Предложенное президентом решение вопроса возвращения Крыма в формате «Женева плюс», по моему мнению, является шагом в правильном направлении. Нам действительно нужен международный механизм, и лучше всего, если бы переговоры проходили при участии не только ведущих стран Европейского союза, но и стран, которые гарантировали нам безопасность по Будапештскому меморандуму, пишет профессор политологии Киево-Могилянской академии, научный директор Фонда Демократические инициативы Алексей Гарань для НВ.
Вопрос для меня заключается в том, насколько удастся реализовать это предложение в ближайшее время, но эту тему нужно поднимать, и именно таким образом. Ведь существовали международные обязательства, и эти международные обязательства не дезавуированы, они остаются. Даже несмотря на тот факт, что Будапештский меморандум не сработал. Консультации, которые предусмотрены этим меморандумом, остаются, никто их не отменял.
Более того, думаю, мы можем говорить о таком формате и в контексте событий в Донбассе. Ведь на этот регион также распространяются гарантии, которые нам давали в Будапеште. Опять же, возникает вопрос, насколько быстро это можно реализовать.
Будут сложности. Очевидно, что Россия будет играть в этом процессе деструктивную роль. Также я не уверен, что на «ура» эту идею воспримут в Великобритании и Соединенных Штатах, но предлагать надо, давить также надо. Мы имеем на это полное моральное и юридическое право.
Россия со своей стороны может просто отказываться, говоря, что не будет принимать участия в таких переговорах. Но здесь мы должны понимать, что на самом деле Путин вынужден маневрировать, и мы это видим.
А перед западными партнерами надо, безусловно, этот вопрос ставить. Они нам о выполнении минских договоренностей, а мы им — о выполнении Будапештского меморандума. К тому же, этот вопрос также на перспективу, и Соединенные Штаты в контексте президентской гонки будут вынуждены реагировать — и это касается как республиканцев, так и демократов.
В свое время очень злую шутку сыграло решение Нобелевского комитета, а именно, — присудить премию мира. Обаме ее дали еще до того, как он начал фактически работать. Премию ему дали за обещания вывести американские войска. Это был некий шаг «от противного»: настолько презирали политику Буша, что решили наградить Обаму загодя. Это оказалось очень плохим символическим жестом. Обама хочет запомниться миротворцем и потому не решается рисковать в то время, когда надо проявить решительность.
А потом, например, Джо Байден учит нас, как Украина должна выполнять Минские договоренности. Он справедливо критиковал Россию (очень жестко), а затем сказал, что мы должны выполнить свою часть минских договоренностей. А как насчет обязательств, которые взяли на себя американцы?
Недавно я вернулся из очередной поездки в зону АТО, и бойцы говорят, что не совсем понимают позицию наших западных партнеров, которые требуют от Украины выполнения Минских соглашений — ведь Россия их не выполняет. В частности, это касается внесения изменений в Конституцию относительно статуса оккупированных территорий или выборов в Донбассе, когда не выполнены базовые вещи — в первую очередь, соблюдение перемирия. Постоянно сообщается о гибели наших бойцов — это происходило даже тогда, когда я был там. И мне очень трудно объяснять бойцам позицию наших западных партнеров. Они ставят в обостренной форме вопросы, обсуждаем и мы, и на эти вопросы Запад должен дать ответ.
Санкции — это, конечно, очень хорошо, и мы понимаем, что сейчас это наше главное оружие. Но от нас также требуют уступок, которые выглядят, как политика «умиротворения агрессора»: Путин захватил часть украинской территории, а теперь мы и наши западные партнеры должны идти ему на уступки в вопросе оккупированных территорий. Здесь хотелось бы более решительной позиции со стороны наших партнеров.
Нам надо напоминать нашим партнерам об их обещаниях. И требовать консультаций с участием стран, которые подписали Будапештский меморандум, также надо.
Перевод: InfoResist