Anti-colorados, блогер
Вчера были опубликованы некоторые данные, собранные ГПУ в ходе расследования Иловайской трагедии. На сегодня существует две взаимоисключающие версии того, почему все случилось именно так, но нам надо извлечь правильный урок из этого события для того, чтобы больше такого не произошло.
Автор уже высказывал свою мысль по поводу происшедшего еще в 2014 году, и с течением времени не появилось ничего, что указало бы на ошибочность этой версии или о другом развитии событий, а потому – позволю себе еще раз напомнить то, о чем вел речь еще три года назад.
Итак, вкратце напомним две нынешние версии того, как наши войска оказались в Иловайске. Первая версия оговорит о том, что Генштаб отдал прямое распоряжение на зачистку Иловайска и в подтверждение тому даже демонстрируются некие кодограммы, с указанным распоряжением.
Вторая версия более драматична и сводится к тому, что в рамках общей операции, проводившейся по всем направлением, именно Иловайская операция исполнялась силами МВД и добробатов. Довеском к этой версии служит мнение о том, что на самом деле, операция разрабатывалась теми силами, которыми оперативно управлял штаб Корбана в Днепре и основной целью операции был не Иловайск, а Зугрэс. Якобы, этот оплот Ахметова Корбан планировал подгрести под себя, а там имеется, как минимум – Зуевская ТЭЦ, которая являлась неплохим активом ахметовской империи.
В общем, основные разночтения по Иловайску идут по поводу самого решения заходить в город, и, соответственно – характер тех сил и средств, которые были задействованы для штурма города.
Для того, чтобы понять ситуацию в целом, следует обратить внимание на эти два города: Иловайск и Зугрэс.
Собственно говоря, штурм Иловайска еще летом 2014 года вызывал массу вопросов. К тому времени уже было известно о том, что в городе закрепилась довольно крупная группировка противника, успевшая создать там некое подобие укрепрайона. Это значит, что штурм города влечет за собой потери личного состава и мирных жителей самого Иловайска, ибо укрепившийся противник, сделает уличные бои тяжелыми и затяжными. Напомню, все это было известно еще до начала штурма. Отсюда вытекает вопрос о необходимости самого этого штурма. Что в Иловайске было таким ценным, что стоило этого штурма? Если спросить любого не подготовленного наблюдателя о том, что могло вынудить ввязываться в уличные бои, то наверняка будет озвучено, что город является узловой железнодорожной станцией, а потому – важным центром коммуникаций. В самом деле, из Иловайска выходят четыре железнодорожные ветки. Первая – ведет на юг в направление Амвросиевки – Успенки – Матвеев Кргана, в РФ. Вторая – на запад, в сторону Моспино и далее – Макеевка – Донецк. Третья – в сторону Харцызск – Ханженково (Макеевка) – Ясиноватая. И четвертая – в сторону Зугрэс – Шахтерск – Торез – Снежное и далее – Дебальцево и Красный Луч.
Казалось бы, ценность станции весьма велика, но к тому времени, россияне не использовали ЖД транспорт ни для переброски своих войск, ни для снабжения. К тому же, с территории РФ на Донбасс входило еще несколько железнодорожных веток и в случае необходимости, можно было наладить переброску личного состава и материально-технических средств, по другим ЖД веткам. Но самое важное то, что войска сектора «Д» (на тот момент) перерезали сообщение Иловайска с РФ в районе Амвросиевки и особая ценность именно Иловайска – отсутствовала. Его можно было банально блокировать и не лезть под огонь окопавшегося противника.
В каком бы плачевном состоянии Генштаб не был, он вряд ли настаивал именно на том характере боевых действий, которые были показаны во время штурма. Дело даже не в том, что не было резервов или просто – нужного количества брони или артиллерии. Дело в том, что в этом штурме просто не было надобности. Иловайск не представлял такой ценности, как например Славянск или потом – Дебальцево.
Мы считаем, что планируй эту операцию военные, все должно было выглядеть несколько иначе.
Итак, простое исследование ситуации на предмет ценности Иловайска, приводят к двум выводам. Первый – его основная ценность лежит в железнодорожном перекрестке. Второй – вывести из строя этот узел можно просто взорвав ЖД полотно, а еще лучше – ЖД мост южнее Иловайска, в направление РФ. После этого на город можно было вообще не обращать внимания, просто блокируя его до тех пор, пока боевики не пойдут на выход. Смысла в штурме не было совсем.
Самое интересное выясняется сейчас. Оказывается, наши десантники уже перерезали, кроме направления Амвросиевки, еще и направления Моспино и Харцызск, заняв позиции в районе Кутейниково. К моменту начала штурма, фактически было всего одно открытое направление ЖД из Иловайска – в направление Зугрэса.
А вот этот город имел куда более высокую цену, с различных точек зрения.
Если внимательно посмотреть на карту, то Донецк без видимого разрыва, переходит в Макеевку, а та, с небольшим разрывом, переходит в Харцызск. Зугрэс находится примерно в 10 км от Харцызска, а дальше – Шахтерск, Торез и Снежное. Не правда ли, знакомые названия. Все эти города как бы нанизаны на автодорогу Н21, которая стала рокадной и вдол которой маневрировали силы и средства противника. Потеря этой жороги привела бы к фактическому котлу донецко-макеевско-горловскую группитровку сил противника. Подчеркнем еще раз, ценность была не в железной, а в автомобильной дороге.
Перерезать ее в Донецке или Макеевке – накладно, ибо надо заходить в город и вести бои в жилом секторе. На тот момент командование максимально избегало таких раскладов. Можно было протиснуться в узкий зазор между Макеевкой и Харцызском, но там возможность маневра была бы минимальной. А вот Зугрэс – идеальное место для пересечения трассы М21. Вот там открывалась свобода маневра и можно было выйти в более чем десятикилометровое пространство между Шахтерском и Зугрэсом, с восточной окраины последнего, либо с заходом в сам Зугрэс. Там достаточно было вывести мост через реку Крынка, и движение по рокаде было бы остановлено. Но можно было двигаться и к Шахтерску, где в то время была группировка наших войск, вышедшая в южном направлении из района Дебальцево.
Кстати, она тоже пыталась перекрыть эту самую Н21.
То есть, в действиях десантников, которыми точно руководил ГШ, читался логичный и обоснованный рисунок боевых действий. Они пытались расчленить донецкую и луганскую группировки с тем, чтобы донецкая оказалась полностью блокированной, и для этого надо было перерезать питающую донецких террористов артерию. Между прочим, противник тоже читал этот план, и когда стало понятно, что ВСУ имеют в виду своими активными боевыми действиями, они взорвали один из двух мостов через реку Крынка, ведущих в Зуевку. Остался только мост на Н21 над плотиной водохранилища. Его не трогали до самого последнего момента и между прочим, именно по этому мосту дважды проехала установка Бук, сбившая малазийский авиалайнер.
Из этого мы делаем вывод о том, что сам замысле втягивания в уличные бои посреди Иловайска, вряд ли мог принадлежать военным. Там нечего было делать, потому там и не было, ни танков, ни артиллерии. Там просто не было армии. Как стало понятно еще тогда, организаторы операции не имели ни четкого плана входа, ни плана отхода, в случае неудачи. Там напрочь отсутствовало взаимодействие с соседями, не было разведки, и как следствие – не было вменяемого командования.
Однако все это было перекрыто вводом российских регулярных войск и одно наложилось на другое.
Сейчас центр внимания смещен именно на момент отхода войск сектора «Д» и последовавшая бойня, устроенная российскими военными. То, что за это они сами умылись кровью и потеряли сотни своих десантников, по которым удачно отработала наша авиация и ракетчики – не умаляет наших потерь. Тем не менее, в том, что произошло в Иловайске, безусловно следует разобраться и если все будет сделано профессионально, то Верховна Рада лишится нескольких ярких депутатов, а Лукьяновское СИЗО, пополнится новыми габаритными арестантами.
