Все проблемы современной России совершенно аномальным гипертрофированным образом завязаны на «внешнюю политику», точнее на фантомные неоимперские комплексы «политической элиты». Возглавляющая нас непотопляемая «элита» вышла из поражения СССР в холодной войне упакованной, как никогда прежде. Но, обеспечив себя севрюжиной с хреном на несколько поколений вперед, она вновь возжелала не конституции, а азиопского величия – новой Золотой Орды, объединяющей мечтающие прильнуть к ее длани народы и государства.
Если и была какая-то одна сверхидея, объединявшая патрушевских «новых дворян», то это «доминирование на постсоветском пространстве», создание «зоны привилегированных интересов», восстановление в том или ином качестве ордынско-российско-советской имперской матрицы. Вороватая и бездарная, чванливая и трусливая, мечущаяся между Куршевелем и Лефортовом российская политическая «элита» никак не может понять, что она никому не нужна на постсоветском пространстве в качестве учителя жизни и центра притяжения. Ну, может быть, нашлись бы среди наших соседей какие‑нибудь социально близкие братья по разуму, если бы хрипящая от ненависти к Западу российская «элита» предложила им последовательный Большой Антизападный Идеологический Проект.
Но всему миру известно, где эта «элита» хранит свои сокровища, какую медицину она предпочитает для себя и какое образование – для своих детей.
Неспособность «элиты» не формально на бумаге, а внутренне, психологически воспринимать всерьез независимость «братских» стран, ее поразительная глухота к возможной реакции соседей России, ее духовная лень и имперская спесь, не позволяющие попытаться взглянуть на себя чужими глазами, – все эти замечательные качества российской клептократии закономерно порождали цикл отчуждения и вражды на всем постсоветском пространстве. Безумная концепция «Русского мира», ученически заимствованная вождем «разъединенного племени» у гитлеровской внешней политики 1930‑х годов, провалившаяся попытка ее практической реализации в Украине, стали апофеозом четвертьвекового геопсихологического помешательства. К лету 2017 года, когда «элитариям» надо уже чисто конкретно решать вопросы транзита власти, очевидными стали следующие уроки позорной украинской авантюры:
- У фашизоидной российской «элиты» не оказалось под рукой фашизоидного народа, горючего расходного материала для реализации ее комплексов (как у Гитлера в 30-х или у Милошевича в 90-х годах прошлого века). Подавляющее большинство русских в Украине отвергли бредовые идеи «Русского мира», остались верны украинскому государству и его европейскому выбору. В самой России поток «пассионариев» был довольно быстро утилизирован и иссяк. На сепаратистских территориях остался только политрук Прилепин с пистолетиком, готовый гнать фантомный полк на Киев и Львов.
- Своими неоимперскими фантазмами «элита» предельно обострила личностные отношения с вечно ненавидимым и вечно обожаемым Западом, поставив тем самым под угрозу физиологические основы своего существования, которое после четвертьвекового непрерывного банкета она она уже не мыслит вне плотной бытовой интеграции в высшие слои западного потребительского общества. Нувориши обнаружили, что платой за имперский десерт будет лишение их основного блюда и вышвыривание из заведения.
- Украина ушла навсегда, а вместе с ней и все постсоветское пространство. «Крупнейшая геополитическая катастрофа XX века» на самом деле произошла в 14-м году XXI столетия. Даты ее выбиты на медальках за покорение Крыма.
И преподнес им уроки один и тот же г-н учитель, который при этом еще и бахвалился, горделиво подергивая желвачками, что он один и заварил всю эту кашу. Путин отчаянно пытается сегодня показать, что он еще ого-го, что только он и способен наладить разрушенные отношения с Западом и сохранить их активы и привычный стиль жизни. Вот Путин напросился на показательную порку к Эммануэлю Макрону.
Вот Путин готовится к последнему параду в коридоре саммита «Большой двадцатки», чтобы ухватить за пуговицу Дональда Трампа. Ухватит – продлит свою агонию, провалится – придаст решимости своим теневым оппонентам, в том числе и силовикам, два года уже рвущимся с поводка на своего старого врага Рамзана Кадырова.
«Хунта» способна при определенных обстоятельствах одолеть «Бункер», но не способна избавиться от имперских комплексов. Вынужденная пойти на гибридную капитуляцию Западу, она испытывает глубокий когнитивный диссонанс. А преодолевать его собирается, судя по ряду признаков, лошадиной дозой имперского наркотика, Третьей чеченской войной. Тем более что в этом духоподъемном начинании ее искренне и убежденно поддержат светочи российского либерализма, которые хором будут повторять бессмертную фразу: «Российская армия возрождается в Чечне и каждый, кто думает иначе, предатель». И никакого риска дальнейшего обострения отношений с Западом! Особенно если пропагандонам удастся продать ему эту войну как восстановление конституционных прав геев. У Д. Киселева это очень сердечно получится.
Силовики так и не поняли, что произошло в Чечне за последние четверть века (и за последние два столетия), какие преступления они там совершили, и они не скрывают, что по-прежнему полны желания вернуться к временам своего абсолютного произвола. Единственное позитивное, что будет сказано о Путине историками и его адвокатами на судебном процессе, когда таковой состоится, – в нулевых он каким-то чудом понял ужас происходившего, всего этого нагромождения Новых Алды, Будановых, Шамановых, «Градов», «Буратино», дрезденских развалин Грозного, и остановил своих псов войны, заключив сделку с кланом Кадырова-старшего. При всевластии федералов любой чеченец независимо от его взглядов или поступков мог быть схвачен, похищен, подвергнут издевательствам, пыткам, убит.
В сегодняшней Чечне подобная участь может постигнуть любого выступающего против Кадырова. Это заметный прогресс в обеспечении безопасности личности.
Проект «Кадыров» остановил бойню и защитил чеченцев от произвола российских силовиков. Но все более явными становились негативные стороны проекта. О преступлениях кадыровцев подробно и аргументированно говорится, например, в известном докладе Ильи Яшина. Но Яшин идет гораздо дальше. Он задает Кадырову вопрос: «Отдаете ли вы себе отчет в том, что проводимая вами политика фактического неподчинения Конституции и попрания российских законов – прямой путь к выходу Чечни из состава России? Является ли это вашей целью? Вы понимаете последствия такой политики для своего народа и для себя лично? Вы не боитесь последствий?»
Во-первых, Кадыров как раз и не стремится к формальному выходу из России. Весь трюк состоит в том, что Кадыров уже давно де-факто отделился от России, а формальное вхождение в путинскую российско-чеченскую унию ему выгодно, так как решает для него важнейшие задачи. Чечне регулярно выплачивается контрибуция (дань, компенсация). Но, что еще более важно, обеспечивается политическая база поддержки Кадырова. Пока он в унии, то своими специальными отношениями с Путиным гарантирует населению защиту от беспредела силовиков.
А во-вторых, риторический вопрос Яшина обращен не только и не столько к Кадырову. «Вы не боитесь?» – это же откровенная угроза (от чьего имени, интересно?) всем чеченцам насчет того, что любой путь к независимости Чечни принесет страшные последствия. Проект «Кадыров» позволил остановить геноцид чеченского народа и дал Путину возможность сохранить иллюзию «победы» в войне и удержания Чечни в составе России. Но за эту иллюзию пришлось заплатить дорогую цену – гнетущую реальность пребывания России в составе Чечни.
Сегодня унизительная ситуация зависимости от Кадырова не нравится уже никому в России, кроме Путина, вся политическая легитимность которого как «победителя» в чеченской войне завязана на проекте «Кадыров».
У России есть два варианта выхода из этого концептуального типика. Один, предложенный мной, – выйти из состава Чечни. Второй, предложенный Яшиным, – восстановить в Чечне российский конституционный ordnung. Кадыров не случайно немедленно перепубликовал доклад Яшина. Вывод, к которому могут прийти чеченцы, прочитав обращенные к ним вопросы моралиста Яшина, очевиден. Если российские оппозиционеры готовы стать большими палачами чеченского народа, чем Путин, то лучше пока держаться за Кадырова. Задающие чеченцам такие вопросы должны понимать, что они готовят новую чеченскую войну.
Чеченский вопрос неизбежно станет первым острейшим политическим кризисом постпутинской России. Поэтому столь своевременной была встреча чеченской и российской общественности, состоявшаяся 15 мая в Брюсселе. Приурочена она была к двадцатой годовщине исторического «Договора о Мире и принципах взаимоотношений между РФ и ЧРИ», подписанного президентами Борисом Ельциным и Асланом Масхадовым в Москве 12 мая 1997 года. Действующего, между прочим, правового документа.
Его никто не отменял.
РФ и ЧРИ как два субъекта международного права обязаны ему следовать.
