоре тоже заводили не на меня, а «по факту написания статей в сети Интернет», когда Министерство обороны пишет, что ты виновен в гибели солдат своей же страны, а соцсети и СМИ выливают на тебя потоки дерьма — это самая настоящая травля.
Травля не предателя. Не коллаборанта. Не изменника.
И у меня сейчас довольно стойкое дежа-вю.
И еще одно. Какой месседж этим кейсом несет государство Украина гражданам Украины?
А очень простой.
Инициатива наказуема.
Началась война?
Не лезь.
Не надевай на себя форму.
Не езжай в окопы.
Не дергай там ни за какие веревочки.
Никому не рассказывай об этом.
Молчи в тряпочку.
Мало ли что.
Иначе тебя же и посадят.
Ну его нахер, сиди дома, ругай на кухне Путина.
Это точно тот месседж, который сочетается с современной Украиной и её обществом?
Мне кажется, это очень хреновое послание от власти к гражданам.
Ваш террорист-фельетонист.