Александр Сытин, оппозиционный политолог из России
Отравление Скрипалей вероятно войдет в историю международных отношений как одна из самых загадочных и вместе с тем блистательных провокаций в мировой практике дипломатии и спецслужб.
Для начала оговорюсь, во-первых, я не знаю и не хочу знать, действительно ли агенты ГРУ (Управления военной разведки при Генштабе) отравили Скрипалей, существует ли вообще в этой истории русский след и т.д. С точки зрения Шерлока Холмса меня эта история не интересует. Прожив в СССР/РФ и занимаясь военно-дипломатической историей, я являюсь правовым нигилистом. Отчетливо осознавая этот свой недостаток с точки зрения духовной принадлежности к основанному на праве цивилизованному миру, тем не менее в практической жизни я склонен скорее благодарить это качество, неоднократно удерживавшее меня от принятия ошибочных решений, а иногда и от реальной опасности.
Во-вторых, меня бесконечно удивляет демонстрируемое русским экспертно-политическим сообществом абсолютное непонимание того водораздела, который пролегает между частно-правовой уголовной проблематикой и публично-правовыми принципами, лежащими в основе международного права, где в военно-дипломатической практике политическая целесообразность завуалированно или открыто зачастую доминирует над абстрактными частно-правовыми ценностями разного рода презумпций, ради достижения политических целей. В конце концов это известно со времен Н.Маккиавелли, Г.Гроция и Т.Гоббса… Я не думаю, что достигшие высших постов на русской дипломатической службе выпускники МГИМО и Академии внешней разведки этого не знают, хотя при существующей системе кадрового отбора этого нельзя исключать.
Просто «держать» русскую внешнюю политику в частно-правовом поле уголовного процесса выгодно. Отсутствие прямых улик, нежелание и неготовногсть выносить их в поле публичного обсуждения диктуют русской дипломатии тактику мелкого «взятого на кармане» воришки, успевшего «сбросить подрезанный кошелек» и теперь гнусавым голосом повторяющего следователю только одно: нет у тебя на меня ничего, кошелек тот я не видел, передавай дело в суд, меня любой суд оправдает за отсутствием улик… Как такая позиция сочетается с достоинством «великой державы», претендующей на роль мирового полюса влияния в многополярном мире, русские эксперты и дипломаты не думают. И звучат вновь и вновь тиражируемые СМИ призывы писать какие-то ноты, обращаться к посредничеству третьих стран, вроде Индии, или к помощи правозащитных организаций и Церкви.
В общем, Россия делает абсолютно всё для того, чтобы не понять, о чем в сущности идет речь. Начавшееся как проект по формированию общественного мнения и создания в информационном поле атмосферы нетерпимости в отношении России дело Скрипалей потихоньку разросталось. Относительная медлительность Запада в отношении принятия и особенно реализации решений постоянно сбивает с толку расположившихся на всех ступенях русской служебной иерархии сотрудников спецслужб.
Присоединение Крыма и вооруженная возня вокруг «Новороссии» и ОРДЛО в сочетании с лихой информационной атакой, во главе которой выступала специально для этого подготовленная и сформированная RT, действительно стала для Запада неожиданностью. В течение без малого трех лет западное экспертное сообщество явно проигрывало информационную войну. Озабоченность этим фактом отмечалась на всех конференциях от Киева до Брюсселя и Вашингтона. Прорабатывались различные варианты, просчитывалась эффективность и стоимость разного рода проектов. Проблема состояла не только в механизмах принятия решений и манере действия.
Осознание ситуации происходило в два этапа. Только на саммите НАТО 2017 г. Россия окончательно была признана представляющим опасность для цивилизованного мира агрессором. Вызывает недоумение внедрившаяся в практику международных отношений специфически протестантская манера кого-то о чем-то предупреждать, пытаться наставить на путь истинный, дать осознать, предоставить второй, третий и т.д. шанс… Таким образом, на собственное осознание извечной русской агрессивности, независимо от того, идет ли речь о Российской империи, СССР или РФ, ушло минимум два года.
Затем наступил второй этап. С легкой руки русской либеральной оппозиции, которую Запад считает главным источником информации о России, распространилось мнение, что «хороший» русский народ томится под игом кгб-шно – олигархической власти, которая держит этот извечно несчастный угнетаемый, а главное лишенный ценностей демократии, народ в заложниках. Эта точка зрения настолько внутренно непротиворечиво ложится в англо-американскую картину мира, что понадобился триумфальный результат президентских выборов 18 марта/7 мая 2018 г., чтобы в Лондоне и Вашингтоне потихоньку начали осознавать, что агрессивная имперская внешняя политика – это не навязанный властью народу курс, а реализация заложенной в ментально-политическую матрицу этой страны программы, без которой власть здесь теряет столь необходимую для нее сакральность, а народ чувствует себя осиротевшим, обманутым, униженным и несчастным.
Таким образом, главная стратегическая ошибка во всей этой истории состояла в том, что русские приняли следствие за самостоятельную провокационную причину. В информационном пространстве дело Скрипалей связывали и с президентскими выборами, и с ЧМ по футболу, теперь говорят, что это реакция на Brexit и готовящиеся в ноябре 2018 г. выборы в Конгресс.
Нет, здесь принципиально иная логика, куда более простая: это реакция на всю цепочку агрессивных внешнеполитических актов России от Крыма до Сирии с поддержкой Б.Асада и линии на стратегический союз с Тегераном, в последнее время дополненным активизацией дипломатических усилий на северокорейском направлении. Я уже неоднократно писал, что Запад принял решение о переформатировании постсоветского пространства и утилизации России в ее нынешнем виде. Первым шагом в этом направлении стало создание соответствующей социально-политической информационной атмосферы. Теперь следует ожидать комплекса решений и мер по объявлению России террористическим государством.
В данный момент, судя по всему, окончательного решения нет – будет ли она объявлена спонсором международного терроризма или его субъектом. Когда в феврале 2017 я писал о том, что такое решение диктуется всей логикой взаимоотношений с Россией цивилизованного мира, это вызвало здесь бурю возмущения. Конечно, легче проклинать человека, поставившего диагноз, чем осознавать необходимость радикального хирургического вмешательства с непредсказуемым результатом. Тем не менее, сейчас понимание того факта, что от Москвы исходит террористическая опасность стала общим местом не только в западном, но, разумеется косвенно, и в русском информационном пространстве. Далее на очереди выдвижение ультиматума по установлению международного контроля над производством и хранением химического оружия, существенное реформирование СБ и всей системы ООН…
Дальше пока загадывать не буду, стремясь остаться в экспертно-политических рамках. О формировании на базе сирийского плацдарма стратегической угрозы русскому южному подбрюшью разговор особый…
Выше я обещал указать еще и на тактическую ошибку России в ее реакции на дело Скрипалей. Эта ошибка состояла в том, что Москва подхватила инициативу широкого общественного обсуждения, чем сыграла на руку проекту. Уместно напомнить обращенную к молодым дипломатам фразу Ш.М.Талейрана: «Поменьше усердия, господа, главное – поменьше усердия!» Втянувшись в обсуждение, русские в очередной раз продемонстрировали непонимание своего истинного места в международной политике и истории.
После поражения в Холодной войне «новой» России авансом было предоставлено равноправное положение в «концерте держав». Предусматривалось, что Москва в качестве основной региональной силы станет гарантом стабильности и безопасности постсоветского пространства. Поддавшись хамскому искушению победобесия и имперского псевдовеличия, Россия вновь, в который раз в своей истории, превратилась в фактор нестабильности и угрозы. Вот результат!
И наконец, в эфирах политшоу неизменно звучит вопрос: чего от нас хотят? Что мы можем сделать? С моей точки зрения, делать что-либо уже поздно. Запад с большим трудом меняет раз принятые решения и сформировавшееся отношение к тому или иному субъекту или поступку. Потерять репутацию и утратить доверие легко! На размышление было отведено три года. Не поняли? – Дело ваше!
А на вопрос, что делать, позволю себе ответить не как эксперт, а как частное лицо. Тот же Ш.М;Талейран, почитаемый мною как как один из учителей жизни, говорил: «В эпоху общественных потрясений и крушения окружающего мира, главное не попасть под его обломки». В 1991 мне это удалось. С учетом усиливающегося внешнего фактора и невозможности не только в силу возраста, но и по нравственным соображениям принимать какое-либо участие в борьбе на русской стороне, остается лишь следить за развитием событий.
