Галина Сидорова, российский журналист
Если выделить одно «волшебное» слово в политическом лексиконе 2016-2017 годов, то пальму первенства я бы отдала прилагательному «гибридный». «Гибрид – животное или растение, полученное в результате скрещивания генетически (по видам, линиям, породам, сортам) различающихся особей» – это из Толкового словаря Ожегова изданий 1949 и 1992 годов.
В нашем случае с легкой руки политологов это понятие сначала вползло в жизнь политическую, однако успешно может быть применено к любой области российского бытия. Удобное такое прилагательное – ко всему, к чему не приложи. Позволяет экспертам не только поспорить об умных вещах, но и не называть эти самые вещи своими именами.
Живем мы, оказывается, в гибридном государстве, а не в автократии и, упаси бог произнести, диктатуре.
То есть в автократии или диктатуре это, конечно, совсем жесть, неприлично, а так – вроде как вполне «цивилизованно». Ведь у нас столько партий, и ничего страшного, что все, кроме одной, не играют никакой роли в жизни страны, а по-настоящему оппозиционные попросту уничтожены, причем их бренные останки не допускаются до выборов.
Кстати, о выборах. Они, естественно, тоже гибридные, как, впрочем, и сама Конституция.
Теоретически – ну просто образец демократии. И цензуру запрещает, и свободу слова провозглашает, и свободу собраний. Вот только как объяснить это «болотникам», уже отсидевшим, еще сидящим и тем, кому, похоже, предстоит посидеть? Или блогерам, отбывающим наказание за перепост в соцсетях или только ожидающим оного по «закону Яровой»? Или Ильдару Дадину, одиноко стоявшему в пикете вполне в соответствии с этой Конституцией и получившему «трешечку» за нарушение «правил проведения общественных мероприятий», а теперь еще и ощутившему на себе все «радости» «гибридной» – на самом деле пыточной – пенитенциарной системы? Или его родным, особенно после того, как Ильдар на месяц пропал из их поля зрения, и если бы не бдительная общественность, у которой еще не пропало желание защищать правду и справедливость, возможно, так и сгинул бы в дебрях «правоохранительного гибрида».
Как объяснить это журналистам, не смирившимся с «гибридизацией» профессии и потерявшим возможность работы в независимых СМИ? Особенно в регионах, где 99 процентов журналистов, чтобы выжить, вынуждены идти под губернаторские «гранты», а один процент оставшихся подвергаются травле и гонениям как «иностранные агенты и предатели» и регулярно «профилактируются» сотрудниками спецслужб?
В гибридном государстве – все гибридное.
Гибридная медицина – это когда, как мне рассказали коллеги во время недавней командировки в Хабаровск, закупили в крае современные томографы в рамках национального проекта «Здоровье» (если кто не помнит, был такой объявлен в 2006 году), завезли один в глухую деревню, поставили в местную больничку, отчитались и накрыли тряпочкой, чтобы не пылился. Пылится до сих пор, потому что работать на нем некому – был один молодой специалист из тех, кто умеет, да слился в места, более приспособленные для жизни и деятельности.
Гибридное здравоохранение – это когда отчаявшиеся люди выкладывают в сети на Change.org петиции – как Юлия Попова из Петрозаводска, прошлым летом начавшая кампанию «Онкобольным не дают обезболивающих препаратов», потеряв надежду достать лекарство для облегчения страданий своей умиравшей от рака матери. Юлия регулярно получала «гибридные» ответы от медицинского начальства, которыми и делилась с нами, подписантами. Министерство здравоохранения, к примеру, отвечало, что «формирует заказ, и если все получится сделать быстро, обезболивающие пластыри можно ожидать в октябре-ноябре». «Почему не заказывают такие препараты заранее? Людей записывают в очередь на обезболивание!!» – больше похожие на крик души вопросы Юлии так и остались без ответа. Ее мама умерла в конце октября.
Гибридная борьба с коррупцией – это когда выдергивают из обоймы губернатора Белых или министра Улюкаева, а непотопляемый Сечин тем временем проводит «гибридную приватизацию» «Роснефти».
Гибридный алкоголь – это для поднятия настроения окончательно обалдевшего от своего гибридного существования граждан. В Иркутске 77 человек отправились в мир иной, испив копеечного «Боярышника» для ванн, а некоторые несчастные из этого списка, как оказалось, отравились одноименной настойкой в аптечном исполнении. В Красноярске в разгар месячника «борьбы с фальсификатом», спешно объявленного регулирующими инстанциями по «горячим следам» иркутской трагедии, четыре молодых человека отпраздновали Рождество приобретенным в палатке алкогольным коктейлем с говорящим названием «Тайм-аут». И действительно оказались в «ауте». Смертельном.
Гибридные лагеря – это о детях. 14 школьников утонули в июне 2016 года в Карелии на Сямозере. Вроде как лагерь, где все случилось, назывался детским, но созданием условий для безопасного детского отдыха никто не озаботился.
Вот и войны Россия ведет гибридные. Ну, кто сегодня, тем более в новогодние дни вспоминает в «большом телевизоре» про Украину? Меж тем, по данным ООН на 30 сентября 2016 года, жертвами конфликта в этой стране, который был спровоцирован, поддержан и ведется с активным участием ее восточной соседки (пикантное обстоятельство, которое российская власть то отрицает, то, в принципе, признает), стали 31 805 человек: 9 574 погибших (включая гражданское население, украинских военных, вооруженных сепаратистов и 298 пассажиров рейса MH17). 22 231 человек пострадал, полтора миллиона бежали в другие страны.
30 сентября 2015 года Россия начала бомбардировки Сирии, вмешавшись под предлогом борьбы с террористами «Исламского государства» в гражданскую войну на стороне режима Башара Асада. И здесь, если хронологически спрессовать все события в один абзац, картинка вырисовывается вполне себе гибридная. 15 марта 2016-го Путин приказал начать вывод основных российских сил из Сирии, ввиду того что посчитал «задачи, поставленные перед министерством обороны, в целом выполненными». В конце марта при активной поддержке российской авиации (и в разгар ее вывода по путинскому приказу) была освобождена от боевиков «Исламского государства» Пальмира. Затем начались бомбардировки Алеппо, дабы помочь отбить этот сирийский город уже от противников Асада.
Тем временем радикальные исламисты без особого сопротивления вернули и добили многострадальную Пальмиру. В канун Нового года самолет Ту-154 с музыкантами, которым предстояло поднять праздничное настроение военнослужащим на авиабазе Хмеймим – тем самым, кто почему-то так задержался в Сирии, – разбился на взлете в Сочи.
А вот о чем говорить не принято: пока Россия со всех трибун трубит об успехах в борьбе с терроризмом, число терактов и инцидентов по всему миру, ответственность за которые взяло на себя «Исламское государство», с июня 2014 года возрастает от месяца к месяцу: в 2015 году погибли 1020 человек, ранен 2171; в 2016-м – 1465 погибших и 3505 раненых; в первые дни 2017-го – теракты в Стамбуле и Багдаде уже унесли жизни 109 человек, 169 ранены.
Полагаю, если бы не гибридное российское телевидение – помесь пропаганды и лжи, непрофессионализма и безответственности – то 86 процентов пропутинских россиян, возможно, открыли бы для себя много нового и интересного как в мире, так и в собственной стране.
А как же президент?
В гибридном государстве он тоже гибридный, как же еще! В нашем случае чекист и покровитель коррупции в одном флаконе.
И ведь как удобна путинской власти эта ссылка на гибридность! В ответ на любую критику следует: какая сталинщина, у нас же тут демократия – и жест в сторону «Эха Москвы». Или такая сентенция: при Сталине еще хуже было, а теперь мы гибридные, что с нас взять, тем более с терроризмом воюем. Эту мысль пытаются «втюхать» новичку Трампу в надежде, что с ним прокатит. А вот из разряда экспертно-оптимистичного: мол, из «гибридного состояния» можно и выползти. Только вот как это сделать с гибридным президентом, который, на первый взгляд, всей этой гибридностью умело манипулирует, а на самом деле – что становится очевидней по мере возникновения то одного, то другого кризиса – несется во главе им же самим разделенной на своих и чужих, патриотов и предателей гибридной России невесть куда?
«Что значит это наводящее ужас движение? – вопрошал в «Мертвых душах» Николай Гоголь. – …Русь, куда ж несешься ты?.. Летит мимо все, что ни есть на земле, и, косясь, постораниваются и дают ей дорогу другие народы и государства».
Рискну продолжить мысль классика – несется прямиком в «аут». А другие страны действительно «постораниваются», кто в ужасе, а кто и не без злорадства, чтобы не мешать.
