Россия сопровождает свое военное наступление на Украину мощной пропагандой, оружием против которой в руках Киева могла бы стать объективность и правда. Но украинская сторона в свою очередь все больше поддается соблазну отвечать собственной пропагандой и не позволяет говорить несогласным с позицией власти.
Как передает ZN.UA, об этом сегодня пишет The Economist. Издание напоминает, что в конце протестов на Майдане журналист Савик Шустер, тесно связанный с соратниками тогдашнего президента Виктора Януковича, имел неосторожность пригласить на эфир лидеров оппозиции. За это его программу закрыли. Но олигарх Петр Порошенко позволил программе Шустера выходить в эфир на своем телеканале. Сейчас же Порошенко стал президентом Украины, а журналист опять жалуется на давление со стороны власти.
Он пригласил в студию российского журналиста, который критиковал официальный Киев и обвинял его в организации «братоубийственной войны». Шустер объясняет, что российский гость был приглашен для информационного баланса. Но однопартийцы президента Украины восприняли это как подыгрывание российской пропаганде.
«Информационная война — это новое искусство для Украины, но она стремительно учится. Перед лицом слаженной и хорошо финансируемой пропагандистской машины России, правда и открытость должна была стать мощным украинским оружием. Но рассказывать правду — это очень кропотливая и тяжелая работа, поэтому Киев порой сам использует дезинформацию», — говорится в статье.
Издание пишет, что украинские чиновники так часто замалчивают истинные данные о количестве погибших на войне в Донбассе, что журналисты теперь воспринимают цифры как символический код.
«Если говорят о 14 погибших, это означает, что столкновений было очень много. Если же сообщают о двух погибших, это означает, что день был относительно спокойным», — объясняет редактор еженедельника «Новое Время» Виталий Сыч.
Обозреватель добавляет, что украинские лидеры также отрицают ответственность за гибель мирных жителей и тем самым подрывают доверие к себе среди людей, которые живут на оккупированных территориях. А критика властей отвергается, как «провокация агентов Кремля». Издание также напоминает об аресте блогера Руслана Коцабы, который высказался против мобилизации.
Власть Украины обвинила его в работе на пользу российских интересов. Правозащитники Amnesty International признали Коцабу узником совести.
«Мы становимся такими, как и они», — прокомментировал неназванный украинский чиновник, намекая на российскую пропаганду и имитацию ее методов с украинской стороны.
В это же время, в Украине появилось Министерство информации во главе с бывшим продюсером «5 канала» Юрием Стецем, который также является другом президента Порошенко. Журналисты и общественные деятели осудили создание такого ведомства, называя его «министерством правды».
Стець на это отвечает, что критики «читали Оруэлла, но забыли про Черчилля», намекая на британское министерство информации, которое существовало во времена Второй мировой войны. Новый министр ставит перед собой цель организовать координацию между правительственными СМИ и разработать инструменты противостояния российскому информационному наступлению.
«Мы должны научить власть говорить правду», — настаивает он, обещая не вводить цензуру или пропаганду.
Цензура в Украине вряд ли возможна, но в определенной степени существует, поскольку большинство СМИ в руках могущественных олигархов. В это же время издание пишет, что министерство Стеця, похоже, поступает глупо, пытаясь скопировать лучше профинансированную российскую пропаганду.
«Они смотрят, что делает Россия, и думают, как это применить в Украине. Мы воюем пропагандой против пропаганды», — говорит Оксана Романюк из Киевского института массовой информации.
Министерство также объявило, что собирается создать международный телеканал в противовес российскому Russia Today, и будет называться он Ukraine Tomorrow. Стець также основал так называемую «Украинскую информационную армию», задача которой распространять в интернете утвержденную властями информацию и спорить с российскими «троллями» в комментариях. Недавно «информационная армия» распространяла видео-ответ на российский пропагандистский ролик о российском оккупанте.
В это же время украинские журналисты думают над своей работой в условиях войны, которая поставила их на передний план.
В редакции телеканала 1+1 висит флаг подписанный украинскими солдатами, а на полках лежат гильзы и обломки аэропорту Донецка. Посреди одной из комнат стоит манекен для битья, который олицетворяет Владимира Путина, а рядом стоят ящики для пожертвований с подписью: «Помоги защитить Украину». Генеральный директор телеканала Александр Ткаченко объясняет, что его журналисты «чувствуют себя как будто они на войне. Не физически, но в условиях нового вида войны».
Журналисты между собой постоянно спорят, могут ли они помогать Украине не нарушая стандарты своей профессии.
«Украинская журналистика переживает кризис ценностей», — считает тележурналист Ольга Червакова, которая стала политиком и теперь работает в парламентском комитете по вопросам свободы слова и информации.
Поездки в Донбасс стали особенно опасными для украинских журналистов из-за нападений пророссийских боевиков. Поэтому освещать события сбалансировано стало очень сложно. В результате репортажи стали очень однобокими, а иногда «террористами» называют даже всех жителей оккупированной территории.
Такие обобщения мешают украинцам понять, что происходит в действительности, — цитирует издание журналистку Наталью Гуменюк с Hromadske.TV, которая остается одной из немногих, кто до сих пор ездит в зону конфликта. Освещение войны в собственной стране ставит перед журналистами много моральных вопросов.
«В случае нападения человек инстинктивно пытается защититься. Здесь то же самое», — объясняет директор информационного агентства «Интерфакс-Украина» Александр Мартыненко.
Он добавляет, что из-за инстинктивных переживаний журналисты часто выбирают патриотизм вместо профессиональных стандартов.
Журналист 1+1 Андрей Цаплиенко рассказывает, что и раньше работал в горячих точках. Он делал репортажи с Ближнего Востока, Африки и Южной Америки и там тоже видел, как люди страдают, но тогда не мог ничем помочь и выполнял свою работу. Теперь, когда война пришла в его родную страну, он пытается одновременно быть и волонтером.
«Здесь я понимаю, что могу помочь», — говорит Цаплиенко.
По его словам, он собирался стать добровольцем и пойти на войну как солдат. Но украинские военные на фронте его убедили, что работа журналиста не менее важна.
«В это же время, граница между объективностью и попытками помочь для украинских журналистов остается спорной», — говорится в статье.
