Anti-colorados, блогер
Вчерашние взрывы в Лондоне еще раз утвердили нас в мысли, что мы наблюдаем почерк одного и того же преступника. В этом случае террористические атаки имеют довольно сильное отличие от того, как террористы действовали раньше. Грубо говоря, схема действия прежних террористов укладывалась в три основные составляющие.
- Первое – безусловно обратить внимание общественности.
- Второе – обратить внимание возможных спонсоров.
- И третье – либо выдвижение требований, либо объявление теракта как возмездие за что-то.
Понятно, что дело это грязное, но вполне укладывалось в некую логику. Основным элементом этой логики было заведомо несопоставимое количество сил и средств у террористов и у государств, которым они бросали вызов. То есть, террористы собирали свои силы в кулак и направляли их в некую точку, где танки, самолеты и ракеты противника не могут вступить с ними в состязание.
Последнее – очень важный момент, на котором мы остановимся чуть подробнее.
Представим ситуацию 70-х годов прошлого столетия, когда палестинские террористы угоняли самолеты, похищали людей и, конечно же – взрывали бомбы. Они не отрицали авторства и целей. Они либо требовали освобождения их товарищей из израильских и других тюрем, либо требовали освободить земли, которые они считают своими. И вот, что важно, взрывы бомб в местах, заполненных туристами, были неким односторонним ведением террористической войны. Трудно себе представить, что те же евреи дали команду своей агентуре разложить фугасы в секторе Газа, а потом – рванули их в мусульманский праздник. То же самое и с Аль-Каидой и Игил. Бомбы рвутся у их противников, а сами они не знают, что такое отскребать свою семью со стенки, после атаки террориста-смертника. То есть, они пользуются инструментом, заранее зная, что такого к ним никто применять не будет. Они намеренно стали ублюдками, которые эксплуатируют более высокие моральные качества своего противника.
Безусловно, противник тоже не дремлет и может применить авиацию или что-то еще, но он гарантированно применяет это против своего противника и вряд ли станет выкашивать население той же Палестинской автономии просто наугад. Таковы правила игры в этой давней пьесе. В любом случае, всегда было понятно кто, против кого, почему и за что применяет эти методы. Очень редко, но ситуация заходит в такой глухой угол, когда обе стороны понимают, что достигать своих целей подобным путем уже не получается и продолжение террора будет уже просто ради самого процесса. Примерно так случилось в Северной Ирландии с Ирландской Республиканской Армией.
Что самое главное, обе стороны, в принципе, понимали друг друга, вернее – понимали цели и понимали, почему кто-то потянулся к ящику, с надписью «террор».
И вот теперь мы наблюдаем волну терактов, которая условно вешается на ИГИЛ, но в этой схеме отсутствуют те элементы старого терроризма, которые вносили подобие ясности в ситуацию. Сам ИГИЛ не ставит целью освобождение территорий, которые она считает своими исторически или освобождение пленных товарищей. Ситуация выглядит совершенно иначе. Сама ИГИЛ захватывает чужие территории, а об освобождении своих товарищей нет и речи, ибо там широко практикуется тактика террористов-смертников, которые взрывают себя с частотой курьерского поезда. То есть, если кто-то взял в руки вилку, он точно не будет ею пить компот.
Мы совершенно не слышим требований, как не видим и стремления к чему-то вменяемому, ибо если речь идет о религиозном фанатизме, то как минимум, кто-то должен угрожать религиозным фанатикам. В регионе, где наблюдается сплошное исламское население, об этом нет речи. И главное, какие такие цели у ИГИЛ могут быть во Франции, Британии или Германии? Что там можно и нужно решать методами террора?
Как оказывается, ИГИЛ просто механически берет на себя ответственность и на том – все.
А ведь как не крути, совершение теракта – дело хлопотное и дорогое. Как минимум, надо выбрать место его проведения, а для этого уже должны быть критерии выбора. Если речь идет о применении оружия или боеприпасов, то все это надо где-то найти, купить, прятать, перевозить, устанавливать и в конце концов – взрывать. Это значит, что от нечего делать, подобными вещами никто заниматься не станет, а кроме того, все может кончиться совсем печально для всей террористической группы и даже их родственников.
Тем не менее, мы каждый раз наблюдаем одно и то же: взорвалась бомба, погибли люди, грузовик врезался в группу людей, погибли люди, а для чего – не понятно. Кому-то кажется, что ИГИЛ действует автономно и по принципу: «я мстю и мстя моя страшна», но такое объяснение не выдерживает ни малейшей критики.
Вместо этого, довольно легко прослеживаются два мотива этих преступлений.
Первый из них заключается в явном давлении на электорат конкретной страны, с целью сместить его вправо. Вдумаемся, каждый теракт вызывает волну антиарабских и антимусульманских настроений. Может ли это быть целью исламских радикалов? Ничуть. Кроме того активизация террористической активности, приходится на канун выборов, когда избирателя следует подтолкнуть в нужном направлении. Взрывы в Англии – явное тому подтверждение.
Второй мотив – подталкивание стран Запада к созданию широкой антитеррористической коалиции. Это происходит каждый раз, когда так или иначе, вопрос борьбы с терроризмом получает свою актуальность или кто-то стремится под этим соусом избавиться от санкций. ИГИЛу это тоже ни к чему. Поэтому, мы имеем исполнителя без явных и веских мотивов. Раз так, то значит, что ИГИЛ либо отрабатывает заказ, либо просто прикрывает своим именем другую силу.
Как не трудно догадаться, эта сила находится в Москве. В этом случае, все становится на место.
Москве, а не ИГИЛу выгодно сдвигать электорат вправо. Достаточно вспомнить эпопею с Лепеншей во Франции, когда та, накануне выборов просто входила в засосы с Путиным, а глава комитета Госдумы по иностранным делам Пушков комментировал ситуацию с выборами перед вторым туром выборов. Он просто открыто заявил, что пока Лепенша отстает, но еще есть время для нескольких терактов, которые могут все изменить. Тут просто поставлена подпись под всеми этими предвыборными терактами.
Ну и сам Путин, хоть не так прямо, но расписывается под этими трагедиями, в очередной раз призывая забыть о санкциях и бороться с терроризмом, или он за себя не ручается.
Тут возникает довольно пикантная ситуация, которая много чего показывает как в тактике Путина, так и в тактике всей РФ. Путин прекрасно представляет военный потенциал собственной армии. На Донбассе и в Сирии воюет элита его войск. Лучшего у РФ уже просто нет. Всякого рода спецназы, ВДВ и наемники из бывших, выступают в качестве Ultima ratio regum и несут колоссальные потери. Почти вся первая смена этих деятелей, которые вошли в боевые действия весной 2014 года – либо в земле, либо калеки. Таких потерь именно среди элиты ни совок, ни, тем более, РФ – никогда не знали. При этом, боевые действия начались с почти полностью разваленной армией Украины или с партизанами в Сирии. Что будет, если российские войска нарвутся на современную регулярную армию вменяемой страны – не трудно догадаться.
Поэтому Путин прибег к инструментам, которыми пользуются те, у кого нет ни армии, ни перспектив ее создания.
Мы намеренно не проводим параллелей с совком, ибо коммунистическая идеология предполагала террор как основной элемент политической деятельности и применялся он как внутри совка, так и во внешних делах. Это было записано в трудах теоретиков большевистской государственности – Ленина, Свердлова, Троцкого и других. Они легитимизировали террор как форму осуществления государственной власти и международных отношений. Это было мерзко и жутко, но оглашено открыто. Каждый мог делать собственные выводы и выстраивать отношения с террористами так, как считает нужным.
Нынешняя Россия не имеет подобной идеологической нагрузки, но имеет указанные выше террористические инструменты. Мало того, парадигма нынешней России – отвратительный образчик дихотомии. С одной стороны, Москва все больше погружается в терроризм, как универсальную форму транслирования воли правящей верхушки, а с другой стороны, всеми возможными путями пытается закрепиться на тихом и предсказуемом Западе, уводя туда огромные средства, пряча своих жен, детей, любовниц и даже собак в Англии, Франции или Штатах. Они прекрасно понимают, что государство, которое они строят – непригодно для жизни и тем не менее, пытаются навязать удобному и вменяемому Западу, свои правила игры. У себя они не собираются строить ничего подобного, просто хотят гарантий себе, своим детям и своим деньгам и для этого, устраивают бесконечную череду террористических актов.
Тут надо вспомнить давние постулаты о том, что с террористами бесполезно договариваться, их следует уничтожать.
Чем эффективнее будет организовано их уничтожение, тем больше вероятности того, что люди, вовлеченные в терроризм, и пережившие своих руководителей, смогут приспособиться к нормальной жизни. Но для этого следует вычислить мозговой центр, его гнездо и безжалостно его уничтожить. Такое происходит не часто, но бывает. После гибели Усамы, Аль-каида осталась брендом, но не какой-то заметной силой. Вместе с Усамой, американцы уничтожили и его ближайшее окружение, а потому то, что осталось живым, носит громкое имя убитого зверя и не более того.
Поэтому, для существенного снижения уровня террористической угрозы не нужно устраивать мощных коалиций и тратить на это массу сил и средств. Для этого достаточно обезглавить международную сеть террора, а дальше все решится в рабочем порядке.
Если кто-то задумается всерьез покончить с террором, сообщаем адрес его штаба: Российская Федерация, Москва, Кремль (или Сочи, Бычаров ручей)
