Метка: вирус Эбола

От лихорадки Эбола погибло 4,5 тысячи человек. Жертвами того, что за неимением более точного определения, называют российской пропагандой, стали 3,6 тысячи погибших на Юго-Востоке Украины, 8,6 тысяч раненых и сотни тысяч беженцев.

Сомнений в том, что вакцина и эффективное лечение Эболы будут найдены в ближайшее время, нет практически ни у кого. В случае с тем, «не пойми что», которое отросло у России в том месте, где у нормальных стран бывают СМИ, — вот перед этим неведомым чудищем мир замер в растерянности, поскольку ничего похожего в истории ранее не встречалось.

Однако имя зверю надо дать. Поскольку термин «пропаганда» обозначает совсем иной ряд объектов, причем объектов хорошо изученных, то использование данного термина в отношении этого «не пойми что», вносит ненужную путаницу. Раз я уже почти полтора года исследую этого монстра в еженедельной колонке «Медиафрения» на ЕЖе, то пусть пока так и зовется.

В чем отличие медиафрении от советской пропаганды, в возврате к которой несправедливо обвиняют главарей медиафрении? (о, если бы это был возврат!) Назову шесть важнейших отличий.

1. Советская пропаганда не скрывала, что она пропаганда, а гордилась этим. Отделы пропаганды и агитации были в каждом парткоме, от райкома до ЦК, а пропагандистская роль журналистики открыто признавалась более важной, чем информационная. Путинская медиафрения лицемерно скрывает свою пропагандистскую суть.
2. В основе советской пропаганды лежала мощная марксистско-ленинская идеология. В фундаменте путинской медиафрении – вакуум. Она, как пылесос, втягивает все: любой набор идей и ценностей, благодаря чему бойцами «медиафренического фронта» могут быть в равной мере имперский сталинист, антисемит и православный мистик Проханов, поклонник фашизма и евразийства Дугин, ортодоксальный иудей Эскин, национал-большевик Лимонов и масса других носителей перпендикулярно расположенных друг к другу ценностей и идеологем.
3. Советская пропаганда, как правило, стремилась сделать ложь правдоподобной. Это стремление описал Оруэлл: вымарывание «небывших» людей и событий из книг, учебников и энциклопедий;  в реальной практике – старательная подчистка архивов при создании лжи о Катыни, попытка создать правдоподобный миф о том, как ЦРУ вырастило СПИД для управления миром. Путинская медиафрения просто конвеерно набрасывает дерьмо на вентилятор и совершенно не заморачивается правдоподобием. Распятый мальчик, головы по почте, сотни изнасилованных беременных женщин с вырванными на продажу органами – противник стоит весь заляпанный, не успевает ни увернуться, ни отбить, ни отмыться.
4. Отсюда еще два отличия. Советская пропаганда исходила из манихейства: есть Добро, Истина, Свет, то есть СССР, КПСС и т.д., и есть Зло, то есть мир капитала, США и прочее. Путинская медиафрения все время подмигивает и показывает куда-то за угол. То есть, да, конечно, мы манихейцы, в смысле, Путин, Русский мир, Россия это, конечно Добро-Истина-Свет и прочее, но в тоже время вот это подмигивание означает, что мы, медиафреники, конечно врем, но ведь все врут! А вы знаете, как врут хваленные западные СМИ! О, мы вам сейчас расскажем.
5. Советская пропаганда строилась так, как сейчас описывают учебники по пропаганде и пиару. Благоприятный фон, основное сообщение, отделенное от фона, короче то, что еще в прошлом веке называли созданием «магической пули». Медиафрения – это дитя даже не нулевых, а десятых, когда сети во всем мире догнали телевизор. Главный метод сетевой войны – троллинг – стал основным методом медиафрении. Что делает Соловьев, когда 7 часов в неделю в прайм-тайм по ТВ и невесть сколько часов по радио повторяет, как заведенный, одно и тоже: наукраинефашисты, вкиевефашисты, порошенкофашист? Правильно, он троллит. Прав Макклюэн: техническая база коммуникации определяет ее контент и его характер.
6. Советская пропаганда и путинская медиафрения по-разному соотносятся с насилием, входят с ним в симбиоз в разных пропорциях. Все по Солженицыну: любой авторитаризм базируется на насилии и лжи. Разница – в количестве того и другого.  Основой советского режима было насилие, а пропаганда, ложь его прикрывала. Основа путинского режима – ложь, медиафрения, которую прикрывает насилие. Роли у этих компонентов разные. Для советского режима насилия требовалось намного больше, не только в сталинские, но и в самые вегетарианские, брежневские и хрущевские времена. А лжи больше теперь, во времена медиафрении.

Излишне говорить, что все отличия советской пропаганды от путинской медиафрении – это одновременно отличия последней и от геббельсовской пропаганды, и от других классических типов пропаганды, на основе которых писал свою антиутопию Оруэлл и строили свои теории пропаганды всякие Лассуэллы, Липпманы и прочие Дьюи.

Исследование этого нароста на теле России впереди. Полагаю, что это явление – медиафрения – есть сегодня самый потенциально опасный феномен на планете, опаснее Эболы и ИГИЛа. Что с этим делать, это отдельный и важный разговор. Он впереди, а пока самое очевидное. Блокада и бойкот. Эту напасть надо не выпускать с территории нашей страны. Блокировать каналы, вводить санкции на въезд всем тем, кто работает в основных медиафренических структурах. Это несколько тысяч человек. Люди должны знать, что то, чем они занимаются, это не только не журналистика, но и даже не пропаганда в привычном смысле. А чтобы лучше дошло, надо начать публичную подготовку к международному общественному трибуналу по фактам информационного сопровождения российской агрессии в Украине. Это малая часть необходимых действий, но начинать, видимо надо с этой малой части.

Игорь Яковенко

Каспаров.Ру