Андрей Остальский, востоковед, лондонский политический комментатор
Судьба Мосула еще не определена, а многие уже испугались победы над фанатиками «Исламского государства». Говорят, лишившись территорий, джихадисты непременно усилят террористическую деятельность в европейских странах. Может быть и так, но значит ли это, что надо оставить «ИГ» в покое?
Бой за Мосул, второй по величине город Ирака, вряд ли будет легким, несмотря даже на подавляющее, многократное преимущество атакующих в численности живой силы, на мощную артподготовку и авиационную поддержку со стороны ВВС США и других стран коалиции. В наступлении участвуют 25 тысяч солдат регулярной иракской армии, включая неплохо показавший себя в боях за Фелуджу и Рамади спецназ.
Прибавьте к этому многотысячные формирования курдов – известной бесстрашием и боеспособностью «Пешмерги» – и не менее многочисленные отряды иракского «Народного ополчения», и может показаться, что исход битвы предрешен.
Однако у джихадистов было полно времени, чтобы как следует подготовиться к обороне. Под землей прорыта целая сеть тоннелей – для передвижения летучих отрядов. Заминированы дороги и мосты, созданы минные поля, установлено множество замаскированных взрывных устройств-ловушек. На крышах жилых домов и общественных зданий размещены сотни снайперов-смертников, намеренных отстреливаться до последнего патрона. Поэтому непонятно, как долго может длиться штурм и к каким потерям он может привести, в том числе среди мирного населения. Во многом это зависит от того, какое стратегическое решение примет руководство «Исламского государства»: прикажет ли всем пяти-шести тысячам своих бойцов держаться до конца и умереть в Мосуле или же попытается вывести большую их часть в Сирию, для того чтобы готовиться к последнему бою там. Однако второй вариант чреват катастрофой для джихадистов.
Отступающие войска всегда несут особенно высокие потери. В июне, при отходе отрядов террористов из иракского города Фелуджа, именно так и получилось. Дорога для отступления через пустыню оказалась открытой, но там на колонны джихадистов обрушились удары с воздуха и артиллерия.
Два года назад «Исламскому государству» удивительно легко удалось захватить Мосул. Со стороны сирийской границы примчался фактически разведывательный отряд – всего-то несколько сотен одетых с ног до головы в черное бойцов, и многократно превосходившие их по численности иракские войска бежали, побросав военную технику и боеприпасы: такой ужас внушали иракским солдатам эти не боящиеся смерти фанатики. Сыграл свою роль и другой фактор: местное суннитское население воспринимало джихадистов чуть ли не как освободителей от гнета откровенно сектантского багдадского правительства бывшего премьер-министра Нури аль-Малики. В сравнении с ним и особенно проиранскими вооруженными формированиями, «Исламское государство» казалось меньшим злом. Но, столкнувшись с кошмарными реалиями «халифата», мосульцы быстро разочаровались. Настолько, что суннитская молодежь даже участвует теперь в движении сопротивления. На поддержку населения «Исламское государство» рассчитывать не может.
И конечно, большой вопрос: не приведут ли успехи коалиции к новому витку террористической войны, которую ведут против стран Запада радикальные исламисты? Да и не только Запада, известно, что в планах террористов нанесение ударов и по российским целям.
В Европе официальные лица предупреждают об опасности. Координатор ЕС по антитеррористической деятельности Жиль де Кершов выразил мнение, что «Исламское государство» будет стремиться «восстановить свою репутацию», поощряя ячейки и отдельных боевиков на совершение нападений. Директор европейской полицейской федерации «Европол» Роб Вайнрайт считает, что пришло «критическое время», поскольку военное давление в прошлом побуждало «Исламское государство» «наносить ответные удары» в западных странах.
Два бельгийских мусульманина марокканского происхождения – Рашид и Ясин – недавно дезертировали из «халифата» и бежали в Турцию. В интервью корреспонденту британской газеты «Индепендент» они рассказали, что лидеры «Исламского государства» близки к тому, чтобы смириться с грядущей потерей не только Мосула, но и своей «столицы» – города Ракка и всех других захваченных ими территорий и в Ираке, и в Сирии. Утратив большую часть нефтяных доходов, неся чувствительные потери в живой силе и технике, они теперь мечтают возродить «исламское государство» в другой ипостаси – международного террористического подполья.
История двух бельгийцев достаточно типична: они хотели присоединиться к борьбе сирийских суннитов против тирании Асада. «Исламское государство» показалось им самым организованным и боеспособным. Но, увидев каждодневные проявления чрезмерной жестокости и садизма со стороны хисбы (религиозной полиции), разочаровались в своем выборе. А тут еще американские и российские бомбы посыпались с небес. Опоры «халифата» зашатались. Большим моральным ударом, говорят Рашид и Ясин, стала гибель под Мосулом самого авторитетного военачальника – рыжебородого Умара аш-Шишани, он же Тархан Батирашвили («шишани» по-арабски значит «чеченец», хотя этот выходец из Панкисского ущелья был православным грузином, принявшим ислам). Были убиты и еще несколько ключевых командиров.
Бежать хотели бы многие, но это крайне опасно: каждого, кто подпадает под подозрение в намерении дезертировать, ждет немедленная казнь. А дома возвращающимся с Ближнего Востока иностранным боевикам уготованы суд и тюрьма.
Тем временем, утверждает Рашид, высшее руководство разрабатывает детальные планы, которые позволят ему вовремя «раствориться», исчезнуть, спрятаться, чтобы из какого-то тайного убежища руководить террористическими операциями по всему миру. «Вы будете удивлены, если узнаете, какие страны готовы приютить лидеров «Исламского государства», – говорит Рашид. – Потеря Ракки вовсе не будет значить, что все кончено».
Именно этого более всего и опасаются многие западные политики и обозреватели. «Освобождение Мосула может означать конец одного ужаса и начало чего-то другого – почти столь же ужасного», – пишет в редакционной статье британский журнал «Экономист».
По разным оценкам, в Сирии и Ираке воюют 20 или 30 тысяч иностранных бойцов из 80 стран мира.
Возглавляет список, как ни странно, Тунис. Почему эта самая демократическая и передовая, самая светская и европеизированная из всех арабских стран дала более всего джихадистов (около шести тысяч) – тема, требующая отдельного исследования. На втором месте – Саудовская Аравия, что не кажется удивительным, ведь это колыбель радикального политизированного ислама. А на третьем – Россия, которая дала джихадистскому воинству почти две с половиной тысячи бойцов, причем у них репутация самых бесстрашных и самых жестоких. Ненамного меньше «вклад» Франции, сотни молодых людей прибыли воевать и умирать под черными знаменами из Британии, Бельгии, Германии и других западноевропейских стран. Что случится после того, как у джихадистов будут отвоеваны и Мосул, и Ракка, и другие населенные пункты, захваченные за два последних года? Ведь наверняка значительное количество боевиков сумеет просочиться сквозь кордоны и вернется на родину, принеся с собой боевой опыт и ожесточенность, привычку убивать.
Конечно, далеко не все бойцы «Исламского государства» – законченные фанатики, которым нисколько не дорога собственная жизнь. Есть среди них немало искателей приключений – от этих приключений, вполне возможно, уже сильно уставших. Есть и наемники, искавшие легкого заработка. Есть садисты, которых движения фашистского типа всегда привлекают возможностью безнаказанно предаваться своему отвратительному пороку. Но при всей своей омерзительности такие типы обычно не спешат умирать за идею. То есть вполне возможно, что представление о полном бесстрашии чуть ли не всех «воинов халифата» окажется сильно преувеличенным. Интересно в этом смысле, как неожиданно легко отряды «Исламского государства» сдали селение Дабик на сирийско-турецкой границе. В морально-политическом отношении для джихадистов это географическое название важнее и Мосула и Ракки, вместе взятых. По их мифологии, именно здесь должна состояться главная битва всех времен и народов между мусульманами и «римлянами», под которыми теперь понимаются вовсе не выходцы с Апеннинского полуострова, а вообще «крестоносцы» – христиане, представители Запада. Победив в этой битве, мусульмане заслужат особую благодарность Аллаха, откроют возможность второго явления пророка Исы, сына Марям (он же Иисус Христос), которому суждено победить дьявола, после чего придет время желанного конца света, когда праведники обретут вечное райское блаженство, а неверные и грешники – вечные муки.
Казалось бы, вот где лучшее место погибнуть для истинного «воина Аллаха». Но нет. Дрогнули. Побежали, и Дабик легко достался протурецким вооруженным формированиям.
Терпящее одно поражение за другим, теряющее города и территории, оставшееся без денег, «Исламское государство» скоро окончательно утратит моральное право называться халифатом, перестанет служить маяком для впечатлительной мусульманской молодежи, уже не будет выглядеть благословенным свыше. Если бы еще и Россия всерьез, искренне присоединилась к усилиям коалиции, вместо того чтобы в первую очередь защищать власть ненавидимого суннитами Башара Асада, разгром джихадистского образования свершился бы куда быстрее.
И все же обольщаться не стоит. Нет сомнений, что уничтожение «Исламского государства» может вызвать всплеск террористической активности в странах Запада и в России. Но можно надеяться, что всплеск этот будет кратковременным. Точно так же лечение смертельно опасного недуга может поначалу оказаться мучительнее, чем симптомы самой болезни. Но это ведь не значит, что надо отказываться от хирургии, облучения или химиотерапии? Люди идут на страдания в надежде вылечиться, и достаточно часто их надежды оправдываются.
Главное – не дать террористам овладеть ядерным и другими видами оружия массового поражения, сбить волну, предотвратить особенно эффектные теракты вроде уничтожения башен-близнецов в Нью-Йорке, потому что такие события, многократно воспроизводимые затем на телеэкранах, воспринимаются как триумф джихада и вербуют для него множество новых сторонников.
Обозревателям не надо запугивать обывателя. Как справедливо заметил Барак Обама, вероятность утонуть в собственной ванной или умереть в результате бытовой травмы в современном мире выше, чем погибнуть от рук террористов. Не говоря уже о гораздо более серьезной опасности – шансе попасть в автокатастрофу. Но, увы, страх продает газеты и рекламное место на телеканалах и в интернете.
