Были 23 года томления и ошибок. Президент, потом еще один Президент, и еще, и еще. Был Майдан. Евромайдан в образе Небесной сотни и выжженного Крещатика сменила война. Запылал юго-восток, пал Крым, горела Одесса.
В одночасье могло рухнуть все. Наш уклад жизни теперь трактуется, как «чрезмерная централизация». И не только в системе политической власти, а и на местах, на каждом рабочем месте! «Я начальник, я говорю – а ты молчи!», — вот принцип, перенесенный из далеких советских времен, который выжил на всем пространстве бывшего СССР. В СССР было много хорошего, но принцип «я начальник – ты дурак», по сути, погубил Украину. Ведь ни в одной крупной корпорации, ни в одной мелкой фирме, и, тем более, в чиновничьих кругах, голоса – общественного, персонального — не имел никто, кроме начальника и зама/секретаря/наложника/фаворита босса. Деньги, блат, родство, — все это осталось.
Читайте также: «Передышка«.
Таким образом люди реально не могли решать дела в стране. Их голоса никто не слышал! И даже сейчас, когда в огне Донбасс, — и оттуда не слышны люди!.. Да-да… Одним заткнули глотки свои же, других не слышат в столице. А там – как оказалось, жива та Украина, та, родная Украина Ивана Дзюбы и Василия Стуса.
Какой радостью ворвалось 25 мая сообщение: открылись избирательные участки в Донецкой области. Несмотря на то, что воздух утром пропах порохом, — ведь изрядно пугнули те семнадцатеро в масках и с оружием, ворвавшись на участок № 42 и приказав приготовления к голосованию остановить, ибо «голосование в Донецкой области нелегитимно», — жители Донбасса открыли участки там, где смогли это сделать, и, по предварительным данным, 15 % людей все же проголосовали.
А этот гигантский государственный флаг, развернутый на центральных площадях в Черкассах, Николаеве и других городах накануне выборов! А эти массовые народные молитвы в Ивано-Франковске, Варшаве, Париже, Стокгольме, — молитвы за Украину… И очереди к избирательным урнам в день голосования – везде, в том числе и за пределами Украины — в Испании, Италии, России.
Читайте также: «Если Украина не готова стрелять в диверсантов, пусть, хотя бы, гудит«.
«Украина растет», — подумалось во время пресс-конференции в штабе Петра Порошенко на следующий день после выборов.По вопросу Востока Петр Порошенко сказал совсем не так, как в тот же день процитировали некоторые российские СМИ. Мол, решение вопроса — быстрая зачистка украинскими вооруженными силами. Особый вид лжи – говорить не всю правду. Да, первые слова Петра Порошенко были таковы – зачистка. Однако, развивая свою мысль, сказал так: он поедет не в Вашингтон и не в Москву, а прежде всего, на Донбасс. Он хочет увидеться с жителями Донбасса еще раз: сказать им — да, русский язык, да, большие полномочия местной власти на местах, но – сначала сложите оружие и не подвергайте опасности жизнь свою и жизнь мирного населения, организуйте выборы, изберите советы, мэров городов, и будем работать. Тем, кто сложит оружие, — амнистия… Об этом ни слова не сообщили в своих репортажах корреспонденты тех российских медиа, которые первыми представили информацию о пресс-конференции.
Параллельно с кризисом в повседневной жизни развивается синдром беспомощности и в журналистике. Можно сказать и наоборот: кризис в голове и отсутствие свободы, системности в мышлении во многом определили парализацию главных идеалов. Агрессия и раздор на юго-востоке Украины ознаменовались агрессивной лексикой, которой наградили Украину некоторые журналисты из стран-соседей: «бандеровцы, фашисты, неонацисты, хунта». Но порадовала программа «Прицел», начатая украинской «Телекритикой» в октябре 2013-го. Много чего дельного было и в украинском медипространстве, и не только в украинском. Еженедельная аналитическая радиопрограмма «Рикошет» Виктора Топаллера в США, традиционно посвященная Америке, с января 2014-го все свои выпуски посвятила Украине, а это около 20-ти передач.
27 мая ознаменовалось кровью. Рапортовала девушка из военного штаба украинской армии, расположившемся в г. Изюме Харьковской области: уничтожена база террористов, 200 человек убито. Одним ударом с воздуха. Позже ТВ дало цифру – 100… Боевики не отозвались на ультиматум украинской власти сдаться и разблокировать аэропорт, ринулись к жилым домам, стали стрелять с крыш по вертолетам украинской армии, пострадали мирные жители.
А к вечеру на границе Донецкой области со стороны России скопились грузовики с чеченцами… И наутро была новая кровь и другие города.
Война считается убитыми, ранеными, слезами, инсультами и инфарктами, а также неизгладимыми детскими впечатлениями, — многие семьи Донбасса днюют и ночуют в эти дня в погребах и подвалах. Арсен Аваков отчитался 27 мая: база террористов ликвидирована, противник понес «большие потери», со стороны украинской армии никто не пострадал.
Да, война измеряется и слезами. Они, непрошеные и непутевые, способны хлынуть именно тогда, когда они не нужны, бесполезны и слишком слабы, чтобы что-то решать.
…Круглый стол, организованный спонтанно, из продвинутой киевской молодежи – им по 20-25 лет, некоторые активно занимаются наукой, программированием.
Задаю им вопрос:
— Скажите, что делать? Как сделать так, чтобы на востоке перестали стрелять?
— Только зачистка.
— Как? Но ведь это тоже убийство…
— А иначе эта зараза перекинется на Харьков, так и до Киева доползет.
Под «заразой» они имеют в виду взбудораженные головы не только чеченцев, не только внешнего «врага», — взбудоражены ведь и обычные украинцы там, на Донбассе, которым злодеи забили головы Бог знает чем: идеей отделения, борьбы «против бандеровщины», дали денег, в конце концов. Кто будоражил? Что за люди с деньгами и властью? Уже пофамильно понятно – кто, и не надо лукавить. Безголовые держатели капиталов и власти – борясь за сохранение этих самых капиталов и власти, подкрепленные преступными обещаниями извне, — угробили этих по сути мальчишек, неоперенных юнцов, в том числе украинцев… 200 человек в общей сложности полегло… Или 100… И около 100 мирных граждан за все это время войны.
Помню, как хоронили Сашу Яковенко с Харьковщины, погибшего в боях «за Донбасс», — 21-летнего парня, у которого остались беременная жена и безутешные родители.
Видела, как прощались с погибшими под донецкой Волновахой в западном городе Ровно, видела и слышала, и еще долго буду слышать, как неровно, то замолкая то словно пронзенная, обезумев, голосила молодая еще мать.
Часто, засыпая или мысленно днем, вижу страшную картинку. Женщина лет 40-50 на Крещатике встрепенулась при виде телекамеры, как-то вдруг, выныривая из беспробудного горя неимоверным, последним усилием, и громко, ясно так говорит: «Плеханов Саша… Плеханов Саша… Он на следующий день должен был получить диплом… Учился на архитектурном факультете… Ему было 22 года… Запомните, Плеханов Саша…»
Как-то сказала мне в интервью Анна Нива, известная французская журналистка, написавшая более 10 книг о горячих точках планеты. Аня была в марте в Крыму – специально прилетала, пробиралась через Одессу, в одиночку: «Каждый украинский журналист – уверена – явно или инкогнито этой весной побывал в горячих точках страны, и не по одному разу. Каждый обязан был побывать и увидеть своими глазами. Не из Киева, не с телеэкрана».
Как сплотилась страна на этих выборах. Донечане, луганчане, тем более вся остальная Украина – пришли на выборы и проголосовали. Они показали Украину, и эта Украина потрясла в последние дни мая целый мир!
Наталья Голованова
