Идея федерализации в прессе уже проанализирована довольно глубоко, однако есть несколько аргументов, которые, несмотря на их очевидность и первостепенную важность, или не высказаны, или им не придана достаточная популярность, во всяком случае, это аргументы, которые не овладели массами, хотя это нужно даже сейчас, пишет Михаил Крылатов для Крым.Реалии.
Во-первых, унитарный тип государства это более совершенная форма государственного устройства, чем федерация. Унитарная форма государства, это его природная, естественная форма. В то время как федерация – напомним, что это объединение нескольких самостоятельных государств по той или ной причине – это вынужденное и часто временное сосуществование унитарных государств, которые по той или иной причине решили, что существовать совместно лучше, чем раздельно.
При этом никто не отменял принцип формирования государств по национальному признаку независимо от того, что в мире существует всего несколько государств или федераций, созданных не путем самоопределения той или иной нации, например США, но это исключение, которое лишь подтверждает правило. При этом надо иметь в виду, что современное международное право, которое провозглашает право наций на самоопределение и утверждает незыблемость прав коренных народов, подтверждает юридически именно этот естественный путь создания государств, а не какой либо иной.
Следовательно, естественный путь создания федераций, это сначала самоопределение неких субъектов, которые имеют на него право, – а это право закреплено за целостными народами или нациями в местах их происхождения, то есть в регионах, где они являются коренными, – и создание первичных государств в доступной им форме, а только потом – вторым уже шагом – объединение в федерацию.
Федерации не создаются путем «распила» целостных унитарных государств до половины, то есть не до полного из раздела, а до создания некоего объединения.
Такое может произойти исключительно в том случае, если происходит процесс распада империи, но ее составные части еще не настолько окрепли, чтобы заявить о полном выходе из-под власти «императора», и их силой заставляют остаться «погостить» еще на некоторое время. Так было в 1917 году, когда Российская империя распалась, но РСФСР кого войной (как Украину, уже создавшую УНР, и как крымских татар, уже создавших тогда Крымскую народную республику, как и многих других будущих «республик»), кого уговорами заставили не «уходить насовсем», а еще и дальше быть в составе империи. При этом изменение формы участия в империи от подневольных рабов до «равноправных участников федерации» как бы нивелирует насильственный характер ее создания. Так путем принуждения республик в той или иной форме в 1922 году был создан СССР. Он-то, как империя, и распался в 1991 году окончательно.
Но то нации и народы. А кто в Украине будет самоопределяться, чтобы отделиться и войти в федерацию? Есть такие «народы», кроме крымских татар, разумеется, право на самоопределение которых никто не отнимал? Может быть некий «харьковский народ» имеет право на самоопределение, чтобы создать республику, которая войдет в федерацию Украины? Или «днепропетровский народ»? Или такое право есть у «луганского народа»? Или у «донецкого народа»?
Этот же фактор говорит о том, что и попытки Путина представить аннексию Крыма как некую реализацию права не существующего «крымского народа» на самоопределение, притом путем референдума, является блефом и сознательным обманом тех, кто нетвердо усвоил, что право на самоопределение не может быть присвоено самому себе по желанию, а регулируется международным правом.
Поэтому фактор первый – в Украине нет субъектов, которые могли бы провозгласить создание своих автономий (кроме крымскотатарского народа) для последующего объединения в федерацию.
Во-вторых, федерализация Украины невозможна технически. Если нет субъектов, то на сколько автономий будем рвать Украину? На пять, на десять, на двадцать семь? Если последовать опыту Крыма 1991-92 годов (да и «ДНР» и «ЛНР» опыта 2014 года), то выходит, что нужно создавать отдельную страну из каждой области. Это значит 27 Верховных Рад (а кто-то создал бы сразу «госдуму»!), 27 Советов Министров, 27 представительств президента, огромный «совет федерации» или «сенат», сотни (!) «министерств», сотни отдельных милиций-полиций, прокуратур, тюремных систем, не говоря уже о таких системах как образование, охрана здоровья, пенсионное и социальное обеспечение и т.д.
А армия и флот? У каждого свои, или будем создавать общие? Так в каждой же области найдется даже генерал или адмирал, а лейтенант или капитан, который захочет стать «верховным главнокомандующим», как Аксенов в Крыму в прошлом году. И как их помирить?
Ни одна область – как и сейчас Крым после аннексии! – не выдержит такого количества чиновников, отдельных законодательств, ни одна область, как и сейчас Крым, не создаст самодостаточную экономику,
способную заработать деньги не только на чиновников, но и на пенсионеров и бюджетников, то есть учителей и врачей. Это все не решаемо, даже если создавать не 27, а скажем 10, или даже 5 или 7 автономий. Это все развалится через год, как сейчас дошел до края Крым, если бы Украина не кормила и не снабжала оккупантов и их воинские части на полуострове так обильно и так усердно.
Думали ли об этих последствиях Михаил Добкин, Петр Симоненко, Вадим Колесниченко и другие «федерализаторы», или заслоняла горизонт перспектива единоличной власти и отработки российского заказа? Но, собственно, именно этой цели и добивалась Россия своим психотропным оружием под названием федерализация, – Украина распадается, а отдельные части попросятся в Россию. Никого в России не волновало ни международное право, ни право наций на самоопределение, ни законодательство и конституция Украины, ни судьба каждого отдельно взятого украинца, им нужна была первоначальная разруха, бедлам, конфликты. Именно в этой воде Россия привыкла ловить свою рыбу.
Нужен ли референдум? А если он решит, что всем нужно улететь на Марс?
Кажется, потеря Крыма и война на Донбассе развеяли российский туман в головах легковерных, большинство увидело и поняло откуда ноги растут и что не стоит вестись на бесплодные дискуссии. Этот вывод подтверждают социологические исследования. Как показывает соцопрос Центра Разумкова, который недавно обнародовал заместитель директора Валерий Чалый, федеративное устройство в Украине поддерживают лишь 15,8% опрошенных, не поддерживают 61,4%, затрудняются ответить – 22,8%.
Хотели бы, чтобы какая-либо область создала свое независимое государство, лишь 4,5% опрошенных, не хотели бы – 86,9%. При этом жители восточных областей также в большинстве выступают против присоединения к России.
В частности, за присоединение юго-восточных областей к Российской Федерации высказались 12,4%, против – 74,4%, затруднились ответить – 13,2%.
Сегодня большинство украинцев являются сторонниками унитарной формы государственного устройства Украины, о чем свидетельствуют данные соцопроса, проведенного по заказу Комитета избирателей Украины. В соответствии с данными опроса, унитарную форму поддерживают 73,4% респондентов, федеративную – 15,8%. Также большинство украинцев считают, что украинский язык должен быть единственным государственным. За то, чтобы украинский был единственным государственным языком, а русский использовался на бытовом уровне как языки других национальных меньшинств, высказалось 38,2% опрошенных. За то, чтобы украинский был единственным государственным, а российским мог быть официальным в некоторых регионах – 27,3%. Идею предоставления русскому языку статуса государственного наравне с украинским поддержали 30,7% респондентов.
Опрос был проведен центром Социс, КМИС и группой Рейтинг с 8 по 13 мая, опрошено 6200 респондентов (по 2067 респондентов для каждого социологического центра) во всех регионах Украины, за исключением Автономной Республики Крым. Исследование проведено методом интервью, статистическая погрешность не выше 0,8%.
Как видим, ни в 2014-м году, ни сейчас в Украине нет большинства, которое бы поддерживало идею федерализации. Ее сторонниками являются только те граждане, которые либо настроены враждебно против Украины, либо недостаток образования и гражданской зрелости не позволяет им оценить последствия такого преобразования. Но и при этом Россия и представители ее интересов в Украине все равно настаивают на референдуме. Петр Порошенко при этом занимает двойственную позицию: с одной стороны на основе всего опыта и социсследований он «знает его результаты», с другой стороны – готов его провести. Спрашивается – зачем? Чтобы потешить Россию? Чтобы дать им возможность еще раз попытаться повлиять и фальсифицировать его результаты, а если не фальсифицировать, то все равно заявить на весь мир, что они фальсифицированы? Чтобы потерять время и ресурсы, которые так нужны сегодня Украине для полезных реформ, а не для бесполезных «потешных игр» в угоду России.
Зачем референдум о федерализации, если соцопросы показывают, что он не нужен, и, с другой стороны, если политологический анализ показывает, что это невозможно будет сделать технически, и для этого нет оснований?
Зачем референдум, если соцопросы показывают, что он не нужен, и, с другой стороны, если политологический анализ показывает, что даже если бы – допустим на минуточку! – несознательные граждане решили бы, что следует федерализироваться, то все равно, как было видно выше, – это невозможно будет сделать технически, и для этого нет оснований, ведь нет субъектов, который бы могли этого требовать, а Добкин – не субъект международного права и не субъект права на самоопределение. Тогда зачем референдум и зачем дальнейшие разговоры о федерализации, которая сейчас вообще невозможна. Это все равно, как бы, допустим, мы бы провели референдум, который бы решил, что всем срочно нужно улететь на Марс. Ну – решил. Ну, и как лететь? Или бросим нашу Украину и как-то полетим?
Михаил Крылатов, крымский обозреватель
