Нет практически никаких сомнений, что сегодняшний день станет «черным днем» российской пропаганды и президента Владимира Путина. Если информация The Guardian относительно российского происхождения злополучного «Бука» и места, откуда был произведен запуск ракеты, подтвердится, на этом история с российскими версиями причин гибели малайзийского самолета завершится. Причем навсегда.
Могут сказать, что никакого значения это не имеет. Любой здравомыслящий человек и так знал, кем и при каких обстоятельствах был сбит малайзийский «Боинг». Доклад международной комиссии лишь подтвердит очевидные факты. А российской пропаганде очевидные факты нипочем – кто бы с ними не выступал. Подданным Владимира Путина объяснят, что это все происки врагов.
Но на самом деле выводы признанного расследования – это одно, а здравомыслие – что-то совсем другое. От выводов расследования не отмахнешься, как от назойливой мухи. За выводами последуют фамилии тех, кто мог уничтожить самолет. Россия, конечно, может ни с чем не соглашаться и никого не выдавать. Но родственники погибших будут иметь очевидные юридические основания обращаться к ней с исками.
Репутация военного преступника, которая оказывается определяющей чертой «образа» Путина после художеств в Алеппо, будет подкреплена выводами расследования – и презрением российского правителя к этим выводам. А значит, российский президент будет становиться все более и более нерукопожатным.
Примерно такие же этапы эволюции восприятия прошел в свое время теперь уже покойный союзник Владимира Владимировича, тоже полковник. Муамар Каддафи был уверен, что после уничтожения пассажирского самолета над Локкерби никакое западное правосудие до него не дотянется – а в результате был вынужден выдавать виновных, платить компенсацию, демонстрировать «конструктивность».
От ненависти подданных, которые поняли, что их правитель не только преступник, но и слабак, это его, впрочем, не уберегло. Говорят, что кадры гибели одного полковника произвели гнетущее впечатление на другого.
Настолько гнетущее, что оставшийся в живых полковник решил во всем подражать погибшему.