Яков Кротов, историк и священник
Рабовладелец не посылает сигналов, он посылает вооруженных людей для порабощения и для удержания в рабстве. Посылает не во все стороны, посылает к будущим рабам. Потенциального раба отличают как раз сигналы, которые будущий холоп посылает во все стороны: «Бип-бип… Гип-гип…»
«БИП» – это сокращение от «Большинство имеет право».
Человек может быть свободным, но если он полагает, что большинство имеет право руководить меньшинством – все, это носитель рабской психологии. Заметим, что рабовладелец, диктатор, насильник не считает, что большинство имеет право. Он может говорить про БИП, но только для маскировки.
Большинство не имеет права руководить меньшинством, потому что всякое большинство есть условность. Большинство от какого объема? От всего человечества? От избирателей? От жителей четной стороны улицы, от уважаемых горожан? Большинство не имеет права руководить меньшинством, потому что слишком легко так провести границы, что меньшинство станет большинством. Например, мужчин в мире меньшинство – арифметически. Но женщины загнаны в такие границы, что реально они на положении меньшинства.
Большинство должно быть лишено права руководить меньшинством еще и для того, чтобы ни у кого не было соблазна превратить большинство в меньшинство. Большевизм – это когда меньшинство расстреливает столько людей, сколько нужно, чтобы большинство стало меньшинством, а кучка расстрельщиков оказалась как бы большинством.
Хорошо, большинство не имеет права руководить меньшинством, определять его жизнь, но на что-то большинство имеет право? Зачем голосуем-то? Большинство не имеет прав, но имеет долги. Например, долг защищать меньшинства от себя, любимого. Это означает, что быть большинством означает не право переложить деньги из кармана меньшинства в свой, а ровно наоборот – долг делиться с меньшинством.
То есть, если большинство в России – православные, то это означает не право за счет казны строить себе церкви, а долг из своего кармана платить кришнаитам, индуистам, пастафарианам и т.п., если у тех не хватает денег на строительство своих храмов.
Быть большинством в этом смысле очень накладно и вовсе не доходно. Нет ничего более далекого от настоящего большинства, чем большевизм – пакостное сочетание патернализма с инфантилизмом, когда из меньшинств сосут соки, чтобы накормить большинство, и большинство делает вид, что оно такое все слабенькое, хиленькое, ребеночье, что так и надо. Самое жуткое зрелище во всяких триллерах – младенец в сорок метров высотой. Робин-Бобин Барабек скушал сорок человек.
Если советская власть такая сильная, как она заявляет… Если российское православие – такое вероисповедание большинства… Тогда пускай платят! А они не платят, а прямо наоборот – тащат под себя. Бип-бип-бип…
Большинство, на самом деле, – всегда демагогия. Вот почему БИП не так популярно как ГИП, «Государство имеет право». Вроде бы те же щи, а навар совсем другой! Можно не заморачиваться подсчетами – достаточно вцепиться в государственный руль и с криком «Гип! Гип!! Ура!!!» начать разграбление трюма. Государство имеет право украсть себя у людей? Имеет право! Государство имеет право иметь людей? Имеет! Государство имеет право поубивать вифлеемских младенцев? А как же!
Любой БИП ведет в ГИП – в государство, которое имеет право уничтожить все, что не государство.
ГИП – это лозунг царя Мидаса, прикосновение которого все негосударственное превращало в государственное, так что жить становилось невозможно. И в современном мире есть, не будем указывать пальцами, некоторые отдельные государства, в которых не осталось ничего негосударственного. Где государство – и большинство, и меньшинства, и все, что прикажут.
Не будем углубляться, вспоминать про то, что государство – или большинство – призвано не делать земную жизнь раем, а призвано не превратить ее в ад. БИП или ГИП – одинаково ад и людоедство. Проблема в другом: как объяснить это людям, которых государство уже скушало и переварило, которые стали государством, стали большинством – не всегда количественно, но всегда качественно, стали воображать, будто они имеют право иметь окружающих? Они ведь убеждены, что свобода – это ад, что «большинство» («государство») не то что право имеет, а просто обязано не дать этому аду реализоваться.
Слабое место у этих людей есть – они размножаются. Только к детям раба есть смысл обращаться, да и то лишь в узкий зазор – какие-то несчастные семь (условно скажем, с 13 до 20) лет, когда даже потомки людоеда задумываются, а точно ли людоядение есть единственно возможный образ жизни. Вот почему «Хижина дяди Тома» адресована детям. Там четкий ответ на вопрос о том, что говорить, когда из всех видов речи разрешены лишь доносы.
Дядя Том ведь послушно, причем за совесть, выполняет рабские работы. Единственное, где он проявляется непослушание (за что его и убивают), – отказывается доносить, куда направились убежавшие.
Большинство имеет право требовать от меньшинства, чтобы меньшинство рычало и плевалось ядовитой слюной вместе с большинством. Государство имеет право организовывать процесс рычания и плевания. О, если бы нам давали молчать! Так ведь нет же – от самой ничтожной уборщицы, от любой учительницы и родительницы большинство (оно же государство) требуют не просто не высовываться, а высовываться с целью одобрения. Пока еще до идеала далеко – пока еще есть спойлерная оппозиция, пока еще и в Сирии не всех разбомбили, и в России не всех зачислили в террористы, кого надо. Но уже невозможно просто молчать. Это будет расценено как экстремизм и терроризм.
Разрешается ругать начальство (пока), потому что начальства не убудет, главное же – не поддерживать тех, кто смеет жить без начальства.
Ворчащий раб – это надежный раб, он психически сломлен, целиком зависим от рабовладельца, потому и ворчит. Он может даже и не работать, нынешние рабовладельцы нефтью живы, а не рабским трудом. Рабовладелец вытерпит, что раб его ненавидит, пока раб ненавидит свободу больше, чем рабовладельца, и боится свободы больше, чем рабства, и твердит свои бип-бип и гип-гип. Так вот – перестать. Не обязательно кричать «Вив ля либертэ!», но хотя бы корчить гримаски, когда либертэ вдруг где-то поблизости поминают. Да, за это могут и уволить – и в рабском государстве все рабы у одного работодателя, так что уволят, и мало не покажется. И все же, и все же… Когда нет выбора – быть свободным или быть рабом, когда ты без вариантов раб – будь рабом не подлым, подхихикивающим, поддакивающим, бип-бип, гип-гип, а будь рабом, который может не быть свободным, но не может предать свободу, и не говори, что рабство лучше свободы.
