Метка: Луганск

На сайте «ЛНР» появилась информация об очередном разоблачении. Во время передачи данных о сотрудниках «народной милиции» местными спецслужбами раскрыт очередной «агент украинской разведки».

Агентом оказался вусмерть перепунанный 20-летний парень, завербованный еще в 16 (!) лет по дороге в Станицу Луганскую.

Это уже которое громкое разоблачение в «республике», при котором украинские спецслужбы выглядят «неадекватами», вербующими то подростков, то умственно неполноценных, то многодетных матерей… При чем основным инструментом вербовки являются угрозы жизни вербуемого и его близких. Будто бы от отказа сотрудничать зависит безопасность пересекающих границу с Украиной родственников. И еще нюанс – завербованному обязательно присваивается псевдоним. Если он был Владислав, то позывным ему будет «Слава», что тоже звучит в контексте всей продаваемой информации более чем глупо.

А вообще вопросов ко всему много. Основной – почему и как задержанный передавал базу сотрудников «народной милиции» Украине. По версии «республики», делал он это через социальные сети, на чем и был пойман.

И вот еще вопрос, неужели эта база так интересна украинским спецслужбам, что для ее получения парня еще школьником завербовали пять лет назад?!

Из совсем невеселых вещей – сотрудничество со спецслужбами иностранных государств карается в «республике» 20 годами лишения свободы и конфискацией имущества.

Обязательная процедура прилюдного каяния на телекамеру. Этот ролик крутят после в новостях несколько дней. Испуганный человек клянется, что виноват, что осознал и больше никогда ничем подобным заниматься не будет. Интересно, как он может этим продолжать заниматься, если следующие 20 лет проведет за решеткой?

Интересен не только алгоритм вербовки украинскими спецслужбами, но и образ будущего агента. «Агент» Владислав Лилипу, завербованный в 16 лет, был тогда еще школьником. О его деятельности в течение всего этого времени не догадывался никто из родных. И для выполнения задания длиною в пять лет, он устроился в ряды «народной милиции».

А предыдущим разоблаченным «агентом украинской разведки» был человек с психическим заболеванием, что, правда, не мешало ему в течение нескольких лет взрывать все местные памятники по заданию своих украинских работодателей. Пойман диверсант был случайно, хотя в течение нескольких лет за ним была объявлена настоящая охота. Еще одно громкое разоблачение – многодетная мать, передающая секретные сведения через линию разграничения…

Слушая такие вот отчеты в местных новостях, создается очень странный образ украинских спецслужб. И еще… Огромное сочувствие ко всем тем, по кому своими безжалостными жерновами прошлась эта война.

Я привычно не реагирую на фразы о том, что калечу будущее своему ребенку, эгоистично выбрав настоящее во временно оккупированном Луганске.

Фразу о ребенке без будущего здесь я слышу часто. От друзей чаще всего. Близкие, вероятно, на то и близкие, чтобы говорить с нами без купюр.

«Ты растишь здесь сепаратиста»

Мой ребенок уточняет иногда: «Путин наш президент?» Наивно и от того искренне. В его детской иерархии первых лиц страны нет Пасечника – о нем не говорят в российских новостях, которые мы смотрим время от времени, а вот Путина он знает и узнает. И это при том, что я не говорила с ним об этом ни разу. Ни разу, хотя это, вероятно, и было ошибкой. «Мы – Россия?» Вполне закономерный вопрос ребенка, который слушает радио и смотрит новости. «Киев наша столица?» Это никак не совместимо с предыдущим вопросом. Как все это пояснить ребенку, если и я сама не в силах в этом разобраться.

«Мы – Украина», – затягиваю я свой долгий и тягучий рассказ. Мой ребенок слушает меня только вначале, выхватывая знакомые ему слова «война» и «обстрелы». Это его реальность, он помнит это и видит последствия. Резюмирует: «Жаль, что у нас нет поездов». Он видел поезда, он горд этим, а я в этой его детской гордости вижу огромную провинциальность жизни в «столице» – мало кто из его сверстников может похвалиться тем, что видел поезда и ездил на них. Как и трамваи, которые тоже стали забытым прошлым для города. Мы постарались найти и поезда, и трамваи, когда выезжали летом.

«Ты растишь здесь сепаратиста». «Ты думаешь о себе». Уколы от близких друзей. Будто я даю ребенку яд маленькой ложкой, экспериментируя, выживет ли он.

Я перестала оправдываться. Я не отвечаю на выпады, понимая, что не все могу пояснить, а сами вопросы часто просто обида на неустроенную жизнь, на переезд, на жизнь без своего жилья.

Война, которая стала частью нашей обыденности

Я многого не понимаю, как и мой ребенок, который не может соединить Россию, Киев и войну в одной реальности. Есть война и она досталась ему. Так вышло. Я верю, что смогу компенсировать многое любовью. Я буду всегда, сколько жива, спорить сама с собой – а надо ли было оставаться или уезжать. Как правильно, как было нужно, что лучше. Как Россия и Украина, которые стали одним целым для моего ребенка, соединенные войной – его реальностью последние пять лет, всю его жизнь.

Мой ребенок не знает, кто в нас стрелял и кто в чем виноват. Война стала такой же обыденностью, как воздух или вода. В ней живут, с ней живут. О ней говорят, на нее жалуются, от нее уезжают. Но война при этом неизменна, как те спички и вода в погребе, которые мы храним все пять последних лет на тот страшный случай «А, вдруг». Хотя хорошо, что в его детском восприятии нет виноватых и обидчиков. И виной всему та самая война, которая емко характеризует все – лишения, отсутствие поездов, звуки выстрелов. Но вместе с тем есть сотня вопросов, на которые мне придется ему отвечать. Как? Этого я еще не знаю сама.

Очень много сейчас живут во временно оккупированном Луганске с тремя действительными паспортами, используя их по очереди в случае необходимости.

Всех, получающих паспорта граждан РФ в «республике» можно объединить в несколько условных групп:

Это люди молодого и среднего возраста, кто часто бывает в России, работает там вахтой и рассматривает вариант постоянного проживания в Российской Федерации.

1. Это пенсионеры дееспособного возраста, кто прознал о лазейке получения российской пенсии при наличии паспорта гражданина РФ и российской прописки. У многих из них в России проживают дети и близкие родственники, кто может им эту прописку организовать. Среди этой группы есть и те, кто просто делает паспорт ради мифической российской пенсии (а рассматривается именно пенсия Москвы или севера), которая будет следующим шагом после получения российского паспорта, как благодарность России за лояльное отношение к ней.
2. Люди среднего возраста, которые и раньше играли в лотерею в надежде выиграть что-то. Для них российское гражданство тот самый лотерейный билет, который может дать выигрыш в любой момент. Эта группа часто руководствуется лозунгом «Почему бы и не сделать, если есть такая возможность».
3. Самая мистическая группа – патриоты и приверженцы России. Теоретически они есть, но в реальности найти их и увидеть воочию практически невозможно. То ли они все сосредоточены в каких-то особых местах («правительство», «армия»), то ли держатся группами.

Вывод: паспорт граждан РФ получают с целью конкретной выгоды – для работы в России, для переезда в Россию, с целью оформления российской пенсии.

Паспорт граждан «ЛНР» делают сейчас практические все, кто ведет социально активную жизнь – работает, учится, планирует оформлять пенсию или ищет работу. Гораздо легче ответить на вопрос, кто не оформляет паспорт граждан «ЛНР»:

1. Это те, кто работает на себя, имея ИП.

2. Кто работает по найму в частной сфере, далекой от политики.

3. Кто оформил пенсию и не заинтересован в иных денежных преференциях от «республики».

4. Приверженцы прежней жизни и уповающие на ее возврат в «республику».

Вывод: паспорт «граждан ЛНР» делают сейчас практически все люди допенсионного возраста. Так, в «армии» и «правительстве» этот паспорт получали в обязательном порядке все, а пошлина автоматически удерживалась из заработной платы. В бюджетных организациях создана та атмосфера, когда вокруг все меньше не получивших местных паспорт, а быть в меньшинстве всегда некомфортно.

Появилась местная особенность – украинский паспорт получил статус некой праздничности. Его берегут, им пользуются только «на выход» (для выезда в Украину). Во всех остальных случаях используют местный паспорт, применительно к которому употребляют выражении «его не жаль», «таскать каждый день», «лежит всегда в сумке». И уже не их области мифов – и новый российский, и паспорт гражданина «ЛНР» для самой России не считается полноценным документом. Многие, вернувшиеся из России, говорят о том, что часто испытывают притеснение со стороны российского работодателя в адрес владельцев таких паспортов, как часто испытывают стигматизацию жители провинции от жителей столицы. Местная мода – иметь паспорт гражданина «ЛНР» и использовать его только для пересечения границы с Россией, где многократно паспорта досматривают, а результате чего они деформируются и теряют вид. Основной аргумент – местный паспорт для таких целей использовать не жаль.

Категоричность, что без паспорта гражданина «ЛНР» или России здесь жизни нет, не больше, чем вымысел. Если трудоустраиваться в «армию» или многочисленные «министерства», соискателя подведут к тому, что ему нужен паспорт гражданина «ЛНР», но чтобы его отсутствие стало причиной отказа в работе, вряд ли. Новый паспорт своего рода местная традиция, как местная связь «Лугаком», абонентов которой становится вокруг все больше из-за ее дешевизны и удобства. Один из местных слухов о том, что недвижимость можно продать только при наличие местного паспорта.

Везде, где есть спрос, будет и предложение. А ажиотаж вокруг всеобщей паспортизации породил уйму адвокатских контор, основным бизнесом которых была помощь в оформлении паспортов: местного паспорта, украинского паспорта старого образца, биометрического паспорта и вклеивания фото по возрасту. От скорости напрямую зависит цена. С выездом или без выезда, за месяц или за один день. Риски шли автоматически – при пересечении границы на украинской стороне таких вот владельцев новоделов практические всегда задерживали с вопросом: «Как вам удалось получить украинский паспорт, если вы выехали уже с ним и только сейчас?» С местными паспортами было чуть легче – сумма зависела только от скорости услуги. Красная цена за паспорт гражданина «ЛНР» без очередей 5000 рублей (1915 грн). В эту сумму входила только скорость подачи документов, минуя ожидание в очередях.

Появилась новая форма взаимовыручки – ты мне паспорт, я тебе сданную сессию в вузе, например. Одним словом, услуга по оформлению местного паспорта стала приравниваться к некой валюте, которой можно расплатиться, отблагодарить или этим поощрить нужного человека.

Читайте также: Война в Карабахе. Почему произошло обострение

Не смотря на то, что украинский биометрический паспорт имеет множество преимуществ, именно он в «республике» не прижился. Иметь и открыто демонстрировать этот кусочек пластика означает слишком многое: что владелец паспорта выездной, что он имеет связи с Украиной, что он имеет гривну, что он планирует поездки в Украину и через Украину и прочее. А самое главное, это означает лояльность к Украине вопреки местному политическому курсу. Поэтому, имея украинский биометрический паспорт, его не демонстрируют открыто и используют только для выезда в Украину. Сам же биометрический паспорт имеет ряд запретов в «республике»: по нему не оформить банковскую карту в местном «госбанке» и не оформить пенсию, с ним не устроиться на работу в бюджетную организацию и во властные структуры.

И еще один занятный штрих – очень многие сейчас живут с тремя действительными паспортами, используя их попеременно по мере надобности. И часто можно заметить путаницу в сознании многих – где и какой паспорт демонстрировать, а где наоборот какой паспорт прятать. Так, люди пожилые часто по ошибке берут в Украину все свои паспорта, а в процессе испытывают предынфарктное состояние от того, что все их паспорта могут быть найдены при досмотре на украинской стороне, где нет такой широты взглядов в отношении нескольких гражданств единовременно.

В контексте закрытых границ в связи с попытками пресечь распространение коронавируса, занятно то, что процесс получения российских паспортов продолжается. То есть выехать из «республики» в Россию в период карантина можно по двум основным причинам: вернуться домой (для этого достаточно показать новый паспорт гражданина РФ с пустующей графой прописки) и выехать для процедуры получения этого паспорта. А вот вернуться назад можно уже по паспорту гражданина «ЛНР» или по украинскому паспорту старого образца с местной пропиской.

Честно, не знаю даже с чего начать, поэтому начну с главного: по количеству разведданных оккупированная рф часть Луганской области уверенно приближается к 2014-му году, когда, благодаря тем, кого не существует в черно-белом мире диванных патриотов, были спасены сотни жизней наших военных. Да, дерьма хватает в Луганске, в том числе двуного и ватного, не спорю. Но кто больше предатель: тот, кто в 2019 году голосует вне оккупации за «Оппоблок» или тот, кто не скрывает того, что он ненавидит страну, в которой прожил ни один год? У меня нет ответа на этот вопрос. А у вас?

Но давайте о хорошем лучше, а точнее о тех, которые видят все и знают все про всех в оккупированном рф Луганске. В это Наши люди срисовали ихтамнетов. Прям сегодня. Поэтому, пользуясь случаем, передаю привет ОБСЕ по просьбе луганчан.

А теперь к сути или о тех, кто их там есть и скоро превратятся в их там сдохов. Заехали россияне в Луганск в районе 5 утра и разместились в захваченном помещении МВД. В этом же помещении, а точнее на крыше здания, русские, которые все-таки их там есть в Луганске, установили кучу антенн + также установили антенны во дворе + поставили глушилки связи. Гаражи на территории захваченного МВД русские повзламывали и туда позаганяли военную технику [снова передаю привет ОБСЕ по просьбе луганчан].

Кроме всего вышеописанного русские притащили с собой беспилотники производства рф, которые видели местные жители. Кстати, для справки: опытный луганчанин на слух различает, как летит БПЛА производства рф и украинские БПЛА. И их этому научила не Америка, а именно россия.

И последнее. Граждане ихтамнеты зашли колонной. Количество будущих ихтасмдохов — 8 грузовых авто. В тушках это приблизительно рыл 160. И снова привет слепоглухонемому ОБСЕ из Луганска от местных жителей.

Эпилог. Уверен, что скучно на Луганщине не будет в скором времени, ведь ихтамнетов пригнали или для помощи удержания позиций на стороне макак лыныры, или для разгона бастующих шахтеров.

Ну, а Нашим людям из оккупированного рф Луганска хочу сказать спасибо и выразить огромное уважение. Спасибо за работу. Луганск — Украина. Был, есть и будет.

Я выхожу из дома раз в неделю. Поначалу думала, что это счастливая жизнь, а спустя несколько недель мне стало казаться, что это плен.

Вообще, мы и раньше могли не часто выходить из дома, чем очень гордились – жизнь в частном доме казалась жизнью в загородном доме, внутренних резервов которого хватало на основные нужды. В доме всегда был запас муки, сахара и круп, в погребе была домашняя консервация, а прогулки по окрестностям заменяли выходы в свет.

И если бы не мировые новости, такая жизнь казалась бы сказкой. Но новости нагнетали чувство тотальной тревоги – как жить? Что дальше? И редкие, раз в неделю, вылазки в город за провиантом стали маркером перемен.

Вначале маски носили по желанию – скорее из солидарности мировым новостям, как показатель социальной ответственности некоторых граждан. После их стали носить все больше и больше, но все еще по желанию, если это не касалось работников контактной сферы вроде продовольственного магазина. Хотя даже в магазинах кто-то носил маску, а кто-то скорее имитировал – держал ее спущенной на подбородке.

После неожиданно ввели обязательное ношение масок для всех – и для продавцов и для покупателей. И даже не просто ношение масок – без маски продавцы отказывались обслуживать покупателей, чем озадачивали поначалу. И пояснение было вовсе не о сохранении здоровья или предупреждении вируса, а самое простое: «Я не хочу платить штраф, если обслужу вас без маски». И вместе с этим появились сотни уловок от тех несчастных, чья деятельность не входила в перечень допустимых к работе в условиях карантина. Торговать начали с запасных выходов, с доставкой на дом, за углом, нелегально. И выдавать товар в ремонтных мастерских начали также через форточки, с запасного выхода, за углом.

Странно, что вместе с предписанием носить маски, ограничение в посещение кладбищ на пасхальные праздники носило скорее рекомендательный характер. То есть «глава» нас как бы предупредил, что нежелательно, что все на наше усмотрение – как мы решим. А что решать, если испокон веков все здесь святили паски в церкви и ходили на Пасху на кладбище. И сама обстановка этому способствовала – повсюду торговали искусственными цветами, наборами для пикников и одноразовой посудой, что само по себе странно в свете запретов.

На биг-бордах реклама пасхальных наборов, в супермаркетах торговали на дополнительных лотках пасками и одноразовой посудой, а вместе с тем идти на кладбище или нет на наше усмотрение. И все усмотрели по-своему – пошли и в церковь на всюношную службу, и на кладбище в Пасхальное воскресенье.

А вот 21 апреля появился официальный запрет посещать кладбища кроме церемонии погребения. Отчего-то после Пасхи. То есть все успели и на кладбище сходить, и запрет есть – в каждом пункте галочки стоят: и люди не обижены, и указ издан. Запрет, правда, спустя пару дней только появился, но народ это не обозлило против «главы» – все же понимают, что ему здесь жить и работать, и портить отношения с электоратом ему не стоит.

Из нового – появился модный термин – социальная дистанция. Наряду с торговлей за углом и массой нарушений. Появились штрафы от прокуратуры на торговлю непродовольственными товарами. И вместе с этим появились слухи о том, что так пополняют казну – быстро, удобно, в рамках закона. Появился новый страх от неопределенности – что дальше? И слухи, что жить так нам еще полгода – кто-то где-то что-то слышал, а слухам здесь верить привыкли куда больше, чем официальным новостям.

Мечтая о возврате времен СССР, мало кто вдается в частности, а ведь именно в частностях и есть жизнь.

«Назад в СССР. Вот бы и вправду вернуться туда, где было вполне счастливое детство, молодые родители и полные сил бабушка и дедушка, а впереди счастливой перспективой расстилалась целая жизнь».

Именно такими ретроспективами пестрят заголовки социальных сетей, не уточняя, возможно ли то прошлое наложить на этот опыт, потому что частями такие камбэки в прошлое работают весьма криво и никак не счастливо.

За последние пять лет на временно оккупированной части Луганска вернулась тема дефицитов и связей. Характеристикой, к примеру, «все у нее схвачено, за все проплачено» наделяются те, кто имеет связи во всех инстанциях. И местный паспорт они получили быстро, легко и без очередей, и в «ГАИ» их радостно ждали с пятиминутной регистрацией транспортного средства – обязательной в «республике». А добавьте к этому связи в «армии», откуда черпаются основные новости, связи в «правительстве», благодаря которым можно многое решить, и выйдет у вас весьма полная картинка о таком вот современном деляге.

Я знаю с десяток человек, кто то ли для пафоса, то ли по делу, но частенько берется за телефон позвонить «нужным людям», хвастая и гордясь этими особыми связями.

Еще один занятный камбэк времен СССР – отсутствие цивилизации там, где она нужна просто позарез. Автобусы-бабушкавозы в лучшем случае имеют самодельный деревянный стульчик, чтобы старики могли вскарабкаться на высокую ступень. Понятно, что никаких подъемников для парализованных или колясочников здесь нет и в помине, хотя именно эта категория наиболее часто передвигается в общественном транспорте и выезжает в Украину за пенсией.

К откату назад можно отнести и массу сложностей с корреспонденцией. Почты и вправду работают. Но для кого? Письмо и посылку можно отправить в пределах временно оккупированных регионов Донбасса или в Россию. Последнее не точно. И не от того, что я этого не знаю, ограничений и вправду масса. Чтобы получить посылку из-за рубежа, нужно обратиться в частные конторы, которые оформят твой заказ, отследят и… за свой процент возьмутся донести его из Станицы на себе.

Вы мечтали о шелковом нижнем белье? Имейте в виду, что понесет его в рюкзаке какой-то парняга вместе с БАДами, плавлеными сырками или обувью для сэкондов. Конечно, посылку досмотрят на блокпостах по обе стороны войны. То самое шелковое белье для особого случая – предмет довольно интимный, если что. Таким же образом сюда транспортируются яблоки, сыр, конфеты, колбаса, гирлянды под Новый год и буквально все, что пользуется здесь спросом.

Очереди снова вернулись. Как худший призрак прошлого, который только можно было реанимировать. Очереди под банкоматами и банками, очереди на маршрутку, очереди за детской гуманитаркой детям до трех лет. Это заметили все, и привыкли к этому как к неизбежности.

Счастливой победой можно назвать то, что на первые пару лет был снят гриф элитности со многих школ и детских садов. Раньше туда возили только на машинах и брали после определенного добровольного взноса на развитие заведения. Первые несколько лет кому-то удалось счастливо вкусить, что все могут быть равны. Но после прослойка детей власть имущих стала вытеснять в этих заселениях всех остальных. И снова под домом творчества на ул. Ленина в Луганске сплошь иномарки, а детей приводят все больше няни, потому что стоимость взносов на бумагу и краски – самое необходимое – ну никак не символическая в полтыщи рублей. И так можно отозваться и о ряде школ, которые вернули себе статус элитных учебных заведений, гордясь тем, что местные «министры» именно к ним возят учиться своих детей.

Странно, но мечтая о возврате времен СССР, мало кто вдается в частности, а ведь именно в частностях и есть жизнь. Вернулось громкое слово «бизнес», куда входит и торговля корейской морковью на рынке, и свой сайт в интернете, и доставка на плече воды по домам. Все это бизнес, о чем говорят с особым упоением, что также напоминает период лихих девяностых.

Яркий признак времен СССР – обязательное участие в массовых мероприятиях сотрудников бюджетных организаций, школьников и студентов. И таких вот обязательных мероприятий сейчас каждую неделю по паре – то футбольный матч, то митинг, то шествие, то бублики с морсом после каких-то состязаний…

Жить и работать в временно оккупированном Луганске означает принять всю эту многообразную активность и быть готовым участвовать в ней всегда.

Когда живешь все время на временно оккупированной части Луганска, очень сложно ответить на вопрос, что у нас нового или что не так, как в Украине.

Вот попробуйте вы, расскажите, что отличительного в вашей жизни в сравнении с событиями пятилетней давности. Вот именно, не так-то это просто. И, тем не менее, попробуем назвать, что существенно отличает жизнь сейчас, от жизни тогда.

Весь город разделен на секторы военных объектов, возле которых водружены защитные бетонные блоки, выкрашенные в миролюбивые цвета. Круглосуточно возле них дежурит вооруженный патруль. Не заметить этих нововведений невозможно. Самый яркий пример – комендатура в бывшем офисе Н. Королевской в самом центре города. Рядом с кафе, городской елкой и местом прогулок в центре заградительные ежи, автоматчики, бетонный дзот на тот самый непредвиденный случай. Конечно, не обратить на это внимания невозможно, но со временем это тоже становится реальностью послевоенного периода.

Лифты работают до 21:00. Лично мной это открытие было сделано только этим летом. И отчего-то не экономия первой пришла в голову, а призыв местных властей не шляться затемно где-то. Светофоры тоже переходят в режим желтого света в 21:00. И снова для меня это было показательно – выходит, все предыдущие четыре года я не выходила из дома после 21:00, раз не замечала этого.

Штрафы за нахождение на улице во время комендантского часа. Штрафы весьма существенные, а вместе с ними еще ночь допросов, наркологической экспертизы и прочих моральных издержек. Оно вам надо?

Есть те, кто почти по геройски хвалится – ходил, мол, и ничего. Но это до первого штрафа в 2000 рублей, после перемещаются во время комендантского часа уже не так бодро. Кстати, сумма штрафа разная – в котором часу был задержан, трезв или пьян, с документами или без. Действует своя вполне официальная тарифная сетка, которая весьма пополняет бюджет. Промежуток комендантского часа – с 23:00 до 4:00, указом «главы» его действие отменяется на период больших праздников, что очень радует молодежь.

Запреты. Много чего сейчас нельзя. Пересекать линию разграничения работникам исполнительной и судебных систем, представителям местной администрации и вольнонаемным сотрудникам в армии и полиции. Может, что называется, пронести, а может обернуться огромными как снежный ком проблемами вплоть до увольнения.

Говорят, списки сотрудников всех ведомственных служб, как и членов общественного движения «Мир Луганщине» регулярно сливают в Украину.

Кстати, к теме запретов, нельзя курить в неположенных местах, нельзя фотографировать и фотографироваться рядом с секретными (читай: всеми военными) объектами, нельзя жечь костры, нельзя носить военную форму без сопроводительных документов, нельзя распивать спиртные напитки в «военной» форме и использовать служебное положение.

К запретам относится и то, что нельзя поддерживать тему нацизма, что приравнивается к измене Родине и карается 15 годами колонии строго режима. И последнее уже никак не отнести к теме шуток.