Что ни день – новые апокалиптические пророчества о будущем России, о ее неминуемом распаде и деградации государственности, после чего якобы наступят чуть ли не новые «Темные века». Однако, если взглянуть на ситуацию в России более пристально, станет ясно, что там отсутствуют предпосылки для таких катаклизмов, ибо падение экономических показателей – кстати, пока не критическое для населения — еще не приблизилось к катастрофическому уровню «лихих девяностых», не говоря уж о голодных и дефицитных временах сталинского СССР.
Путин выполол практически начисто любые ростки гражданского общества и альтернативной политической активности. Таким образом, на безрыбье не осталось даже раков. Поддержка его курса и восторги по поводу официальной идеологии если и не достигают 80-90%, то все же реальны и играют ключевую роль в легитимизации режима в глазах населения. В России в настоящее время нет ни достаточно дееспособной организованной оппозиции, ни сплоченных национальных региональных элит, готовых создать автономные государственные образования.
Если сравнить сегодняшнюю ситуацию с точки зрения перспектив распада России с ситуацией накануне путча 1991 г., то сразу бросаются в глаза различия. В республиках СССР десятилетиями формировался местный управленческий аппарат, более или менее склонный к национальному самоопределению, располагающий достаточной властью и инфраструктурой. Однако даже партийные функционеры и «красные директора» оказались не готовы к частичному разрыву хозяйственных связей между бывшими республиками СССР. Излишне говорить, что за прошедшие 24 года сотни предприятий необратимо превратились в руины. Единое экономическое пространство СССР распалось навсегда. Надо полагать, этот урок усвоен российскими промышленниками, тем более, что российско-украинская война постоянно напоминает о болезненных последствиях потери прежде лояльного украинского партнера.
Для оценки перспектив России достаточно вспомнить события после смерти Сталина, которые привели к некоторой коррекции внутренней и внешней политики, и обстоятельства устранения от власти Хрущева. Когда первое лицо государства уходило с поста, происходила перетасовка номенклатурной колоды. Таким образом государственный аппарат приспосабливался к новым условиям, избегая принципиальных изменений, проводя некоторую модернизацию, необходимую для сохранения его власти. Безгласное общество никакой роли в этих переменах не играло. Интеллигенция могла с восторгом приветствовать либерализацию, однако наиболее честные ее представители прямо заявляли о косметическом характере перемен. Критика модерировалась, а тех, кто легкомысленно преступал границы дозволенного, либо решительно ставили на место, либо просто высылали.
Надо признать, что этот урок российская интеллигенция усвоила. Часть публичных людей опустилась даже до омерзительного угодничества и заискивания перед властями, невиданного со времен расцвета сталинизма. На пока что уцелевшем канале «Дождь» Николай Сванидзе рекомендует молодым журналистам знать меру в разоблачениях. Постаревшие диссиденты, которые вернулись на постперестроечную Родину, либо раскаялись и публично отреклись от фрондерства, как Александр Зиновьев, либо пытаются увещеваниями повлиять на молодежь, как Владимир Войнович.
Однако ни новых Шаламова и Солженицына, ни даже Некрасова и Галича в России пока не наблюдается. И это закономерно. По выражению Шекспира, «прервалась связь времен». Шестидесятники не оставили наследников потому, что у оппозиционно настроенной молодежи теперь есть выход – в эмиграцию на Запад. Нет смысла рисковать благополучием, когда можно самореализоваться за рубежом, например, в тех же проклинаемых США.
В России будет не смена власти – ибо у власти укоренились чекисты и их ставленники, а замена первого лица, если Путин создаст угрозу чекистской власти в целом.
Угрозу, которую силовые структуры посчитают реальной. Но падение курса рубля или отсутствие португальских вин в магазинах никак не повлияют на политику России. Там у власти наследники Сталина, который устанавливал курс рубля росчерком синего карандаша. Никто же не протестовал против абсурдного сталинского курса рубля, и сейчас протестовать не станут. Закончатся деньги – еще напечатают. Не впервой.
Украинцам надо понять, что ситуация в России едва ли вообще станет критической в собственно российском понимании. Бездорожье, пожары, дефицит продуктов, даже человеческие потери на войне никак не повлияют на поведение населения. В России по-прежнему действует принцип: наш уровень жизни — это западный уровень смерти. Болевая точка России – это ее толстосумы. При том, что болевой порог у них очень высок – капиталы и недвижимость давно в безопасности за рубежом.
На что же нам надеяться? Из Первой и Второй мировых войн Россия вышла обескровленной. Фактическим победителем в этих конфликтах оказались США. Вероятно, что и в этот раз результат будет аналогичным, а Украина получит свой «план Маршалла». Закончим же на этой оптимистической ноте!
София Украинцева, блоггер