Взгляд на мировую шахматную доску сегодня кого угодно поставит в тупик. Еще вчера Россия заигрывала с Европой; сегодня Кремль пытается убедить весь мир (и себя, кажется, тоже) в своей любви к Пекину. Обратите внимание, на прошлой неделе Россия принимала двойной саммит БРИКС и Шанхайской организации сотрудничества – явный сигнал «поворота Москвы на Восток», а также ее попытки создать цивилизационную модель, альтернативную западной. Те же эксперты (как в России, так и на Западе), которые раньше называли Россию частью «Большой Европы», теперь с не меньшим энтузиазмом поют о принадлежности России к «Большой Азии», пишет российский политолог Лилия Шевцова для the-american-interest.com.
Хочу отметить: да, государства действительно меняют политический курс и заключают новые союзы, исходя из своих интересов. Тем не менее, Кремль и его пропагандистская машина доказывают, что поворот России к Азии – нечто большее, а именно, изменение российской цивилизационной идентичности на «евразийскую». На практике это означает стирание европейских культурных особенностей из сознания россиян и возвращение общества к его премодерновому состоянию.
Все аргументы в поддержку поворота России на Восток и ее плясок с Китаем кажутся мне либо наивными, либо намеренно лживыми. Невозможно отделаться от ощущения, что это очередная игра в имитацию, в которой оба танцора прекрасно понимают, чем занимаются на самом деле. Но знают ли участники новой «Оси выгоды» (чьей выгоды, интересно?), куда их заведет это танго?
Новое партнерство уже отмечено бурной деятельностью: подписанием десятков договоров; преувеличенным дружелюбием со стороны Си Цзиньпина и Путина во время семидесятой годовщины окончания Второй мировой (западные лидеры в Москву не поехали); совместными военными учениями в восточной части Средиземного моря; обещанием объединить Евразийский союз с Новым Шелковым путем Китая и даже ошеломляющей $400-миллиардной газовой сделкой. Казалось бы, это подтверждает факт создания нового великого союза, способного изменить мировой порядок. Но внешность бывает обманчива.
Первый аргумент в пользу нового союза – обоюдное стремление к сдерживанию Соединенных Штатов – звучит неубедительно. Да, нелюбовь к Америке и Китая, и России всем известна. Но зачем объединяться против США именно сейчас, когда американцы окапываются, когда они отягощены горой нерешенных конфликтов, когда американский президент не очень-то интересуется внешней политикой, не говоря уже о более масштабных геополитических амбициях?
Кроме того, вряд ли Пекин хочет испортить отношения с Америкой и лишиться доступа к ее рынкам, который приносит Китаю ощутимую выгоду. Если же китайцы готовы присоединиться к Кремлю в его крестовом походе против Америки, зачем им было подписывать долгосрочные соглашения о военной кооперации с США? В любом случае, нам нужно помнить одно: антиамериканская поза может быть удобным прикрытием для действий, цели которых могут быть различными и не имеющими никакого отношения к Америке.
Я оставлю вопрос, зачем Пекин решил ввязаться в эту игру, экспертам по Китаю. Пока создается впечатление, что Китай просто позволяет Кремлю за собой «ухаживать». Меня гораздо больше интересует другой вопрос: зачем Москве, активному партнеру, нужно это танго? Все политические, исторические и психологические соображения должны предостерегать Россию от этого странного, неестественного партнерства, которое с легкостью может превратиться в петлю, затянувшуюся вокруг шеи Москвы. В списке плюсов и минусов этого союза недостатков в разы больше.
Во-первых, Китай все еще помнит старые геополитические обиды, нанесенные ему Россией. Зачем Китаю покупать товары из Приамурья (Внешней Маньчжурии), области, которая была отдана России в ХІХ веке в результате ряда унизительных договоров, навязанных Китаю Россией? Вы действительно верите, что китайцы настолько всепрощающи? Генри Киссинджер думал иначе: «Китайские лидеры не забыли ряд «неравных договоров», заключавшихся в течение столетия для того, чтобы их дальневосточные провинции перешли в собственность России».
Также большое значение имеет тот факт, что Россия и Китай находятся на разных этапах развития. РФ переживает упадок, и у ее режима, похоже, началась агония, угрожающая стране дальнейшим сползанием в хаос. Китай же, напротив, по-прежнему расцветает (даже несмотря на то, что колебания на китайском фондовом рынке в последние пару недель обнаружили несколько потенциально серьезных уязвимостей в системе). Такая асимметрия делает отношения Китая и РФ крайне неустойчивыми, побуждая более сильного партнера использовать более слабого в своих корыстных интересах.
Но если недавний финансовый сбой – знак того, что Китай вскоре ожидает экономический спад, совместное падение двух авторитарных гигантов может привести их к ужасной борьбе за выживание друг с другом. Прибавим к этому тот факт, что авторитарные государства не имеют ни способности, ни желания быть вежливыми или терпимыми в вопросах морали. Так почему же Пекин должен проявлять альтруизм по отношению к государству, которое без малейших угрызений совести шантажировало собственных более слабых соседей?
Как продемонстрировали аннексия Крыма и война, развязанная Россией против Украины, Москва избрала путь пренебрежения международным законодательством и борьбу за право иметь сферы влияния. Проекты Китая по возвращению себе территорий в Южно-Китайском море и вторжения в территориальные воды Вьетнама показывают, что Пекин и Москва учатся по одному и тому же учебнику. Разве не логично ожидать, что ревизионистские стремления Китая не обойдут стороной и российский Дальний Восток?
***
Экономическая основа российско-китайского союза, казалось, могла бы сбалансировать геополитические угрозы, которые несет в себе это партнерство, но она слишком ненадежна, по крайней мере, в том, что касается интересов России.
Экономические отношения Москвы с Пекином стоят на трех китах – российский газ, нефть и оружие – и одной надежде: масштабные китайские инвестиции. Согласно данным Оксфордского института энергетических исследований, Китаю ежегодно требуется 180 млрд кубометров газа, который он уже получает из Центральной Азии (40%) и других источников. «На китайском энергетическом рынке нет места для новых поставщиков», — говорит российский эксперт Михаил Крутихин. Китай, конечно, мог бы перейти на российский газ, если бы Москва существенно снизила цену, но это сделает проект совершенно невыгодным России.
Более того, Китай отказался финансировать российский газопровод «Сила Сибири», который должен был стать венцом российско-китайского сотрудничества. Китайцы даже предложили россиянам покрыть затраты на постройку и содержание газопровода на китайской территории. Какое высокомерие! Это, несомненно, было самой настоящей пощечиной Москве. Кремль подавал газовую сделку, как главный успех российско-китайского тандема; если даже она обернулась против россиян, что уж говорить об остальных договоренностях?
Что касается нефти, то Китай занимался диверсификацией поставок через центральную Азию, и ничто не указывает на то, что он согласится зависеть от поставок из РФ.
Россия – основной поставщик оружия и военных технологий в Китай. Но всем хорошо известно, что Москва не торопится вооружать Китай, а Пекин может с легкостью решить, что продажа Россией оружия Индии и Вьетнаму – не только коммерческая деятельность, но и попытка навредить Китаю.
И, наконец, уже очевидно, что надежды России на то, что китайские кредиты помогут ей выдержать санкции Запада, оказались напрасными. Представители ВТБ, одного из крупнейших российских банков, сделали заявление, в котором пожаловались, что «Основной проблемой, сдерживающей развитие двустороннего сотрудничества, стала двусмысленная позиция Китая по отношению к российским банкам. В настоящее время большинство китайских банков не проводят межбанковские операции с участием российских банков. Кроме того, китайские банки значительно сократили участие во внешнеторговых сделках, в частности по торговому финансированию».
Крики восторга по поводу объединения марионеточного проекта Путина (Евразийского союза) с амбициозным китайским проектом «Новый Шелковый путь» можно считать еще одной попыткой скрыть фальшь этого союза. Евразийский союз в состоянии существовать исключительно на дотациях из Москвы, которые проедают дыру в ее истощающемся бюджете. В это же время Центральная Азия, включая Казахстан, ключевого союзника России по Евразийскому союзу, активно ведет процесс интеграции с Китаем. Объединение действительно возможно, но только в той степени, которая позволить Китаю построить инфраструктуру, соединяющую его с Европой. Готова ли РФ стать «мостом» для Китая?
Ирония в том, что, пока Китай хочет при помощи РФ навести мост в Европу, Россия жаждет движения в противоположном направлении, что превращает весь процесс «объединения» в сущий хаос.
Кроме того, дальнейшее сближение Москвы с Пекином вскоре пробудит в россиянах подозрения относительно китайцев. Я говорю об идее «осажденной крепости», чья доктрина поиска внешнего врага является основой нынешней патриотически-милитаристской идеологии Кремля. Пока эта модель работает эффективно, представляя заклятым врагом РФ Запад – в частности, Америку. Но США – далекий враг, у которого с Россией даже нет общих границ – может скоро перестать быть основным аллергеном для россиян.
В РФ живут сотни тысяч этнических китайцев (кроме того, россияне часто относят к китайцам вьетнамцев и других азиатов), а китайская культура кажется простым россиянам странной и сложной для понимания. Поэтому недоверие к Китаю может стать гораздо более эффективным выражением ментальности «осажденной крепости» в РФ. Потенциал к антикитайским настроениям в России в течение длительного времени оставался нереализованным, лишь спорадически выражаясь в опасении, что Китай может покуситься на Сибирь и российский Дальний Восток.
Глубокое недоверие к Китаю на уровне политиков и интеллектуалов может стать плодородной почвой для поиска новых врагов. Неизбежный провал попыток Кремля построить партнерство с Пекином, которое поможет ему решить свои растущие проблемы, вкупе с непониманием и страхом появления великой нации у российских границ, могут легко превратить Китай в новый объект ненависти.
На шаткость кремлевского конструкта «Мы дружим с Китаем» указывает многое. В июне 2015 распространились слухи о том, что Забайкальский регион России (который раньше был китайской Внешней Маньчжурией) пообещал выделить китайской компании Huae Xinban около 300 000 гектаров земли в 49-летнюю аренду за сущие копейки – меньше $5 за гектар. Одновременно в российскую Госдуму был подан закон, гарантирующий Китаю суверенитет над арендованными землями. Тот же
Кремль, который яростно защищает российский суверенитет от злобного Запада, за копейки сдает его Китаю. Это вызвало в России волну недовольства, и местным органам власти пришлось отступить.
Этот случай показывает, что внедрение Китая в Россию не приветствуется ее гражданами. В лучшем случае на него реагируют с подозрением. В худшем – с открытой враждебностью.
Перевод НВ
