Anti-colorados, блогер
«На пригорке стоит могучий бык, а внизу пасется стадо коров у пруда. И вот к нему подскакивает молодой бычок и предлагает:
— Давай быстренько пощиплем травку, быстренько попьем водички в пруду и быстренько поскачем знакомиться с коровкой, что с краю стада.
Могучий бык с укоризной посмотрел на молодежь и мудро произнес:
— Мы медленно съедим всю траву на полянке, медленно выпьем всю воду в пруду и не торопясь перезнакомимся со всем стадом»
Старый анекдот
Вчера совпали два события, которые напрямую связаны с оккупированными территориями Донбасса. Первое из них – пышные похороны боевика «Телефона», а второе – встреча «Нормандской четверки в Берлине». Каждое событие по отдельности вряд ли дало бы настолько четкую ясность ситуации, но случившись в один день, они дали представление о том, что происходит и какой выход из ситуации.
Начнем с «Телефона»
Уважаемые коллеги, живущие сейчас в Донецке, с калькулятором в руках доказывали, что вся предъявленная на похоронах массовка – исключительно подневольные люди, согнанные на мероприятие по разнарядке. При этом говорилось о том, что бюджетники – самая уязвимая часть населения, которая вынуждена подчиняться подобным вещам. Наверняка, в этом есть доля истины, но рисовать картину только в таком ракурсе – большая ошибка. Автор прекрасно знает менталитет местной публики и имеет собственные возможности получения информации о настроениях на месте. Они довольно сильно отличаются от выкладок коллег.
Мало того, аргументация в плане – вооруженные оккупанты заставляют, а не подчинение, грозит потерей работы и голодом, а то и смертью – не вполне убедительна. Сразу замечу, мы уверены в довольно большой части про-украинского населения, но считаем, что оно либо существенно меньше половины, либо очень хорошо маскируется. Если фантазировать о подавляющем большинстве, то картина получится совершенно оторванной от реальности и, в конце концов, решение проблемы оккупации будет выполняться не правильными инструментами, и мы не решим проблемы, а просто прикроем ее как дырку в стене.
Мы не будем приводить актуальных примеров или оценок ситуации людей прямо сейчас живущих в оккупированном Харзызске, Шахтерске или Иловайске, но приведем другие примеры, которые вносят чистоту эксперимента.
Каждый имеет возможность зайти на сервер центральной избирательной комиссии, в раздел итогов голосования в парламент или за президента Украины. Дальше можно взять калькулятор и все прекрасно посчитать. При этом, тогда не было ни оккупанта, ни боязни потерять работу, ни других страстей. А регион всегда и последовательно голосовал за антиукраинские силы. Тут можно говорить о фальсификациях и прочих вещах, но результаты поражают как пропорциями, так и последовательностью выбора. Это всегда была резервация коммунистов или прочей сволочи.
Как ни крути, а говорить о том, что весь регион стоял на про-украинских позициях, но там кто-то все сфальсифицировал – не очень корректно. Надо правде смотреть в глаза. Второй пример – трудно понять и осознать, если сам лично этого не видел. Речь идет о том, кто приехал в Киев убивать Майдан. Автору пришлось общаться с этими людьми вне Майдана, в городе. Приезжие были из Харькова, Крыма и даже Днепра, но самые агрессивны, к сожалению – из Донецка. Так вот они не скрывали того, что приехали убивать. Понятно, что это – не весь Донбасс и такие ублюдки есть во всех регионах, но так организованно и агрессивно вела себя именно эта публика. Потом мы узнали, что именно они творили.
Их никто не гнал в Киев, они ехали сами, пусть и за оплату, но по собственному желанию. Они не боялись потерять работу или попасть на подвал.
Я не хочу брать калькулятор и считать, но прекрасно помню плотно забитые обочины Сичневого Повстання, Леси Украинки, Старонаводницкую, Набережную, Парковую и другие улицы – забитые автобусами с донецкими номерами. Наверное, кто-то подсчитывал, сколько сюда приезжало любителей законов зоны, но счет явно шел на тысячи и бюджетных учителей там не просматривалось.
Короче говоря, тут может быть один вывод. Если бы население Донбасса было категорически против российского вторжения, то никакой оккупант просто не смог бы там удержаться достаточно долго. Просто бойкот оккупанта стал бы для него серьезным деморализующим фактором. И потом, полное отвержение оккупанта и его приспешников вылилось бы в ежедневные акции протеста или же ликвидации оккупантов. Они же не все время сидят в окопах, а где-то отдыхают, пьянствуют и делают прочие вещи, которые благословляет местное население.
А потому, не вдаваясь в попытки изобразить пропорции, нам видятся три основные категории граждан, оставшихся на оккупированной территории: про-украинцы, про-россияне и самая подлая часть – дельцы, жирующие на войне. Они не относятся к первым двум категориям и готовы греться при любой власти. Согласно тем данным, которыми мы располагаем, про-украинцы далеко не самая крупная часть населения, к сожалению.
«Похороны Моторолы. Жители Донецка (около 50 тыс. человек) провожали своего героя как артиста — аплодисментами…
Украинцы! Вы все ещё хотите жить с этими людьми в одной стране? Вы все ещё считаете, что это возможно? И что все успокоятся и будут мирно жить бок о бок? Ну серьёзно?
У нас в России подобный эксперимент был проведён с Чечней. Чем закончился — вы знаете».
Альфред Кох
Мы очень редко используем цитаты российских деятелей, пусть уже и давно беглых и «оппозиционных», но эта цитата показывает диаметрально противоположное мнение, с довольно весомым историческим аргументом, на который очень трудно что-либо возразить.
Власть Януковича, которую нам с таким трудом удалось свалить и последствия которой мы расхлебываем всей страной, страшна не запредельной коррупцией, ни раболепием перед Москвой, а тем воплощением рабского менталитета, который долгие годы взращивался на Донбассе, и который избранник Донбасса попытался распространить на всю Украину. Как это ни обидно будет для наших донецких коллег и единомышленников, Украина продемонстрировала отторжение именно донецкого менталитета, донецкого образа мышления и донецкой системы ценностей.
И вот что самое интересное. Автор лично знает некоторое количество бывших жителей Донбасса, которые уехали оттуда в столицу именно из-за той смрадной жижи, в которую все больше погружался регион. Причем здесь они принимали активное участие в Майдане, а некоторые – давно воюют в АТО. Они сделали свой выбор и верны ему.
Спустя время Донбасс кажется раковой опухолью в теле организма Украины
Там вспенивались и вспучивались процессы, которые отравляли не только местные органы власти, но и население. Причем, население с радостью включалось в любые черные схемы, которые внедряли власти или чиновники.
В конце концов, почти каждый желал присесть на кормушку в виде ГАИ, БЭП, таможни, прокуратуры, суды и прочие. Все это превратилось в абсолютно ядовитую дрянь, которая просто не способна созидать и гарантированно поглощает все живое и перспективное.
Когда Янукович пришел к власти, то весь этот донецкий концентрат захлестнул центральные и периферийные органы власти. Через год оказалось, что почти все руководители силовых органов – донецкие, а еще через год – таковыми стали начальники отделов органов. Совсем недавно вполне актуальным был следующий анекдот.
Мужчина пришел в отдел кадров некого государственного учреждения, сдал документы и кадровик их внимательно перелистывает несколько раз. Наконец, проситель не выдерживает и начинает выяснять.
— Что-то с документами не так?
— Да нет, с документами все нормально. Диплом, рекомендации, характеристики, все есть.
— Так почему же вы меня не оформляете?
— Посудите сами, вы не родились в Донецке, не жили там, не учились и даже не работали. Как же я могу вас оформить на ответственную должность? Может хоть что-то есть, связанное с Донецком?
Соискатель понял, что у него нет шансов, собрал документы и уже было вышел из кабинета, а потом радостно возвращается и кричит:
— Ну вот же, в паспорте!
— Нет у вас в паспорте ничего о Донецке.
— А прописка? Читайте – улица Донецкая!
Смех смехом, но донецкие заполонили буквально все. Особенно мрачно было в прокуратуре и налоговой. Иногда создавалось впечатление, что Донецк просто переехал в Киев полным составом. Причем, нувориши легко выдавали себя манерами и жесткой клановостью.
Если всего этого не знать, то можно поверить в то, что на похороны Моторолы пришли насильно согнанные училки и перепуганные студентки. Наверняка, были и такие, но далеко не все. Это надо понимать и правильно расставлять приоритеты в деле освобождения и дерусификации Донбасса.
Копнем глубже и попробуем представить две условных категории населения оккупированных территория для этого, чтобы составить себе представление о ситуации. Это нужно для избегания ошибок при выборе инструментов решения проблемы Донбасса. Мы просто не можем себе позволить того варианта, который Путин проделал с Чечней.
С учетом того, что население именно Донбасса формировалось за счет переселенцев, которые были переброшены из разных частей совка, очень часто – из РФ, то для большинства населения эта земля не является землей предков и в ней нет вековых корней, а раз так – нет традиций, влияющих на самоидентификацию. Достаточно было уехать на десяток километров от того же Снежного или Шахтерска и оказаться на хуторе, например Цупки, чтобы обнаружить совершенный заповедник украинского быта и украинского языка. Пусть он там немного побит руссизмами, но – украинский. Особенно старшее поколение разговаривает по-украински и поет украинские песни. Более того, примыкающие к Украине районы Ростовской области, в частности Матвеево Курганский, демонстрируют ровно то же самое. Другое дело – индустриальные центры.
Там население формировалось из трех основных источников: зэки, переселенцы из областей Украины, подвергшихся голодомору (Сумская, Харьковская и т.д.) и переселенцы из России.
Согласимся, контингент еще тот. Украинцы, которые видели ужас голода и боящиеся даже заикнуться об этом, были надломлены в самом своем основании. Автор лично общался с людьми, которые прошли этот кошмар и видел их реакцию, когда тема разговора сползала в эту сторону. Даже на излете совка они боялись рассказать хоть часть того, что пережили. Я сделал вывод о том, что боялись они уже не властей или возможных последствий, а просто самого содержимого этих рассказов. Можно только догадываться, что они не решились озвучить даже перед самой своей смертью. Вот такие были там украинцы. От переселенцев из РФ или зэков и вовсе нельзя было ожидать каких-то привязок к земле или чего-то подобного. Все традиции формировались на месте, в процессе производственных отношений и благодаря обильной пропаганде. Там люди привыкли, что за них кто-то думает и решает.
Наверное Карл Маркс перевернулся бы в гробу, если бы ему показали, в какую аморфную и глубоко импотентную массу может выродиться пролетариат в местах его огромной концентрации. Наверное кто-то возьмется исследовать то, что произошло с рабочим классом Донбасса и выдаст это как антитезу Марксовому Капиталу и его парадигме классовой борьбы. Как мы помним, в своих прогнозах о классовой борьбе и пролетарской революции, он видел предпосылки оной в Англии, Германии, а может и в другом месте, но никак не в России. Сейчас то мы знаем, что он ошибся, но нас интересует мотивировка отказа России в возможности революции. Маркс считал, что там нет достаточно высокой концентрации промышленных производств, а раз так – нет критической массы пролетариата. Так вот, Донбасс имел такую критическую массу именно пролетариата, но он так и не смог организоваться ни при совке, ни при ахметовском нео-капитализме, когда все классические предпосылки классовой борьбы присутствовали в полном объеме. Пролетариат превратился в рабскую быдлоподобную массу, которая готова не только подчиняться на производстве, но и ринуться убивать всех, на кого укажет хозяин.
Донбасс – могила марксистско-ленинской теории классовой борьбы и пролетарской революции. Экспериментально доказано, что предварительно вывинченные мозги, превращают пролетариат в безвольное стадо, которое легко управляется умелым пастухом. Именно это мы и наблюдаем все это время в своем подавляющем большинстве населения.
И вот две категории, которые являются опорой сепаратизма, имеют довольно сходные характеристики. Первые – открыто страдающие от того, что они не могут пристегнуть Донбасс к России. Зачем это делать, если можно просто взять и уехать туда – трудно понять с первого взгляда. Но если внимательно присмотреться, то все становится на место. Во всем мире, а у нас – в Западных областях, люди очень мобильны. Нет работы дома – едут в соседний город или область, а крахом совка – в соседнюю страну. Находят работу, зарабатывают деньги и везут домой, где отстраивают огромные дома и приводят в порядок окружающую землю. На Донбассе – не так. Они хотят сидеть на месте, а чтобы деньги приходил как-то сами.
Это фундаментальное, ментальное отличие, порождает все остальные негативы. В пору нефтяного бума, Россия показывала существенно более высокие социальные стандарты. Зарплаты, пенсии, социалка – были куда жирнее, чем в Украине, но это все – благодаря фантастической цене на нефть и газ. Ни российские граждане, ни правительство не сделали существенного вклада в такое положение. Деньги просто вырывались из-под земли с огромным напором, и было их столько много, что даже чудовищные кражи оставляли толстые крошки для простых граждан.
Вот именно этого и хотелось люмпен пролетариату Донбасса. Они хотели все так же ходить на работу, рубить самый дорогой, а потому – бесполезный уголь, протирать штаны в многочисленных кабинетах, руководить и контролировать так, как это было всегда, но получать намного больше денег Вот в этом и есть самая большая составляющая «любви к России».
Будь цена по $8 за бочку, «русский мир» жил бы в ожидании очередной поставки гуманитарки и донбасские любители «русского мира», которые уже и по-русски то нормально говорить не могут, даже не дернулись бы в ту сторону. Они просто очень хотели иметь украинские цены на все, но при этом – получать российские зарплаты и пенсии. Непонимание именно этого момента и привело ко всему тому, что сейчас там происходит. Украины решает этот вопрос не теми средствами.
Заканчивая с характеристиками двух пресловутых групп отмечу их главные отличительные черты. Первые – откровенно ушли в маргинез и решили устроить себе неплохую жизнь получая социалку в двух местах, по месту жительства и выезжая из зоны оккупации – в Украине. Не бог весть какие деньги, но ничего не делая доить сразу два вымя – выгодная позиция. Вторая категория – более активна и пытается извлечь выгоду из самой ситуации оккупации. Возникшая разница в уровне цен на товары, дает реальную возможность зарабатывать на ней. Чем больше партия товара, тем больше заработок. И что важно, контролировать прибыль практически некому и не как. При наличии связей и крыши, можно неплохо зарабатывать.
Так вот, обеим этим категориям не нужны изменения ситуации, в плане освобождения Лугандона. Не потому, что они сильно любят Захарченко или Моторолу, а тем более – Россию, а по причине того, что именно война их кормит. Они бы хотели, чтобы так все и продолжалось.
Если выкинуть российские войска, первая категория лишится пророссийских выплат, а вторая – утратит бизнес как таковой. Мало того, этот бизнес может получить оценку и с точки зрения уголовного законодательства. Так что им просто выгодно нынешнее положение вещей, а не любовь к Путину или другой сволочи.
Как подтверждение правильности этой позиции, мы получаем информацию из степных районов Крыма, где народ уже начинает выть и скоро возьмется за вилы. Там реально стало очень плохо. А это потому, что Путин допустил ошибку и аннексировал Крым, взвалив на себя расходы по содержанию огромной армии не производительного населения. Украина же просто умывает руки и постепенно отключает его от всех коммуникаций. Теперь степные крымчане наглядно видят разницу между тем, что было и тем, что есть.
Посему, мы видим важный момент, который руководство Украины либо не желает реализовать, либо играет куда более тонкую игру, в соответствии с анекдотом, приведенным в эпиграфе.
Очевидно, что ни силовой возврат Лугандона, ни тем более – Минский формат, принципиально не решают вопрос деоккупации. Пока подавляющее количество населения Лугандона не станет категорически лояльным Украине, освобождение оккупированных территорий без одновременной депортации коллаборационистов – не имеет смысла. Мы получим анклав, который ради спокойствия надо будет заливать деньгами, как РФ это делает с Чечней, иначе там опять начнутся заварухи, ибо война без следа не проходит. Регион напичкан оружием и население привыкло к насилию. Даже если бы там было 100% лояльного Украине населения, и то – было бы не просто.
Короче говоря, Украине следовало бы не выслушивать личные мнения фрау Меркель, мсье Оланда и уже тем более – руководителя страны-агрессора, а сослаться на гуманитарные конвенции, где черным по белому записано обязательство оккупанта обеспечивать все необходимые условия, для проживания населения.
То, что Украина выплачивает социалки и прочее – помощь оккупанту в выполнении конвенционных требований. Раз так, то такую практику следует прекратить раз и навсегда. Все выплаты осуществляются лицам, живущим на материнской территории Украины. Те, кто выбрал жизнь в оккупации, должны представлять последствия своего решения.
Для того, чтобы все было по-людски, Украина обязана запросить гуманитарную помощь для обустройства переселенцев и вывести оттуда всех наших. То есть КПП должны работать только в одном направлении – на выход. Пока война не закончится, назад ходу нет. Там Украина не может обеспечить конституционными правами своих граждан. На этом, одна категория сразу утратила мотивацию поддержки статус-кво. Вторую категорию нужно тоже лишить мотивации, путем полного перекрытия границы, в направление оккупированных территорий. На этом – бизнес на крови заканчиваются и наступает пора прозрения и принятия решения. Да, лекарство горькое, но необходимое.
И в завершении – о Нормандском и любом другом формате.
Все эти переговоры можно и нужно вести для того, чтобы снизить интенсивность обстрелов и количество жертв. Но и продвижений вперед, именно в этом ключе, нам не надо. Переговоры ни о чем, нас устраивают полностью. Пока мы наблюдаем этот бег на месте, наша армия почти восстановилась у уже не по зубам противнику, если только тот не развяжет некую тотальную войну, в которой погибнет и сам. Мы уже это сделали и продолжаем делать дальше.
Второе – истинный решающий фактор, находится вне Нормандской четверки. Без Штатов ничего конкретно не решится, а там – смена власти. Скоро пройдут выборы, но верховная власть будет передана только в январе месяце. До этого, Обама просто по технике не станет входить в подобные переговоры. Значит надо тянуть, что-то там обсуждать и тянуть время. Надеемся. Что следующим президентам США будет Хиллари и вот после этого, ситуация будет иметь совсем другой вид, а у России окажутся новые, более действенные стимулы петь Сопрано. В этом случае, ситуация внутри оккупационных сил изменится кардинально и все пойдет уже в другом режиме.
Лугандон окажется маленьким винтиком, а Крым – совершенно небольшой детатлькой, в большом процессе ликвидации последней империи. Если дело идет именно к этому, то все идет по плану. Строим армию, сохраняем жизни и готовимся к изменению темпа течения событий.
Когда пойдет ускорение темпа событий важных для выживания России, мы это увидим и по изменению настроений в самом Донецке. Тогда просто невозможно станет устроить шоу типа – похороны телефона по разным причинам. Заставить людей станет невозможно, да и сами люди начнут самостоятельно вырезать «паребрик». А пока – медленно решаем вопрос с травкой, а потом – с речкой, как в заглавном анекдоте.
