12 июня в Казахстане завершили антитеррористическую операцию. В результате нападений погибло семь человек, 38 пострадали. По итогам которой уничтожены 18 преступников и задержаны — 9. Власти Казахстана говорят, что майские митинги противников продажи земли, заговор Тулешова и теракты в Актобе – это все одно дело о попытке вооруженного захвата власти в стране. Но в самом казахстанском обществе не все доверяют официальной версии. Есть в этой истории и украинский след.
Вчера заместитель председателя КНБ Казахстана, генерал-майор Нургали Билисбеков заявил о фактическом завершении антитеррористической операции в Актобе. «С учетом снятия террористической угрозы по решению руководителя республиканского оперативного штаба уровень террористической опасности понижен с критического (красного) до умеренного (желтого)», – сообщил Нургали Билисбеков.
«Красный» уровень террористической опасности в Актобе был введён 5 июня. «Желтый» уровень террористической опасности был введён на всей территории Казахстана 6 июня на 40 дней.
11 июня спецслужбы задержали двух разыскиваемых – Бакыт Куанышбаев и Алибек Акпанбетов. У террористов изъято 2 единицы оружия, похищенные 5 июня в магазине «Паллада». А 12 июня был задержан последний подозреваемый — Арсен Танатаров (1990 года рождения).
Теракт в Актобе произошёл 5 июня. Вооружённая группа напала на два оружейных магазина, воинскую часть и пост полиции в Актобе.
По предварительным данным, террористы после завладения огнестрельным оружием, намеревались осуществить нападения на исправительные учреждения и административные здания государственных органов
Нурсултан Назарбаев 8 июня заявил, что виновные в этих событиях должны быть наказаны, а при вооруженном сопротивлении – уничтожены.
В то же время не все в Казахстане верят в официальную версию о теракте в Актобе. Так, казахский блоггер Эрик Клышбаев считает, что «кто бы сомневался, что «террористы» в своих показаниях теперь будут подтверждать все первоначальные версии КНБ/МВД/Акорды и еще чуточку больше в Актобе личный состав полиции, КНБ и Национальной гвардии наверняка переваливает за отметку в 10 000 сотрудников, а колонии охраняются военизированной охраной ВВ МВД. Но власть упорно хочет заставить нас поверить, что 27 человек намеревались воевать против этой армии полицейских, и совершить госпереворот, да еще и во имя Ислама».
В свою очередь Сергей Дуванов считает, что «у казахстанского терроризма всегда была одна очень подозрительная особенность – в наших терактах террористов прогибает больше, чем окружающих. Какой-то садомазохизм. А зачастую есть даже теракты, когда террористы убивают сами себя, не причиняя вреда окружающим. Причем во всех случаях остается неясен смысл и нацеленность самих терактов.
Именно так и с «терактом» в Актобе. Никто не может сказать, что он преследовал и какая организация за ним стоит. Скорее всего, никакой организации не было вовсе. И это подтверждает мою версию, что людей, фанатично настроенных, просто кто-то собирал и организовал в преступную группу… на эту разовую акцию.
Для чего она предназначалась? Тем, кого послали на акцию, видимо объяснили, что пришло время заявить о себе и показать всем, что радикальный ислам есть и в Казахстане. Эта идейная составляющая умерла вместе с теми, кто о ней знал.
Выскажу предположение – для тех, кто это инициировал, цель похоже совершенно другая. Это, прежде всего, создание атмосферы страха и неуверенности в казахстанском обществе. Страх позволит сделать более лояльными казахстанцев к жестким и даже жестоким действиям властей против всех, кого они объявят своими противниками.
Страх в обществе — это способ заручиться молчаливой поддержкой большинства обывателей для принятия очередного пакета запретительных мер, которые позволят еще более усилить контроль над проявлением недовольства со стороны граждан».
Многие казахстанские блоггеры считают, что власти слишком напуганы волной протестов по вопросу о земле и поэтому попытаются сделать все возможное, чтобы еще более обезопасить себя на случай повтора таких событий. Отсюда напрашивается вывод: используя угрозу исламского терроризма, власти могут предпринять очередное наступление на права и свободы мирных граждан в части проявления их гражданских инициатив.
По словам Сергея Дуванова, «стоит ожидать в самое ближайшее время принятия новых законов и поправок в законы, серьезно ограничивающие гражданские свободы. Параллельно могут быть предприняты какие-то меры в отношении тех общественных организаций, которые сегодня эти права и свободы отстаивают. Их либо попытаются закрыть, либо посадить на совсем короткий «поводок», исключающий возможность критики и высказывания своего несогласия в части принимаемых властями решений.
Что же касается «террористов», то, как только все успокоится и митинги протестов, загнанные под мощный пресс запретов, прекратятся, то прекратятся и «теракты».
Это в нашей истории уже бывало».
Репрессии и раскаяние
Тем временем продолжаются репрессии против участников акций «земельных протестов», а также начали вводиться запретительные меры.
Так, Аким Актюбинской области Бердыбек Сапарбаев распорядился взять на учет безработных и деятельность иностранных религиозных организаций, а также усилить контроль за внутренней миграцией.
Досталось и участникам акций протеста 21 мая. Так один из активных участников «земельного бунта» Махамбет Абзхан на своей странице в социальных сетях написал, что «за свой протест я уже отсидел 10 суток ареста в спецприемнике и 2 суток — в изоляторе временного содержания. Сейчас на меня возбуждены уголовные дела по 4 статьям Уголовного Кодекса Республики Казахстан. Меня обвиняют в сопротивлении полиции, неповиновении органу власти, оскорбление полицейских и самоуправство. Мне грозит лишение свободы до 2 лет. Сейчас меня выпустили под залог в 200 000 тенге, однако ДВД торопится с началом суда, чтобы побыстрее отправить меня в колонию. Судя по аналогичным делам Айдос Садыков и Ермек Нарымбай, мне грозит реальный срок. Следователь не скрывает, что меня посадят по указке спецслужб».
Продолжается дело в отношении гражданских активистов Макса Бокаева и Талгата Аяна. Обоим вменяют ряд статей Уголовного кодекса, в частности: ст. 24 («Приготовление к преступлению и покушение на преступление»), 179 («Пропаганда или публичные призывы к насильственному захвату власти») и ст. 272 («Организация массовых беспорядков»). По этим статьям предусмотрено лишение свободы до 15 лет.
Но кроме репрессий власти Казахстана используют и «пряник» в виде покаяльных писем. 9 июня в «Фейсбуке» появилось обращение уральского активиста, казахского поэта и барда Жаната Есентаева, в котором он просит простить его за эмоциональные высказывания в социальных сетях. «Сделанные мною негативные высказывания в социальных сетях в отношении нашего братского народа были допущены мною случайно. Это были перехлесты эмоций. У меня не было злого умысла оскорбить русских. Если мои высказывания оскорбили чьи-то национальные чувства, то приношу свои искренние извинения. Я был не прав, и только сейчас осознал те последствия, которые могли бы наступить от моих необдуманных эмоциональных высказываний, посеять недоверие, разлад между нашими братскими народами», — пишет Есентаев и обещает впредь такого не допускать.
Вместе с обращением к общественности в «Фейсбуке» анонсировали скорое освобождение Жаната Есентаева из СИЗО.
Напомним, что бард и поэт Жанат Есентаев был обвинен в «возбуждении межнациональной розни». Ему грозило до семи лет лишения свободы. В основу дела следствие положило несколько постов Жаната в «Фейсбуке», которые он написал в период с марта по май 2015 года на казахском языке.
За последнее время в Казахстане — это не первый случай, когда гражданские активисты выходили на свободу, подписав раскаяния.
Гражданская активистка Молдир Адилова, отсидевшая пятнадцать суток адмареста за призывы к запрещенным митингам, назвала раскаяние «национальным видом спорта современных патриотов». «Никто не хочет в тюрьму, тем более по надуманным статьям, но, они забывают одну немаловажную вещь. Это как, вера народа в них и надежда, которую они подарили своими решительными действиями. Они уже на полпути и сворачивать нет смысла. Понимаю, что, жертвовать своим здоровьем и жизнью ради режима, не стоит того. Но у медали две стороны, и страна сейчас готова принять вторую светлую доселе неизвестную нам сторону. И страх не должен стать преградой на нашем пути», — написала Молдир.
Для тех же кто не раскается елбасы приготовил другой средство. 8 июня, 2016 г. Нурсултан Назарбаев выступил по телевидению, в части выступления на казахском языке, он в частности сказал — “взявший в руки оружие и убивший человека должен быть приговорён к смертной казни.” По сути, президент Казахстана обмолвился об идее возобновлениии в стране смертной казни (с 2003 г. в Казахстане мораторий на смертную казнь).
Как считает Эрик Клышбаев, «это было сказано с дальним прицелом, предупредить всех проживающих зарубежом казахстанцев, что их могут объявить «лидерами», “пособниками” или «вдохновителями», ну в крайнем случае «связными» террористов и подать на них в международный розыск через Интерпол».
«Украинский след»
В сети появилась информация о том, что в Атырау по делу в организации акций 21 мая проходят 8 человек. КНБ области работает над версией, что зачинщиками сценария переворота и организации беспорядков в нескольких областях на митингах 21 мая являются некоторые граждане Казахстана, эмигрировавшие из страны в разные годы. Пока известно имя одного из них — бывшего жителя Актобе Айдоса Садыкова, обосновавшегося в Украине.
Как пишет Гульжан Ергалиева, следствие располагает некими инструкциями, которые Айдос Садыков переправлял для атырауских активистов с какими-то подробностями к действию.
Примечательно, что между Гульжан Ергалиевой и Айдосом Садыковым состоялась публичная перепалка на страницах «Фейсбука». При этом всплыло, что именно Гульжан Ергалиева уговаривала Жаната Есентаева написать покаяльную.
Сам Садыков отреагировал на информацию о своей причастности к госперевороту следующим образом: «Вот оказывается все как поворачивается. Теперь вместо пивовара или вместе с пивоваром в организаторы госпереворота которого не было записали и меня. Сведения как видите из самого надежного источника, от человека давно и плодотворно сотрудничающего с КНБ и с администрацией президента.
Под госпореворотом она имеет в виду самый масштабный Митинг в защиту казахской земли в Атырау, именно так это называется на языке комитетчиков. Имейте в виду атырауцы, уральцы и другие, за актюбинцев я не волнуюсь там таким ловить нечего. Имейте в виду, с вами будут вести работу посредники от КНБ, в лице этой дамочки, имейте в виду что вас будут прогибать, и заставлять давать признательные показания. Моя совесть чиста, ребята в Атырау и все знают, что никакого переворота никто не готовил, никто не ставил перед собой никакой другой цели, кроме как отстоять Казахскую землю».
Тема «украинского следа» в истории с терактом в Актобе ране поднималась исключительно в российских маргинальных изданиях. После сообщения Гульжан Ергалиевой очевидно, что «украинский след» и «визитки Яроша» могут появится и в отчетах КНБ.
Алекс Мусабаев, эксперт Центра исследований проблем гражданского общества
