Отставка главы президентской администрации Бориса Ложкина и назначение на его пост руководителя Харьковской области Игоря Райнина вряд ли долго продержатся в заголовках новостей. Сам факт того, что отставка состоялась еще до начала политического сезона — и, пожалуй, поэтому к ней так много внимания — говорит о подлинном весе должности главы администрации в нынешней структуре власти. И это вполне вписывается в логику конструкции, выстроенной Петром Порошенко после избрания президентом страны.
Повышенное внимание к фигуре главы администрации связано не столько с подлинной значимостью этой должности — по сути, чиновничьей, а не политической — сколько с теми фигурами, которые этот пост занимали и, на первый взгляд, смогли придать ему вес. На первый взгляд — потому что дело вовсе не в фигурах, а в ситуации, в которой находилась на момент их назначения президентская институция.
Даже самый внимательный наблюдатель вспомнит всего нескольких заметных руководителей президентской администрации. Первый и последний главы администрации президента Кучмы — Дмитрий Табачник и Виктор Медведчук. Предпоследний глава секретариата президента Ющенко — Виктор Балога. Первый глава администрации президента Януковича — Сергей Левочкин.
Вот, пожалуй, и весь список. Можно подумать, что он обусловлен какими-то особыми личностными и политическими качествами чиновников. Не стану отрицать этих качеств, замечу просто, что среди глав администраций были люди, которые играли — а некоторые продолжают играть не менее заметную роль в политической жизни страны.
Вместе с Кучмой работали Евгений Кушнарев и Владимир Литвин. Первым руководителем администрации Ющенко (госсекретарем) был Александр Зинченко, его преемником — Олег Рыбачук. Администрацию исполняющего обязанности президента Турчинова возглавлял Сергей Пашинский. Но эти люди с чиновничьими функциями в администрации совершенно не коррелируются. А вот Дмитрия Табачника — несмотря на длинный послужной список — запомнили именно благодаря его работе главой администрации Кучмы.
Объяснить этот парадокс не так сложно. Глава администрации запоминается только тогда, когда он оказывается не чиновником, а временщиком. А это возможно только в период ослабления — но все еще не тотального — президентской власти. Дмитрий Табачник стал главой администрации как раз тогда, когда Леонид Кучма только входил во вкус дела и разбирался с функционированием президентской институции. Именно поэтому прыткий чиновник смог сосредоточить в своих руках беспрецедентные объемы если не власти, то возможностей.
Но стоило Леониду Кучме освоиться, как вес Табачника стал уменьшаться с непреодолимой силой, а затем он и вовсе потерял место во власти и навсегда превратился в игрока третьего плана. Уже последний год в роли главы администрации Табачник был скорее винтиком, чем механизмом. И такими же техническими руководителями администрации были все его преемники. Кроме, конечно же, Виктора Медведчука.
Медведчук появился рядом с Кучмой в момент фатального ослабления главы государства — и помог Леониду Даниловичу остаться в игре
Влияние Медведчука в этот момент соперничало с влиянием самого Кучмы, но фаворит заплатил за спасение второго президента крахом собственной политической карьеры. Кучма покинул свою резиденцию по истечении второго срока (и после первого Майдана) — но остался важным теневым игроком. Медведчук тоже остался важным теневым игроком.
Но меньше всего в 2004 году он хотел провести жизнь в тени.
Виктор Балога тоже появился в президентском секретариате в момент крайнего ослабления Виктора Ющенко, когда третьего президента атаковали его главные конкуренты — Виктор Янукович и Юлия Тимошенко. Балога стремился помочь Ющенко выстоять, но сам президент был готов к борьбе куда в меньшей степени, чем его фаворит.
Отставка Балоги и замена его Верой Ульянченко стали индикатором окончательной сдачи позиций — с этого дня Ющенко просто досиживал свой срок скорее даже в семейном, чем в политическом и чиновничьем кругу.
В отличие от Кучмы и даже первого президента Леонида Кравчука, влиятельной теневой фигурой он тоже не стал: возможно, политика была интересна третьему президенту куда в меньшей степени, чем его фавориту.
Сергей Левочкин в этом списке стоит особняком — потому что был главой администрации практически весь срок прерванных полномочий отнюдь не слабого Януковича. И нельзя сказать, что значимость его фигуры определялась слабостью президента — вовсе нет, Янукович усиливался и Левочкин играл важную техническую роль в построении и упрочении авторитарного режима.
Значимость Левочкина связана, впрочем, не с этим периодом, когда он отнюдь не мог принимать самостоятельных решений и мог рассчитывать разве что на свою роль в борьбе влияний у трона. А как раз с тем периодом, когда Янукович вместе со своими донецко-российскими соратниками оказались в одиночестве против всей остальной Украины — и Левочкин, при всем его маневрировании, вольно или невольно содействовал краху режима — что парадоксальным образом помогло большой части приближенных Януковича сохраниться после победы второго Майдана.
Если бы Левочкин действовал так же линейно, как его преемник Андрей Клюев, о нем и его работе в администрации давно бы забыли, а бывший чиновник проводил бы время не в тяжелых раздумьях о репертуаре Интера, а в приятном времяпровождении на подмосковной даче.
Именно маневрирование Левочкина в последние месяцы Януковича сделало его авторитетным главой администрации — задним числом. Но вместе с тем оно сделало невозможным появление “нового Левочкина”.
Впрочем, откуда этот “второй Левочкин” взялся бы у Петра Порошенко? Янукович черпал полной горстью из клановой колоды Партии регионов — и то, что он вытаскивал из этой колоды в основном карты донецкого производства — его беда. Порошенко в буквальном смысле слова неоткуда было черпать. Уже приходилось писать, что после своего ухода из СНБО времен Ющенко Порошенко оставался политиком-одиночкой, не задумывавшимся о формировании собственной команды.
Президентство застало Петра Алексеевича без соратников, с узким кругом лиц, которым он бы мог доверять. Бизнесмен и менеджер Борис Ложкин был одним из таких людей — и именно поэтому оказался во главе президентской администрации. Но учитывая стремление Порошенко к роли человека-оркестра, возможности Ложкина стать фаворитом были равны нолю. Да и желания никогда не было: за время своего пребывания на Банковой новый глава администрации так и не обнаружил интереса к реальной политической деятельности, стараясь обходиться навыками бизнесмена и пиарщика, даже не чиновника.
А вот Игорь Райнин будет именно чиновником. Собственно, его назначение еще раз напомнило узость кадровой линейки президента: Райнин — человек, близкий уже не к Порошенко, а к Ложкину. Но особого значения это не имеет — президент сейчас находится на пике своего влияния. Он фактически контролирует и парламент, и правительство, и прокуратуру, и большую часть силовиков, является арбитром для олигархов и ведущих политиков.
Такому президенту просто не нужен фаворит, а нужен человек, формирующий распорядок и протокол. Райнин им и будет. Будет, пока влияние президента не начнет по тем или иным причинам ослабевать.
Тогда Петру Алексеевичу понадобиться другой глава администрации — или неожиданно начнет усиливать позиции имеющийся. И тогда этого нового главу мы сможем сравнить с Медведчуком или Балогой. Но для этого в кабинеты чиновников администрации должна возвратиться политика — а кто сказал, что во время президентства Порошенко это вообще произойдет?
