Не имеющий авторитета в армии министр — это путь к потере контроля над средним командным звеном, управляющим боями и пользующимся доверием у солдат
Валерий Гелетей стал политической проблемой президента Порошенко. Назначение милиционера госохраны на должность министра обороны воюющей страны с самого начала воспринималось мягко говоря неоднозначно. Сейчас же, после историй с ядерными боеприпасами, взрывы которых невозможно достоверно проследить, после немотивированной критики в адрес добровольческих батальонов, после оскорбления некоторых комбатов, которые решили попробовать себя в политике (министр обороны отверг их право на героизм), вопросов к Гелетею стало только больше. Главный вопрос конечно же — ответственность за августовский разгром нашей армии под Иловайском и в секторе «Д». Гибель, по разным данным, от 700 до 1000 воинов до сих пор не получила официальной оценки. Дело даже не в наказании виновных, а в том, что командование АТО и министр обороны, допустившие такие потери, до сих пор не распрощались со своими должностями.
Кто-то может считать, что боевые столкновения — это не сектор ответственности Минобороны, а вся вина лежит на Генштабе. Если и так, то почему Гелетей брал на себя ответственность за победы армии, публично докладывал Петру Порошенко о взятии Славянска в полевой форме — создавал прочную ассоциацию самого себя с боевыми победами, однако попробовал устраниться от поражений?
Допустим, что никакого влияния на Верховного главнокомандующего и Генштаб министр обороны не имеет и занимается исключительно военным бюджетированием, снабжением и логистикой. Значит, по логике, за время работы такого министра должна наладиться логистика, поставки продуктов, экипировки, техники. Однако, успехов в снабжении войск мы также не наблюдаем. Бодрые рапорты Минобороны об обеспечении бойцов зимней формой разбиваются о реальность — все волонтёрские группы трубят о том, что украинская армия несет небоевые потери — солдаты заболевают в холодные ночи. Более того, рапорты о том что 70% бойцов обеспечены зимней формой волонтеры называют просто ложью. Вспоминаю сентябрьский ночной звонок координатора очень крупного волонтерского фонда, который едва не плакал от бессилия — пополнение для подшефной бригады приехало в часть, в которой не было не только бронежилетов, но даже постельного белья и трусов.
Может руководство МО сосредоточилось на мобилизации? Минобороны провалило реорганизацию военкоматов — множественные свидетельства говорят о том, что в областных центрах быстро появилась валютная такса за откос от АТО. В итоге, в армию начали загребать людей без разбора, игнорируя добровольцев, неравномерно по городам и селам, обманывая мобилизованных и рассказывая им, что они едут на учебные сборы. После чего массы неопытных солдат оказывались в зоне боевых действий.
Конечно, можно возразить, что оправдание такому положению вещей есть — исковерканная государственная армейская машина, много лет заточенная исключительно под распил коррупционной ренты. Да, это так. Но ведь задача власти — менять систему, а не обвинять ее в своих провалах. То, что происходящее в армии — именно провал по ряду направлений, доказывает успешный опыт волонтеров, которые смогли построить систему снабжения войск фактически из ничего, на голом героизме и чувстве ответственности за свою страну.
Не обращать внимание на волонтеров можно было пока они закупали продукты и одежду. Но когда группа «Феникс» Юрия Бирюкова отремонтировала целый самолет, или тот факт что и «Феникс», и «Народный тыл» начали снабжать войска боевыми автомобилями, а неназванные формально группы энтузиастов контрабандой протаскивают в Украину не только тепловизоры, но и снайперские винтовки — все это только подчеркивает и общую неэффективность государственной системы и вопиющую некомпетентность руководства Минобороны.
Главный аргумент для минского перемирия и уступок агрессору звучал так: мы все еще слабы для войны с российскими войсками, нам нужно время, для того чтобы реорганизовать и оснастить армию. Перемирие, с кровью и стрельбой, но вступает в силу. Теперь пришла пора выполнять вторую часть компромисса и договоренностей с обществом — быстро модернизировать армию.
К сожалению, как мы видим по воскресному интервью, вопрос отставки Гелетея трактуется президентом Порошенко, скорее, как вопрос авторитета и престижа власти. И критикующие его волонтеры, и журналисты, и военные эксперты начинаются восприниматься президентской командой как враги.
Накануне выборов Порошенко не может позволить себе уволить своего министра, так как это может быть истолковано избирателями в качества жеста слабости. По крайней мере, таким может быть ход мыслей президента или его советников.
Для того чтобы выйти из этой порочной логики Банковой стоит пересмотреть свое отношение к ситуации. И переместить «вопрос Гелетея» из папки «престиж» в папку «безопасность». Не хотелось бы напоминать, но подобную ошибку уже совершил Виктор Янукович — он полагал что вопрос отставки Виталия Захарченко после избиения студентов 30 ноября находится в области его престижа. А оказалось, что этот вопрос стал для него не вопросом имиджа, а вопросом выживания.
Сейчас — аналогичная ситуация. Украина — воюющая страна. Против нее воюет жестокий и сильный враг — путинская Россия. Путин не оставит своих планов в отношении разрушения нашей государственности пока не умрет, либо не потеряет власть (скорее всего, этот процесс будет синхронным). Позволить себе некомпетентное командование и некомпетентное министерство обороны в такой ситуации — смерти подобно. Это по сути является приглашением Путину — входите, ничего с этим поделать не можем.
Кроме того, слабый министр обороны опасен президенту и по другой, внутренней причине. Очевидно, назначая на должность генерала из милицейской среды, Порошенко создал ситуацию, в которой армия и процессы в ней остались бы под его личным контролем. Однако, слабый министр обороны не может улавливать скрытые процессы в армии, не может контактировать с неформальными сообществами внутри вооруженных сил, не понимает психологию солдат и боевых офицеров. Банковая не понимает и боится добровольцев. И зря. Ведь добровольцы мотивированы безопасностью Украины. Мотивация отдельных командиров армии, особенно, если эти командиры завербованы врагом, может быть иной.
И слабый, не обладающий авторитетом в войсках и добровольческих батальонах, не умеющий снабжать воюющую армию министр — это прямой путь к потере контроля над средним командным звеном, непосредственно управляющим боевыми действиями и пользующимся доверием у солдат. История показывает, что военные перевороты совершались не министрами, а полковниками и майорами — командирами бригад и батальонов. И пока президентская вертикаль озабочена добровольцами, угроза может прийти с совершенно неожиданной стороны.
Сергей Высоцкий, ЛІГАБізнесІнформ
