Несколько журналистов вчера одновременно спросили, что я думаю о флешмобе #ЯНеБоюсьСказати.
У меня двойственное отношение – с одной стороны – то, что названо, то, что проявлено –может перестать нами владеть.
Помните, в сказках разных народов – нужно было назвать демона, злого волшебника, того, кто отбирал силу героев – по имени – и он терял свои силу и власть.
Любая закапсулированная информация, энергия, травма, не проявленная, «не разряженная» – создает огромное напряжение, разрушает нас изнутри, создает внутренний фон вины, жертвенности, агрессии, страха, мести, заставляет нас «компенсировать» ее, рождает огромное количество симптомов – эмоциональных, телесных.
И да, мы даже при всей волне флешмоба себе не представляем, сколько девочек-девушек-женщин пережили и переживают насилие.
Лет 12 назад я проводила терапевтическую группу на глобальную, но «нейтральную» тему – уверенность в себе. В группе было человек 15. Групповой процесс привел нас к теме насилия – и участники начали откровенно говорить – оказалось, что в группе из 15 человек – 12 пережили насилие в разном возрасте!
Да! Говорить об этом неимоверно важно. Но важно, чтобы это происходило в безопасных для самого говорящего условиях.
Это, то, что вызывает в флешмобе напряжение.
Важно чтобы с каждой прочитанной историей человек получал ощущение силы, а не опыт ретравматизации или обесценивания.
Легче делать вид, что этого нет, отвернуться, шутить, огрызаться. Боль в каждой истории и опыте запредельная.
Важно, чтобы читающий истории, видел эту поддержку. И ощущал уважение к боли. И акцентировал внимание на том, что можно переживать самые сложные моменты жизни не самому. И главное – после самой травматизации – жить полновесно и счастливо.
Любая «терапия» возможна, только, когда безопасно, когда человеку дается поддержка, когда он не просто имеет возможность открыть свой опыт, а и может рассчитывать на безусловность и бережность принятия.
Человек, рассказавший о насилии – обнажен и очень уязвим – в момент «говорения» он чувствует силу, но потом остается один на один с обнаженным болезненным опытом.
Важно, чтобы каждый, кто решился рассказать о своей истории, почувствовал не страх, оценку и жалость прочитавших, а силу поддержки.
Вы себе представить не можете, сколько девочек, переживших насилие в школе, в лагерях, на кружках – не рассказывают об этом вообще. И часто другие (нелогичные) симптомы маскируют именно эту травму.
Не рассказывают, потому что боятся расстроить родителей, боятся «не соответствовать» семье, боятся не справиться с эмоциями взрослых (я много писала о том, что ребенку более безопасно, когда он может опереться на силу – устойчивость взрослого. Когда у взрослого внутри есть уверенность – я огромный и могу справиться с тем, что тебя беспокоит), боятся отвержения – видите, каждый пункт начинается со слова «Боятся».
Важно помнить, что сложные, травматичные ситуации случаются и с очень хорошими людьми, и в очень хороших семьях.
У людей, переживших травматизацию, остается ощущение – стыда и вины. Вот с этим потом важно работать. Важно, чтобы удалось сохранить или вернуть ощущение – «хорошести» и целостности.
Часто после переживания травмы, люди, которые остались в ощущении «недостойности», позволяют с собой общаться не достойно и неуважительно или стараются быть очень «хорошими» и полезными, чтобы никто не догадался, что я «поражен», или живут в ощущении страха – если кто узнает, что со мной было на самом деле… Или идет обратный процесс – раз со мной мир так обошелся, я могу себе позволить….
Важно, чтобы, когда происходит что-то «плохое» – не важно в каком возрасте – мы понимали – не я-он-она плохи, а я-он-она пережили «плохую» тяжелую ситуацию.
О том, что что-то травматичное произошло, может говорить изменение поведения (каждый из этих ниже перечисленных симптомов может быть не только признаком переживаемого насилия):
– тщательное мытье рук и тела или наоборот отказ от гигиены,
– собирание и уборка мусора,
– нежелание ходить в конкретное место,
– регресс в развитии или стремительное развитие,
– услужливость,
– демонстративность,
– нарушение сна и питания,
– скачки настроения,
– частые вспышки агрессии,
– резкое снижение самооценки, слова «я плохая»,
– резкий набор веса или похудение,
– отказ от «телесности»,
– уход или в рациональность, или в творчество,
– нарушение памяти …
Еще раз повторю – эти проявления могут иметь и совершенно другую причину.
У жертвы насилия внутри «капсулируется» 2 части – собственно жертвы и насильника.
Капсулируется не проявленная сила – которая должна была бы проявиться в сопротивлении, но не смогла.
Насилие и сама травматизация всегда сопровождается ощущением беспомощности (это ощущение потом может переноситься на разные аспекты жизни, либо компенсируется тем, что человек стремиться взять под рациональный контроль разные сферы жизни).
Вот эта разрушающая часть силы направляется либо на себя самого, либо (неосознанно) на мужчин, на мир.
В терапии травмы есть несколько важнейших фаз – СТАБИЛИЗАЦИЯ – КОНФРОНТАЦИЯ – ИНТЕГРАЦИЯ. И это очень тщательно и кропотливо выстраиваемый и проживаемый процесс.
Только после стабилизации, укоренения в настоящем, соединения с ресурсами, ощущения поддержки, важно, когда есть готовность – Конфронтировать – с опытом прошлого, с человеком, с ситуацией. Важно «забрать» свою силу. Вернуть свою энергию. И затем – привнести эту обретенную часть себя в свою реальную жизнь.
Флешмоб – это сразу конфронтация с опытом прошлого. Очень важно, чтобы прямо сейчас нарастала параллельно – поддержка и возникали идеи об интеграции.
Меня часто спрашивают – что важно говорить девочкам, чтобы им было легче избежать насилия.
Мы, к сожалению, не сможем уберечь близких от всего.
Но важно, чтобы девочка росла в ощущении уважения, любования папой, чтобы наполнилась папиной силой так, чтобы не искала подтверждения своей значимости у других мужчин.
Важно, чтобы девочка видела пример гармоничных уважительных отношений папы и мамы.
Важно, чтобы родители перестали навязывать – что Должна девочка и что Должен мальчик. Мальчик, в определенном возрасте, играющий в куклы, развивает чувствительность, девочка, в определенном возрасте играющая в машинки и пистолеты, осваивает силу.
Важно, чтобы знала, что может просить о помощи, кричать, говорить НЕТ и оставаться принятой.
Важно, чтобы знала, что может рассчитывать на поддержку в любых ситуациях. Что эмоции родителей стабильны и на родителей можно положиться.
Важно, чтобы знала о том, что есть интимные части тела, к которым она может не разрешать (не должна разрешать) прикасаться чужим людям и к которым, даже если просят, не должна прикасаться.
Важно, чтобы знала, что ее тело чудесно.
Важно, чтобы в семье была атмосфера – ритуалы – игры – в которых можно было бы откровенно говорить…
Техника безопасности для читающих
Каждый раз, когда мы слышим-смотрим-сталкиваемся с разными опытами – когда мы смотрим фильмы или видим-слышим реальные истории – работает наша «зеркальная система» – зеркальные нейроны нашего мозга могут воспроизводить – внутри нас этот опыт.
Почему опасны фильмы со сценами насилия – мы буквально «взращиваем» в себе и опыт жертвы и опыт насилия.
С одной стороны, это дает нам возможность сочувствовать, сопереживать.
С другой – мы перенимаем, «копипастим» жизнь другого человека, путая его со своей.
С какими бы сложными судьбами и жизнями мы не сталкивались, важно помнить, с уважением к судьбам других – что у нас есть своя собственная, что есть границы нашего тела, нашей жизни.
Светлана Ройз, психолог
В пресс-службе ГУ Нацполиции в Днепропетровской области, в данный момент открыто уголовное производство по ч.1 ст.125 «Умышленное нанесение легких телесных повреждений».
