В случае применения Россией вето для блокирования создания Международного трибунала по расследованию дела об упавшем «Боинге» в Украине в Совете безопасности ООН у представителей пяти стран — Малайзии, Украины, Нидерландов, Бельгии и Австралии, которые выступили с этим предложением, есть другие варианты для проведения трибунала.
Об этом в статье на ZN.UA пишет обозреватель отдела международной политики Владимир Кравченко.
Автор напоминает, что история различных международных судебных инстанций демонстрирует: помимо классических трибуналов по бывшей Югославии и Руанде были еще и «гибридные» трибуналы, созданные на основе соглашений ООН и конкретного государства.
Например, в 2007 г. ООН и Ливаном совместно был создан Специальный трибунал для установления виновных в убийстве бывшего ливанского премьер-министра Рафика Харири и привлечения их к уголовной ответственности.
В 2003 г. был учрежден Чрезвычайный трибунал Камбоджи: основанный при поддержке ООН, он вел обвинительные дела в отношении четырех самых высокопоставленных руководителей «красных кхмеров». В 2002 г. появился Специальный суд по Сьерра-Леоне: он был создан совместно правительством этой западноафриканской страны и ООН для преследования в судебном порядке лиц, ответственных за серьезные нарушения международного гуманитарного права и национального законодательства.
Кравченко отмечает, что эти и другие международные суды имеют множество особенностей. Как отличаются между собой и авиакатастрофы. Например, когда в 1988 г. американским ракетным крейсером Vincennes был сбит над Персидским заливом иранский пассажирский самолет A300B2-203 авиакомпании Iran Air, Иран подал иск к США в Международный суд ООН с требованием компенсации ущерба и признания Соединенных Штатов виновными в нарушении конвенций о международных воздушных перевозках. В 1996 г. между Вашингтоном и Тегераном было подписано мировое соглашение, после чего дело было прекращено.
Но история со сбитым иранским авиалайнером не может служить примером. Как отмечают юристы, там были иные обстоятельства. В частности, было понятно, кто сбивал пассажирский самолет. В отличие от ситуации с рейсом MH17, где надо найти виновных и доказать их вину. Суд же, в отличие от международного трибунала, не имеет следственных функций.
Президент комитета Совета Европы по предотвращению пыток и бесчеловечного обращения Николай Гнатовский обратил внимание ZN.UA на два прецедента — Специальный трибунал по Ливану, а также на процесс по «делу Локерби».
«Специальный трибунал по Ливану интересен тем, что рассматривает террористический акт: по мнению большинства юристов, теракты — это сфера национального уголовного права, а не международного. Кроме того, это был «гибридный» трибунал: Совет Безопасности ООН утвердил соглашение между ООН и Ливаном. Для Киева данный прецедент интересен еще и тем, что за убийством Рафика Харири стояли спецслужбы Сирии», — подчеркивает автор статьи.
Что касается процесса по «делу Локерби», то для Украины и прочих стран, заинтересованных в беспристрастном расследовании, этот прецедент важен, поскольку речь идет о самолете.
Напомним, что 21 декабря 1988 г. над шотландским городом Локерби с помощью взрывчатки семтекс был взорван Boeing-747-121 авиакомпании Pan American. Погибло 270 человек.
Следствие установило, что бомбу заложили два ливийца, сотрудника спецслужб Ливийской Джамахирии. После отказа Муамара Каддафи выдать подозреваемых СБ ООН ввел санкции против Ливии. В 1999 г. лидер Джамахирии согласился выдать сограждан при условии, что суд состоится на нейтральной территории. В результате суд проходил в Нидерландах, на территории бывшей американской военной базы Camp Zeist, но действовал по шотландским законам, т.е. в рамках национальной юрисдикции.
«В ситуации, когда расследование трагедии рейса MH17 должно обязательно привести к судебному разбирательству, Россия будет всячески тормозить идею «гибридного» трибунала (создание которого она также может заблокировать) и подталкивать страны к варианту «национальный суд на нейтральной территории». Кремлю это более выгодно, поскольку дает российской дипломатии больше возможностей для того, чтобы подвергать сомнению легитимность национального суда в деле по MH17 и дискредитировать его результаты. <…> Но для России политическая расплата придет не через годы любого из судов, а после публикации официального отчета DSB, где будет четко сказано о месте пуска ракеты», — резюмирует автор статьи.