В Донецке общественный транспорт превратился в зеркало того дна, на котором в реальности пребывает город.
Несмотря на внешнюю антуражность и красоту центрального Донецка, троллейбусы и автобусы все чаще наполняют вполне прилично одетые люди, вынужденные просить милостыню у пассажиров.
За один только день (сразу после обстрела) я встретил женщину, которая стыдливо просила денег на еду в автобусе, рассказывая, что ее сына недавно убил снаряд прямо в квартире; совсем молодую девочку, лет 15-ти, очень хорошо одетую, жалобным голосом умолявшую бросить «кому сколько не жалко» в прозрачный пластмассовый ящик на лечение отца, который из-за войны остался без ног.
Но больше всего меня поразил парень, который вошел в троллейбус на «Донецк Сити». Очень аккуратный, чистый, в синей выглаженной рубашке, хотя видно, что старой. Он вошел с передней части троллейбуса и, не сказав ни слова, включил какой-то приемник с музыкой и стал петь песню «На маленьком плоту» Ю. Лозы, причем очень качественно и красиво. Настолько качественно, что сидевшая напротив меня женщина на словах «тянут ко дну боль и грусть» начала плакать. Из-за шума троллейбуса музыки практически не было слышно, поэтому пел он почти акапелла. Так как песня длинная и грустная, а ехать было еще прилично, всем уже стало не по себе, но парень пел и пел и почему-то так и не шел по салону собирать деньги.
В общем, когда он начал уже третий куплет, я вообще вышел из троллейбуса, хотя ехать мне было до конца. Как всегда, невероятный контраст и абсурдность: спокойный и чистый бульвар Пушкина с работающими кафе и новой плазмой, – и молодые люди, поющие за еду.
Станислав Васин, блоггер