Из всех многочисленных саммитов СНГ, на которых мне пришлось побывать, я ярко запомнил кишиневский в 1997 году. Тогда руководители стран — членов Содружества устроили президенту России Борису Ельцину выволочку за так называемую «разноскоростную интеграцию», то есть создание Союзного государства с Беларусью. Взбешенный Ельцин (он-то себя уже воспринимал как будущего царя всего бывшего Союза и считал, что к Союзному государству присоединятся остальные) просто бросил коллег и выбежал к журналистам, чтобы поделиться с ними эмоциями.
Спустя два десятилетия после этого скандала один из его виновников — президент Беларуси Александр Лукашенко не приехал в Москву на саммиты Евразийского экономического союза и ОДКБ.
Не приехал демонстративно — на саммите Евразийского союза подписывали Таможенный кодекс, под которым пока что нет автографа белорусского президента. Лукашенко даже не стал ссылаться на нездоровье — пока его коллеги встречались в Москве, он проводил совещание в Минске. Собственно, с Таможенным кодексом Таможенного союза в 2010 году тоже был скандал с белорусским подписанием. Но сейчас все куда жестче и демонстративнее. Москва и Минск обмениваются оскорбительными заявлениями и даже нотами протеста. Российские чиновники не скрывают своего пренебрежения по отношению к языку, культуре и истории соседней страны. Кризис и в энергетических отношениях: Москва настаивает на исполнении Беларусью газового контракта и отказывается от снижения цен, а Минск угрожает поднять цены на транзит.
По сути, Беларусь идет украинским путем — только с запозданием в десятилетия.
Двадцать лет назад в Кишиневе руководители стран СНГ пытались объяснить Ельцину, что Лукашенко любит его за деньги. Но Ельцин, как это часто бывает с самоуверенными мужиками, не хотел в это верить до самого последнего дня своего пребывания на посту президента. Циничный Путин был готов покупать белорусскую любовь, но не скрывал, что понимает мотивы братских чувств — их взаимное презрение с Лукашенко связано именно с этим пониманием. Но с каждым днем у Путина все меньше денег на содержанок. А как заставить любить себя просто так, Путин не знает.
Отсюда и возрастающее напряжение в отношениях диктаторов.
Лукашенко просто необходимо достать средства, иначе его режим рухнет — а у «бацьки» есть все резоны бояться последствий потери власти. Как отвязаться от России, Лукашенко пока не знает — но очень хочет. Путин не может позволить себе «отпустить» Беларусь, он же собиратель земель. Но спонсировать Лукашенко он тоже больше не может. Можно, конечно, оккупировать Беларусь — но все равно ведь придется за нее платить. Где выход?
Поезд разноскоростной интеграции оказался в том самом тупике, который был обещан российскому президенту в 1997 году Леонидом Кучмой, Нурсултаном Назарбаевым и Исламом Каримовым. Зря Ельцин им тогда не поверил.
