6 апреля 2016 года в Нидерландах был проведен национальный референдум, в рамках которого голландцы должны были проголосовать за или против Соглашения об ассоциации Украины с ЕС – большого договора между Брюсселем и Киевом, подписанного в 2014 году и ратифицированного в 2015-м. Как и ожидалось, враги ассоциации выиграли: примерно две трети высказались против, и только одна треть – за. Но каждому, кто хоть немного знает, как функционирует ЕС, этот общенациональный, дорогостоящий голландский референдум с низкой явкой по вопросу договора между Украиной и Евросоюзом сам по себе выглядит странно, пишет Андреас Умланд, кандидат исторических и политических наук, старший научный сотрудник Института евро-атлантического сотрудничества, для НВ.
Почему голландский референдум был столь необычной процедурой? Европейское сообщество за последние 60 лет заключило десятки соглашений об ассоциации, свободной торговле, стабилизации и сотрудничестве со странами по всему миру – от Южной Африки до Чили. Ассоциация и похожие соглашения не являются чем-то новым или необычным, это старый, стандартный инструмент внешней политики ЕС, использующийся и другими международными организациями. Общественность в Европе и не только большей частью эти соглашения игнорирует.
Недавние Соглашения об ассоциации с Украиной, Молдовой и Грузией действительно масштабнее, чем предыдущие европейские соглашения такого плана. Эти три соглашения включают в себя пункты, подразумевающие установление между ЕС и тремя странами так называемых «Зон глубокой и всеобъемлющей свободной торговли». Да, с учетом этого можно сказать, что такие соглашения в некотором роде новы, но это все равно вряд ли является достаточным основанием для того, чтобы сделать Соглашение об ассоциации Украины с ЕС вопросом, заслуживающим вынесения на национальный референдум. С точки зрения того, что европейские соглашения об ассоциации несут мало последствий для ежедневной жизни Нидерландов, организовывать народное голосование по поводу одного из таких соглашений странно.
Это еще более странно, поскольку новое соглашение Евросоюза с Украиной – как и аналогичные с Грузией и Молдовой – не включают в себя четкой перспективы членства. Таким образом, несмотря на свою масштабность, эти три новых европейских договора остаются классическими международными соглашениями, которые пока не предусматривают фундаментального изменения самого ЕС. Почему граждане Нидерландов озаботились голосованием по вопросу соглашения об ассоциации, в котором не упоминается перспектива членства? Имело бы смысл вместо этого провести референдумы по поводу более старых соглашений об ассоциации с Турцией или странами Западных Балкан, в которые включена перспектива членства и которые потенциально могут оказать большее влияние на голландских граждан.
Да, Украина действительно может однажды стать членом ЕС, и многие украинцы видят в этом соглашении шаг к вступлению в Евросоюз – хотя и знают, что это может случиться только в отдаленном будущем. Также правда в том, что каждый новый член ЕС меняет Союз тем или иным образом, как и, косвенно, позицию Нидерландов в мировой политике и экономике. Но почему тогда ни Голландия, ни один другой член ЕС до сих пор не озаботились проведением голосования относительно вступления в Евросоюз других государств? Почему голландцев не заботило одновременное вступление десяти восточноевропейских стран в ЕС в 2004-2007 годах, но при этом 6 апреля 2016 они выразили свою волю по поводу простого международного договора ЕС с еще одной восточноевропейской страной?
За последние два года прокремлевские пропагандисты громко заявляли, что Соглашение об ассоциации ЕС с Киевом нарушает российские интересы, и таким образом дестабилизирует систему европейской безопасности. Однако данное Соглашение в основном касается торговли – это не антироссийский пакт. Оно не мешает Украине устанавливать зоны свободной торговли и заводить другие далеко идущие соглашения с третьими сторонами, в том числе и с Россией. Желание России, чтобы Украина вошла в подконтрольные Москве торговые союзы вроде недавно созданного Евразийского экономического союза, не поддержали среди политической элиты Украины, даже в прежних относительно пророссийских администрациях Леонида Кучмы и Виктора Януковича.
Кремль слишком поздно и неожиданно объявил о своем резком антагонизме ассоциации Киева с Брюсселем. Вместо этого раньше он подавал сигналы, что согласен даже на вступление Украины в ЕС и годами попросту игнорировал переговоры Украины относительно Соглашения с Евросоюзом. Только в 2013 году, когда Соглашение уже было полностью сформулировано и парафировано, Россия выступила решительно против.
Как подтвердят европейские чиновники, заявления Кремля о якобы больших потерях РФ от ассоциации Украины с ЕС сильно преувеличены. Громко озвученные страхи Москвы несоизмеримы с реальными последствиями договора на российско-украинскую торговлю, которая в последнее время, из-за войны, и так сократилась до минимума. Экономические потери России от ее агрессивной реакции на Соглашение об ассоциации уже давно значительно превысили те небольшие потери, которые она могла бы понести от его воплощения.
Соглашение об ассоциации между Украиной и ЕС не является особенно важным для Нидерландов. Оно не окажет серьезного влияния на внутренние дела ЕС, а также не является, само по себе, некой угрозой европейской безопасности. Что делает его, тем не менее, взрывоопасным, так это озабоченность Москвы, что это Соглашение является для Украины шансом стать по-настоящему либерально-демократической и экономически динамичной страной. Сегодня Соглашение дает украинцам надежду на новое рождение их молодого государства, на более светлое будущее и на новые возможности для их детей. Если Соглашение будет успешно реализовано, оно поможет Украине постепенно стать политически стабильным и экономически успешным членом европейского содружества.
Именно эта перспектива могла бы стать серьезной угрозой для клептократической клики Путина: консолидация и возрождение Украины могут вдохновить россиян на то, чтобы восстать и потребовать политических изменений, подобных тем, которых добились украинцы во время двух начинавшихся мирно восстаний в 2004 и 2013-1024 годах. Распространение европейских ценностей и идей через Украину на РФ было бы концом путинской системы. Это первоочередная причина, по которой Кремль так агрессивно отреагировал на поворот Украины к ЕС.
17 июля 2014 года 298 членов экипажа и пассажиров, большинство из последних – граждане Нидерландов – рейса MH17 стали жертвами безжалостного сопротивления нынешних правителей России распространению демократии и свободы в Восточной Европе. Сегодня мало кто из информированных наблюдателей поставит под сомнение полную ответственность Кремля за это ужасное событие: зенитная ракета, попавшая в пассажирский самолет на высоте более 10 км, была российского происхождения, а управлять ею могли только хорошо подготовленные, иными словами, российские, солдаты.
Некоторые комментаторы в Нидерландах и в других странах до сих пор обвиняют украинское государство в несвоевременном выявлении возможных угроз пассажирским авиарейсам в Донбассе. Но они забывают, что украинское государство больше не присутствовало и, соответственно, обладало неполной информацией относительно так называемых «сепаратистских» территорий, где появилось российское высокотехнологичное вооружение незадолго до инцидента. Голландский Совет Безопасности в своем недавнем докладе о случившемся критикует хрупкое по состоянию на июль 2014 года украинское государство за то, что оно не распознало растущий риск. Тем не менее, Совет Безопасности не упоминает в своем отчете о другом государстве, которое имело полную информацию о риске использования высокотехнологического противовоздушного вооружения в Украине – потому что это государство намеренно направило туда эту технику, чтобы дестабилизировать страну и убивать украинцев.
Очевидная слабость украинского государства, на которое жалуются многие на Западе, в его отношении к непонятной ситуации летом 2014 года, как раз и привела к российской агрессии весной 2014 года. Украинское государство было не только не в состоянии предотвратить гибель почти 300 мирных граждан, пассажиров рейса MH17. В 2014 году украинское государство было также не в состоянии защитить собственные границы, организовать свою армию и спасти жизни как минимум 9000 украинцев, погибших с тех пор в результате гибридной войны РФ против Украины. Небольшие Нидерланды, как один из крупных торговых партнеров и инвесторов в Россию, а также одна из стран ЕС, экономически наиболее связанных с Москвой, косвенным образом софинансировали кремлевские военные операции в других странах – в Молдове, Грузии, Украине и Сирии – в том числе разработку и доставку дорогостоящих противовоздушных комплексов БУК в Донбасс.
Тем не менее, граждане Нидерландов на референдуме решили сделать подарок Кремлю, так как их «нет» означает масштабную символическую победу последнего в гибридной войне с Украиной.
Правда, то, что голландцы не поддержали Соглашение об ассоциации Украины с ЕС, почти не будет иметь практических последствий ни для ЕС, ни для Нидерландов. Явка ненамного превысила необходимые 30%, и никоим образом не отменит Соглашение об ассоциации.
Тем не менее, то, что граждане Нидерландов не поддержали Соглашение об ассоциации – пропагандистский триумф для Путина. Это голосование также будет долгосрочным позором для голландцев, и является публичным унижением миллионов украинцев, которые за последние годы боролись как мирным путем, так и с оружием в руках на востоке Украины за свое освобождение и евроинтеграцию. То, что на референдуме проголосовали против сближения Украины с ЕС – шаг назад для создания мирной и объединенной Европы, а также удар в спину российской демократической оппозиции Путину. Голландское голосование пошлет тревожный сигнал другим нациям постсоветских территорий, включая россиянам, которые пытаются освободиться от неоавто
